Немножко о разведке

Леви

      Он с тоской проводил взглядом очередного разведчика, проходящего мимо него, всё ещё надеясь застать тебя по пути куда-нибудь. Ты помогала Ханджи с самого утра, что немного расстраивало мужчину. Нет, он, конечно, рад, что ты занимаешься общественно полезными делами, а не протираешь штаны, сидя на попе ровно, но всё же что-то кололо. Последний раз посмотрев по сторонам, Леви отправился на охоту… Дичью будешь ты.       Спокойно перебирала бумаги, пока Зое увлеченно болтала о титанах, пару раз чихнув от накопившейся пыли, потерла шею. Заметив, что ты совсем не слушаешь факты о гигантах, Ханджи было насупилась, но опомнившись, быстренько вытолкала тебя из исследовательской. — У меня тут дельце нарисовалось… Секретное, прости пожалуйста и спасибо, ты меня сегодня выручила! — кивнув сама себе, девушка закрыла перед обомлевшей тобой дверь. Не успев отойти от помещения Зое, услышала знакомый голос. — Ты закончила? — Темный силуэт отделился от стены, стал подходить ближе. Улыбнувшись осознанию личности перед собой, заправила непослушную прядь за ухо. — Пойдем на задний двор… Я соскучился. — ты чуть не издала смешок, нутром чувствуя, что у Аккермана покраснели кончики ушей.       Прошло много времени, когда Леви мог просто лежать и наслаждаться покоем, текучей умиротворённостью, льющейся в воздухе, чувствовать запах трав и цветов, но сегодня он снова сможет окунуться в блаженство, лёжа на ярко-зеленом и ароматном ковре, положив голову на твои колени. Ты тихонько перебирала черные волосы, невзначай касалась подушечками пальцев его носа, скул, бровей. Улыбнувшись, хотела провести по губам, но не успела ты и прикоснуться, как Леви схватил твоё запястье, глядя внимательно, но ласково. — Я хочу быть зацелованным Искрой, — в серых глазах, на редкость, плескалась нежность…

Эрвин

      Дождаться тебя с задания не составило труда, только вот, кто знал, что ты потребуешь горячую ванну, мыло и два часа одиночества. Прошло около получаса, а Эрвин уже нервно постукивает пальцем, сердито глядя на документ. Ему нужно его заполнить, но мысли занимает совсем другое дело, которое ускорить нельзя. Перечитав одну строчку, за которую брался уже несколько раз, Смит смахнул листок со стола, подскочил к окну, надеясь, что суета за ним скрасит время ожидания. — Кто бы мог подумать, что Его строгость и собранность, будет метаться по кабинету, подобно волку на псарне, — улыбнувшись, Эрвин развернулся, подходя к тебе на пару шагов. — Неужто настолько соскучился? И два дня не прошло, мне даже пришлось пораньше вылезти из ванны… — Ты обняла его за шею, снова ощущая сердцебиение любимого человека, теплоту рук, обвивающих тебя, и голос шепчущий о том, как мрачно и томно было без тебя.       Вы лежали на кровати, отложив все его дела. Смит прикорнул у тебя на груди, всё так же обнимая тебя, в то время как ты перебирала светлые пряди, небрежно спадающие на его расслабленное лицо. В голове проносились события последних дней, сумбурно, резко меняясь. Мотнув головой, попыталась отогнать мысли, лезущие в голову, хотя сейчас могла умиляться столь покорному и ласковому командору. Ты откинула голову на подушку, закрывая глаза, должна же ты тоже отдохнуть?       Через сон, почувствовала мимолётные прикосновения на шее, щеке, виске… Неохотно подняв веки, моргнула пару раз, фокусируясь на каменном потолке, а потом повернула голову к причине своего пробуждения. Улыбчивый Эрвин чмокнул тебя в кончик носа, говоря тихим, но таким счастливым голосом: «Доброе утро, моя любовь, как же долго я ждал, чтобы вновь произнести это», и не менее сладкий утренний поцелуй.

Жан

      То, что ты сидишь, читая под деревом, не пригласив его, задело Кирштейна. Он не настолько прост, чтобы обидеться на это, но наблюдая, как ты мерно перелистываешь страницы книги, нервничает, совсем забывая, что ему поручили. Бертольд вновь окликнул застывшего парня, но быстро понял, что лучше дрова будут только на его плечах, Жан тормозит процесс, поэтому Гувер отпустил его, догадываясь о причине плохой работы напарника.       Подул лёгкий ветерок, разбрасывая твои волосы в стороны, перелистывая пожелтевшие странички, ты подняла голову, увидев только Бертольда, занимающегося делом. Вскочив, забеспокоилась, куда подевался твой работяга, как вдруг глаза накрыли чьи-то мокрые ладони. Пощупав руки, сразу улыбнулась, узнав таинственного гостя. — Жан! — Ты почему меня без внимания оставила, а? А как же моральная поддержка пока я… — Ты беспокоишься об опасности, которую представляют дрова? Они ж вроде не сильно страшные, чтобы тебя нужно было поддерживать и подбадривать, — ты мягко убрала руки от своего лица, наблюдая, как краснеет парень.       Смущённый твоими словами, Кирштейн отвёл глаза в сторону, не решаясь посмотреть на тебя. Усмехнувшись, ты легонько стукнула его по голове книгой, ошарашенный Жан хотел уже возмутиться, но ты приложила палец к его губам, заставляя молчать. Потом потянула Кирштейна к дереву, усаживая на мягкую зелёную траву, а потом уместилась между его ног, облокачиваясь на грудь. Открыла книгу на помеченной странице, продолжая читать. — Вслух… Хочу послушать тебя, — мужские руки обвили тебя за талию, притягивая ещё ближе.

Армин

      Он понимал, что ты часто устаешь после тренировок, ведь сам готов после них упасть лицом вниз, только лишь бы не заставили бегать или выполнять другие упражнения. Искоса глянув на потягавшуюся тебя на песке, погрустнел. Около трёх дней вы видитесь крайне редко, пересекаясь, в основном, в столовой или на занятиях. Из груди Арлерта вырвался удрученный вздох, не так он представлял отношения… — Т/и… Я могу прилечь? — Ты открыла глаза навстречу яркому солнцу в зените, как оказалось, солнышек два. — Армин! Падай, валяться будем, — ты улыбнулась, похлопывая по горячему песку по соседству. Приземлившись рядом с тобой, паренёк продумывал дальнейшие вопросы, которыми он хотел плавно подвести к тому, что вы мало проводите время вместе.       Но он просто продолжал лежать с закрытыми глазами, слушая твоё дыхание. Спокойствие, приятная расслабленность постепенно разливалась по телу, пока он не почувствовал прожигающий взгляд. Повернув голову к тебе, встретился с твоими глазами, пристально всматривающимися в его лицо. Только он хотел задать вопрос, как ты нахмурилась и щёлкнула парня по носу. — И что? Даже не скажешь ничего? Непросто ведь подошёл, недобро глядел на меня, что задумал? — Внезапно он улыбнулся, а потом и вовсе рассмеялся. Ты выглядела на редкость серьёзной, что и позабавило парня. — Хэй, ну я ведь…       Он прикоснулся к твоей щеке, проводя теплой ладонью дальше. Этот жест не был чем-то особенным, но именно от Армина он ощущался слишком личным, таким смущающим и откровенным. Ясные голубые глаза лукаво прищурились, наблюдая за твоей растерянностью, в них можно увидеть спокойное, безоблачное небо или гладь воды при штиле… — Ты красивая, самая красивая роза, которую я когда-либо видел, — от такого комплимента, ты немного покраснела, а потом придвинулась к парню, настолько близко, что между вашими носами остался от силы два миллиметра… — Т… Т/и! — А следом ты потянулась к его губам, задорно улыбнувшись.

Эрен

      Наблюдая, как ты резкими движениями рук рассекаешь водную гладь, заставило Эрена восхищаться, любоваться точностью и красотой сильных всплесков. Солнце, стоявшее высоко в небе, переливалось на твоей спине ручьями стекающей влаги. Засмотревшись на просвечивающую сквозь рубашку кожу, Эрен вспомнил прошлые ночи, когда он мог касаться тебя. Нависающая над ним, покорным, иногда затейливым парнем, осыпающая его горячими поцелуями, трогающая его в чувствительных местах… Как же он любит это всё… — Эрен! Подай штаны с сапогами и куртку! — Послышалось откуда-то снизу, наклонившись к краю обрыва у озера, парень заметил тебя, стоящую в одной мокрой рубашке и нижнем белье. Опешив от такой открытости, он не сразу скинул одежду.       Вот уже около получаса вы идете тропками через лес, направляясь к оживлённым улочкам, снующим туда-сюда людям, повозкам, крикам… Зарумянившийся Йегер и слова не сказал, продолжая следить за стекающими каплями воды с твоих волос. В голову сразу пришли идеи прижать тебя к стволу одного из деревьев, вдавить в жёсткую кору, попутно сминая губы в жадном поцелуе. Картинки в голове выглядели настолько живо, что ещё бы несколько секунд и он бы поверил в грёзы. — Обиделся, что плавать с собой не позвала? — Голос вывел парня из дум. Отрицательно покачав головой, приблизился, аккуратно придерживая твою ладонь, заставляя остановиться и повернуться к Йегеру.       Вместо ненужных слов, Эрен объяснил короче — нежно проводя по твоей щеке, медленно наклоняясь к столь манящим губам, ощущая твоё сбившееся дыхание, распаляющееся желание в глубине радужки глаз… Ему нужно это, сейчас и здесь, плевать, он слишком долго ждал, чтобы просто остаться наедине. Резковатые, быстрые и совсем неопытные ласки, говорили тебе о том, что иногда нужно быть помягче с наказаниями как для себя, так и для него.

Зик

      Хмурый, сердитый, несуразно серьёзный в прекрасное ясное утро Зик отхлебывал уже остывший чай из любимой кружки. Ты читала свежую газету, принесённую Райнером, отчётливый запах бумаги, немного будоражил нюх Йегера, кидающего на тебя косые взгляды. — Может скандал устроим? — Ты хмыкнула. Чего-то другого от него ожидать и не стоило. — Мне скучно. — Коль скучно, сходи помой посуду, весело не будет, но и скучно тоже… — твой размеренный тон раздражал Зика не хуже не сбывшихся пунктов четко определенного плана. Отставив со звоном чашку, положил ногу на ногу, язвительно бросая в ответ: — Ты мне дашь скандал? — Получив отрицательное покачивание головой, Зик подошёл к твоему креслу, опускаясь перед ногами.       Положив голову к тебе на колени, жалобно глянул снизу вверх, но встретил напечатанный портрет какой-то важной шишки. Разозлившись ещё больше, приподнял нижний край газеты, намекая на своё присутствие. Но снова получил только молчание и шорох бумаги. Прошло около десяти минут, как Зик не выдержал и ущипнул тебя. Шлепнув его по макушке, ты недовольно посмотрела в его глаза, где лилась сущая несправедливость, тяга к вниманию и любвеобильность. Твой взгляд смягчился, а его приобрел нотку победы и предвкушения. Проведя по светлым волосам, ниже, к затылку, схватила пряди и оттянула, наклоняясь к его лицу с острой улыбкой. — Если ты продолжишь, то я приглашу господина фельдмаршала, не поздоровится… Любимый, — лукаво глянув в удивлённые глаза, подмигнула, снова облокачиваясь на кресло, находя в черных строчках недочитанную…

Райнер

      Гуляя по ночным улицам, освещаемыми фонарями, слушая звуки доносящиеся из ближних домов, натыкаясь на пьяных, ещё не схваченных людей, распевающих песни, Райнер бродил, не зная куда держит путь. Просто шел, ведомый завораживающей обстановкой спокойствия и размеренности времени. Сегодня он увидится с тобой, ты прибудешь домой, а потом свалишься к нему в объятия, а он прижмёт к себе, вдыхая столь родной запах. Кончики пальцев покалывало от предвкушения радостной встречи. Писем было крайне мало, чтобы выразить то глубокое чувство, что он разделял с тобой, оставалось только скучать… — Райнер? — Он остановился. Слуховые галлюцинации напрягали, но проигнорировать их не мог. Задрожали руки. — Родной мой!       Браун не выдержал. Обернулся и тут же почувствовал тяжесть на себе. Ты схватилась за его шею, обнимая после долгой разлуки. Ошарашенный парень улыбнулся, подхватывая тебя и кружа, ты засмеялась, крепче хватаясь за него. — Как ты здесь? Поезд ведь ещё около получаса должен был идти? — Его не волновал ответ, он был рад, что ты здесь. — А кто сказал, что я на поезде? — Твои задорные глаза, пробежалась по лицу Райнера, подмечая, даже в темноте, изменения. — Снова кошмары? — Ты прикоснулась ладонью к его щеке.       Браун прикрыл глаза, наслаждаясь теплом твоей руки. Сейчас ему казалось, что нет на свете счастливее его, любимый человек ради него примчался из другого конца страны, волнуется только о нём. Улыбнувшись, Райнер взглянул на тебя, красиво падал свет, выделяя прекрасные черты лица, волосы трепал ветерок, нагоняемый время от времени. Браун удобно усадил тебя на левую руку, прижимая к себе правой, он слышал твоё сердцебиение, наслаждаясь каждой секундой. — Ангел мой… Я так ждал тебя…

Николо

      Ты в последнее время мало посещаешь кухню и столовую, даже на любимый ночной перекус не заглядываешь. Прошла уже неделя, как он видел тебя, волнующийся повар, у которого настроение ни к черту и всё валится из рук… не самое лучшее, что могло случиться в Разведкорпусе. Поэтому его выдворили из обители огня, пищи и напитков.       Он снова стоял возле яблони и вновь смотрел туда, куда ты так и норовишь взглянуть время от времени. Николо помотал головой, отгоняя плохие мысли, как вдруг почувствовал ладонь на своём плече. Обернувшись, увидел тебя. Ты выглядела обеспокоенной, уставшей и измотанной. Не нужны были слова, чтобы он притянул тебя к себе, зарывшись носом в копну собранных волос. Твои руки мягко обвили его, заставляя вздрогнуть, Нико не слишком уверен в своих действиях, он доверяется твоим… — Цыпленок. — М? — Могу я сегодня лечь с тобой? Приставать не буду… — Ты бурчала уже неразборчиво, словно пытаясь ухватиться за парня, как за тонущую соломенку. — Для вас… тебя всё, что угодно… Я буду не против твоей компании сегодня… и не только… — Он погладил тебя по спине, успокаивая себя, но ты размеренно задышала. — Вот солдаты, а… Спят, даже стоя…       Ты открыла глаза в полной темноте, под звуки сопения. Голова покоилась на чьём-то плече, руки лежали на мужской груди, знакомый аромат пряностей и жасмина. Улыбнувшись от осознания личности, ты провела пальцами по голой груди парня, не подозревающему о твоём пробуждении. Разгоряченность молодого тела возбуждала, но приставать к спящему… Пока не входило в твои планы. Ты не удержалась от поцелуя шеи Николо, она, на удивление, пахла не тимьяном, а шафраном. Подозрительно глянув на расслабленное лицо — спит, чмокнула край губ. Ладони гладили плечи, скулы, ключицы, губы проходились по горячей коже, оставляя влажный след. — Ты же сказала, что не будешь приставать, не так ли? — Весёлый голос сверху, застал тебя врасплох.

Порко

      Встав напротив вашей кровати, уперев руки в бока, вопросительно поднял бровь, устремив свой взгляд на расслабленную, совсем не волнующуюся о предстоящих встречах, перечитывающую его письма, тебя. Ты спокойно лежала под одеялом, шелестя пожелтевшей бумагой. Демонстративно кашлянул, призывая обратить на него внимание, но либо ты не услышала, либо сделала такой вид. Гневно вздохнув, протопал к тебе, нависнув горой слева. Но потеря света тоже, видимо, мало волновала, потому что ты только шмыгнула носом, шурша письмами. — Ну котёнок! — М? — Ты почему на меня ноль внимания, а? Я, значит, стараюсь преподнести себя, а ты бумажки перебираешь, — он совсем по-детски надул губки, чуть обиженно глядя на тебя.       Внезапно ты рассмеялась, откладывая в сторону листы с неровным и размашистым почерком Порко. Похлопала по месту рядом с собой, приглашая дувшегося парня лечь рядом, позволив себя погладить и потискать. Впрочем, не прошло и минуты, как Гальярд уткнулся тебе в грудь, крепко обнимая. Ты прикоснулась к аккуратно зачесанным волосам парня, проводя по ним ладонью, а второй обнимая его, положив на спину. Гулкое сердцебиение, чувствовавшееся где-то в области живота, успокаивало, даже усыпляло. — Сказку. — М? — Хочу сказку! — Ты рассмеялась, похлопывая парня по спине. Мысли сразу заполнил вид смущающегося и милого Порко, нежавшегося на тебе, уткнувшись носом в грудь.

Бертольд

      Он не может показать насколько сильно скучает по твоим прикосновением, да и просто по виду каждую ночь. Но то, что ты в последнее время выглядела очень устало, удручало парня. Ему хотелось помочь, хоть и привязываться сильно к тебе не стоило. — Т/и… Здравствуй, — ты обернулась, чуть не навернувшись с забора. — Осторожней, — теплые и большие ладони удержали тебя, навалив на грудь. — Берт… Ты что-то хотел? — Кончики ушей парня покраснели от того, что ты потерлась носом о его белую рубашку. — Удивительно вкусно пахнешь хлебом. Где булочка? — Улыбнувшись, он подмигнул и на вид задумался. — Колись давай! — Твоя искренняя улыбка стала приятным поражением.       Достав из внутреннего кармана уже помявшуюся выпечку, протянул тебе. Но потянувшись к ней, ты всё же упала спиной назад. Зажмурившись от боли, почувствовала поднимающие тебя руки. Бертольд усадил к себе на колени, покачивая, как ребенка, и поглаживая твою ушибленную спину. Открыв глаза, наткнулась на вину в его глазах, сдвинутые брови, гласившие о сокрушении на самого себя. Боднув его, ты отняла булочку, довольно зажевав и прищурившись. — Больно? — Что-то промямлив с полным ртом хлеба, Берт тебя не понял, тут же обняв, стараясь защитить от всего надвигающегося, пообещав себе носить булочки каждый день.