Дьявольское отродье

Мысленно Эрен балансировал между подкатывающей истерикой и полнейшим отрицанием. Сознание было одурманено воздействием температуры, здраво оценивать происходящее выходило из рук вон плохо. Он замер, стараясь держаться спокойно, лишь руки мелко подрагивали, сдавая с потрохами истинное душевное состояние. Женщина в очках, наблюдая за его мрачнеющим с каждой секундой лицом, весело улыбалась. Должно быть, таких, как он, ей приходилось видеть каждый день. ― Да ладно тебе, достойно умер хоть? ― спросила она, легонько потрепав его по плечу. Эрен всё никак не мог понять, что же её так забавляет. В глазах цвета дубовой древесины застыло выражение необъяснимых ему эмоций, они сияли изнутри, переливаясь красноватыми искорками. Теперь-то Эрен понимал, что такими могут быть лишь демонические глаза. Не сумев выдержать её взгляда, он отвернулся к печи, глядя на пляшущее за железной решёткой пламя. Одно Эрен знал точно ― он в самом деле умер, ибо представить иной расклад, при котором его полумертвого вытащили из леса и засунули в это необычное место, при этом... Он вдруг дернулся, оглядывая свое тело. Задрал край просторной рубашки, натянутой на него кем-то, оголяя торс. Правый бок был совершенно целым, словно часть его не была ранее вырвана клыками демонической твари. ...невероятным образом заживив его несовместимую с жизнью рану, было невозможно. Как реагировать, как себя вести, как смириться ― все эти вопросы Эрен решил закопать глубоко в своей голове, оставив на момент получше этого. Сейчас было не время показывать свои эмоции и переживания, хотя удерживать их в себе выходило донельзя паршиво. О родных людях и их реакции на его смерть он боялся думать, даже мимолетным воспоминанием это разрывало его душу. Самым отвлеченным от эмоциональных мыслей являлся единственный вопрос: Почему Ад? Конечно, Йегер не мог похвастаться чистотой веры, он всегда был в этих вопросах особо придирчивым и старался анализировать библейские тексты со стороны разума, а не слепого согласия со всем написанным. И Эрен не находил в них ничего сопоставимого с реальностью. Но он не был убийцей, вором... непроизвольно вспомнилась работа, на которой он крал личную информацию людей. Неужели за это? За то, что не дал попрошайке пару баксов? За то, что не молился и не носил крестик? Женщина покашляла, пытаясь привлечь к себе внимание. Эрен настолько глубоко утоп в своих мысленных потоках, что забыл о её присутствии, как забыл и о вопросе, зависшем в раскаленном воздухе. Тот продолжал жечь лёгкие и заставлял безбожно потеть, угрожая... а в прочем, чем? Второй смерти не бывать. ― Ваши убили, ― отозвался наконец он, нерешительно взглянув на неё. Был ли он зол на тварей, отнявших у него жизнь? Честно говоря, он винил себя. ― Печально это слышать. ― мгновенно слетевшая с её лица улыбка сменилась чем-то, похожим отдаленно на сочувствие. Со стороны бездушного существа это была самая неожиданная реакция. ― Я Ханджи. Пойдём прогуляемся, пока тебя не распределили. Она протянула ему свою руку, фаланги которой также, как и у других встреченных ранее демонов, выглядели чересчур длинными. Эрену не осталось ничего, как послушно ответить на это странное рукопожатие. Конечность была мертвецки холодной, несмотря на царящее здесь пекло. ― Я Эрен.

***

Ханджи, как было изначально ясно, являлась демоном. Весьма болтливым, надоедливым чертёнком, не утихающим ни на секунду. Её бесчисленные рассказы сводились к одному: она хотела подняться на ранг повыше среди своих сородичей, чтобы наконец уйти с этой поганой работы по заправке печей. Забавно было узнать, что в Аду многие существа ведут обычную для людей жизнь. Твари, которые могут творить всё, что им вздумается, с человеческими судьбами, ненавидят свою работу. При ином раскладе событий Эрену было бы даже смешно с этого факта. Они успели преодолеть ни один коридор, поднимаясь всё выше и выше по этажам. Длинные залы сменяли друг друга, но в них не было ничего запоминающегося: всё здесь было серым и безликим, словно было заброшено многие годы назад. Как объяснила Ханджи, эти залы когда-то являлись продолжением местной канцелярии, пока высшие не взбунтовались, решив переселиться подальше от печи. ― Видите ли, им здесь слишком жарко, ― выплюнула со злостью Ханджи, сверкая из под очков глазами. Демонесса явно ощущала себя ущемленной. Наконец, они добрались до той самой канцелярии, где и происходило распределение новоприбывших по кругам. Дальнейшая судьба мало волновала Эрена, он знал, что от желаний и просьб ничтожного человечка здесь уж точно зависеть ничего не будет. Парень шёл чуть позади своей спутницы, оглядывая пространство вокруг. Если бы он не знал наверняка, то навряд ли бы смог назвать это место хотя бы отдаленно напоминающим офисные помещения. Вместо привычных стен пастельных тонов, деревянных столов и кресел на колесиках перед глазами Эрена простиралось готическое великолепие: высокие своды арок разделяли так называемые кабинеты, в центре которых располагались массивные каменные столы, стоящие на толстых, украшенных лепниной, ножках. По ним расползались, словно живые, ветви винограда, увенчиваясь тяжелыми гроздьями. За столами восседали темные фигуры, охваченные туманной дымкой. За ними можно было разглядеть оконные проёмы, уходившие в пол и открывающие вид на багровое, затянутое грозовыми облаками, небо. Стены коридора, по которому они шли, также были испещрены узорами и орнаментами, нередко представляющими собой замысловатые геометрические фигуры и даже цветы, прекрасные в своей симметрии. Освещением здесь служили люстры, подвешенные к высокому потолку. Они выглядели как тонкие металлические кольца, соединенные с основанием цепями, нисходящими к каждому из расположенных по окружности подсвечников. Нередко краем глаза Эрен замечал легкое колыхание воздуха возле себя и мелькающие на периферии обзора тени. Они появлялись на мгновение и исчезали, почти не тревожа его. Здесь было настолько тихо, что шаги Эрена и Ханджи, казалось, разносились по всему зданию. Но никто не обращал на них внимание, ни одна темная персона, восседающая в своем кресле, не удосужилась поднять на них своего демонического взгляда. Да и других людей, ждущих своё распределение, Эрен так и не заметил. Спрашивать об этом у Ханджи он не решился, наслаждаясь наступившим молчанием женщины. Внезапно для парня, они вышли к развилке, одной из ветвей которой служило продолжение изначального пути, второй ― дорога в самое сердце здания, скрытая за высокими дубовыми дверьми. Ханджи вытащила из кармана своего платья связку ключей, начав отыскивать нужный. Им оказался непримечательный черный ключик, зубья которого были покрыты слоем рыжей коррозии. Замок на дверях сначала не хотел поддаваться, не позволяя ключу даже провернуться в механизме, на что женщина, тихо выругавшись, продолжила свои попытки с удвоенной силой. В конце концов, под её напором металл нагрелся до красноты, открытый замок Ханджи откинула в сторону, и тот с оглушающим грохотом свалился на каменный пол. Женщина потянула за одну из дверей, освещая залитый полумраком огромный зал. Ханджи вступила туда первой, пальцем поманив Эрена за собой. Она уверенно зашагала по бардовому ковру, тонкой линией уходящему вдаль, словно её вовсе не волновало почти полное отсутствие света. Люстры, обилие которых Эрен отметил в канцелярии, сменились пресловутыми факелами на стенах. Помещение было настолько обширным, что служили они скорее декорацией, нежели реальным освещением. Эрену ступал за Ханджи аккуратно, почти беззвучно, и постоянно крутил головой по сторонам, ожидая нападения. Может, умереть он второй раз не способен, но заранее начать свой марафон бесконечных мук — уж точно. — Ханджи, куда мы идем? — прошептал Йегер, поравнявшись с женщиной, ощущая около неё себя намного безопаснее, чем позади. — Тшш! — нервно шикнула на него женщина, прижав палец к своим губам. В полумраке это действие было почти незаметным. Позади что-то булькнуло и зашевелилось, послышалось тихое шуршание и перезвон цепей. Женщина схватила Эрена за руку и ускорила свой шаг почти до бега, больно стиснув его запястье. Он не видел её лица, но почему-то чувствовал, что ту постиг тот же страх, что и его самого. Дыхание Йегера сбилось, а сердце снова начало играть на ребрах как на ксилофоне. Странно, почему он думал, что после смерти эти чувства, захлестывающие все тело разом, покинут его? Шум позади медленно и уверенно приближался к Эрену и Ханджи, пока они продолжали бежать в темноте, резко ставшей кромешной. Факелы потухли почти единовременно, обданные горячим потоком воздуха, ударившегося и в спины спутников. Эрен боялся оборачиваться назад, его воображение вырисовывало самые страшные картины, заставляя через раз дышать от страха и недостатка кислорода. Реакция Ханджи пугала его хлеще, чем собственные предположения. Утягивая его вперед, женщина дрожала всем телом, что только усиливало его собственную дрожь. Коридор завершился такими же объемными дубовыми дверьми, которые Эрен сначала не заметил и почти влетел в них. Ханджи, резко выпустив его запястье, с усилием пихнула руками темноту. Расступившись, та пропустила их в светлое помещение. Ханджи поспешила закрыть двери за спиной Эрена, задвинув тяжелый засов. Она уперла руки в колени, тяжело дыша. Эрен зажмурился, резкий поток света ослепил его. — Обосраться можно, — тихо выдохнула женщина. — Что это было? — Мелкий противный змееныш, — нервно усмехнулась Ханджи и, в достаточной мере осмелев, стукнула кулаком по древесине. — Вот и сиди там, негодяй! С той стороны что-то утробно заурчало и сильно ударило в двери. Эрен вдруг ощутил чувство дежавю, а женщина отшатнулась, охнув от удивления. — Ханджи, ты в своем репертуаре, — раздался громогласный мужской голос позади, принуждая обернуться. ― Оливий, а я и не думала, что застану тебя здесь, ― обрадовавшись, тут же заулыбалась Ханджи. Эрен повернулся и ошарашенно замер, разглядывая собеседника женщины. Трехметровая черная фигура стояла около окон, чуть склонив голову в их сторону. Лицо существа было скрыто под маской, сквозь её узкие разрезы на них смотрели два синих огонька. Высокие, изогнутые кверху рога возвышались над головой, а тело было облачено в черный, сияющий панцирный доспех, оканчивающийся юбкой из тонкой летящей ткани. Ног Эрену разглядеть не удалось, а руки существо сложило за спиной. ― Еще один смертный, который попал в Ад совершенно случайно? ― синие огоньки блеснули усмешкой, обратившись к Эрену. Существо приблизилось к Эрену. Вместо ног оно волочило за собой длинный, покрытый синими чешуйками хвост. Йегер испуганно вжался в двери, отступать было некуда. Существо склонилось к его лицу, заглядывая в глаза, словно собиралось высосать через них душу. ― Теперь вижу, и что ты от меня хочешь? ― оно отстранилось, повернув голову в сторону Ханджи. ― А ты как думаешь? Или ты считаешь это справедливостью, а, Оливий? ― возмутилась женщина, сложив руки на груди. ― Я не занимаюсь этими вопросами! Сколько раз мне тебе это повторять? ― рявкнуло существо, нависнув над ней. Рядом с ним она выглядела совсем крохотной. ― Или ты думаешь, что я буду исполнять каждую твою просьбу, как преданный щенок? ― оно угрожающе понизило голос. ― Я думала, что ты знаешь хоть что-то о чести и долге, ― сверкая глазами, ответила Ханджи. В помещении очевидно вырос градус напряжения. Эрен толком не понимал, о чем велся разговор. За что боролась Ханджи? О каком долге она говорила? Все это оставалось выглядело, как загадка, за которую парень не рассчитывал браться. Ему хотелось сейчас двух вещей: тишины и темного угла, в который можно забиться и всё обдумать. Эрен понимал, что вскоре он будет хотеть совершенно иного: конца бесконечной пытки, на которую будет обречена его душа. И всё же, находиться сейчас здесь было тоже своеобразной пыткой ― пыткой неизвестностью. Демоны продолжали перекидываться словами, не имеющими для него Эрена никакого смысла. Между ними двумя явно существовало что-то, о чем простому смертному не дано знать. ― Заткнитесь уже, ― выкрикнув, он наконец решил прервать их перепалку. ― Ханджи, спасибо за экскурсию, покажи мне выход отсюда. Трехметровое существо глянуло в его сторону, обдав леденящим душу взглядом. Ханджи сменилась в лице и опустила голову, грустно вздохнув. Должно быть, она горела идеей поиска справедливости для него, вот только Эрену с самого начала было понятно, что с его жалкой душонкой церемониться никто не будет. Да и с чего её вообще это волнует? ― Я видел, что рядом с ним рядом был младший, ― существо легонько кивнуло в сторону дверей. ― Не будь настолько уверена, что мальчишку отправили сюда просто так. ― Ты встречался с Леви?! ― округлив глаза, удивленно выкрикнула Ханджи. Она настигла Эрена в два прыжка, схватила его за плечи и непозволительно близко приблизилась к лицу. Йегер, изрядно испугавшись этого её выпада, попытался освободиться, да только эта на вид хрупкая женщина стиснула плечи настолько крепко, что не позволяла дернуться. Леви? О ком они вообще? ― Левиафан младший, единственный сын верховного демона зависти, ― заметив непонимание в глазах Эрена, пояснило существо. ― Я видел его в твоих последних воспоминаниях. ― Он спас меня от смерти, ― наконец сложив в своей голове картинку, ответил Йегер. Леви? Такое уродливое сокращение для столь красивого имени? ― Да ну?! ― до боли сжав плечи парня, еще больше удивилась Ханджи. ― Совсем на него не похоже! Оливий, этого мальчика точно надо передать верховным. Существо неодобрительно покачало головой и отползло обратно к окну. Еще раз глянув в сторону Эрена, оно выставило перед собой руки, и в его ладонях вспыхнули синие язычки пламени. Оливий вычертил ими в воздухе небольшой овал. Как только края того сомкнулись, пространство внутри фигуры заволокло красноватым туманом. ― Ханджи, я знаю, на что ты надеешься, ― тон Оливия вновь стал угрожающим. ― Они не сжалятся над тобой, и никакой мальчишка с информацией о Левиафане не изменит этого факта. Существо кивнуло Эрену, приглашая зайти в туман. Женщина отпустила его плечи и отошла в сторону, поджав губы. Эрена приблизился к овалу и сунул руку внутрь, проверяя на безопасность. Та легко растворилась в дымке, и Эрен тут же дернул её обратно. Рука вернулась в целости, на что существо нетерпеливо фыркнуло: оно явно надеялось поскорее спровадить ненужного человека и вернуться к разговору с Ханджи. Эрен решил не бесить его, разом вступив в туман. ― Удачи тебе, Эрен, ― донесся за спиной печальный голос Ханджи. ― Сомневаюсь, что она понадобится. Портал закрылся за его спиной, унося куда-то очень далеко из этой комнаты.

***

Левиафан продолжал сидеть над бездыханным телом с угасающей надеждой на то, что он всё же успел. Упорно выискивал пульсацию на сосудах, ждал, что грудная клетка вдруг снова начнет вздыматься... спустя несколько минут отрицать смерть было уже бессмысленно. Он наклонился к лицу Эрена, оставив на лбу легкий поцелуй. От его кожи всё еще до отвратительного сладко пахло, и Левиафан почувствовал, как внутри что-то тихо и надломленно завыло. ― Надеюсь, ты обретешь покой, ― отпустив холодеющее запястье, тихо произнес он. ― Знаешь, куда его отправили? ― раздался старческий голос позади. Левиафан обернулся, совсем не удивившись её появлению. Старушка сидела на креслице, поправляя подол своей накидки. Её тусклые глаза сначала равнодушно окинули Левиафана, затем с легкой тоской обратились к телу Эрена. Она скривила губы. ― Его загрызли бесы, здесь всё однозначно, ― ответил Левиафан, приподнявшись с пола. Белоснежные штанины насквозь пропитались кровью и повисли на теле бесформенной тряпкой, неприятно прилипая к коже. Руки тоже были перепачканы, он обтер их о рубашку, оставив на ней кровавые разводы. ― Если бы всё было так просто, ― покачала головой Смерть, — Я вижу его отнюдь не в Раю. Левиафан недоверчиво взглянул на неё, но в блеклых глазах Смерти не осталось и тени прежнего ехидства. Но за что…? В свежие раны словно залезли грязными пальцами, разворотив их. В комнате вдруг стало невыносимо находиться, и Левиафан покинул дом, осев на траву, где совсем недавно под лучами утреннего солнца грелся Эрен. Здесь было до жути холодно, но это хотя бы отрезвляло. Левиафан полностью осознавал, что в случившемся был виновен только он сам. Если бы не играл в игру под названием: «как правильно» — и просто оставался рядом, то ничего этого не случилось бы. Правила, правила, правила… ими ему забивали голову с самого детства, пытаясь утихомирить и взять под контроль силу, сокрытую в неуправляемом ребёнке. Было странно вспоминать это спустя столько лет после побега, но привитое воспитание всё ещё отголосками руководило поступками взрослого Левиафана. ― Люди не должны привязываться к чудовищам, всегда нужно помнить о необходимости соблюдать равновесие. ― так говорил его учитель. Почему же чудовище привязалось к человеку, а, учитель? Левиафан чувствовал, как камень внутри него под названием сердце вновь покрывается ледяной коркой. — Этот парнишка, он был дорог тебе. Она осела рядом, обдавая его смрадом гнилых ягод. Как и всегда, она была слишком проницательна. — Если ты решила почитать мне морали, то можешь не утруждаться, — угрюмо отозвался Левиафан. — Я еще не видела тебя таким, — продолжила старушка, заглядывая ему в глаза. — В моих силах немногое, но я могу помочь тебе пройти в Ад незамеченным. Может, тебе еще удастся спасти его.