Как должное

Свет утреннего солнца едва пробивался сквозь пелену падающего за окном снега. Ибо сидел за кухонным столом перед тарелкой с тостом. Позади него по телевизору передавали последние новости, но он не обращал на них никакого внимания, поглощенный чтением заметок на своем телефоне о Сян Юе, генерале штата Чу, роль которого он собирался сыграть в новом фильме. И хотя до съемок оставалось еще несколько месяцев, ему уже передали материалы о его персонаже, и он провалился в них с головой, изучая его историческую фигуру. Он был настолько сосредоточен на чтении, что даже не услышал, как Сяо Чжань сел напротив него. — А-Бо! Невольно вздрогнув, Ибо поднял голову и увидел, что Сяо Чжань уже был полностью одет. И выглядел немного раздраженным. — Ты куда-то собираешься? — спросил Ибо, сбитый с толку его видом. Сяо Чжань нахмурился и на мгновение прижал кулак ко рту. — Ты действительно меня об этом спрашиваешь? — спросил он. По его голосу Ибо понял, что это было что-то большее, чем просто раздражение. Очевидно, он где-то облажался и очень скоро поймет, где именно, если не перехватит контроль над ситуацией. — Ты явно куда-то направляешься. Ладно, я пошутил. И извини, это было не смешно, — сказал он, отложив телефон и надеясь, что этого будет достаточно, чтобы избежать очередной перепалки. В последнее время они и так слишком часто ругались. — Почему ты до сих пор в пижаме? Ибо внутренне застонал. Он так надеялся избежать очередной ссоры. — Мне нужно ехать в студию только после полудня, — произнес Ибо, уверенный, что Сяо Чжань итак об этом знает. Сяо Чжань резко выдохнул и покачал головой. — Ты сказал, что отвезешь меня в аэропорт. О, черт. Он сказал это. Точно ведь? Даже когда Сяо Чжань возразил, что это необязательно и он может заказать машину, Ибо все равно настоял на своем. Он думал, что эта поездка даст им шанс провести некоторое время вместе. — Я думал, что это будет на следующей неделе, — сказал Ибо, беря телефон и делая вид, что просматривает свое расписание в поисках записи, которую, как он точно знал, он так и не сделал. Сяо Чжань поднялся со стула. — Ты забыл, — сказал он, ясно видя, что тот лжет. Почему-то его удрученный голос не заставил Ибо признать свою вину, вместо этого он решил упорствовать в своей лжи, хотя ему совсем не хотелось спорить. — Нет, нет, нет. Я не забыл, — сказал он, отложив телефон. — Я сейчас оденусь… Он встретился взглядом с Сяо Чжанем и по его глазам сразу понял, что ему лучше перестать нести чушь. — Ладно, я забыл. Извини. Дай мне пять минут, и я буду готов… — вздохнул он. Сяо Чжань покачал головой. — На улице идет сильный снег. Я не могу ждать. Тем более что я знал, что так и будет, и заранее заказал машину. Она уже ожидает меня, — сказал он, направляясь к выходу, где уже стоял его чемодан. По идее, Ибо должен был почувствовать облегчение, потому что было очевидно, что Сяо Чжань не хочет ссориться. Однако он огорчился тем, что его помощь отвергли, поэтому встал и пошел следом за ним. — Зачем ты это сделал? Я же сказал, что отвезу тебя, — проговорил он. Сяо Чжань даже не удостоил его взглядом. — И именно поэтому ты, никуда не спеша, наслаждался завтраком еще минуту назад, совершенно ни о чем не беспокоясь, — ответил Сяо Чжань, обуваясь. — Мы проснулись больше двух часов назад, почему ты ничего мне не сказал? — возмущенно спросил Ибо. Сяо Чжань выпрямился и посмотрел ему в глаза. — Я хотел посмотреть, помнишь ли ты. Но у тебя явно были более важные вещи на уме. Все нормально, я сам справлюсь. Отведя взгляд от Ибо он потянулся за своей зимней курткой. Но Ибо остановил его, схватив за плечо, и заставил повернуться лицом к себе. — Ты действительно думаешь, что можешь сказать мне это, а потом просто уйти? Зачем ты играешь со мной в такие игры? Сяо Чжань сжал губы в тонкую линию и какое-то мгновение смотрел на него. — Я играю в игры? — наконец сказал он с кислой улыбкой. — Извини, но я предполагал, что это случится, поэтому заранее подстраховался. И это не что-то новое для тебя. Мы работаем в одной сфере, Ибо, так что я понимаю, что значит иметь обязательства. Однако я также расставляю для себя приоритеты; что-то, что ты, кажется, не в состоянии сделать. Поэтому я действую согласно обстоятельствам. — С чего вдруг ты говоришь мне все это? Неужели было так сложно напомнить мне отвезти тебя в аэропорт? — сказал Ибо, повысив голос. Сяо Чжань открыл было рот, чтобы заговорить, но только резко выдохнул, а потом повернул голову, шумно вздохнув, и только после этого снова посмотрел на Ибо. — Я напоминал тебе, — сказал он, нахмурившись. — Три раза только на этой неделе. Точно так же, как я напоминал тебе забронировать отель на нашу годовщину, напоминал тебе о дне рождения твоей матери и о многом другом. В девяти из десяти случаев ты забывал об всем и мне приходилось исправлять ситуацию. Я только и делаю, что напоминаю тебе о различных вещах, Ибо, но у меня сложилось впечатление, что если это не связано с твоей работой, тебе совершенно наплевать. Ибо начал медленно закипать. — Очень несправедливо с твоей стороны так говорить, — проговорил он сквозь стиснутые зубы. — Мне не наплевать. Он обвиняюще указал на Сяо Чжаня указательным пальцем. — Может быть, если бы мы нормально разговаривали друг с другом, мы бы не оказывались в такой ситуации снова и снова, и тогда у нас не было бы повода для глупых ссор. На мгновение на лице Сяо Чжаня появилось болезненное выражение, и тут же исчезло. — Эти глупые ссоры, как ты их называешь, это мои попытки разговаривать с тобой, в то время как ты все время меня затыкаешь, — сказал он, а потом повернулся, чтобы все-таки достать куртку из шкафа. — О, так это, оказывается, моя вина? — спросил Ибо, в глубине души прекрасно понимая, что вот-вот переступит черту, после которой он пожалеет о том, что вовремя не остановился. И несмотря на это продолжил говорить. — Ради всего святого, Сяо Чжань, неужели тебе обязательно всегда надо быть таким драматичным? Даже если я и забыл, это не значит, что мне все равно. Просто я очень занят. Сяо Чжань даже не обернулся. — Ясно, — коротко ответил он, поднимая чемодан. Он вышел за дверь прежде, чем Ибо успел его остановить. Дверь за ним захлопнулась, и Ибо уставился на нее, ожидая, что Сяо Чжань вернется и извинится. У них и раньше случались ссоры — слишком много ссор, особенно в последнее время, если быть до конца честным с самим собой — но как бы не накалялись их отношения, Сяо Чжань никогда не выходил из дома, не сказав ему, что несмотря на то, что он сердится на него, он все равно любит его. Однако на этот раз дверь так и оставалась закрытой. И спустя несколько минут Ибо пришлось смириться с тем, что его партнер не вернется, чтобы уладить эту размолвку. — Ну и ладно. Вали, — сказал он вслух, но в его словах уже не было злости, весь его гнев куда-то испарился. Он чувствовал себя полным дерьмом, так как ненавидел, когда они вот так ссорились. И в то же время, он честно не мог вспомнить, когда дал Сяо Чжаню это обещание. Неужели, это было настолько важно? Разве он сам не старался наладить их отношения, также как и Сяо Чжань? С совершенно испорченным настроением он вернулся к столу и сел. Затем откусил уже остывший тост, который показался ему картонным, и с трудом проглотил его. У него пропал аппетит. Он попытался снова продолжить читать, но не мог сосредоточиться, потому что продолжал надеяться, — хотя он не хотел признаваться в этом даже самому себе, — что его телефон завибрирует сообщением от Сяо Чжаня. В это время по телевизору показали зернистое изображение с камеры, установленной на дороге, и диктор рассказал о скоплении приблизительно тридцати машин на скоростной магистрали Цзинши, после чего предупредил водителей о возможных задержках на остальных дорогах. Несмотря на то, что он выехал пораньше, Ибо приехал в студию с опозданием на полтора часа. Из-за сильного снегопада многие офисы закрылись, а некоторые люди даже бросали машины посреди дороги. Он бы, вероятно, быстрее добрался пешком, но учитывая то, что половина съемочной команды еще не доехала до студии, в этом не было особого смысла. Сидя в углу гримерки, он пытался убить время, играя в игры на своем телефоне, но никак не мог ни на чем сосредоточиться, и открывал то одно, то другое приложение. Прошло уже более пяти часов с тех пор, как Сяо Чжань вышел из дома, а его телефон все еще молчал. Поначалу он старался убедить себя, что тот скоро опомнится, это ведь была просто их очередная глупая ссора. Конечно, Ибо мог взять инициативу на себя и извиниться первым, но он чувствовал, что не сделал ничего плохого, и не понимал, почему он должен делать первый шаг к примирению. Ведь он и так постоянно извинялся первым? Однако вскоре его нетерпение сменилось на гнев. Зачем гэ понадобилось делать из мухи слона? Они оба были заняты, их рабочие графики постоянно менялись, как Сяо Чжань мог ожидать, что он будет помнить обо всем? Разве он и так не старался изо всех сил, чтобы их отношения работали? Неужели гэ не видел этого? Теперь, по прошествии нескольких часов, его отношение к произошедшему немного изменилось, и упрямое молчание Сяо Чжаня начинало его тревожить. В комнате был включен телевизор, и хотя он не обращал на него особого внимания, но все же краем уха слышал, что количество машин попавших в аварию на скоростной магистрали Цзинши уже увеличилось до пятидесяти. Из-за снега спасателям было трудно добраться до места происшествия, и до сих пор было неясно, есть ли там погибшие или находящиеся в критическом состоянии. Ибо знал, что Сяо Чжань вылетел на место съемки и не мог находиться рядом с этим местом, но все равно не мог перестать волноваться, что с ним могло что-то случиться. Ведь это была далеко не единственная авария, случившаяся сегодня на дороге. Что, если с ним произошло что-то на пути в аэропорт, или с его самолетом… Дрожь прошла по всему телу Ибо, и он покачал головой. Нет, он не мог об этом думать. Не должен. Сяо Чжань, вероятно, уже давно добрался до места назначения и игнорировал его просто из вредности. Вот и все. Иначе с ним уже давно кто-нибудь связался, чтобы сообщить, если что-то не так. Все было в порядке. Ему не было необходимости беспокоиться. Однако, как бы он ни пытался убедить себя в этом, в его животе все равно закручивался тугой узел беспокойства, который нашептывал ему: «А что, если? Что, если Сяо Чжань погиб в ужасной аварии? А что, если в его последние мгновения все его мысли были об их ссоре, и тех неприятных словах, которые сказал ему Ибо?» От этих мыслей к его горлу подступила тошнота. Подавленный чувством вины и страха, он проглотил свою гордость, решив написать Сяо Чжаню. Он набирал и стирал сообщение несколько раз, не зная, как ему лучше написать и какой тон использовать. Но в конце концов, чувствуя стыд при воспоминании о своем поведении, он решил прямо извиниться.       Гэ. Прости, что расстроил тебя. Ты благополучно добрался? Он выжидающе уставился на экран, но ничего не произошло, не появилось даже уведомления о прочтении. Он попытался успокоить себя, несмотря на растущее беспокойство. Это было вполне нормально. Наверняка он просто занят на съемках. Но даже если и так, у него ведь все равно должно быть время между дублями, чтобы проверить телефон? Хотя вполне возможно, что он все еще сердится и просто не открывает его сообщения. Верно? Ибо почувствовал, что его ладони покрылись липким потом. Он знал, что Сяо Чжань этого никогда бы не сделал. Это было то, что он сам скорее всего сделал бы. Тяжело сглотнув, он пообещал сам себе, что больше никогда так не сделает, а затем снова написал Сяо Чжаню.       Гэ. Я знаю, что ты сердишься, но ты можешь хотя бы подать признаки жизни? Я беспокоюсь за тебя. На этот раз он отправил сообщение без долгих колебаний. И в очередной раз ответа не последовало. Просто Сяо Чжань находится на съемочной площадке. Именно так. На съемочной площадке. Ему не о чем беспокоиться. Сердце Ибо колотилось в груди как бешеное, и он попытался успокоиться. Ведь Сяо Чжань сам сказал ему, что у него будет очень плотный график съемок и он отправится на съемочную площадку практически сразу, как выйдет из самолета. Или это было на его предыдущих съемках? Воспоминания в голове Ибо настолько перепутались, что он никак не мог вспомнить… Внезапно столкнувшись со своим очевидным недостатком, Ибо почувствовал укол в сердце, и вспомнил мимолетное выражение боли и предательства, промелькнувшее утром на лице Сяо Чжаня. Он забыл. Это была правда. Он часто забывал что-то, когда дело касалось его — их — личной жизни, но… неужели он был настолько плох? Неужели он настолько сильно пренебрегал Сяо Чжанем? Конечно же, этого не может быть… ведь так? Пока Ибо рылся в своих воспоминаниях, пытаясь найти время, когда он был внимателен к Сяо Чжаню и ставил его на первое место в списке своих приоритетов, он обнаружил, что ему приходится углубляться все дальше в свою память. Всякий раз, когда он вспоминал о каком-то событии или моменте, которые они провели вместе, он быстро понимал, что именно Сяо Чжань был инициатором и организатором всего. Ибо понял, что он просто плыл по течению, его собственный вклад в их отношения со временем постепенно уменьшался, и несмотря на то, что они оба были заняты работой, это стало новой нормой их жизни. Не то чтобы Ибо не заботился о Сяо Чжане и не любил его — все было как раз наоборот— но после стольких лет совместной жизни ему стало слишком комфортно и он позволил Сяо Чжаню взять все под свой контроль. И что совсем не улучшало ситуацию, Сяо Чжань был очень хорош в таких вещах, из-за чего Ибо неосознанно решил, что это означает, что ему нравится заботиться обо всем в их жизни. Но если он хотел быть честным с самим собой, и объективно посмотреть на последний год их отношений, он легко мог увидеть, что он неоднократно забивал на все, и не мог не признавать попытки Сяо Чжаня спасти их отношения. На самом деле, теперь, когда с его глаз словно упала пелена, он понял, что одно только отсутствие близости должно было стать тревожным сигналом. Хотя их сексуальная активность и изменилась после первых нескольких лет вместе, Сяо Чжань всегда был очень тактильным человеком, и они регулярно занимались сексом до последнего года. Честно говоря Ибо даже не мог сказать, насколько точно он оценивал эту ситуацию, и когда в их отношениях что-то настолько изменилось, потому что он не мог вспомнить, когда Сяо Чжань последний раз прикасался к нему с хотя бы отдаленно сексуальным намерением. В последние месяцы он желал Ибо спокойной ночи, целуя его в голову, и ложился спать пораньше, в то время как Ибо рассеянно отвечал ему, продолжая играть в видеоигры в гостиной до самого утра. Если бы не случайные поцелуи иногда, посторонний человек мог бы подумать, что они не более чем соседи по комнате. Ибо невольно вздрогнул. Как он мог допустить, чтобы все стало настолько плохо? Ведь наверняка этому что-то поспособствовало… Однако, сколько он ни думал об этом, в голову ничего не приходило, и ему пришлось просто принять горькую реальность. В какой-то момент он позволил себе успокоиться и почивать на лаврах. Он позволил себе воспринимать Сяо Чжаня как должное, и если сейчас он не сделает что-то, может стать слишком поздно, и их отношения продолжат распадаться, пока не останется ничего, что можно было бы спасти. Страх сжал его грудь словно стальным обручем. Он не мог позволить этому случиться. Он все еще пытался прийти в себя от осознания этого, когда в комнату вошла ассистент режиссера, и направилась прямо к нему. — Господин Ван. Мне очень жаль. Но из-за заторов на дорогах, значительная часть съемочной группы так и не добралась в студию, поэтому режиссер решил отложить съемку. Ибо кивнул, хотя он лишь частично расслышал, что она сказала. — Все нормально. Я понимаю, — сказал он рассеянно, все еще думая над тем, как решить проблему с его отношениями. — Мне очень жаль, что вам пришлось проделать весь этот путь зря, — сказала она. — Вам нужна помощь, чтобы вернуться домой? Он покачал головой. — Я сам разберусь с этим. Спасибо, — сказал он, поднимаясь. Ему не нужна была помощь, чтобы вернуться домой. Он не собирался ехать домой. Ему потребовалось много времени и усилий, чтобы понять, как добраться туда, куда он хотел, но он понимал, что это была только его вина. Если бы он прислушивался к Сяо Чжаню, он бы с самого начала знал, что съемочная площадка находится в очень отдаленном районе, доступ к которому из-за снежной бури еще более затруднен. Маленькие чартерные самолеты не летали, и небольшие аэропорты были закрыты. Это его не отпугнуло, и он сумел попасть на рейс до ближайшего крупного города, где арендовал машину, намереваясь проделать оставшуюся часть пути самостоятельно. К сожалению, ему пришлось немного изменить свои планы и в последний момент забронировать номер в отеле, когда стало ясно, что даже с его навыками вождение в такую экстремальную погоду подвергнет его жизнь опасности. К утру сильный ветер утих, но продолжал валить снег. Сяо Чжань так и не ответил на его сообщения и даже не просмотрел их. Когда Ибо уселся за руль, ему пришлось усилием воли заставить себя успокоиться, чтобы полностью сосредоточиться на дороге и добраться до места целым и невредимым. Он ехал все утро и остановился только раз, чтобы поесть и заправить машину. К полудню он увидел на обочинах гораздо больше машин, чем ему хотелось бы. По мере того, как дорога становилась все уже и круче, он дважды чуть не потерял управление, сумев выровнять машину только в последнее мгновение. И оба раза это заставило его дрожать от страха. К этому времени он понял, что его решение поехать встретиться с Сяо Чжанем было слишком импульсивным и глупым. Они ведь могли все обсудить по его возвращении. Однако он уже зашел слишком далеко в своем плане, чтобы просто взять и развернуться назад. Ему нужно было увидеть Сяо Чжаня. Хотя к этому моменту он уже уверил себя, что если бы с ним случилось какое-то несчастье, ему бы уже сообщили об этом. Но он все еще чувствовал необходимость увидеть его собственными глазами. Хотя это уже и не было основной причиной того, что он продолжал двигаться вперед. Ибо взглянул в зеркало заднего вида, и его взгляд остановился на гигантском букете красных роз, лежащем на заднем сиденье. Было нелегко найти такое большое количество цветов во время шторма, но он останавливался в каждом цветочном магазине, который попадался ему на пути с самого утра и постепенно собрал букет до его нынешнего размера. Всего в букете было по меньшей мере около пятидесяти роз, и несмотря на то, что последний флорист, у которого он остановился, изо всех сил постарался собрать их все вместе в один красивый букет, он все равно выглядел немного странно. Ибо даже не был уверен, любит ли Сяо Чжань розы, так как он никогда не покупал ему цветов. Он и сам не знал, почему. Может быть, потому, что они регулярно получали их на работе. Или, возможно, это было потому, что он никогда даже не задумывался об этом. Ему не хотелось признавать, что последнее утверждение было наиболее вероятным. Хотя он пытался фокусировать все свое внимание на вождении и слушал радио, чтобы быть в курсе обстановки на дорогах, Ибо не мог не думать об их последней ссоре с Сяо Чжанем и анализировать ее со всех сторон. Я только и делаю, что напоминаю тебе о различных вещах, Ибо, но у меня сложилось впечатление, что если это не связано с твоей работой, тебе совершенно наплевать. После всестороннего обдумывания ситуации сквозь призму его новообретенного понимания своего поведения, Ибо пришел к болезненному осознанию того, что Сяо Чжань на самом деле имел в виду: «Тебе наплевать на меня». Одна только мысль об этом словно высосала из него весь воздух. Он вел себя как полный мудак последние несколько месяцев, но гэ был более чем терпелив и добр с ним, снова и снова пытаясь наладить с ним контакт. Эти глупые ссоры, как ты их называешь, это мои попытки разговаривать с тобой, в то время как ты все время меня затыкаешь. Ибо было очень стыдно, что он обвинил Сяо Чжаня в том, что он не пытался с ним разговаривать, хотя именно он был виноват в том, что отвергал все попытки поговорить. Ему опять не удалось найти причину такого своего поведения, и осознание этого заставило его почувствовать себя отвратительным человеком. Он всегда гордился тем, что был добросовестным человеком, но где-то по пути вся его добросовестность потерялась и осталась одна лишь гордость. Ибо прибыл к воротам студии Сонгшу Гаоди около пяти вечера. Солнце уже село, но дороги, ведущие к студийному комплексу были относительно чистыми, и ему удалось не заблудиться. Снег все еще продолжал идти, хотя и не так сильно, и он был очень утомлен тем, что ему постоянно приходилось быть предельно внимательным. Он поговорил с охранником у ворот, и хотя ему понадобилось приложить некоторые усилия, чтобы убедить его, что он действительно тот, за кого он себя выдавал, ему наконец разрешили проехать на территорию студии. Он пытался позвонить в офис студии заранее, чтобы избежать подобной проблемы, и был удивлен, что так и не смог поймать сигнал. Это объясняло, почему Сяо Чжань не отвечал ему, и он почувствовал себя еще более глупо из-за того, что проделал весь этот путь, чтобы обнаружить то, что он, вероятно, смог бы найти в интернете, если бы дал себе время спокойно подумать, прежде чем отправиться в это путешествие. Однако сейчас уже было слишком поздно разворачиваться, да он и не хотел этого делать. Ибо проехал по извилистой дороге и припарковался возле приземистого здания из бетонных блоков, в котором проживали члены съемочной группы и актеры, пока работали в этой удаленной локации. Местность была хорошо освещена, но вокруг никого не было, что было неудивительно при такой ненастной погоде. Он понятия не имел, где в данный момент находился Сяо Чжань, он вполне мог сейчас быть на съемках. Немного походив туда-сюда, Ибо решил войти в здание, чтобы найти место, где он мог бы его подождать. Не было смысла сидеть в машине с включенным двигателем неизвестно сколько времени. Он на мгновение заколебался, прежде чем взять с собой цветы, так как не хотел привлекать к себе излишнего внимания, но побоялся, что они увянут на холоде, поэтому сжалился над ними и взял их с собой. Он уже поднимался по ступенькам ко входу в здание, когда услышал чей-то крик. — Ван Ибо? Он застыл на месте, когда за вслед за знакомым голосом послышались шаги. — Ибо, это ты? Ибо обернулся и оказался лицом к лицу с Сяо Чжанем, стоящим несколькими ступенями ниже. Он стянул капюшон с головы и в его волосах застряли несколько снежинок. Его щеки были красными и он выглядел потрясенным. — Я… — начал Ибо, но прежде чем он успел сказать еще что-либо, Сяо Чжань расплылся в самой теплой и мягкой улыбке. — Как ты сюда попал? — спросил он недоверчиво и одновременно с тем счастливо. — Почему ты здесь? — рассмеялся он. — Это для меня?! — спросил он, сокращая разделяющее их расстояние. Ибо меньше всего ожидал, что Сяо Чжань будет рад его неожиданному появлению. Учитывая то, как они расстались, он был почти уверен, что тот в гневе уйдет от него, чтобы потом разрыдаться. Поэтому он удивил самого себя тем, что при виде неподдельного восторга своего партнера, разрыдался он сам. В тот самый момент, когда широко улыбающийся Сяо Чжань взял у него цветы, Ибо отвернулся, сгорбился, и заплакал, спрятав лицо в холодных руках. — Какой интересный букет! — усмехнулся Сяо Чжань, рассматривая небрежно собранные в один букет разнокалиберные цветы. Плечи Ибо затряслись, у него перехватило дыхание в груди. Почему Сяо Чжань не сердился на него? Он много раз представлял их разговор, пока ехал сюда, но все его заранее заготовленные фразы не имели смысла, если Сяо Чжань не был расстроен. — А-Бо? Сяо Чжань подошел к нему и положил свободную руку ему на предплечье. — Ибо. Что случилось? — мягко спросил он. — Почему ты плачешь? «Почему не плачешь ты?» Ибо тяжело уронил руки вниз и посмотрел в пытливые глаза Сяо Чжаня. — Я так испугался, — сбивчиво проговорил Ибо. — Я вел себя как полное дерьмо. Сяо Чжань нахмурился, и взял его за руку, не прерывая зрительного контакта. — А-Бо, я полагаю, ты приехал сюда на машине? Ибо утвердительно кивнул и Сяо Чжань посмотрел на него со смесью недоверия и благоговения во взгляде. — Хорошо. Давай пойдем в машину, ладно? В этом здании трудно найти спокойное место. Словно по сигналу, мимо них пробежала двое членов съемочной бригады, на бегу стряхивая снег с курток. Они поздоровались с ними легким кивком головы прежде чем исчезнуть за дверью. Ибо вдруг пришло в голову, что они с Сяо Чжанем были еще тем зрелищем, но он слишком устал, чтобы заострять на этом свое внимание. Пока они шли обратно к машине, Ибо вытер слезы рукой и изо всех сил попытался восстановить контроль над своими эмоциями, хотя и опасался, что может снова сорваться в любой момент. Он не мог вспомнить, когда чувствовал себя так последний раз, и задавался вопросом, не было ли это именно тем, как он заставлял Сяо Чжаня чувствовать себя весь последний год. При мысли об этом слезы снова подступили к его глазам. Ибо сел на водительское место, завел двигатель, и судорожно дыша, стал ждать, пока Сяо Чжань уложит цветы на заднее сиденье и сядет рядом с ним. Как только он закрыл за собой дверь, он тут же перегнулся через центральную консоль, взял Ибо за руки и крепко обнял. Ибо изо всех сил старался не расплакаться снова, но он был так утомлен, взволнован и сбит с толку, что ничего не мог с собой поделать. — Прости меня, — сказал он хриплым голосом, когда снова смог говорить. Сяо Чжань молча погладил его по затылку, нежно проводя по волосам. Затем он немного отстранился, но не убрал теплую руку с его шеи. — Ты о вчерашнем утре? — спросил он, глядя ему в глаза. Ибо сжал губы, и всхлипнул. — Да. Я хотел извиниться. Сяо Чжань нахмурился. Это явно был не тот ответ, которого он ожидал. — Подожди. Ты проделал весь этот путь сюда, в снежную бурю, чтобы извиниться? Ибо почувствовал себя совершенно нелепо. — Ты не отвечал на мои сообщения… — смущенно проговорил он. Сяо Чжань рассмеялся, затем поднял голову, посмотрев на потолок и внезапно посерьезнев. В его глазах промелькнуло разочарование, которое очень задело Ибо, хотя он понимал, что это было вполне заслужено. — Я же говорил тебе, что здесь не будет сигнала, А-Бо… Ибо глубоко вздохнул и вытер лицо. — Прости меня… сначала я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Ты не отвечал, а вокруг было столько несчастных случаев… я беспокоился, что с тобой что-то случилось. Сяо Чжань переместил руку ему на макушку и потрепал по волосам. — Извини, что заставил тебя волноваться. Я мог бы написать тебе из аэропорта, но я просто… Он посмотрел вниз, явно смущенный своим собственным поведением. — Не извиняйся, гэ. Я достаточно быстро понял, что шансы того, что с тобой случилось что-то плохое, весьма невелики, но все равно хотел увидеть тебя как можно скорее и извиниться за все. — Все? — спросил Сяо Чжань, вновь посмотрев ему в глаза. Ибо тяжело сглотнул и взял руки Сяо Чжаня в свои. Настало время сказать все. — Я переживаю за тебя, гэ. И люблю тебя. И не хочу, чтобы ты думал, что я тебя не люблю. Сяо Чжань сжал губы и посмотрел вниз. — В последнее время я не чувствовал себя очень любимым, Ибо, — сказал он тихим голосом, разбивая сердце Ибо на куски. Он отпустил руки Сяо Чжаня и обхватил его лицо ладонями, заставляя посмотреть на себя. Его глаза были полны печали. Ибо нежно погладил его щеки большими пальцами. — Я знаю. Мне, правда, очень жаль. Прости меня. Я наговорил тебе много всего, чего не должен был говорить. И ты был прав. Я действительно не слушал тебя. Я не знаю, почему все случилось именно так, и почему, чем больше ты протягивал мне руку, тем больше я упирался. Я не хочу, чтобы между нами было все так. И не хочу больше быть таким. Я хочу, чтобы ты чувствовал себя любимым. Ты для меня самый важный человек на свете. Сяо Чжань улыбнулся, но его глаза были полны слез. Ибо нежно поцеловал его в лоб. — Я люблю тебя, гэ. Я все время думаю о своем поведении, и действительно не могу понять, что именно изменилось, что заставило меня так себя вести. Я не знаю, как это исправить, и я знаю, что простое появление здесь с цветами не означает, что ты простишь меня… — Я прощаю тебя, — прервал его Сяо Чжань. — Что? — выпалил Ибо, застигнутый врасплох его словами. Сяо Чжань положил свою руку поверх руки Ибо. — Я прощаю тебя. Я вижу, что ты искренне сожалеешь и, наконец, готов меня выслушать. И хотя ты обидел и разочаровал меня, я все еще люблю тебя. Эти простые слова задели Ибо больше, чем все, что когда-либо говорил ему Сяо Чжань. Убрав руки от его лица, он опустил взгляд вниз, и из его глаз снова полились слезы. — А-Бо, не плачь. Все хорошо. Я все еще здесь. Все будет в порядке. Посмотри на меня. Не в силах унять дрожь в губах, Ибо поднял взгляд и посмотрел в глаза Сяо Чжаню. Тот смотрел на него с добротой и любовью в глазах. — Я рад, что ты понял, что мы отдаляемся друг от друга, но надеюсь, если это когда-либо повторится снова, ты выслушаешь меня и не будешь ждать, пока решишь, что со мной что-то случилось, прежде чем действовать, — спокойно сказал Сяо Чжань, вытирая лицо Ибо кончиками пальцев. — Прости, гэ. Сяо Чжань снова взял руки Ибо в свои. — Ты уже извинился. Нам нужно вместе работать над тем, чтобы исправить это. Хорошо? Мы ведь одна команда, помнишь? Ибо кивнул. — Мне не плевать на тебя, гэ. Поверь мне. Сяо Чжань еле заметно улыбнулся лишь уголками губ. — Я знаю. Но в следующий раз, пожалуйста, не надо ехать через полстраны в снежную бурю, чтобы доказать это, хорошо? Если ты умрешь по дороге ко мне, я тебя не прощу. Понял? У Ибо словно камень упал с груди, и он усмехнулся. — Понял. — Ты обещаешь? Он кивнул и Сяо Чжань улыбнулся. — Иди ко мне, глупый, и дай мне обнять тебя как следует. Сяо Чжань привлек его к себе и Ибо, обвив его руками, крепко прижал к себе. — До сих пор не могу поверить, что ты проделал весь этот путь, — неодобрительно сказал он, его голос был приглушен толстой зимней курткой. — Это было так глупо с твоей стороны. — Говорят, любовь заставляет людей делать глупости, — возразил Ибо. — Эмм, но это какой-то новый уровень глупости. Ибо усмехнулся и крепко обнял Сяо Чжаня. Но тот внезапно оттолкнул его, разрывая их объятия. — Разве у тебя нет съемок в ближайшие дни? — спросил он. — Их отложили из-за снежной бури. Но мне все равно нужно будет завтра вернуться, — ответил Ибо со вздохом. — А ты, наверное, будешь на съемках всю ночь? — удрученно спросил он. Он даже не задумался о том, что он будет делать после того, как извинится, но было вполне очевидно, что ему придется уехать одному. Внезапно поведение Сяо Чжаня изменилось, и он заговорщически улыбнувшись, наклонился вперед и прижался губами к губам Ибо. Застигнутый врасплох, Ибо, тем не менее, быстро пришел в себя и с жадностью ответил на поцелуй, приоткрыв рот, в который тут же проник язык Сяо Чжаня. Пока они целовались, Ибо расстегнул его куртку и скользнул руками под одежду, обхватив за поясницу, и притянув к себе настолько близко, насколько позволяла кабина машины. Сяо Чжань издал тихий довольный стон и улыбнулся ему в губы, а потом высвободил одну руку и обхватил эрекцию Ибо прямо через штаны. Ибо хрипло застонал и неосознанно пошевелил бедрами, упираясь ему в ладонь. Сяо Чжань внезапно прервал поцелуй, но не отстранился, дразня губы Ибо своим горячим дыханием и языком. — Я всю ночь свободен, — сказал он, продолжая массировать промежность Ибо. — Этот снег может быть нам даже на руку, — добавил он, приподняв бровь в намеке. Переполненный желанием, Ибо обхватил затылок Сяо Чжаня одной рукой и притянул к себе, вовлекая в страстный поцелуй. Тот ответил на поцелуй, но потом снова отстранился. — Ты забронировал гостиницу? — спросил он, убирая шарф с шеи Ибо, и наклоняясь к нему, чтобы прикусить теплую кожу. До Ибо едва дошли его слова, так как все его мысли были сосредоточены на прикосновениях Сяо Чжаня. Как давно он не прикасался к нему. Как он вообще мог предпочесть этому видеоигры? — Ммм, да, но… аах… эмм. Я… Он неохотно положил руку на руку Сяо Чжаня, в попытке остановить сводящую его с ума ласку. — Гэ, тебе лучше остановиться, или я не думаю, что смогу дождаться, пока мы доберемся до отеля… — сказал он, затаив дыхание. Сяо Чжань склонил голову набок и, подняв руку, взял ладонь Ибо, поднеся еек губам, чтобы поцеловать. Его нежность только усилила желание Ибо. — А кто сказал, что мы должны ждать? — ответил он, глядя Ибо прямо в глаза. — Мы находимся в такой глуши. Уверен, что мы сможем найти укромное местечко, как только уедем отсюда… Ибо тяжело сглотнул, и усилием воли заставив себя отвернуться от Сяо Чжаня, крепко сжал руль обеими руками. Даже несмотря на падающий снег, эта поездка обещала стать самым большим испытанием.