Чешир

      Январь пришёл в город полным сил и морозной свежести. В вечернем холоде всё ещё чувствовался Новый Год, хотя его присутствие с каждым днём становилось всё менее ощутимым. Дух праздника и чуда всё ещё читался на лицах людей: те ярко улыбались и смеялись гораздо больше обычного. Кто-то ещё не потерял надежды выполнить все свои новогодние обещания, а школьники с наслаждением доживали последние дни каникул.       Но жизнь постепенно возвращалась на круги своя, и рутина с жадностью пожирала остатки праздника. Вновь возвращались бытовые проблемы и сложности. Тоска ещё не вошла в дом, но уже неловко мялась на пороге.       Этот день у обитателей «проклятой» комнаты не был особо насыщен событиями. Первые пары в новом году прошли вполне сносно. Никаких тестов и проверок не было, только лекции ещё не отошедших от праздников преподавателей. Будь воля Димы, он бы преспокойно спал под этот усыпляющий бубнёж, но мотивационный пинок (метафорический и не очень) от призрака-заучки заставил без особого энтузиазма писать конспект.       Выйдя из аудитории, Дима вздохнул так, будто только что снова сдал ЕГЭ: — Ну наконец-то! — Ой, можно подумать, ты сейчас диплом защищал. — улыбаясь, закатил глаза Олежа, — Учти, я твою тушу тащить до общежития не собираюсь.       Дима тихонько хохотнул и полез в сумку за наушниками. Очень хотелось ответить Олеже что-нибудь смешное и немного язвительное. Поводив рукой по тканевому дну, Побрацкий наткнулся на что-то мокрое. — Твою же ж мать! — страдальчески рыкнул студент. Вот только не хватало сейчас окончательно сломанных наушников, испорченных тетрадей и конспектов. Конспектов…       В голове Димы мелькнула уже знакомая зелёная тетрадь, и он по-настоящему встревожился. Что будет с Олежей, если его конспект намокнет? А вдруг из-за влаги сотрётся список? Что будет тогда?       Все эти переживания разом промелькнули в голове студента, ещё больше встревожив его. В поисках решения Дима забежал в какой-то безлюдный коридор и поставил сумку на ближайший подоконник. — Что случилось? Тебя как ледяной водой окатили. — Олежа подлетел к другу и с интересом заглянул ему за плечо, — Опять что-то посеял небось?       Дима сейчас ничего не слышал. Дима судорожно искал конспект. Нащупав наконец заветную тетрадь, Побрацкий вытащил её из треклятой сумки и стал внимательно осматривать. Не обнаружив никаких повреждений, Дима облегчённо выдохнул. — И что это было? — в недоумении спросили у студента из-за спины. — Энергетик это был. Пролился какого-то хера. — вслед за конспектом из рюкзака показалась банка с характерной молнией. После небольшого осмотра стала ясна причина протечки: бракованная крышка, — Вот никогда такого не было… — И вот опять… А я тебе говорил, что энергетики — зло! — рефлекторно ответил Олежа, не отрываясь глядя на целый и невредимый конспект и постепенно осознавая, что сейчас могло произойти. В ответ на свои слова призрак получил злой (и обиженный) взгляд зелёных глаз. Душнов смутился и виновато соединил указательные пальцы. — Прости, само вырвалось, — и прежде, чем Побрацкий успел возмутиться, еле слышно сказал, — спасибо.       Дима замер, пока до него доходили слова друга. Когда же он осознал смысл сказанного, в его груди приятно потеплело. — За что? — Дима прекрасно знал ответ, но хотелось услышать это лично от Олежи. — Что конспект спас... — смущённо отвёл взгляд призрак. — Ой, да что тут спасать. — Дима бы даже на смертном одре не признался, что смутился от слов Олежи, — Он бы не промок в любом случае - слишком далеко лежал. Да и потом, я делаю это исключительно из собственного интереса. — Дима наигранно приосанился, — Пёс его знает, как на тебя энергетик действует. Вдруг ты ускоришься там или начнёшь говорить наоборот? — Да кому ты врёшь… — мягко ответил призрак, пытаясь скрыть весёлую улыбку. — Нет, я серьёзно, я думал о себе и только о себе, — продолжил Дима, поочерёдно вытаскивая все остальные вещи из сумки и проверяя их целостность. Несмотря на то, что во время выполнения смертельно опасного трюка с бракованной банкой и хлипкой сумкой ни один мистический конспект не пострадал, пострадали многие другие вещи: учебники промокли настолько сильно, что с и так потрёпанных обложек капал энергетик, а бумага прератилась в труху, на тетрадках кривыми линиями обозначились разводы, а о судьбе наушников, лежащих ближе всего к месту катастрофы, и говорить было страшно.       Накатившая было радость отхлынула, уступив место лёгкому отчаянию. Парни грустно смотрели на жертв страшной случайности, что покоились на подоконнике. Первым тишину нарушил Побрацкий. — Везучий же ты бздых, конспект твой один уцелел. — протянул Дима и пошёл вытряхивать в стоящую неподалёку мусорку оставшийся энергетик из уже пустой сумки, — И как мне теперь эти книги сраные сдавать? — Без паники, всё ещё не так плохо. — Олежа махнул в сторону подоконника, — Большую часть этих вещей ещё можно спасти. Я как-то пролил в рюкзаке кофе. Я всё просушил, — призрак запнулся, пытаясь вспомнить, что было дальше, — и всё было в порядке. По-моему. — Ты сначала просуши, а потом говори, умник. — пока Дима тряс сумку, из неё что-то выпало. Побрацкий наклонился к мусорке, чтобы рассмотреть выпавший предмет. Увидев, что же упало, студент страдальчески вздохнул и затараторил: — Нет, нет, нет, нет, сука, ну как так… — Что на этот раз? Телефон? — Олежа приблизился к мусорке, дабы увидеть причину страданий друга — кто же телефон…       Олежа замолчал. В мусорке покоилась насквозь промокшая, почти полная пачка сигарет. — Последние деньги на неё слил, бляяять! — Дима прикрыл лицо ладонью и застонал. — Дим, не последние сигареты в твоей жизни, — призрак острожно положил руку на спину «страдальца», — не расстраивайся ты так… — Да меня уже троит нахуй! — громко огрызнулся Побрацкий. Парень открыл мокрую пачку и перебрал сигареты, в надежде найти хотя бы одну уцелевшую. Тщетно. Деньги безвозвратно растворились в энергетике. — ДА КАКОГО ХУЯ ЭТО СО МНОЙ ПРОИСХОДИТ?! — натурально проорал Дима. Крик привлёк внимание других людей в конце коридора, и недоумевающие взгляды устремились в сторону студента. Побрацкий быстро подобрал все разложенные вещи, и парни поспешили ретироваться.       Выйдя на улицу, Дима немного успокоился. Морозный январский воздух ударил в голову, выгоняя лишние переживания. Разум с поразительной скоростью очиститился, и от прежнего отчаяния осталась лишь лёгкая досада. Под ногами приятно хрустел тонкий слой снега, небо было поразительно чистыми и светлым, город привычно шумел. Дима бы даже наслаждался прогулкой до общаги, но испорченные вещи на руках и мокрая сумка под боком значительно мешали. — Где конспект? — подал голос Олежа откуда-то сбоку. — Раз ты всё ещё рядом и всё ещё говоришь не задом-наперёд, то он где-то здесь и в полном порядке. — ответил Дима так, чтобы услышал только Олежа, но на всякий случай проверил наличие заветной тетрадки. Она лежала в кармане куртки — точно в порядке. — Хорошо. — с каким-то энтузиазмом ответил Олежа, — Надевай наушники - у меня есть план по спасению твоих вещей.       Дима вздохнул и пошарил по карманам. Вставив для виду правый, Дима повернулся в сторону призрака. — Ну и какой у тебя план?       Этот зимний вечер обещал быть долгим.