Ирония судьбы или с первым апреля

      Шутки на первое апреля, как известно, бывают разные. Какие-то из них смешные, а какие-то не очень. Всё зависит не только от подачи и продуманности розыгрыша, но и от того, какую цель преследует его инициатор — просто поднять настроение окружающим или же задеть чувства невинного человека. Иногда люди становятся настолько одержимы идеей пошутить над кем-то, что готовы пойти буквально на всё, чтобы надурить свою жертву. Подобные действия никогда не заканчиваются ничем хорошим. Случается даже такое, что совсем безобидный розыгрыш может расстроить, напугать и даже убить человека, который оказался слишком впечатлительным и уж точно не был готов к жестокому пранку, вышедшему из-под контроля. Только вот заядлые шутники даже после ряда неудач продолжают умело исполнять роль кукловода, манипулируя своими марионетками так, как им вздумается.       Ничего на свете Диппер Пайнс не любил сильнее, чем розыгрыши. С самого раннего детства парень хотел стать великим комиком, который бы только одним своим появлением мог прорвать публику на смех. Для него всегда были авторитетом такие люди, как Джордж Карлин, Луи Си Кей и Дилан Моран, и когда-то он хотел пойти по их стопам, заработать такую же популярность, славу, внимание и любовь многомиллионной аудитории. Однако, очень скоро его цели несколько видоизменились. После того, как он увидел, как один известный блогер на уши поставил весь ресторан, сымитировав сердечный приступ, парень тоже решил последовать его примеру и переключился с простых и безобидных шуток на более жестокие. Среди его жертв были родители, друзья, однокурсники и даже преподаватели. Каждый год на первое апреля он придумывал всё новые и новые пранки для своих родных и близких, которые уже порядком устали от постоянного стресса. Некоторые из них даже вынуждены были сменить место жительства, чтобы Диппер не смог в очередной раз их разыграть.       Только один человек из числа знакомых Пайнса пока ни разу не сталкивался с детскими шалостями двадцатилетнего лба — его парень Билл Сайфер. Он всего полтора года знаком со своим возлюбленным, поэтому ему пока не посчастливилось оценить его довольно своеобразное чувство юмора. Но счастье не могло длиться вечно. Именно сегодня, первого апреля, в день своего возвращения из командировки Биллу придётся в полной мере испытать на себе всю прелесть выходящих за рамки острых шуток. Его путь от Парижа до Нью-Йорка был очень долгим. Парень ужасно устал и хотел лишь одного — как следует отдохнуть от изнурительного полёта и поспать часок-другой. Когда он наконец-то вышел из самолёта и прибыл в аэропорт, то не увидел своего парня, который, как ему казалось, должен был его здесь встречать. Это было странно. Может, у него появились более важные дела или он просто забыл о том, что именно сегодня Билл возвращается? Стоит ли напомнить ему об этом? Сайфер решил этого не делать, потому что у него совершенно нет желания целый час ждать здесь, пока его забывчивая Сосна за ним приедет. Порой он называет так Диппера, у которого ну очень уж «говорящая» фамилия. Поэтому Сайфер сам заказал такси и отправился на встречу с Диппером, которого он не видел целых пять месяцев. Несмотря на то, что они часто звонили и писали друг другу, ничто не могло заменить живого общения.       В пути парень успел посмотреть половину своего любимого научно-фантастического фильма, а также отправить несколько фотографий из Парижа своим друзьям, которые давно просили поделиться с ними хотя бы парочкой снимков. Билл ужасно жалел, что пять месяцев он провёл в городе любви без своей второй половинки, в полном одиночестве. Он умолял Диппера поехать с ним, но тот наотрез отказался, потому что не хотел пропускать занятия в универе. Даже академический отпуск он не захотел брать. Видите ли, тогда он может просто потерять интерес к учёбе и отстать от своих однокурсников, которые не должны знать больше, чем он. Перед отъездом Билла парни даже чуть не поссорились на этой почве, но, в конце концов, они сумели помириться и каждый остался при своём мнении. Пришлось Сайферу одному кататься на кораблике по реке Сене, покорять Эйфелеву башню, восхищаться Собором Парижской Богоматери, стоять в длинной очереди в Лувре, чтобы одним глазком увидеть знаменитую Мону Лизу, и многое другое. Без его любимого все эти занятия не имели никакого смысла и вместо радости и веселья доставляли лишь невыносимую боль, от которой спрятаться можно было разве что на конференции по архитектуре и дизайну, где парень обязан был присутствовать в силу своей профессии.       Биллу тошно было смотреть на эти безжизненные фотографии, которые хотелось удалить все разом. К счастью, больше ему развлекать себя не придётся, так как он благополучно добрался до своего дома. Спустя каких-то десять минут он уже стоял около своей квартиры и ждал, когда его пустят внутрь. Первым, что парень увидел, когда ему открыли дверь, был огромный букет из ста ярко-красных роз, которые почти полностью загородили самого Диппера, с трудом державшего их в одной руке. Значит, он всё-таки не забыл о возвращении Билла из командировки! Вероятнее всего, он не поехал прямо к аэропорту, потому что не хотел тащить этот огромный букет через весь город. Что ж, это было разумным решением. Да и сам, так сказать, сюрприз, получился просто замечательным. Никогда до этого Сайфер не испытывал столько положительных эмоций. Надо будет обязательно отблагодарить Диппера за такой волшебный приём. — Сосенка, любимый мой, как же я рад тебя видеть. А эти цветы… Ты купил их специально для меня? Мне никогда раньше не делали такие подарки. Но, право, не стоило этого делать. Не думал, что какие-то пять месяцев могут длиться так долго. За это время я ужасно соскучился по тебе. Мои мысли почти всегда были заняты лишь одним тобой. До сих пор не понимаю, почему ты не поехал со мной в Париж. Уверен, тебе бы там понравилось. Да и я бы не так сильно скучал. Разного рода экскурсии и всевозможные конференции, конечно, скрасили мой досуг, но ничто не может сравниться с нашими многочасовыми разговорами обо всём и ни о чём. Мне очень многое надо тебе рассказать. — Да, я тоже с нетерпением ждал нашей встречи. Мне очень не хватало тебя. Даже не верится, что ты наконец-то вернулся из своей командировки. Ты же не будешь больше покидать меня так надолго? — Конечно же, нет. Об этом не может быть и речи. Мы больше не будем разлучаться ни на минуту, обещаю тебе. А сейчас мне хочется как можно скорее пройти наконец в квартиру и отдохнуть. Этот восьмичасовой полёт высосал из меня все соки. И давай я заберу у тебя этот наверняка ужасно тяжёлый букет, из-за которого, между прочим, мне так и не удалось увидеть твоё прекрасное личико, — Билл протянул руку, чтобы взять цветы, но Диппер тут же отпрянул от него, сделав два резких шага назад.       Такая реакция не на шутку испугала Сайфера. Всё это было очень странно. Почему вообще Диппер до сих пор продолжал держать букет в своей руке таким образом, что его самого было практически не видно за ним? Он что, прячется от своего парня? Здесь явно было что-то не так. С одной стороны, такой знак внимания, как сотня роз, говорил о том, что он как никогда дорог своему партнёру, для которого не жаль потратить всю свою стипендию на какие-то цветы, что завянут через несколько дней. С другой, он использует этот дорогой веник как щит и закрывается от человека, которому когда-то признавался в любви. Неужели теперь Билл ему настолько противен, что он даже видеть его не хочет? Нужно срочно выяснить, в чём же дело. — Сосна, ты чего? Я что-то не так сделал? — Что? С чего ты это взял, Билл? Всё нормально, — ответил Пайнс, ещё сильнее прижав букет к своей груди. — Нет, не нормально. Я же вижу, что что-то не так, но никак не могу понять, что именно. Почему ты загородился от меня этим огромным букетом? Я чем-то тебя обидел? На самом деле ты не рад нашей встрече? Прошу, скажи честно, в чём причина твоего странного поведения. Ты не хочешь меня видеть? — Ты что, всё совсем не так, как ты подумал. Я очень рад тебя видеть, поверь мне. Просто, понимаешь, за эти пять месяцев многое произошло. Я сильно изменился. Мне стыдно, что я скрывал от тебя эту важную перемену в моей жизни, что не сказал тебе раньше. Но я не мог. Я боялся, что ты расстанешься со мной, как только узнаешь правду. Не понимаю, почему сразу не сообщил тебе об этом. Всё равно изменить ничего уже нельзя. Но страх оказался намного сильнее меня. Я, как ты сказал, загородился букетом, потому что не хочу шокировать тебя. А это обязательно произойдёт, как только я отведу его в сторону. Для начала, мне кажется, нужно тебя подготовить. Что ж, то, что ты сейчас увидишь, может не на шутку испугать тебя. Я пойму, если ты уйдёшь, но прошу, дай мне всё объяснить, прежде чем принимать поспешные и необдуманные решения.       Буквально через секунду после этой пламенной речи сто прекрасных роз упали на пол и открыли взору Билла то, что действительно заставило его удивиться. Его парень стоял в потрёпанной мешковатой одежде, которая была на несколько размеров больше той, что он носил раньше. С чего вдруг Диппер решил сменить образ? Это совсем на него не похоже. Куда делось его потрясающее чувство стиля? Почему лёгкие и обтягивающие короткие шорты внезапно сменились на безвкусные грязно-серые спортивные штаны, а прозрачная майка на ярко-красный свитер невероятных размеров, что скрывал… Сложно было подобрать слов, чтобы описать состояние Сайфера в тот момент, когда он наконец понял, что его партнёр утаивал от него. Парень не мог поверить тому, что он увидел. Чтобы убедиться в том, что всё это не обман зрения, он даже убрал свою золотистую чёлку, прикрывавшую один глаз. К сожалению, ничего не изменилось. Да уж, если бы ему кто-нибудь сказал, какой сюрприз его ждёт по приезде домой, он бы ни за что в жизни этому не поверил. Диппер беременный! Вот так новость. Почему-то сначала Билл не обратил внимания на это, так как его сбила с толку уродская одежда. Зато теперь же он около пяти минут пялился на заметно округлившийся живот своего возлюбленного, который тот время от времени поглаживал неспешными движениями.       Сам Пайнс выглядел уставшим и измождённым. Глубокие мешки под глазами, слипавшимися от постоянного недосыпа, придавали бледному и осунувшемуся лицу довольно жуткий и пугающий вид. Его дополнял совершенно безжизненный, пустой и безэмоциональный взгляд, заставлявший кровь стынуть в жилах. Это ужасное зрелище пробирало до самых костей. Перед Биллом стояло скорее привидение, нежели живой человек. Что стало с его любимым? Он выглядел так, будто только-только стал отцом оравы детей, которые выжимают из него все жизненные силы. Страшно представить, что будет с ним, когда он наконец-то родит.       Никто из парней довольно долго не решался хоть что-нибудь сказать. Вся эта ситуация выбила их обоих из колеи. Билл просто не знал, что делать в таких ситуациях, когда твой парень пять месяцев скрывает от тебя, что он ждёт ребёнка. А Диппер боялся первым начать этот непростой разговор. Что если его партнёр даже слушать его не станет, пошлёт куда подальше и оборвёт с ним любую связь? Но сказать что-то надо. Поэтому, собравшись с мыслями, парень решил всё же нарушить эту гробовую тишину. — Я как знал, что ты так болезненно на это отреагируешь. Как ты уже понял, Билл, мы с тобой очень скоро станем родителями. Именно это я скрывал от тебя всё то время, пока ты был в командировке. Понимаю, что просто обязан был сразу тебя оповестить о моей беременности, когда только сам узнал. Но прошлого не изменишь. Каждый день я давал себе обещание, что обязательно поговорю с тобой, когда ты мне позвонишь, но из раза в раз этот важный разговор откладывался. Не стоило тебя обманывать. Я сделал только хуже и тебе и себе из-за своего страха. Ну, скажи же что-нибудь, милый. Или ты больше не хочешь со мной разговаривать?       На вопрос, заданный Диппером, не последовало ответа. Слова, адресованные собеседнику, пролетели мимо его ушей, вдребезги разбившись о немое и безэмоциональное выражение лица самого несчастного в мире человека. Весь мир, казалось, перевернулся с ног на голову, в одно мгновение превратившись из красочной детской сказки в серое царство разрушенных надежд. Никогда Билл не чувствовал себя настолько подавленным. Его не покидало чувство, что всё это лишь страшный сон, который вот-вот должен закончиться. Только вот долгожданное пробуждение всё никак не наступало. От суровой реальности убежать не получится, как бы ты того ни хотел. — Как? Как это могло произойти? Почему ты ни с того ни с сего забеременел? Я не понимаю. Мы же всегда пользовались с тобой контрацептивами, да и ты, как мне помнится, принимал противозачаточные таблетки. Что могло пойти не так? Где мы совершили ошибку? — Как ты правильно сказал, Билл, я принимал противозачаточные, — уточнил Диппер, сделав особый акцент на предпоследнем слове. — Я уже давно ими не пользуюсь. И в день перед твоим отъездом мы занимались сексом без презервативов. — Погоди, что? Как это ты не принимаешь противозачаточные? Почему ты мне об этом не сказал? Как ты мог так поступить? Скажи, зачем ты это сделал? Получается, ты специально хотел залететь от меня? Но зачем? Какие цели ты преследовал? — Вообще-то я не по своей воле прекратил их принимать. Мой организм стал отвергать таблетки определённой марки, поэтому я, посоветовавшись с врачом, отменил их. Он обещал подобрать мне другие лекарства, но не смог этого сделать, так как внезапно уехал в отпуск. Его телефона у меня не было, поэтому я решил оставить всё как есть. Я надеялся, что от одного раза ничего не будет, что мне повезёт и беременность пройдёт мимо меня. Кто же знал, что буквально через две недели после твоего отъезда я увижу две полоски на тесте. — То есть, как ты говоришь, это получилось совершенно случайно. Но почему тогда ты не сделал аборт? — поинтересовался Сайфер, пытаясь держать себя в руках и не кричать на Диппера, действия которого с каждым разом поражали всё больше и больше. — Я думал об этом, но так и не решился пойти на такой шаг. Если честно, Билл, я вовсе не против того, чтобы у нас появился ребёнок. Всегда мечтал когда-нибудь стать отцом. Я ужасно боялся, что если сделаю аборт, то не смогу забеременеть вновь. Даже думать не хотелось о том, что мне никогда больше не посчастливиться ощутить, как развивается новая жизнь внутри меня. Поверь, это просто потрясающее и ни с чем не сравнимое чувство. Понимаю, что ты вряд ли разделяешь мои желания, но, согласись, в пополнении нашей семьи нет ничего плохого. — Ничего плохого? Ты издеваешься? Я совершенно не готов к тому, чтобы стать отцом. У меня нет опыта общения с детьми, я не знаю, как следует вести себя с ними. Даже не хочу представлять, что начнётся в нашем доме после появления малыша. Крики, вопли, постоянный стресс и бессонные ночи — вот, что нас ждёт в ближайшее время. Неужели ты не думал об этом? Понятия не имею, что мне… что нам делать.       Билл схватился за голову и опустился на банкетку в прихожей. Осознание того, что очень скоро его жизнь коренным образом изменится, не давало ему покоя. Перед глазами то и дело всплывали картины его будущей жизни с Диппером. С появлением ребёнка их маленькая и уютная квартира превратится в настоящий балаган, где яблоку будет негде упасть. Детские вещи и игрушки будут валяться и тут и там, все стены наверняка окажутся исписаны красками и фломастерами, а важные документы, случайным образом оставленные без присмотра, буквально в считанные минуты превратятся в кучу ненужного мусора. А что станет с кабинетом Билла? Неужели его придётся переоборудовать под детскую? Больше не будет того уединённого места творчества и вдохновения, где родилось множество успешных и прибыльных проектов. — Нет, я отказываюсь верить в то, что у нас будет ребёнок! — воскликнул Билл, резко поднявшись на ноги. — У меня в голове это не укладывается. Такого просто не может быть. Сосна, давай ты ещё раз сделаешь тест на беременность, чтобы я окончательно убедился в том, что всё это правда. — Стоп, что? Зачем мне это делать? Неужели ты не видишь, что я в положении?.. Или ты думаешь, я тебя обманываю? По-твоему, я бы стал так подло поступать с тобой? Скажи честно, я похож на человека, который способен на это? — дрожащим голосом произнёс Пайнс, из глаз которого потекли слёзы.       Парень закрыл лицо руками и, прислонившись спиной к стене, медленно сполз на пол. У Билла сердце разрывалось на куски, когда он слышал тихие всхлипы своего возлюбленного. Ну, кто его за язык тянул? Зачем он ляпнул такую глупость? Да, его повергло в шок известие о беременности Диппера, но нельзя же, в конце концов, делать ничем не подкреплённые громкие заявления, которые могут быть совершенно не так истолкованы? И что последовало после сказанных сгоряча слов? Из-за них Диппер в истерике проклинает некогда самого дорогого для него человека. А в его положении, между прочим, вообще нельзя нервничать.       К счастью, довольно скоро всхлипы утихли. Диппер сумел-таки взять себя в руки и успокоиться, так как понимал, что может причинить вред своему ребёнку. Этого ему хотелось сейчас меньше всего. — Не думал, что ты откажешься от нашего ребёнка. Я ожидал от тебя многое, но только не это. Слышишь, малыш, как твой будущий папа прямым текстом говорит, что тебя не существует? Да, зря я всё-таки не сделал аборт. Откуда же мне было знать, что мой парень окажется таким бесчувственным идиотом? До последнего хотелось верить, что ты обрадуешься новости о моей беременности или хотя бы просто смиришься с этим фактом. Я в тебе сильно разочаровался, Билл. Ты не заслуживаешь быть отцом этого ребёнка, который вынужден будет жить в неполной семье. — Сосна, ты всё не так понял. Я вовсе не отказываюсь ни от тебя, ни от нашего ребёнка. Ты самое дорогое, что у меня есть, и я ни за что в жизни тебя не брошу. Просто… Я хочу своими глазами увидеть эти две полоски. Не знаю, почему, но мне это необходимо. Пожалуйста, сделай так, как я прошу. Больше мне от тебя ничего не нужно.       Последнее предложение сильно резануло слух Пайнсу. «Больше мне от тебя ничего не нужно»… Получается, это конец? Они расстанутся? Неужели ничего нельзя исправить? Должен быть шанс сохранить отношения. Только вот зачем? Какой смысл продолжать жить с тем, кто не хочет иметь от тебя детей? Билл протянул руку Дипперу и помог ему встать с пола. Надо же, хоть что-то человечное в нём осталось. Только вот на большее его не хватило. Идти в аптеку вместе с парнем он отказался. Значит, он теперь стесняется появляться на людях рядом с беременной и никому не нужной обузой, которая, похоже, даже своим видом мозолит глаза известному в узких кругах архитектору. Просто замечательно. Хотя на самом деле Пайнс был даже рад, что он один пойдёт покупать тест. Ему надо было сделать кое-что очень важное. Присутствие Билла могло разрушить все его планы. К счастью, всё обернулось так, как он и хотел. Натянув на лицо фальшивую маску боли и отчаяния, он поплёлся к выходу из квартиры. Его взгляд был пронизан грустью, унынием и неизбежным принятием своей скорой судьбы. Нельзя было ни на секунду усомниться в искренности небесно-голубых глаз, смотревших в самую душу. Чтобы избавиться от гнетущего чувства стыда, Сайфер отвернулся, чтобы не видеть бедного и несчастного парня, которого отправляют чуть ли не на каторгу.       Когда дверь с грохотом захлопнулась, казалось, можно наконец-то вздохнуть полной грудью. Огромная ответственность, свалившаяся на плечи, больше не давила на тебя; не надо больше делать вид, что всё хорошо и сдерживать свои эмоции, готовые в любой момент выплеснуться наружу. К своему удивлению, Билл не произнёс ни слова. Ещё секунду назад ему хотелось покрыть всё и всех трёхэтажным матом, в порыве гнева и ярости разбить что-нибудь, снести всё к чертям собачьим, чтобы выплеснуть негативную энергию, накопившуюся у него за время разговора с Диппером. Но он не мог сделать то, о чём так долго мечтал. Чувство абсолютной опустошённости мешало воплотить все планы в жизнь. Ничто не могло вернуть тот бодрый настрой, с которым он, словно на крыльях любви, спешил к своему ненаглядному.       Оставшись один, Сайфер неспешными шагами доковылял до спальни и обессиленный рухнул на кровать вниз лицом. Буквально через секунду он погрузился в глубокий сон, продлившийся, как ему казалось, не более минуты. Разумеется, это было не так. Очнулся Билл только через полчаса от того, что кто-то дотронулся до его спины. Парень резко вскочил с кровати и увидел Диппера, державшего в руке злополучный тест, который и определит их дальнейшую судьбу. Отлично, он уже вернулся. Теперь дело осталось за малым. Надо лишь просто подождать пару минут, чтобы своими глазами увидеть одну или две полоски. К сожалению, время шло предательски медленно, ещё сильнее накаляя обстановку. Нервное напряжение снова подскочило до предела, просто вынуждая парня ходить из угла в угол. Но даже это несильно помогло справиться с волнением. Билл сам прекрасно понимал, что вряд ли он увидит желанный результат, но почему-то в глубине души всё ещё надеялся на счастливый, по крайней мере для него, исход.       Как только Диппер вышел из уборной, Билл тут же выхватил у него из рук тест, не смея больше ждать ни секунды. Все его надежды вмиг разрушились, как только он взглянул на результат. Вместо тоненькой и совершенно незаметной одной палочки он увидел две жирных красных полоски. Вот он и получил то, что хотел и чего так сильно боялся. От своей судьбы никуда не убежишь. — Неужели у нас действительно будет ребёнок?

***

      Вопреки всему Билл не ушёл после того, как беременность Диппера подтвердилась. Около пяти минут он стоял неподвижно, держа в левой руке тест, а потом внезапно бросился к ногам возлюбленного и зарыдал во весь голос. — Сосенка-а-а, прости меня, пожалуйста, за то, что не поверил тебе. Я идиот, знаю. Не стоило вообще открывать рот и говорить те ужасные вещи, что я тебе сказал. Да, я совершенно не готов к тому, чтобы стать отцом, но это вовсе не значит, что я брошу тебя одного с ребёнком. Видимо, на какое-то время моя голова вообще перестала соображать, раз мне хотелось в какой-то момент даже накричать на тебя. Ты ни в чём не виноват. Это всё моя вина. Из-за того, что я решил не пользоваться презервативами в тот день, ты и залетел. Я готов отвечать за свои поступки. Слышишь? У нас… У нас будет замечательная семья, я тебе обещаю. Ты же простишь меня, любимый? — сквозь всхлипы произнёс Билл, заливаясь слезами. — То есть ты не хочешь со мной расстаться? Ты правда готов идти до конца? А я уж подумал… Билл, конечно же, я тебя прощаю. Если бы я был на твоём месте, то тоже, наверное, так негативно отреагировал бы на такой «сюрприз». И перестань плакать, прошу тебя. У тебя же вся тушь потечёт. А я ведь знаю, сколько времени ты тратишь на свой макияж. Ну, давай, поднимайся.       Пайнс помог подняться Биллу с пола и крепко обнял его. Было так приятно ощутить тепло любимого человека, почувствовать себя снова кому-то нужным. Эти объятия стали глотком свежего воздуха для них обоих, которого так сильно им не хватало. Постояв так несколько минут, они пошли обратно в спальню и легли на кровать, полностью растворившись друг в друге. Билл ужасно боялся сделать что-то не так и каким-то резким движением навредить их малышу. Странно было видеть Диппера таким хрупким и беззащитным. Но всё же парень не мог противостоять своим желаниям и поцеловал свою Сосенку, который совершенно не хотел, чтобы в нём видели совершенно беспомощного человека. Он взял инициативу на себя стал покрывать засосами его шею, дразнить кончиком языка сильно выпирающий кадык и сладко стонать, заставляя Сайфера сходить с ума. Никогда прежде он не испытывал ничего более прекрасного. Даже их первый раз не был таким ярким и запоминающимся, как сегодняшняя близость. Все мысли о мерах предосторожности в один миг улетучились, когда Пайнс начал раздевать Билла. Лиловый пиджак и белая рубашка тут же полетели на пол вместе с чёрным галстуком-бабочкой. Можно было не сомневаться, что обоих парней ждёт просто головокружительный секс.       Но тому, чего с нетерпением ждал Билл, не суждено было свершиться. Внезапно Диппер остановился. Он отстранился от своего парня и стал пристально смотреть на него, а затем поцеловал его в лоб и лёг на край кровати, сделав вид, будто ничего необычного не произошло. Сайфер был в недоумении. Что это было? Возбудили и не дали, называется. Сейчас он выяснит, что за представление ему тут устроили. — Сосна, ты не объяснишь мне, зачем… — Билл осёкся, когда увидел совершенно невинное выражение лица Диппера, взглянув на которое нельзя было и мысли допустить о том, какие вещи способен вытворять этот парень. — Зачем что? Ты о чём? — Да так, неважно. Забудь. Всё хорошо, милый.       Билл не нашёл в себе сил узнать, почему Диппер решил над ним поиздеваться. Всё-таки он беременный. В такой период вполне естественны перепады настроения и бурный прилив гормонов. Не надо заставлять его чувствовать себя виноватым. Или всё-таки стоило его упрекнуть в том, что он оставил своего парня неудовлетворённым? Как теперь Сайфер снимет напряжение? Неужели ему самому придётся справляться с внезапно появившейся проблемой? Эти мысли ужас как не давали покоя. Чтобы хоть как-то отвлечься и не думать о странном поступке Пайнса, Билл решил переключить своё внимание на что-то другое. Он достал телефон из заднего кармана джинсов и стал залипать в соцсетях. Буквально несколько минут назад два его друга уже успели оценить и прокомментировать его фотографии из Парижа. Только он хотел написать им ответ, как внезапно вспомнил, что Дипперу он так и не показал ни один снимок. Это нужно срочно исправить. — Эй, Сосна, не хочешь посмотреть на фотографии, которые я успел сделать за пять месяцев пребывания в Париже? Конечно, они получились не такими прекрасными, какими могли бы быть, если бы ты присутствовал на них, но всё же я хочу их тебе показать.       Диппер подвинулся поближе к Биллу и, взяв его телефон в руки, стал рассматривать яркие и красочные фотографии. Он увидел немалое количество снимков архитектуры города, что, в принципе, было неудивительно, а также около сотни селфи с разных ракурсов. Да, парень очень любил фотографироваться. И порой это пристрастие сильно мешало прохожим, которым приходилось обходить Сайфера, пока тот крутился перед камерой на одном месте. — Ого, Билл, неужели это вид с Эйфелевой башни? Как здорово. Да, жаль, что меня там не было. Ну, ничего, в следующий раз я точно с тобой поеду. Или, по крайней мере, постараюсь. Ведь мне ещё надо закончить универ, вырастить ребёнка… Да, очень скоро мне будет совсем не до поездок, — с ноткой грусти в голосе сказал Диппер. — Ну, что за чепуху ты говоришь? Во-первых, в воспитании нашего малыша я тоже буду принимать участие, так что не тебе одному придётся тащить эту ношу. А во-вторых, мы можем втроём съездить куда-нибудь через года два-три. Я не позволю ни тебе, ни ребёнку сидеть в четырёх стенах. — Спасибо, Билл за твою заботу. Мне приятно слышать, что ты тоже беспокоишься о нашем будущем. Так, а та фотография со смотровой площадки была последней, я правильно понимаю? То есть, получается, ты не был в Провансе? И не видел лавандовых полей? Странно. Мне казалось, ты планировал туда поехать. — И я поехал туда. Просто, как оказалось, у меня жуткая аллергия на лаванду. В тот момент, когда всё моё тело стало жутко чесаться, мне было не до фотографий, уж извини. Кстати, именно по этой причине я купил себе пиджак лилового цвета. Так сказать, решил себе сделать утешительный подарок. Пусть хотя бы он будет напоминать мне о тех величественных полях, которые мне толком не удалось увидеть. — Ясно. Сочувствую тебе. Но давай не будем о грустном, хорошо? Предлагаю вместо того, чтобы сожалеть о несбывшихся планах, пойти на кухню, чтобы продегустировать десерт, который я купил в честь твоего возвращения. Уверен, он тебе понравится.       Долго уговаривать Билла не пришлось: буквально через несколько минут он оделся и побежал на кухню. Он всегда был тем ещё сладкоежкой. Тем более, как следует перекусить после долгой поездки совсем не помешало бы. Когда он увидел на столе свой любимый десерт тирамису, он готов был расцеловать своего парня. Да, всё-таки этот день оказался не таким и ужасным, как он сначала думал.       Сев за стол, парень зачерпнул верхний слой десерта чайной ложкой, поднёс её ко рту и вкусил воздушную кофейно-шоколадную консистенцию, которая просто таяла на языке. Он ел медленно и не спеша, наслаждаясь каждым кусочком этого восхитительного нежнейшего лакомства, чего нельзя было сказать о Диппере. Тот настолько жадно глотал ложку за ложкой, что можно было подумать, будто он не ел дней пять. Всё его прелестное личико через пару минут было полностью измазано в креме и какао-порошке. Он умудрился испачкать нос, щёки и даже подбородок, с которого вот-вот грозилась упасть капля сыра маскарпоне прямо на его свитер. Сайфер был ошеломлён подобным зрелищем. Никогда до этого он не видел Сосенку таким. Парень всегда был очень аккуратным и не вёл себя за столом подобным образом. Что на него вдруг нашло? Но он выглядел таким забавным и милым, что не хотелось даже его останавливать. Особенно смешной эта картина стала, когда Диппер стал вылизывать тарелку до блеска. Да-да, тот, кто совсем недавно сам упрекал своего партнёра в неопрятности. Видимо, к нему это не относится. — Честно признаюсь, я никак не ожидал, что ты не только весь измажешься в твоём не самом любимом десерте, но ещё и съешь его полностью. Ты мог осилить только половину порции. Остальное ты либо выкидывал в мусорное ведро, либо отдавал мне. Если бы мне кто-нибудь сказал, что ты в один присест съешь всё целиком, я бы ни за что в это не поверил, — произнёс Сайфер, еле-еле сдерживая смех. Но у него не получилось это сделать, и он во весь голос расхохотался. Он никогда до этого не видел Сосен в шоколадной глазури. Закончив смеяться, он стал вытирать бумажной салфеткой лицо Диппера от крема, которого оказалось так много, что пришлось брать сразу вторую. — И вот здесь ещё пятно. Так, Сосна, не крутись, дай мне закончить. Ну, вроде всё, горе ты моё сладенькое. И постарайся впредь есть аккуратнее. — Ладно, хорошо. Но я тут ни при чём. Вообще не понимаю, чему ты удивляешься. Ведь теперь-то мне приходится в прямом смысле есть за двоих, если ты не заметил. Что мне делать, если наш ребёнок тоже голоден? — Ну, да, конечно, как же я мог об этом забыть? Значит, твоё поведение и привычки сильно изменились с тех пор, как ты забеременел? Я почему-то всегда думал, что такое только в фильмах бывает. Ума не приложу, что же тебе пришлось пережить в первые месяцы? Наверное, было очень трудно, правда? — Я бы так не сказал. Но мне бы не хотелось снова испытать весь букет ощущений во время токсикоза. Особенно трудно мне было на парах в универе. Приходилось каждые десять минут в туалет бегать. К счастью, всё это в прошлом. Только вот на более поздних сроках я стал, очень невнимательным и рассеянным. Например, однажды я перепутал кабинет физики с конференц-залом. И на семинаре я долго не мог найти ответ на одно наипростейшее уравнение, решение которого я знал наизусть. Даже боюсь представить, что будет со мной на последнем месяце. Неужели я вконец «отупею»? — слова Пайнса стали для Билла громом среди ясного неба. Опять его эта дурацкая учёба. Как можно думать о каких-то занятиях, не приносящих никакой пользы, в такой непростой период? — Так, постой, ты всё ещё ходишь в универ? В твоём-то положении? Ты до девятого месяца собираешься таскаться каждый день на другой конец города? Ну уж нет, я не позволю тебе рисковать здоровьем нашего малыша. — А что ты мне предлагаешь делать всё оставшееся время до родов? Сидеть всё время взаперти и беречь себя? Я не собираюсь пропускать занятия. Именно из-за этого, кстати, мы чуть не поссорились перед твоим отъездом. С того времени моё мнение ничуть не изменилось. Плевать я хотел на твои запреты. Я взрослый и самостоятельный человек, и мне решать, что делать, а что нет. Если понадобится, я прямо на самом экзамене буду рожать. И тебе не удастся меня переубедить.       Парень тут же встал из-за стола и вышел из кухни, демонстративно хлопнув погромче дверью. Как можно продолжать диалог с тем, кто не хочет тебя слушать? История снова повторяется. Билл даже и не пытается поставить себя на место своего партнёра. Что было бы, если бы ему самому не давали учиться? Обрадовался бы он этому? Скорее всего, нет. Так почему он тогда недоволен? Или он предпочтёт сам обеспечивать всю семью, в то время как Диппер будет сидеть у него на шее? Неужели его устраивает такое развитие событий?       Очередной раз ссориться с парнем Билл ни в коем случае не хотел, поэтому сразу же пошёл вслед за ним и остановил его у двери спальни. Нужно как-то убедить его в том, что он заблуждается, и для него будет лучше оставить на время учёбу. Но как это сделать? Он же и слушать ничего не хочет. Как сделать так, чтобы избежать конфликта? Необходимо найти нужные слова, которые бы расставили всё по своим местам. Только отыскать их было совсем непросто. Но рискнуть стоит, верно? — Сосна, послушай, я прекрасно понимаю, что ты в данный момент чувствуешь. Не всегда приятно ограничивать себя в чём-то. Но иногда это необходимо делать. Я ведь беспокоюсь о тебе, как ты этого не понимаешь? Никуда твоя учёба не убежит. Давай ты ещё раз хорошенько всё обдумаешь. Может, пропустишь парочку занятий? Ты и так у меня очень умный мальчик. Мне кажется, ты материала на год вперёд знаешь, так что тебе нет необходимости отсиживать все пять пар по полтора часа в душном здании универа. Если хочешь, можешь в крайнем случае переписать материалы занятий у своих одногруппников. Я не заставляю тебя полностью забивать на учёбу. И уж тем более отчисляться. Просто, прошу, расставляй приоритеты правильно. Сейчас главное, чтобы у нас родился здоровый ребёнок. А если ты будешь посвящать всё время зубрёжке тех или иных физико-математических формул и другими способами истязать себя, то это, боюсь, пойдёт только во вред нашему малышу.       В этих словах был смысл. К своему удивлению, Пайнс почти со всеми тезисами готов согласиться. Сначала он думал, что Билл целиком и полностью запретит ему заниматься любимым делом, но такого не случилось. Что ж, наверное, сейчас действительно нужно сосредоточиться на каких-то более важных вещах. — Наверное, ты прав, Билл. Не стоит мне сильно перенапрягаться, особенно на более поздних сроках. Неизвестно ещё, к чему всё это может привести. Но на сами экзамены я всё-таки поеду, ты уж извини. Пересдавать их осенью у меня совершенно нет желания. Ты же не будешь против этого? — поинтересовался Диппер.       Билл кивнул, хотя на самом деле не был рад этой затее. Ну, ничего, может, ему удастся изменить мнение своего возлюбленного. Тем более, ему это почти удалось. Может, всё само собой как-то разрешиться. А пока не мешало бы помыть посуду после довольно сытного перекуса. Да и поставить огромный букет, который до сих пор валялся на полу, в вазу. Все домашние хлопоты Сайфер взял на себя. Он и раньше помогал своему партнёру, так что для него это не впервой. Пока он занимался уборкой, он снова попытался представить, как изменится его жизнь с появлением ребёнка. На этот раз он постарался мыслить более позитивно. Он обязательно будет читать своему малышу сказки перед сном, петь колыбельные, гулять с ним. Да, возможно в первые месяцы будет тяжело и придётся не спать целыми днями, но парень был уверен, что обязательно справится с этим. Даже мысль о том, что кабинет, скорее всего, надо будет переоборудовать под детскую, уже не пугала так сильно, как сначала. Как говорится, всё лучшее детям. В конце концов, не на кухне же ставить детскую кроватку? А в их с Диппером спальне вообще очень мало места, так что эту комнату можно даже и не рассматривать.       Только парень погрузился в свои мечты и фантазии, как вдруг вспомнил об одной важной детали, которую он так и не узнал у Диппера. Конечно, об этом можно спросить и потом, но Биллу страсть как интересно было получить ответ прямо сейчас. — Ой, Сосна, мне кажется, я забыл спросить у тебя самое главное. Кто у нас будет-то: мальчик или девочка? — Я не знаю, — ответ Диппера был таким неожиданным и непредсказуемым, что ненароком Билл выпустил мыльную тарелку из рук, но, тут же спохватившись, попытался поймать её. Но все его старания оказались безрезультатны. Как бы он ни старался «жонглировать» ею, она то и дело выскальзывала из его мокрых пальцев, и в конечном итоге вдребезги разбилась о кафельный пол кухни. — Как это ты не знаешь? Разве врач не говорил тебе об этом при осмотре? — Я специально попросил его не сообщать пока пол нашего ребёнка. Пусть это будет для нас сюрпризом. — Таким же сюрпризом, как и твоя беременность? Нет уж, спасибо. Я хочу знать обо всём заранее. И, кстати, ты не подумал, что у нас могут быть близнецы? Такое вполне возможно. Что нам делать тогда в том случае? Это же придётся делать покупок в два раза больше. Или даже в три. Ты посмотри на свой живот. Да он же просто огромный даже для пятого месяца. Хочешь, чтобы меня удар хватил, когда я приду в роддом и увижу тебя не с одним ребёнком, а с двумя или тремя? Пожалуйста, не делай никогда таких сюрпризов. Давай пойдём вместе на следующий приём и всё-таки уточним у врача, кого нам ожидать через четыре месяца?       Диппер долго смотрел на Билла, сверля того взглядом, а потом молча встал из-за стола и вышел из кухни, не проронив ни слова. То есть он в буквальном смысле решил уйти от ответа? Просто замечательно. А ещё замечательнее было то, что из-за него придётся убирать осколки тарелки, разлетевшиеся по всей кухне. И Сайфер принялся подметать пол, стараясь не упустить ни один кусочек из виду. — Билл! Билл, иди скорее сюда! — не своим голосом прокричал Пайнс из спальни, заставив парня бросить своё занятие и пулей прибежать к нему. — Что случилось, Сосенка? Почему ты кричал? Тебе плохо? Что-то не так с нашим малышом? Тебе принести воды? — Наш ребёнок он… Он пинается. Нет, я и до этого чувствовал подобные толчки, но они не были такими сильными. Даже не верится, что всё это происходит на самом деле. Это такое странное чувство, даже не знаю, как описать. Словами это точно не передать. Билл, хочешь… Хочешь сам ощутить это? — Что? Ты предлагаешь мне потрогать твой живот? Я даже не знаю, как на это реагировать. Ты точно уверен, что хочешь этого? — Да, я уверен в этом. Ну, что, ты готов?       То, что должно было случиться в ближайшее время, сильно взволновало Билла. Ничего подобного он ранее не делал. У него просто не укладывалось в голове, что очень скоро он вступит, так сказать, в контакт с его будущим ребёнком. Неужели это произойдёт на самом деле? Если ему удастся почувствовать первые движения своего малыша, то сегодняшний день, безусловно, станет одним из самых счастливых в его жизни.       Не отрывая взгляда от Диппера, он внимательно следил за малейшим его действием. Вот он берётся обеими руками за край своего свитера, немного расправляет складки на нём и резко поднимает его вверх. У Билла отвисла челюсть от картины, представшей перед его глазами. Его лицо вытянулось и застыло в немом удивлении, а глаза чуть было не вылезли из орбит. Второй раз за сегодня он не поверил тому, что увидел. Вместо округлого живота своего беременного партнёра его взору открылась огромная белая подушка, обвязанная вокруг талии Пайнса. Весь мир, казалось, в один миг рухнул вместе с бутафорским животом, который держался, откровенно говоря, на соплях. То есть всё это время его обманывали? Никакого ребёнка нет и никогда не было? Зачем тогда ему устроили это представление? Что здесь вообще происходит? — Это что такое? Как… Как это понимать?       На вопрос, заданный Биллом, не последовало вразумительного ответа. Вместо этого Диппер прикрыл рот рукой, пытаясь сдержать хохот. Но все его попытки не увенчались успехом, и он заржал во весь голос. Да, именно заржал, потому что издаваемые им звуки уж никак нельзя было назвать нормальным человеческим смехом. Сайфер чувствовал себя полным идиотом, обведённым вокруг пальца, униженным и оскорблённым. Самый дорогой и близкий ему человек только что столкнул его в грязь лицом и продолжал измываться над ним. — С первым апреля! — с трудом выпалил Диппер, продолжая заливаться громким смехом. — Что, не ожидал увидеть такое, да? Какой же ты наивный. Поверить не могу, что ты купился на мой розыгрыш. А я-то боялся, что ты догадаешься обо всём раньше времени, что не поверишь мне. Но нет, всё получилось так, как я и хотел. Да, давно я так не смеялся. Не зря всё-таки я так долго готовился к этому дню. Знал бы ты, как тяжело мне далось изображать из себя, можно сказать, совсем другого человека. Пришлось на время забыть о личной гигиене, превратив себя в ходячего мертвеца, сделаться хрупким и ранимым пай-мальчиком и, что самое ужасное, запихнуть в себя огромную порцию твоего дурацкого десерта. Ради этой цели я даже толком не завтракал. К счастью, всё это уже позади и теперь я могу вдоволь насладиться своей работой. Эх, видел бы ты сейчас своё лицо. Честно говоря, чтобы ещё раз получить подобную реакцию, я готов проделать всё вышеперечисленное в десятикратном объёме. — Что, прости? Что ты сейчас сказал? То есть тебе не стыдно за то, что ты устроил? Ты меня чуть до инфаркта не довёл сначала своей внезапной беременностью, а затем таким же внезапным её исчезновением. Скажи, для чего ты всё это делал? Если так хотелось пошутить надо мной в этот идиотский праздник, который я терпеть не могу, то можно было придумать что-то менее жестокое. Похоже, тебе вообще глубоко плевать на мои чувства. Что я такого сделал, если заслужил подобное отношение к себе? — О чём ты вообще говоришь, Билл? Это же розыгрыш, и его не стоит принимать так близко к сердцу. Мне казалось, что ты-то отнесёшься ко всему этому более терпимо, чем те, над кем я ранее шутил. Вообще ты должен сказать мне «спасибо» за то, что я отказался от первоначального варианта моего гениального пранка. Беременным должен был оказаться не я, а ты, но только по-настоящему. Все мои планы разрушила твоя дурацкая командировка. Даже если бы ты залетел, то узнал бы об этом не первого апреля. А для меня было принципиально разыграть тебя именно в этот день. Да и мне не удалось бы увидеть твою реакцию на этот сюрприз вживую. Так что ты ещё легко отделался.       От этого чистосердечного признания Биллу легче не стало. Наоборот, теперь он ещё раз убедился в том, что ничего не значит для того, с кем он хотел связать свою жизнь. — Я должен сказать тебе «спасибо»?! — спросил парень, возмущению которого не было предела. — А не охренел ли ты часом? Кто тебе дал право так шутить? Это ни капельки не смешно, поверь мне. То есть ты готов был ради своего минутного удовольствия разрушить мне жизнь? У меня до сих пор в голове не укладывается, как можно быть таким бессердечным эгоистом? Как оказалось, я совсем тебя не знаю. Подумать только, минуту назад я был счастливейшим человеком, у которого вот-вот должен был родиться ребёнок. А теперь что? За секунду я лишился всего. Точнее это ты сумел за пару секунд разрушить все мои мечты о будущем. — А чего это ты так быстро переобулся? Сам-то сначала не очень обрадовался, когда узнал, что я жду ребёнка. Если честно, я никак не ожидал, что ты расстроишься, когда узнаешь, что всё это был розыгрыш. Мне хотелось признаться во всём сразу же после того, как ты увидел результат теста. Так сказать, обрадовать тебя. Но вдруг ты начал нести какую-то пургу насчёт того, что ты готов отвечать за свои поступки и будешь мне помогать с воспитанием ребёнка. Пришлось ждать более подходящего момента, чтобы открыть правду. А ведь когда я придумывал для тебя этот розыгрыш, то надеялся, что мы вместе посмеёмся над этой забавной ситуацией. Хотелось даже рассказать тебе, как я готовился к этому дню. Изображать беременного не так-то и просто, как может показаться на первый взгляд. Чтобы ты ужаснулся моим измождённым видом, я не спал трое суток. Это было не очень легко, но зато я прошёл все уровни своей любимой видеоигры. Также в секонд-хенде купил эту идиотскую одежду, которая не только в первые минуты скрывала мой бутафорский живот, но также подчёркивала то, насколько сильно изменило меня ожидание малыша. Даже когда ты попросил меня подтвердить беременность, я не растерялся. Этот вариант развития событий тоже был предусмотрен. Когда я купил тест, то пошёл к своей подруге Пасифике, которая с радостью согласилась мне помочь. Тяжелее всего было совладать с собой и не потерять голову от твоих жарких поцелуев. Но и это препятствие я тоже сумел преодолеть. Вот, что мне пришлось сделать, чтобы шутка удалась, и ты ни о чём не догадался раньше времени. А ты её не оценил, к сожалению. — Зачем ты всё это мне рассказываешь? На что ты надеешься? Что я тебя прощу? Ну уж нет, этому не бывать. Но я удивлён тому, что Пасифика согласилась помочь тебе в этом грязном деле. Я был о ней совершенно иного мнения. Вообще не понимаю, как можно шутить на тему беременности. Ты бы ещё про смерть шутку придумал. А что, сказал бы, что у тебя умерли родители. Мне кажется, это было бы ещё смешнее. — Для меня не существует запретных тем. Про смерть я, кстати, уже шутил. Тогда я действительно кое-кого чуть не отправил в мир иной. Но на самом деле в моей сегодняшней шутке была доля правды. Я действительно хочу когда-нибудь завести детей, но, разумеется, только не сейчас. Нужно ещё столько всего сделать. Универ закончить, например. Или выработать у тебя наконец чувство юмора, — произнёс Диппер, одновременно снимая с себя ужасно неудобную одежду, в которой он уже запарился.       Когда он это делал, то с его свитера упала брошь, на которую раньше Билл не обращал внимание. Рассмотрев этот аксессуар поближе, он сделал страшное умозаключение — это никакая не брошь, а самая настоящая скрытая камера. Парню казалось, что его уже ничто не сможет удивить, однако каждый раз он убеждался в обратном. — Неужели это то, о чём я думаю? Скажи мне честно, это скрытая камера, да? Ты что, весь наш разговор записывал? Да как ты посмел? Ты понимаешь, что это нарушение личных границ? Я не давал тебе согласия ни на какую съёмку и никогда не дам, понятно тебе? У меня волосы дыбом встают каждый раз, когда я узнаю о тебе всё новые и новые вещи. Уже не знаю, что мне ещё ждать от тебя. Поверить не могу, неужели ты собираешься выложить это видео в интернет? — Ты что, нет, конечно. У меня и в мыслях такого не было. Никуда выкладывать я его не буду. Я отправлю его своим друзьям, которые будут просто в восторге, когда увидят мой очередной триумф. В принципе, можно опубликовать ролик на каком-нибудь видеохостинге, но я пока не готов пойти на такой серьёзный шаг. Да и зачем? Всё равно мне никогда не удастся перещеголять известных пранкеров-миллионников, — совершенно спокойным тоном сказал Пайнс, будто ничего необычного не произошло.       Дальнейшие разговоры с парнем были излишни. Сколько ему ни говори, что его шутки причиняют окружающим только один сплошной вред, он всё равно ничего не поймёт и будет всё делать так, как он хочет. Только если с ним поступят так же, возможно, его мировоззрение изменится. Билл не хотел оставлять всё, как есть. Он понимал, что стал не последней жертвой «великого юмориста» и пообещал себе, что через год он обязательно отомстит Пайнсу и придумает для него такой розыгрыш, что тот его на всю жизнь запомнит.

***

      Прошёл целый год с того момента, как Диппер решил пошутить над Биллом. Тот довольно скоро простил его и больше не держал на него зла. Ну, как можно сердиться на парня, который целую ночь перед тобой на коленях «извинялся»? Все разногласия в ту же секунду были улажены, и ничто больше не могло нарушить идиллию в их доме.       Однажды воскресным утром Сайфер как всегда встал ни свет ни заря. Он любил просыпаться с первыми лучами солнца и встречать рассвет, попивая чашку свежесваренного кофе. Сегодняшний день тоже не обошёлся без этого ритуала. Можно было никуда не торопиться и спокойно насладиться тишиной, пока твой возлюбленный ещё крепко спал. Обычно в выходные дни он вставал часов в восемь-девять утра. Но в этот раз он проспал практически до обеда, что было на него не похоже. Сначала Билл не хотел будить Диппера и надеялся, что рано или поздно тот встанет. Однако терпение у него довольно быстро лопнуло, и он пошёл в спальню. Спящий красавец лежал на кровати и сладко посапывал. Эта картина нисколько не заставила изменить Сайфера своё решение, и он одним движением стянул одеяло с парня. — Ну, ещё пять минут… — сонным голосом протянул Диппер, поворачиваясь на другой бок. — Сосна, хватит дрыхнуть. Ты до четырёх часов дня будешь валяться в постели? Давай, вставай уже.       Парень нехотя поднялся с мягкой и уютной кровати и пошёл наконец умываться. По нему нельзя было сказать, что он проспал целых пятнадцать часов подряд. Он выглядел ужасно измотанным и замученным. Да и чувствовал себя примерно также. Ночью ему так и не удалось заснуть. Он постоянно ворочался, крутился, вертелся, в общем, делал всё, чтобы выбрать удобное положение и поскорее погрузиться в сон, но все его попытки оказались тщетны. Давно с ним такого не было. Интересно, почему его вдруг ни с того ни с сего замучила бессонница? Может, всё от того, что наступило резкое потепление? Такие погодные изменения вполне могли повлиять на его самочувствие. Или же всё дело в сбитом режиме? В последнее время Диппер только и делает, что готовится к экзаменам в универе, которые уже не за горами. Естественно, приходится время от времени пропускать приёмы пищи или ложиться в постель намного позже, чем этого требует организм. Неужели основная причина кроется в этом? Определённого ответа на вопрос у парня не было. Да он и не хотел думать об этом. Единственным его желанием было выпить снотворное и отключиться на часок-другой. Что ж, если и следующей ночью он не сможет уснуть, то, скорее всего, так и сделает.       Холодный душ, который Пайнс решил принять перед завтраком, ничуть не помог ему взбодриться. Он всё ещё чувствовал себя вялым и уставшим. Как же он в этот момент завидовал Биллу, который выглядел свежим как огурчик. Он-то точно спал как убитый. Успел уже убраться, погладить вещи, посуду помыть и даже отдраить пол. Какой молодец. — Будешь хлопья с молоком? — спросил Билл, поставив на стол коробку с сухим завтраком. — Нет, спасибо, не хочу. Я вообще не голоден. — То есть ты не собираешься завтракать? Ладно, как знаешь. Но я на твоём месте хоть что-нибудь бы съел, чтобы набраться сил и не ходить весь день вялым, как я не знаю кто. — Наверное, ты прав. Приготовь тогда мне лучше омлет, что ли. Только на этот раз без бекона, прошу тебя. У меня вообще нет желания есть что-то настолько высококалорийное.       Билл не стал спорить с парнем и пожарил ему классический омлет без дополнительных ингредиентов и каких-либо приправ. Через несколько минут свежеприготовленный завтрак стоял на столе. Даже изумительный аромат, исходивший от блюда, не смог разыграть у Диппера аппетит. Ему не хотелось есть от слова совсем, и от одного вида еды его тошнило. Может, стоит отложить приём пищи до лучших времён? Но у него не было во рту ни крошки с семи часов вечера вчерашнего дня. Вряд ли такая «голодовка» пойдёт на пользу ему и его организму. Долго раздумывать о том, как ему следует поступить, парень не стал, поэтому он отрезал от омлета большой кусок и насильно запихнул его себе в рот. Никакого удовольствия или наслаждения от еды он не получил. Хотелось тут же выплюнуть эту безвкусную субстанцию и уйти прочь с кухни. Вместо этого Пайнс упорно продолжал давиться завтраком. Чтобы хоть как-то сгладить неприятные ощущения, он решил заесть всё тостом с маслом, который вообще-то Билл приготовил специально для себя. Только вот лучше от этого всё равно не стало. Не помог даже стакан его любимого томатного сока, что по вкусу оказался даже хуже омлета. В какой-то момент парень прекратил издеваться над самим собой. Похоже, нормально поесть ему тоже не удастся. Да что ж за день-то такой? Когда казалось, что хуже уже быть не может, внезапно только что съеденный завтрак стал проситься наружу. Почувствовав неладное, Диппер пулей выскочил из-за стола и побежал в уборную.       Целых десять минут прошло с того момента, как парню внезапно стало плохо. Такого сильного отравления у него не было с тех пор, как он перебрал с алкоголем на выпускном. И почему его организм так странно отреагировал на вполне привычную для него еду? Все продукты были свежими, не просроченными. Что могло пойти не так? Анализируя то, что с ним произошло, Диппер пришёл к ужасному умозаключению. А что если… Нет, такого просто не может быть. Какие угодно факторы могли повлиять на его самочувствие, но только не это. Как бы Пайнсу ни хотелось проигнорировать одну из причин всех его сегодняшних проблем, проверить истинность или, наоборот, ложность его догадок всё же стоило. А для этого нужно незамедлительно пойти в аптеку. Только вот Биллу говорить об этом пока не стоит. Не нужно раньше времени заставлять его волноваться. — Сосна, ты как? — поинтересовался Сайфер, беспокоясь за самочувствие своего возлюбленного. — Уже лучше. Со мной всё нормально, Билл, можешь не волноваться. Просто обычное отравление, ничего большего.       Дождавшись, когда Сайфер уйдёт в другую комнату, Диппер начал собираться. Он хотел как можно быстрее уйти и вернуться, чтобы никто не заметил его отсутствия. Однако осуществить свой план у него не получилось. — Ты куда? — спросил Билл, остановив Диппера у входной двери. — Как куда? В аптеку. Не думаю, что мне станет лучше, если я не приму какое-нибудь лекарство. Сейчас пока, конечно, всё хорошо, но мне не хочется рисковать. — А зачем тебе куда-то идти? У нас есть вроде таблетки, которые помогают при отравлении. Я сейчас их найду, не переживай.       Стоило Сайферу на секунду отвернуться, чтобы принести парню аптечку, как тот незаметно ускользнул от него. Всё это было очень странно. Ему же прямо сказали, что у них есть нужные таблетки. Зачем он пропустил слова своего парня мимо ушей и решил сделать всё по-своему? Что ж, ладно, хочет купить ещё таблетки — пусть покупает, раз у него так много денег, что он готов тратить их на всякую ерунду. А пока нужно убрать остатки недоеденного омлета. Перед тем, как сделать это, Билл стал пристально разглядывать остатки блюда. Он ещё раз посмотрел срок годности продуктов, из которых приготовил омлет, и убедился, что все они довольно свежие. Да и запах исходил от блюда вполне приятный. Может, попробовав его на вкус, он поймёт, в чём же дело? «Да нормальный омлет вроде. И тост с маслом тоже ничего. А сок так вообще замечательный. И чем Сосна мог отравиться?» — подумал Билл, решив доесть завтрак Диппера. Ну, не пропадать же добру?       Вернулся Пайнс довольно-таки быстро. Как только он переступил порог квартиры, то, пошёл прямиком в уборную. Неужели ему снова стало плохо? Да что же с ним случилось? Из-за чего он отравился? Билл решил во что бы то ни стало выяснить это. Может, Диппер знает больше, чем он? Если это так, то что он скрывает? Причина могла крыться в чём угодно. Чем больше приходилось думать обо всём этом, тем более ужасные картины рисовало воображение. Спустя несколько минут парень наконец появился. Его вид не на шутку испугал Билла. Он был бледным как смерть, а руки слегка подрагивали. Можно было сначала подумать, что он вот-вот упадёт в обморок, но через долю секунды на его лице заиграла улыбка, которая не оставила и следа от прежнего траурного настроения. — Билл, я, кажется, знаю, почему мне было плохо. У нас будет ребёнок, — с трудом вымолвил Диппер и протянул парню тест на беременность с двумя полосками. — То есть ты забеременел. Снова. Сосна, ты же понимаешь, что второй раз я не куплюсь на это? И вообще мог бы пооригинальнее что-нибудь придумать. А что, думал, я забуду, что сегодня первое апреля? Нет уж, дорогой мой, всё я прекрасно помню, так что тебе не удастся в этот раз надо мной подшутить. — Что? Билл, ты думаешь, я шучу? На этот раз всё по-настоящему, поверь мне. Ты же сам стал свидетелем того, как меня вывернуло от вполне нормальной еды. Да и противозачаточные я уже целый месяц не принимал. Из-за моих вечных подготовок к экзаменам я совсем про них забыл. Не буду врать, я хотел тебя разыграть в этот день, но несколько по-другому. Но всё пошло по одном месту, так что я не смог осуществить то, что планировал. И потом, неужели ты думаешь, что я такой идиот и буду повторять одну и ту же шутку? — Нет, всё равно не верю, — продолжал настаивать на своём Билл. — Кто знает, что тебе взбрело в голову на этот раз. Может, ты надеялся таким же способом меня одурачить. Не думал я, что ты такого невысокого мнения обо мне. — Да я говорю правду, клянусь тебе. Что мне сделать, чтобы ты мне поверил? — Пройти тест в моём присутствии. Чтобы ты не смог снова пойти к какому-нибудь другу или подруге и попросить их сделать всё за тебя. Тогда я, может, и поверю в то, что ты меня не обманываешь.       Делать было нечего. Придётся ещё раз пройти этот дурацкий тест, чтобы Билл понял наконец-то, что его не разыгрывают. За всем процессом от начала и до конца парень очень внимательно следил, не понимая, в чём же подвох. Может, зря он сомневается? Нет, этого только от него и ждут, что он расслабится там, где очень легко всё извратить и выдать желаемое за действительное. Поэтому он с ещё большей сосредоточенностью наблюдал за каждым действием Диппера. Когда настал момент истинный, оба парня сильно волновались. Но как только на тесте проявилась та самая вторая полоска, они смогли вздохнуть с облегчением. — Ну, теперь убедился, что я говорю правду? — Поверить не могу. Неужели я в самом деле стану отцом?! — воскликнул Сайфер и от счастья обнял Диппера так сильно, что тот чуть не задохнулся. — Любимый, это же просто замечательно! Ты не представляешь, как давно я об этом мечтал. Меня с прошлого года не покидала мысль о том, что было бы здорово завести ребёнка. Теперь я наконец-то получил то, что хотел. Забавно, кстати, получилось, что ты узнал своей беременности именно первого апреля, не правда ли? — Да, это действительно забавно. Постой, а не ты ли всё это устроил? Я же помню, как ты был недоволен тем, что я тебя разыграл. Вполне возможно, что ты захотел взять реванш и отомстить мне. Скажи, это твоих рук дело? Из-за тебя я оказался в таком положении? — Да, у меня было желание отомстить тебе, признаюсь. И сегодня я хотел это сделать, но не смог, потому что ты почти весь день провалялся в кровати. Мой розыгрыш заключался в том, что тебя должны были якобы «отчислить». Я даже друзей твоих подговорил, чтобы они подыграли мне. Но из-за твоей, так сказать, нежизнеспособности мне пришлось отменить то, к чему я, между прочим, целый год готовился. Так что я тут ни при чём, поверь мне. Я даже не знал, что ты прекратил принимать противозачаточные. Зачем же ты уговорил меня в ту самую ночь не использовать презервативы? — Если ты не планировал таким образом со мной расквитаться, то, получается, я сам себя разыграл? Никогда бы не подумал, что такое может произойти. Признаюсь честно, ощущения у меня смешанные. Надо мной до этого никто не подшучивал, поэтому я и представить не мог, что значит быть не готовым к тому или иному повороту событий. Теперь я, кажется, понимаю, что ты чувствовал год назад. Это действительно нифига не смешно. Но рано или поздно что-то подобное должно было произойти, и я даже рад, что наш с тобой ребёнок стал той самой точкой невозврата. Что ж, с первым апреля тебя, Диппер Пайнс.       Этот случай заставил Диппера пересмотреть свои взгляды на шутки. Хоть он и продолжал разыгрывать своих знакомых, но больше не пытался причинить им боль, а, наоборот, поднимал им настроение в этой жизни, которая сама была не прочь посмеяться над ними.