Попаданка в фем!питер

Даже не думала, что меня будет мотать в 90-е так, как в каноне был. В городе были настолько распространены вещества, что меня штырило так, будто кололась или нюхала я сама. Но не делала это. Сейчас сидела на собрании в Москве и я буквально была в тот момент в астрале. Меня тут называют: «Городом на игле», а сама на ней сижу. Кстати, наркотический рынок сформировался в Петербурге к середине 1990-х, а а сейчас у нас идёт 97 год. В наши годы дешевые наркотики — анашу и маковую соломку — можно было купить практически на всех рынках, героином торгуют прямо у станций метро в центре города (пиз***, ужас), а сбыт дорогих препаратов был налажен через ночные клубы. У меня начал дёргаться глаз от этой информации, как это наладить? — Шура От этого обращения у меня дёрнулся глаз, просто надеюсь, что это не ко мне, самое гадкое обращение, не люблю, когда ко мне так обращаются. — Шура! Это не ко мне. — Шура! — услышала голос Михаила Юрьевича около своего уха. Выпучила глаза и просто моргнула, пытаясь понять, кто сидит передо мной. О, там кажется Нижний Новгород. — Шура! — теперь меня затрясли за плечо. — Шшшшшшшшшшш, — прошипела я. — Что? — Я не Шура, а Александра. Ро-ма-но-ва Алек-са-н-д-ра Пет-ров-на, — ответила ему, проговорив всё буквально по слогам, повернувшись к нему лицом, до сих пор глаз дёргается, — А то вы не знаете, что я ненавижу, когда меня так зовут. — Что? — Что… — смотрим друг другу в глаза. — Точно Романова? — Ааааааааааа, — протянула я, вспоминая, что в начале данного века мне фамилию поменяли, — Невская — Невская? — Невская, — утвердительно ответила. Интересно, а что это все замолчали? Даже считай мелкие перешёптывания замолкли. — Вы же просите называть себя уже Думской, — ответил он. — Думская? — удивилась я. — Да — Капец, — ответила ему, оно выражало у меня такое лицо будто хотела сделать жест: «рука-лицо» ибо вообще не понимала, что тут происходит, — Нет, всё, идите все куда подальше. — Что? Можно попонятнее? — Послушайте, милостивый сударь, я отдал бы половину моего родового имения за то, чтобы услать вас в Сибирь, ибо вы доставляете мне массу хлопот. Дабы не быть таким назойливым, советую вам наведаться в распивочную и там же покончить жизнь самоубийством, повесившись на подштанниках посреди оной, — начала стелить оскорбления из времен Российской Империи. И похлопала глазами. — Что? — Не буду я Думской, всё. Опять Романовой буду, — сложила руки на груди возмущенно. — Что? Вы же сами решили, чтобы вас Шурой Думской называли, — ответил Михаил Юрьевич мне. — Чего? Я? Сама? — Да — Вот это меня штырило, — запустила руки в волосы, — О, я что постриглась? — Видимо я не один последний век не помню — Нет, я последние семь лет не помню и видимо у меня в городе всякая фигня произошла, раз такого не помню. Вы помните, как мы с вами из-за правителя поссорились? — Нет — Ну вы меня ведьмой назвали, — очень хотелось подколоть его из-за этого. — Серьёзно? — Да, из-за того, что я раз случайно сказала наугад фамилию, а потом бац! И пришёл человек с такой фамилией! — Извините