дурной сон

к кошмарам разного рода лололошка уже давным давно привык; будь это жуткий аттракцион с клоунами, или ряд несчастных случаев, связанных с водой, исход всегда один – мироходец успешно вызволяет их узников из тюрьмы. и всё-таки, кидая мимолётный взгляд на остатки башни, проходя мимо неё, в голову закрадывается логичный вопрос. а какой у него кошмар? как ему намёками когда-то поведал джодах, это далеко не первое, и не последнее его приключение, а значит, на его пути встречалось, да и встретится, достаточно травмирующих событий. и если уж башня воссоздаёт один и тот же ужас, раз за разом, то, получается, процесс калькуляции должен был вычислить его самый потаённый страх? один из всех? но лололошка быстро мотает головой; нет, он не должен думать о невозможных в его реальности событиях, а сконцентрироваться на более примитивных, приземлённых вещах. например на том, что ему стоит поспать. украдкой взглянув на улицы района контрабандистов, украшенные бумажными фонарями, излучающих тёплый, убаюкивающий свет, лололошка не может не тепло улыбнуться. всего за какие-то несчастные полгода, это место стало ему родным домом, и теперь, он хочет остаться здесь, наслаждаясь компанией своих верных товарищей, до истечения веков. укладываясь на кровать, он довольно зарывается лицом в подушку. его жизнь, наконец-то, наладилась.

***

вместо привычной комнаты, заботливо выделенной главой гильдии, лололошка пред собой видит странное, пустое помещение, состоящее из бетонных стен, небольшое, но с высокими потолками. кошмар? быть такого не может! видомния ведь давным давно уничтожена, следовательно, связь с ней разорвана... — а может, дело никогда не было в башне? – за спиной резко раздаётся тяжёлый стук каблуков, и рефлекторно, лололошка оборачивается, принимая оборонительную стойку, желая вытащить меч из ножен. но оружия под рукой не оказывается. — ты..! – он скалится, и его голубые очки съезжают на переносицу, украшенную мелким шрамом. мужчина же щурит свои тёмно-зелёные очи, хрипло посмеиваясь, склоняя голову на бок. в его змеиной, мерзкой улыбке, прячутся самые ужасные мотивы. — соскучился, да? – эбардо делает несколько шагов вперёд, и в миг оказывается рядом с мальчишкой, невесомо проводя рукой по его нежной щеке. парализованный, он не может даже отпрянуть, лишь в ужасе застывает. — в этой поэне совсем делать нечего, кроме как бегать за всякими сан-франами, да ашрами, не так ли, малыш? – мужчина наклоняется над его ухом, опаляя его своим горячим дыханием, и сжимает плечи мироходца. — я с предателями говорить не буду! – он отворачивается от вульгарной гримасы эбардо, жмуря глаза, презренно дуя губы. это всё нереально, и он не собирается поддаваться на уловки этого обманщика! этого не существует, это очередное испытание психики, и лололошка его пройдёт! — а если нет? он резко открывает глаза, непонимающе переводя взгляд на эбардо, вопросительно изгибая бровь, пока его взгляд метает молнии. — что ты такое несёшь? — а если, это никогда не было кошмаром? может, это твоя новая реальность? – мужчина вскидывает брови, обнажая острые, животные клыки, широко улыбаясь, — реальность, в которой есть только я, и ты... и ещё один я. в какой-то момент, на бёдрах лололошки оказываются чьи-то тяжёлые, грубые руки, крепко хватающие его за них. одновременно знакомые, но такие чужие. мальчишка нехотя и осторожно оборачивается, и нервно сглатывает, встречаясь со стеклянным, пустым взглядом ярко-зелёных глаз эо. это не тот добродушный гарант поэны... теперь, это лишь кукла, покорно выполняющая все команды эбардо. — в этой реальности нам никто не помешает, лололошка! никакие подобия богов, мироходцы... только мы с тобой! и вскоре, ты поймёшь, насколько эта реальность идеальна, – заговорщски шепчет ему эбардо, пока безумные искры пляшут в его помутневших очах. похоже, он действительно верит в то, что говорит. — ни за что! – вскрикивает резко лололошка, плюя прямо в лицо предателю, предпринимая отчаянную попытку вырваться из цепких рук мужчин, барахтаясь, пытаясь даже его укусить. но он проигрывает эту битву, когда руки эо стискивают его до хруста костей, и ноющая боль заполняет всё тело. со стороны эбардо раздаётся надменное гоготание, от которого уши режет. — что, думал всё так просто? думаешь, и в этот раз тебя спасёт какой-нибудь джодах, или ещё какая-либо мифологическая сущность? нет! ни в этот раз! – эбардо вновь прижимается к горячему телу лололошки, хватая его лицо, сжимая меж своих ладоней, с нездоровым восхищением оглядывая его, будто картину в музее. лололошке становится страшно, и его губы дрожат. — да, да... я хочу... хочу, чтобы ты просил меня прекратить! да! – бедному мироходцу кажется, что каждое слово, произнесённое этим садистом, делает атмосферу в комнате мрачнее. слёзы начинают течь по щёкам, когда ледяные, мозолистые ладони эо пробираются под одежду, а его холодные, неживые губы, покрывают горячую шею пустыми поцелуями, как по инерции. он рыдает навзрыд, умоляя остановиться и передумать, что-то бормоча себе под нос, брыкаясь. но не он заправляет этим кошмаром. лололошка совсем не замечает того, как ловкими движениями, эбардо снимает с него штаны, а затем, и нижнее бельё, стискивая элементы одежды до щиколоток. всё слишком быстро, и мозг просто не успевает осознавать происходящее. мальчишка тяжело и глубоко дышит, прерываясь на всхлипы, когда ладонь преступника обхватывает его член, и небрежными движениями, принимается надрачивать ему. но всё это не приносит приятных ощущений, не дарит электрических импульсов, от которого пунцовым загораются щёки. от этого тошнит. лололошка мотает головой, поджимая губы, запрокидывая её назад. он даже не слышит лязга бляхи ремня брюк эо, и не понимает, как эбардо приподнимает его за бёдра, с пошлой, охотничьей ухмылкой смотрит прямо в глаза. — так мы станем единым целым... навсегда. мальчишка перестаёт предпринимать какие-либо попытки высвободиться, и наконец, сдаётся, прикрывая глаза, лишь жалея о том, что он когда-то выпустил его на свободу. он закусывает нижнюю губу, когда эо и эбардо входят в него, без какой-либо подготовки, разрывая его плоть изнутри. и только жжение, вкупе с хлюпающими звуками, да мерзкими комментариями эбардо заполоняют одурманенный разум лололошки. но мироходец морщится, когда тёплый язык мужчина слизывает подступающие слёзы, оставляя похабный поцелуй на его лице. хочется провалиться сквозь землю. рассинхроненные фрикции со стороны обоих дарят только неприятные ощущения, выбивая из бедного мальчика болезненные стороны, прерываемые только его завыванием. а спустя несколько грубых, небрежных и размашистых толчков, наконец, эбардо с довольным, извращённым выдохом изливается в свою жертву, ровно как и его клон. и хоть эо ничего не говорит, лололошка чувствует его тяжёлый взгляд на своём затылке. обречённо, он поднимает взгляд на эбардо, что крепко вцепился острыми ногтями в его бёдра. но неожиданно, мужчина накрывает его тонкие губы своими, сухими, обветренными, языком проводя по ряду зубов, отчего лололошка мычит, стараясь отпихнуть его от себя. он широко распахивает глаза, смотря перед собой, не веря происходящему, ненависть, по отношению к этому человеку, накрывает его волной, и он старается ударить его ногами в живот. но эбардо сам разрывает их страстный поцелуй, оставляя тонкую нить из слюни, как знак их неразрывной связи. похоже, теперь он знает ответ на свой вопрос. эбардо – вот, что есть на самом деле кошмар лололошки.