Сборник зарисовок 2

Со свистом рассекая воздух два топора метались из стороны в сторону, сверкая остриями в лучах закатного солнца. Мой меч, выписывая в воздухе простые, но чёткие фигуры парировал часть ударов, отводя их в стороны, тогда как от других приходилось попросту уклоняться, либо же отступать, чтобы не почувствовать себя наковальней, по которой бьёт кузнец. "Два касательных попадания, а на доспехах уже вмятины. Насколько же он силён?", - поднырнув под особенно широкий замах, захожу Олафу во фланг и вонзаю кончик меча в кожаную броню чуть ниже правых рёбер. - Дерись как мужчина, трусливая падаль! - ревёт рыжебородый гигант, резко крутанувшись на месте и едва не зацепив мою голову одним из своих орудий. - Ра-а-а-а! ...Отмечаю кровь на своём клинке, но не спешу радоваться успеху: враг игнорирует любые ранения... не являющиеся гарантированно смертельными (во всяком случае - я надеюсь, что отрубленная голова или пронзённое сердце его всё же остановят). Несмотря на мою скорость, натренированную за прошедшие месяцы благодаря необычайной для человека выносливости, а также превосходящее мастерство, раз за разом позволяющее доставать противника хотя бы кончиком меча, берсерк даже не думает замедляться или слабеть от потери крови. Мне и вовсе кажется, что раны на нём заживают едва ли не быстрее чем появляются. "Колдовство? Божественное благословение? Что-то ещё? Ничего нельзя отрицать в этом мире", - в очередной раз танцующей походкой уйдя от прямолинейного удара пиратского главаря (вождя), пригнувшись провожу клинком по ноге здоровяка, что запнулся и едва не рухнул на землю, тут же отскакивая в другую сторону. ...Вокруг нас образовался широкий круг из моих людей и недобитых, но обезоруженных налётчиков, коих связывали кожаными ремнями и верёвками. Впрочем, никто из рыцарей не спешил "мешать королю", а сам Олаф будто бы и не видел других врагов, полностью сконцентрировавшись на моей персоне. "Это могло бы даже льстить... не будь ты здоровенным бородатым мужиком, воняющим кровью, потом и ещё чёрт знает чем на дюжину шагов вокруг", - сделав вид словно запнулся, провоцирую здоровяка броситься в очередную атаку, а затем - шагаю ему навстречу и вонзаю меч под рёбра. Рыжебородый сделал ещё два шага, приблизившись вплотную, а затем топоры выпали из его ладоней, чтобы руки резко хлопнули по моему шлему, вцепляясь в него сильными пальцами. Выпучив налитые кровью глаза пират напряг всё тело и оторвал меня от земли, при этом продолжая сдавливать мою голову, желая раздавить будто кочан капусты. "Да что ты за монстр такой?", - нащупав у себя на поясе кинжал, выхватываю его из ножен и бью раз, второй, третий, практически на всю глубину погружая лезвие в злобно хрипящую и скалящуюся тушу. Промявшийся под пальцами Олафа металл давил на череп, удар сапогом между широко расставленных ног не принёс желаемого эффекта, а оставленная на горле врага рана почти сразу перестала кровоточить. Сам же рыжебородый поднял меня ещё немного выше, чтобы смотреть глаза в глаза, обдавая скрытое под забралом лицо смрадным дыханием. ...В широких зрачках, из-за которых уже не было видно радужку отсутствовали любые признаки человеческого разума, вытесненного дикой, всепоглощающей яростью. Впрочем, именно это меня до сих пор и спасало, и именно этим я сумел воспользоваться, чтобы вогнать лезвие кинжала в висок великана. - Аааааа...! - ненавидящий, яростный, безумный крик резко оборвался, от чего у меня в ушах зазвенело (хотя, причина могла быть и в сдавливающих голову руках), а затем ладони Олафа ослабли и моё тело подчинилось одному из незыблемых законов, написанных самой природой. С лязгом металла упав на колени, руками упираясь в землю, чтобы удержать себя от окончательного позора, слышу шум глухого удара чего-то тяжёлого обо что-то твёрдое. На миг мне даже показалось, что сама земная твердь вздрогнула, но, разумеется, это было лишь игрой воображения. "Наконец-то. Я уж начал бояться, что для тебя и мозг - неважный для жизни орган", - оттолкнувшись ладонями от почвы, хватаюсь руками за шлем, чтобы с трудом сдвинуть забрало вверх наполовину, после чего оно безнадёжно застряло. - Мой король! - наконец-то отмерли наблюдатели, толпой бросившись к продолжающему стоять на коленях мне. "Проклятье... Этот монстр меня едва не прикончил, а мои защитнички только глазами хлопают. Если бы у него было чуть больше мозгов - моя королевская морда уже смотрела бы в сторону задницы, которой я, по всей видимости, думаю", - осознание того, что выжить удалось лишь благодаря удаче здорово прочистило голову, заставив более здраво взглянуть на собственные геройские порывы. ...Нет, схватка двух лидеров своих воинов - это, конечно, благородно и вообще красиво. Только вот с учётом того, что у Олафа не осталось сторонников - логичнее было бы затыкать его копьями, нашпиговать стрелами, ну и спутать верёвками, а не бросаться с мечом наголо на игнорирующего раны берсерка. "Кстати о последнем. Ладно бы он не чувствовал боли из-за ярости и каких-нибудь веществ... но когда вскрытая глотка заживает буквально на глазах - это точно ненормально для человека. Колдовство, благословение, зелья или артефакты?", - поднявшись на ноги при помощи оруженосцев, кое-как избавляюсь от перчаток, а затем - срываю с головы шлем, чтобы в наступивших сумерках увидеть отпечатки пальцев на металле. - Ваше величество, это было потрясающее сражение! - восторженно воскликнул один из рыцарей, окруживших меня плотным кольцом. - Ваша победа войдёт в легенды! Барды сочинят о ней песни! ...Остальные окружающие меня мужчины только поддакивали оратору, с восторгом глядя то на меня, то на "поверженного монстра". Мне же хотелось то ли рассмеяться, то ли застонать от осознания, что эти... защитнички... вовсе не видели для меня угрозы. "Ну конечно же. Ведь ни один мужчина не может убить короля-чародея", - сунув свой шлем в руки оруженосцу, провожу ладонями сперва по лицу, а затем и по остальной голове (просто для того, чтобы убедиться в её целости). - Срежте с него всю одежду, - жестом потребовав тишины, обращаюсь к радостным воинам. - Если найдёте какие-то украшения, амулеты, странные рисунки - руками не трогать. Ясно? Действуйте. Рыцари стали опасливо переглядываться, то и дело кидая неуверенные взгляды на меня, затем подозвали уже своих оруженосцев и перепоручили приказ им. Я мог бы на это как-то отреагировать, всё же моё поручение звучало однозначно, но навалившиеся усталость и безразличие заставили махнуть на всё рукой (фигурально выражаясь). ...Адреналин, ещё недавно бурливший в крови отхлынул, словно бы только этого и дожидаясь - начали ныть полученные ушибы. К счастью, неподалёку оказался рыцарь с флягой, в которой плескалось разбавленное вино, совсем не возражающий поделиться напитком со своим королём. "Демона опять устроит мне выволочку за самоуверенность и, на этот раз, точно будет права. Хах... Гаргулья, читающая нотации правителю небольшой, но чрезмерно гордой страны. Вот уж не поверил бы, что голосом разума в нашем дуэте станет именно она", - благодаря тому, что я следил за процессом срезания сперва кожаной брони, а затем и одежды с тела Рыжебородого, от моих глаз не укрылся блеск крупного драгоценного камня, вставленного в амулет, на толстой золотой цепи висящий на бычьей шее пирата. - В стороны, - рыкнув на юношей командным тоном, ловлю на себе встревоженные, растерянные взгляды. - Вы не слышали, что я говорил? Никакие украшения, амулеты и прочие вещи, кажущиеся странными - руками не трогать. Кинжал мне. Вернув флягу владельцу, принимаю сразу два протянутых орудия, кивком благодаря их хозяев, после чего приседаю на корточки рядом с Олафом и, подцепив цепь короткими клинками, осторожно снимаю её с шеи великана. Подозвав оруженосца с сумкой, укладываю в неё трофей и, кивнув ожидающим юношам, велю продолжать работу. "Может я и перестраховываюсь, но пусть лучше наши волшебники с этим разбираются".