Немножко о разведке

Зик

      Он заметил это давно. Поначалу у него пропадали сигареты: вечером была целая пачку, а к следующему утру уже половина. Сначала спихивал на то, что сам ночью вставал, но не помнил, что-то по типу лунатизма. А потом почувствовал, как от тебя за смесью цветов и фруктов прослеживался табак. И понял, что ты закурила.       Ему не понравилось это, но поднимать тему о твоём здоровье не смел, потому что прилетит аргумент: «Сам курит, а ещё меня жизни учит!». Зику не хотелось ссориться, но едкая мысль снедала его уже месяц. Теперь во внутреннем кармане твоего пальто можно заметить зажигалку и пачку. Все мелкие детали, что он начал замечать, давили своей неправильностью. Он ведь знал, что ты хорошая девочка, почему же начала травить себя? — Т/и. — Ты повернула голову к нему. Зик облокотился о дверной косяк, совсем не смотрел на тебя, глаза были прикованы к полу. — Почему ты начала курить?       Он знал, что ты не будешь удивлена его заявлению. Специально делала нарочно видимыми все детали пазла. Ты ухмыльнулась. Йегер поднял голову, а потом очутился возле тебя, вдавливая ладонями твои плечи в спинку дивана. Бегающие зелёные глаза, беспокойство, сочившееся в них, будто только раззадорило тебя. — А сам как думаешь? Кто-то душит боль вот здесь, — ты ткнула ему в грудь. — алкоголем, а кто-то сигаретами. Сам-то явно не от хорошей жизни пальцы к табаку протянул. — Прошу… Брось, я не хочу видеть, как ты… — Ты смотрела на него такими ледяными глазами, что ему хотелось прижаться к твоей груди, услышать биение сердца. — Хватит травить себя.

Эрвин

      Ему хотелось верить, что глаза и нюх его обманывают, когда он вновь обнял тебя при встрече и почуял этот запах. Ты не любила, когда Эрвин пахнет чем-то терпким, поэтому был уверен, что и курить не станешь. Как же он ошибался.       Сегодня ты оставила сумку у него. Совесть яростно трезвонила против того, чтобы шариться в чужой собственности, но стремление к правде говорило об обратном. Расческа, паспорт, блеск, зеркальце, пара ручек… ещё какая-то мелочь, а в боковом кармашке… Да, зажигалка и портсигар. Он выудил его и сел на своё кресло, готовясь к серьёзному разговору, которого вообще не хотелось. — Я пришла! — Ты впорхнула в кабинет с пакетом чего-то вкусного, но как же кольнуло Эрвина твое радостное настроение. Он мучается, как начать, а ты так и норовишь улыбнуться. — Куришь? — Что? Нет, я… — Громкий звон металлического портсигара о твёрдое дерево. Только взглянув на своё, ты поняла: «Пропала». — Да, курю. — С каких пор? — Ты сняла безмятежную маску, наклонив голову вниз, даже не смея поднять на него глаза. Холодный голос, жёстко отчеканивавший каждое слово. — Неважно. Мне не нравится запах табака от тебя, дорогая. Очень не нравится. Я не буду устраивать сцену, иди.       Как только ты вышла, Смит откинулся на спинку кресла. Он злился. И на тебя, и на себя. Противно, нужно поработать, забыть об этом разговоре, задержаться в офисе настолько долго, насколько можно, только не встречаться с тобой, иначе он снова разозлится, а Эрвин не хотел видеть твои глаза, которые с виной и страхом смотрят на него.

Леви

      Он заметил пепел на подоконнике. Очень глупая промашка с твоей стороны. Он сам никогда не притрагивался к сигаретам, считал их мало того что вредными, так и грязными. Но завидев мелкий пылеобразный порошок рядом с цветочным горшком, Леви принялся искать то, что боялся найти в твоих вещах. И нашёл. — Нет… — Осознание, что все его отмашки насчёт увеличившегося количества духов на тебе, что резали рецепторы, могут быть выброшены, немного ранило. Картина сложилась быстро, безнадёжно, оставляя Аккермана решать: сейчас или позже. Когда будет это неприятный диалог?       Вернувшись домой, не ожидала увидеть мужчину в паре с коньяком. Нет, он, конечно, не пьянеет, но на здоровье вряд-ли скажется положительно. Ты почти забрала у него алкоголь, но серые, внимательные и до безумия обвиняющие глаза вперились в тебя, не давая и шанса ускользнуть. Догадка хлопнулась также резко, как пачка тонких на стол. Взгляд был слишком пристальным, чтобы не заметить перемену в твоём лице, Леви не нужны слова, чтобы попытаться до правда от тебя. Он понял всё сам. — Прости меня… Я не могу уже без них, — он ухмыльнулся. — Не могу, тяжело. — Если я найду ещё хоть одно напоминание о твоей зависимости, будь то запах или пепел… Я не потерплю грязи в доме. — Он отхлебнул алкоголя. А потом встал и ушёл на кухню. Послышался стук ножа о доску. — Что будешь на ужин? — Твои ладони мелко дрожали. Ты надеялась, что он устроит скандал, как так его дражайшая и светлая жена курит. Но мужчина дал лишь одно предостережение, ещё одна ошибка и что-то да произойдет.

Николо

      С самого начала ваших отношений знал о том, что ты куришь. Не имеет ничего против того, чтобы ты делала это на улице, но дома… Крайне ненавидит запах табака в закрытых помещениях, его сразу начинает тошнить, поэтому сам никогда не притрагивался к ним.       Завидев, что ты снова стоишь у окна, а вокруг тебя витает полупрозрачный серый дым, Николо спешит закрыть дверь, у него нет лишнего здоровья, чтобы стоять рядышком, вдыхая столь терпкий запах. В голове проносится мысль, что он слишком слаб. Угнетает, но раз он не доставляет тебе проблем, то и волноваться не о чем. Именно так и думает о себе Николо.       Но одно неудобство он всё же доставил. Николо узнал, что ты в один период бросила. А потом выяснилось, что сделала ты это из-за его неприязни. Он помнит, что те два месяца выдались особенно тяжёлыми. Ты вечно кусала губы, хрустела конечностями, вертела что-нибудь в руках, стараясь не сорваться на кого-нибудь. Нервяк действовал не только на тебя, но и на Николо, которому пришлось научиться обходить опасные моменты, их стало намного больше. Из-за этого Ник больше поддерживает то, что ты куришь, нежели сдерживаешься. Он даже усмехается над тем, как ты виновато отводишь глаза, когда сам застаёт тебя с сигаретой в руке и совсем не злится.

Порко

      Ему вообще по боку то, что ты притрагиваешься к сигаретам, ибо сам грешит тем же. Вы можете по утрам вместе стоять на балконе, наблюдая за просыпающимся городом, гудящими машинами внизу, багровым зимним рассветом. Морозный ветер треплет волосы, пока вы делаете очередную затяжку.       Нет, Порко, конечно, был нервным, когда узнал о твоём пристрастии, дня два уж точно не разговаривал, а потом соскучился и забрался к тебе под свитер, смирился. Это оказалось довольно неплохим решением. Пока он окончательно не согласился на твои действия, ты курила в основном на улице, заедала мятной жвачкой, духи и всё такое, чтобы лишний раз не обращать внимание парня на себя. Поэтому он и вправду иногда забывал о твоей вредной привычке.       А потом и вовсе сам просил сигаретку, чтобы снять лишние нервы, развеяться. Но без твоего разрешения к твоим не прикасался, а своих не имел, хотя он скорее пристрастится к вейпу, чем к обычным. Порко сомневается, что ты его послушаешь, если он попросит бросить, потому даже не пытается. — Дыми только на улице, нечего дома курилку устраивать.

Жан

      Человек, который против курения. Нет, он, конечно, понимает, что у всех разные обстоятельства, но старается быть подальше от таких людей, ему не нравится запах табака.       Застав тебя на улице, в снегопад, курящую, парень остановился так и не дойдя. Ты медленно затягиваешься, а потом также выдыхаешь полупрозрачный дымок. Он нахмурился. Ему явно претит такое положение дел, потому что ему больше нравится не целенаправленное вредительство своему организму, а совсем наоборот. Сжав кулаки, всё же решился подойти, хоть и знал, что вряд ли сдержится, когда будет выговаривать претензии. — Т/и. — Он ясно заметил, как резко расширились твои глаза, а рука резко метнула окурок в снег, Жан посмотрел на него — ярко искрится в белоснежном покрывале, попутно растапливая пространство вокруг и угасая сам. — Жан! — Ты виновато скользнула по его лицу и позе взглядом, отвернула голову к проезжающим машинам. Знала, он разозлился, оправдания сделают только хуже, потому даже не знала как начать диалог. — Давно? — Жан спокойно перевёл свои глаза на тебя, казалось, ему всё равно, а спрашивает только для справки. Наверное, так и было бы, имей он более холодное сердце, но ему было очень больно и гневно видеть, как ты рушишь здоровье. — Прилично, — короткий ответ на вопрос оказался длинным клинком, который сначала воткнули, а затем провернули. Жан выдохнул, неприятно стало внутри, но решил пока таить семя обиды и разочарования. — Домой пошли, кушать хочу, — он прошёл мимо, не взяв за руку. Посмотрев на свою ладонь, поплелась за ним.

Эрен

      Он может позлиться около недели-двух. Меньше будет разговаривать, в вашей квартире постарается избегать тебя, чтобы ты почувствовала его обиду на тебя и всю тяжесть одиночества в постели. Поначалу было действительно трудно, вечно хотелось спросить его о чём-то или попросить открыть что-то, но потом стало легче, поэтому свою пытку он выносил сам, особенно в тягость было смотреть как ты что-то увлечённо готовишь, пританцовывая под музыку в наушниках, так и хотелось забить на свои принципы и подойти к тебе сзади, обнять и качаться под ритм песни. Но сдержался.       Не долго он держался особняком, напился разок и завалился в постель рядышком, изливая душу, а точнее то, что ему было сложно быть с тобой на расстоянии и Эрен попытается принять тебя со всеми твоими изъянами. Промелькнула мысль: «Ты должен был сделать это тогда, когда предложил встречаться». Но раз уж его гордость оказалась залита алкоголем, а обида — забыта, то ты расслабилась, принимая горячую руку под свою голову и другую на талию. Наконец Йегер смог отлично выспаться.       На утро была сказка — парень был рядом даже тогда, когда ты открыла окно и закурила. Эрен продолжал говорить о всяком, даже не замечая действия, которое заставило его отдалиться от тебя. В будущем он не будет и глазами следить за твоими руками, примет как данное и будет счастлив.

Райнер

      Он будет отрицать твою зависимость до последнего, вечно будет говорить, что это у него с обонянием что-то не так или ты попала в общество курильщиков, пропахла табаком. Сомненья, мысли, догадки, решения, анализы, выводы — всё так давило на мозг, что начались мигрени. Зная, что ты начнёшь беспокоиться о причине недомогания, стал покупать таблетки в обход домашней аптеки, продолжая теряться в теориях.       Но всё разрушилось тогда, когда он самолично увидел, как ты держишь сигарету, печатая что-то в телефоне. Райнер проморгался, нет, глаза не врут, это действительно ты. Грузно вздохнув, поставил горячее какао, вынул из пальцев сигарету и потушил о тыльную сторону своей ладони. Ты сразу схватила руку, осматривая место ожога, сбегала за куском льда и зло посмотрела на парня. Но взгляд его был слишком печальный, чтобы ругаться. — Райнер, зачем ты это сделал? — Наглядный пример того, что когда ты куришь, оставляешь тем самым раны на мне, — эта фраза потрясла тебя. Снова осмотрев точку на его ладони, шмыгнула носом, он сделал это, чтобы показать, насколько ему больно. — Я брошу, брошу, родной, только не грусти и не нужно больше вредить себе, пожалуйста…

Армин

      Догадается об этом по самой нелепой и глупой детали. Вы сидели в кафе, завтракали, как обычно булочками и вкусным кофе. Твой телефон звякнул, оповещая о новом уведомлении. Отвлекаясь от завтрака, взяла гаджет, глаза пробежались по строчкам, пальцы начали что-то печатать. Голубые глаза блондина зацепились за чайную ложку, которую ты держала между средним и безымянным пальцем, совсем как… сигарету. Напряжение в парне возросло, такая привычка была распространена среди курильщиков. — Ты зависима от сигарет? — Ты поперхнулась, широко раскрывая глаза.       «Наиграно», — подумал Армин, но не подал виду, что расстроился, о следующих выражениях он уже знал. Но ты вновь удивила его, просто кивнула, отложила телефон и снова принялась за булочку и напиток. Арлерт покачал головой и отобрал тарелку со сладким. Вопросительно глянув на парня, хотела возмутиться, но он тебя опередил. — Коль ты ничего мне не сказала о своём пристрастии, то я заберу у тебя завтрак. По возможности брось, не хорошее это дело, здоровой ты мне нравишься намного больше, розочка, — он отломал кусок твоей булочки и закинул в рот, принимая благодушный и милый вид. Тебе останется только потягивать кофе, наблюдать за уминающим сладкое парнем.

Бертольд

      Терпимо относится к такому, но не любит, когда во время курения подходят к нему. Ему нравится, как выглядят люди с сигаретой в руке, сразу выглядит человек статно, гордо, но когда он застал тебя на подоконнике, выдыхающую дым, что-то неприятное закрутилось в груди. Тяжёлое, на сердце давящее. — Что заставило тебя взяться за сигарету? — Вкрадчивый голос его обладателя заметила только через минуту после сказанной фразы, весьма интересный голубь слетел с крыши, а более на улице ничего внимание не привлекало. — Извини, я… — Мне не нужны извинения, поговори со мной, почему притронулась к этому. Я выслушаю и пойму, не буду ругать или более того кричать и метать. Иди ко мне, — он протянул руки к тебе.       Погасив окурок, слезла и упала в его объятия. Берт сомкнул ладони на твоей спине, поглаживая, подогревая выговориться. Он хотел стать твоей опорой, стать тем, кому ты доверяешь без лишних слов. Ты сильнее вжалась в грудь парня, желая раствориться в нём, почувствовать твёрдое плечо. И Берт действительно может искоренить твою плохую привычку, и он это сделает.