Вэй Ина усыновили Хуаляни

      Три тысячи фонарей!       Поначалу за столом стояла нерушимая тишина, когда вдруг начался гвалт, больше похожий на огромную волну, смывающую всё на своем пути. Никогда — даже в Большом Военном Дворце, который всегда занимал первое место, — никто не получал три тысячи фонарей за одну ночь на банкете праздника середины осени. На самом деле, никто никогда даже не представлял себе такое число! Всего одну тысячу и то было уже сложно набрать. А у Се Ляня их было три тысячи. Это было поистине неслыханно и не имело прецедентов в истории!       Многие небожители до сих пор не могли осознать сказанное, в то время как некоторые другие недоверчиво выпалили:       — Это ошибка!       — Вы должно быть неправильно посчитали!       Тем не менее, было глупо думать, что специально назначенный на это место небесный чиновник, занимавший эту должность много лет, мог ошибиться в этот раз. Просто взглянув на этот массив струящихся огней, приходилось признавать, что это число не могло быть ошибочным. И даже, если бы оно и было неправильным, просчёт мог бы быть только в меньшую сторону, а не большую.       Небожители просто не могли признать подобное событие, поэтому многим из них было проще заявить, что это мошенничество, однако тысячи фонарей, сияющих наверху, явно опровергали все зародившиеся подозрения. На них было написано «храм Тысячи Фонарей», но никто из чиновников не знал, где этот храм находился, даже сам Се Лянь, которому тот был посвящён.       Небожители были в таком смятении, что казалось, что еще один Король призраков поднялся на Небеса, чтобы угрожать им. В разгар хаоса Пэй Мин просто усмехнулся и заявил:       — Разве я не говорил, что Собиратель Цветов похитил Его Высочество не из злого умысла? Тогда мне никто не поверил. Теперь мои слова кажутся правдивыми?       При упоминании Пэй Мином Хуа Чэна некоторые чиновники замолчали, некоторые казались настороженными, а некоторые выказали отвращение. Но все они разом поняли, как стали возможны эти три тысячи фонарей. Под взглядами зависти, сомнений и страха Се Лянь так и не ослабил свою хватку на Вэй Ине, так же как и Вэй Ин не отпускал его. Мальчик не знал, кто такой Собиратель Цветов под Кровавым Дождём, но понимал, что такие глаза, которыми небожители смотрели на них сверху вниз, никогда не означали ничего хорошего.       Сердцебиение Вэй Ина стало очень быстрым… как раз в тот момент, когда тёплая рука накрыла его затылок и уложила на мягкие плечи, не позволяя ему больше видеть все эти пронзительные взгляды. Се Лянь только улыбнулся, глядя на этих завистливых и сомневающихся небесных чиновников, крепко держа Вэй Ина у своей груди. Он был сильно удивлён, когда узнал, что фонари предназначались для него, и из событий, которые произошли в этот день, мужчина имел приблизительное представление о том, кто мог их запустить.       Однако всё это было не так важно, как испуганный мальчик в его руках. Как он мог позволить такому маленькому ребёнку столкнуться с предубеждением Небес? В этот момент с вершины банкета донеслись хлопки. Внимание всех небожителей быстро переключилось на верхнее ложе, и все они замолчали, пока Нефритовый император Цзюнь У аплодировал и поздравлял Се Ляня. Сам бог мусора мог только вежливо принять эти комплименты.       Увидев этот обмен любезностями, за столом стало тихо. После некоторого колебания все, наконец, поддержали инициативу Цзюнь У и зааплодировали, посылая свои поздравления. Но даже несмотря на то, что напряжение за столом немного спало, Се Лянь так не отпустил Вэй Ина от себя.

***

      После череды неожиданных событий банкет в честь праздника середины осени наконец подошёл к концу. Больше всего банкетом наслаждалась, без сомнения, Повелительница Ветра Ши Цинсюань, и даже после всего произошедшего она оставалась в приподнятом настроении. Богиня как ни в чём не бывало разговаривала со своим братом и двумя его друзьями, Линвэнь и Пэй Мином.       Се Лянь в это время сидел в стороне, ожидая пока два брата (или… брат и сестра в данном случае?) закончат говорить, и аккуратно удерживал на руках Вэй Ина, который мирно спал привалившись к его груди. Как Се Лянь и думал, после таких волнений и большого количества закусок мальчик спал как убитый. Мужчина не мог скрыть улыбку, нежно поглаживая Вэй Ина по спине. Ребёнок спокойно дремал, не заботясь обо всём остальном в объятиях Се Ляня. Небожитель надеялся, что А-Ин и дальше будет чувствовать себя в безопасности рядом с ним.       Вскоре Се Лянь и Ши Цинсюань в числе первых покинули банкет. На выходе они столкнулись с Му Цином, который пристально смотрел на Се Ляня и недовольно сжимал губы, в то время, как Фэн Синь, стоявший рядом с ним, был его полной противоположностью. Когда юго-восточный бог войны поднялся на ноги, чтобы покинуть пир, он выкрикнул вслед Се Ляню:       — Поздравляю!       — Ш-ш-ш-ш! Будь тише. Ты разбудишь А-Ина, — Богиня Ветра обвиняюще ткнула в Фэн Синя пальцем и напустила на себя грозный вид.       Сам бог войны в этот момент выглядел так, будто его только что окатили холодной водой. Каким бы неловким в этот момент ни казалось его лицо, лицо Му Цина от этого помрачнело ещё сильнее. Се Лянь не знал, что стоило сказать в этой ситуации, поэтому просто молча стоял в стороне. Честно говоря, он просто желал уйти, потому что не хотел разбудить Вэй Ина, и ему всё ещё нужно было забрать Лан Ина из дворца Повелителя Ветра. Как раз, когда он собирался попрощаться, Му Цин спросил:       — Почему ты называешь ребёнка А-Ином?       Ши Цинсюань возмущённо фыркнула:       — Что? Разве я не могу называть мальчика его собственным именем?       — Когда вы стали настолько близки, что теперь ведёте себя как родственник приёмного сына Его Высочества?       — Ты что, не видел? Конечно на этом банкете!       С каждым словом Му Цин выглядел всё более и более неудовлетворённым. Се Лянь безмолвно вздохнул над этим спором, надеясь что эти двое не подерутся. Он боялся, что Вэй Ин проснётся, но мальчик продолжал спать как ни в чём не бывало, его не разбудило бы, наверное, даже стадо слонов. Благо, через некоторое время Му Цин ушёл, топнув ногой, а Фэн Синь, снова поздравив тихим голосом, немного нервно пошёл в другую сторону.       После этого Се Лянь и Ши Цинсюань спокойно прибыли во дворец Повелителя Ветра.       — Спасибо, госпожа Повелительница Ветра, за заботу о Лан Ине… особенно после всего произошедшего.       — С удовольствием, Ваше Высочество. Я люблю детей, но Лан Ин очень застенчивый, в отличие от А-Ина. Надеюсь, Ваше Высочество будет хорошо о нём заботиться. Если вам вдруг что-то понадобится я всегда готова помочь.       — Благодарю, госпожа Повелительница Ветра. Я очень ценю вашу помощь.       Ещё немного поговорив о делах небес, Се Лянь попрощался с Ши Цинсюанем и снова спустился в мир смертных, держа Вэй Ина в одной руке, а Лан Ина в другой. Он выбрал город недалеко от деревни Водных каштанов, потому что это был ближайший пункт назначения, куда можно было спуститься с Небес. Казалось, во время спуска Вэй Ин начал медленно просыпаться.       — …ува… баба…? Где мы?       — А-Ин. Ты проснулся. Можешь ещё немного поспать, если хочешь…       — Нет… я не сплю.       Сказав это, Вэй Ин слез с рук Се Ляня и немного потянулся. Только после того, как он немного протёр глаза, сбрасывая остатки сна, Вэй Ин увидел другого ребёнка, прячущегося за спиной Се Ляня и осторожно смотрящего на него. Мальчик был выше него, но он сильно сутулился, когда прятался за небожителем, а также был худым и тихим, так что его присутствие было почти незаметным. Вэй Ин хотел похвалить его за то, как хорошо он умел прятаться, но незнакомый мальчик пригнулся ещё ниже, как только Вэй Ин посмотрел на него.       — А? Баба, позади тебя ребёнок.       — Ах, А-Ин. Это Лан Ин, он пока будет жить с нами. Он… старше тебя, так что прояви к нему уважение, хорошо?       Се Лянь хотел было сказать, сколько лет Лан Ину, но замялся. Лан Ин выглядел старше Вэй Ина, кроме того, скорее всего, он уже давно стал призраком, если жил в Призрачном городе. Поэтому Лан Ин был определённо старше семи лет, однако Се Лянь даже предположить не мог, сколько ему было на самом деле.       — И, Лан Ин, это мой приёмный сын Вэй Ин. Он живёт со мной, так что теперь ты тоже будешь часто его видеть. Хорошо поладьте, ладно?       Лан Ин мягко кивнул и снова посмотрел на Вэй Ина. Мальчик был по другую сторону Се Ляня, поэтому им было немного неудобно поддерживать зрительный контакт. Вэй Ину нравилось быть приёмным сыном Се Ляня, ведь он был добрым и заботливым, к тому же у них ещё был А-Ди, но иногда мальчику становилось скучно. Его A-Ди либо выполнял работу по дому, либо готовил, когда Се Ляня не было дома, а иногда даже исчезал на время, оставляя Вэй Ина охранять храм и возвращаясь только перед приходом небожителя. Вэй Ин, хотя и был ребёнком, осознавал, что не было смысла охранять храм, в котором нечего было украсть. Поэтому со спокойной совестью он оббегал деревню, и так за месяц подружился со всеми соседями и даже парой заезжих торговцев. Тем не менее, ему было легко заскучать, а вот и Лан Ин, по словам Се Ляня, был его новым другом, с которым можно было вдоволь повеселиться!       Вэй Ин счастливо ухмыльнулся Лан Ину.       — Привет! Мое личное имя Вэй Ин, а имя в быту Вэй Усянь. Но ты можешь называть меня, как хочешь! Тебя зовут Лан Ин, верно? Хорошо, Лан-гэ! Отныне ты мой лучший друг!       Хотя Лан Ин сначала был немного застенчив и напуган, он осторожно кивнул Вэй Ину и медленно вышел из-за своего укрытия, в виде чужой спины. Увидев, как они поладили, Се Лянь очень обрадовался. Он быстро схватил двух детей за руки по обе стороны от себя, и повёл их вперёд.       — Ха-ха! Давайте-ка заглянем в город на минутку. Праздник середины осени ведь всё ещё продолжается!       Сказав это, Се Лянь направился вдоль улочки дальше к центру города.       Вэй Ин уже видел чудеса на Небесах, но всё равно был взволнован, увидев суетливые толпы и просто красиво украшенные дома в городе смертных. Он начал задаваться вопросом, куда они идут, когда Се Лянь заговорчески прошептал ему на ухо:       — А-Ин, не удивляйся, хорошо? Но ты ведь помнишь, что Сань Лан один ждёт нас дома в такой праздник?       При упоминании Хуа Чэна, Вэй Ин понял, что совершенно забыл о том, что его А-Ди остался в храме Водных каштанов. Его лицо застыло, когда крошечное чувство вины пронеслось над его головой, и он задумчиво закусил губу. Лан Ин стоял рядом, не понимая, о чём они говорили, и просто молчал. Он боялся толпы, но Се Лянь уверенно держал его за руку, так что мальчик больше не дрожал, как раньше.       Се Лянь тихонько хихикнул:       — Давай! Купим ему подарки и вернёмся обратно!       После этих слов их компания направилась к прилавкам, и, пока дети заинтересованно рассматривали товар, небожитель был погружен в свои мысли.       Хотя Се Лянь твёрдо заявил, что Хуа Чэн ждал их дома, он не был в этом уверен. Конечно, последние семь месяцев они провели рядом, практически всегда находясь вместе, но… У Сань Лана ведь был особняк в Призрачном городе. Может он вернулся туда? Жителям Призрачного города нравилось находиться рядом с Сань Ланом. Се Лянь был бы уверен в этом, если бы не вспомнил о том, каким был Хуа Чэн, когда общался с горожанами. К тому же, Сань Лан проводил с ними время, несмотря ни на что… может быть, он хотел бы провести праздник середины осени с ним и А-Ином. Однако… Хуа Чэн ведь мог быть в том месте, которое называлось храмом Тысячи Фонарей. Се Лянь понятия не имел, где он находился, но если бы знал, то мог бы привести туда двоих детей с подарками… однако пока что ему оставалось только вернуться к храму Водных каштанов.

***

      Се Лянь шёл по тускло освещённой лесной тропе с детьми, несущими корзинки с фруктами, и коробкой пирожных в руках. Он хотел подарить Хуа Чэну что-то, что тот хотел бы, но в течение последних месяцев Сань Лан никогда ни на что не жаловался, даже на скудную еду в их храме. Хуа Чэн просто небрежно ел полузасохшие маньтоу или стряпню Се Ляня с невозмутимым лицом и всячески хвалил его кулинарные навыки. Поэтому Се Лянь не мог понять, что Король призраков любил есть, и смог купить только сладкую выпечку и фрукты.       Однако, прежде чем все трое смогли добраться до храма Водных каштанов, Се Лянь внезапно остановился. Его взгляд с большой осторожностью окинул область, в которой они находились, и его хватка на детях заметно усилилась. Вэй Ин был расслаблен, зная, что они приближались к дому. Но, увидев, что его баба вдруг стал осторожным, мальчик напрягся, не зная, что следовало делать. Се Лянь стоял неподвижно на своём месте, мысленно призывая Жое атаковать в любой момент, пока он изучал врага, прячущегося в лесу.       Не прошло и секунды, как в нескольких шагах от храма раздался ужасающий пронзительный вопль. Он был наполнен агонией и гневом, но Се Лянь был немного сбит с толку, потому что этот крик звучал, как очень грязное ругательство:       — БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯТЬ!!!!! ТВОЮ МАТЬ!!!!!       Немного подумав, мужчина решил двигаться в том направлении, откуда доносился звук. Если бы это был злобный призрак, он мог бы навредить жителям деревни в эту ночь. Из-за праздника середины осени люди ослабили бдительность, отдаваясь светлому праздничному настроению. Се Лянь не хотел оставлять это так, даже если большой опасности не было. Он также не был тем, кто просто слепо пожал бы плечами, сказав, что это не его дело. В очередной раз взвесив все за и против, небожитель осторожно направился в нужную сторону, прикрывая двух детей позади себя.       Через некоторое время после этого, Се Лянь вместе с Вэй Ином и Лан Ином увидели вдалеке небольшой храм Водных каштанов, располагавшийся у входа в деревню. К их удивлению, там не было ничего похожего на монстров или демонов, которые бы преследовали жителей деревни с пронзительными криками, однако на дереве, находившемся довольно далеко, вниз головой висел мужчина средних лет.       Причина, по которой они смогли увидеть этого человека, несмотря на тёмную ночь, заключалась в том, что он извивался, как уж на сковородке, а под деревом сидел заплаканный ребёнок лет четырёх, державший в руках небольшой бумажный фонарик. Когда же они подошли ближе к мужчине, они смогли расшифровать вопли и визги, которые извергались из его рта:       — БЛЯТЬ! ОДНАЖДЫ Я ТЕБЕ ПОКАЖУ, ВЫРОДОК!!! ИДИ НАХУЙ, ТЫ, ГРЁБАНЫЙ СОБИРАТЕЛЬ ЦВЕТОВ ПОД КРОВАВЫМ ДОЖДЁМ!       Се Лянь рефлекторно прикрыл уши Вэй Ина, и отвернул голову мальчика в сторону. И хотя мужчина очень не хотел, чтобы Лан Ин тоже слышал такие слова, но тот был старше и уже жил в Призрачном городе один, поэтому это не оказывало на него большого влияния. Се Лянь внимательно посмотрел на болтающегося на ветке человека: мужчина выглядел сумасшедшим со свирепым выражением лица и проклятиями, бесконечно вылетающими из его рта. Его грудь была обнажена и покрыта укусами комаров, которые выглядели просто ужасно.       Маленький ребёнок, сидевший у корней дерева, тихо плакал и отчаянно смотрел на мужчину, но тот, казалось, не обращал на него внимания, продолжая ругаться. После того, как Се Лянь получше изучил этого человека, ему в голову пришла невероятная идея, и он в шоке её озвучил:       — Ци Жун?       Он вспомнил, что этот мужчина был одним из тех, кого он спас из пещеры Лазурного Призрака, когда он и Хуа Чэн вместе проникли туда в прошлый раз. Но было невозможно, чтобы этот человек был здесь и был связан вот так, к тому же эти вульгарные проклятия и вызывающее поведение… Се Лянь понял, что это определённо должен был быть Ци Жун. Незадолго до того, как он смог подойти поближе и как следует расспросить своего сквернословящего братца, перед ними появился молодой человек в красных одеждах.       — Гэгэ! Добро пожаловать!       Се Лянь был удивлён, увидев Хуа Чэна возле храма.       — Сань Лан? Что ты здесь делаешь? И почему Ци Жун здесь?       — Он пришёл, когда гэгэ был на банкете. Этот паршивый призрак пытался проникнуть в храм и создать проблемы. Так что я преподал ему урок.       Хуа Чэн сказал это с улыбкой, как будто он проделал хорошую работу и ждал похвалы. Ци Жун со свисающей ветки услышал их непринуждённый разговор и начал изрыгать в них новые проклятия. Се Лянь не обратил на это внимания, но Хуа Чэн наложил на Лазурное бедствие рассеивающее звук заклинание, сделав так, чтобы никто не мог слышать, что говорил Ци Жун.       — Думаю, он доставил тебе неприятности… Кто этот ребёнок под ним?       — Всё в порядке, гэгэ. И ребёнок, кажется, сын первоначального владельца тела. Он следовал за Ци Жуном, что бы я ни говорил. Так что я просто оставил всё как есть.       — Однако уже поздно. Мы должны вернуться внутрь храма.       — Мы обязательно должны взять Ци Жуна?       — Всё в порядке. Я свяжу его Жое, чтобы он не поднимал шума.       Хуа Чэн хотел сказать, что проблема была не в этом, но кого это волновало. Пока Его Высочество был счастлив и находился в безопасности, он был готов согласиться на всё, о чём Се Лянь бы его не попросил.       — А-Ди! Мы дома!       — Ха-ха, А-Ин, тебе тоже добро пожаловать. Как дела на Небесах? — с улыбкой спросил мужчина в красном, поднимая Вэй Ина на руки.       — Это было потрясающе! Было так много закусок и напитков! Цин-цзе играла со мной почти всё время. Было так весело!       — Кажется, ты светишься от радости. Что ещё ты видел?       — О! Там была игра с передачей винных чашек, и я видел спектакль о бабе и А-Ди! Ты был там таким крутым!       — Правда? Что ещё?       — Там ещё было о-очень много фонарей. Дядя-счетовод сказал, что у бабы их целых три тысячи!       — Вау! Гэгэ, должно быть, действительно классный!       — Да! Баба очень классный!       Се Лянь, который слышал их разговор неподалёку, взглянул на Хуа Чэна, но тот в ответ просто невинно улыбнулся, показывая, что он был ни при чём. Небожитель ничего на это не сказал, но если приглядеться, можно было заметить, что его уши немного покраснели. И конечно, Хуа Чэн не пропустил это.       Лан Ин всё это время шёл рядом с Се Лянем, ничего не говоря, а сам небожитель тащил сопротивляющегося Ци Жуна внутрь храма, плотно замотав его Жое. Маленький ребёнок, который был сыном владельца тела, следовал за своим «отцом», аккуратно держа фонарь перед собой.       Се Лянь понятия не имел, что сказать об их причудливой группе. Пройдя некоторое время, Вэй Ин заснул на руках Хуа Чэна. Именно тогда издалека показались сотни и тысячи красивых фонарей, медленно поднявшихся к небу и освещающих окрестности своим жёлтым светом. Се Лянь как раз собирался напомнить детям позади него, чтобы они были осторожны и не споткнулись в темноте, когда его застали врасплох.       Се Лянь на мгновение замер, засмотревшись на красоту поднимающихся фонарей, и почувствовал, как его грудь наполнило светлое тёплое чувство. Непреднамеренно он перевёл взгляд на Хуа Чэна, который тоже в этот момент посмотрел на него, и их взгляды встретились. Се Ляню показалось, что он увидел что-то более яркое, чем эти три тысячи фонарей в глазах Сань Лана, и не смог оторвать взгляда от лица напротив. Хуа Чэн также не отводил глаза, наблюдая за Се Лянем с мягкой улыбкой, медленно идя рядом со спящим Вэй Ином на руках.       Почувствовав жар, Се Лянь резко посмотрел в другую сторону, пытаясь идти быстрее. К сожалению, его туфли на камнях соскользнули, и он чуть не навернулся вниз со склона. Он уже приготовился к жёсткому падению, но его не последовало, а вместо этого его подхватили сильные руки. Се Лянь вдруг смущённо осознал, что отвернулся от Хуа Чэна только для того, чтобы быть пойманным в его объятия.       — Будь осторожен, гэгэ. Здесь скользко.       — Эмм… ммм.       Се Лянь быстро отстранился и почувствовал, как запылало его лицо. Мужчине очень хотелось верить, что во всём было виновато вино, которое он выпил ранее. Его шаги после этого стали нетвёрдыми, а руки были нервно сцеплены за спиной. Он находился в очень неловком положении. Почему его лицо было таким горячим? Это из-за фонарей?       Слегка скосив взгляд вниз, Се Лянь мягко произнёс:       — Спасибо…       Хуа Чэн ответил ему таким же мягким голосом:       — Всегда пожалуйста, гэгэ.