новая дверь

…второй по счёту месяц, второй день, второй час ночи, вторая минута и секунда.

время замерло.

я пытался что-то сделать с маленькими часами на своём столе, но ничего не происходило. я понимал, что, возможно, сели батарейки или им наступил конец, но в глубине души, где-то там, под коркой сознания, я думал… что всё не просто так.

всё абсолютно не просто так.

бессонница мучает продолжительный промежуток времени. я был у врачей, но прописанные ими лекарства мне мало чем помогали. денег идти на новый приём и покупать новые таблетки не хватало, поэтому я откладывал визит каждую неделю. цены неимоверно росли с каждым месяцем. что, если моей зарплаты будет не хватать даже на оплату квартиры? ещё большая тревожность охватывает моё тело и я приподнимаюсь на кровати. пытаюсь вглядеться в часы. 02:02. 02.02. ноль два ноль два. ноль два ноль два. почему время замерло? точно, они же сломаны. я беру лежащий телефон под подушкой и смотрю время уже на нём. однако там тоже самое. ноль два ноль два. тяжело вздохнув, мне понадобилось немного времени, чтобы попытаться вернуть своё обычное состояние. однако дышать очень сложно, а в груди начинает неприятно щемить. из-за этого успокоиться практически не получается. из открытого окна доносились звуки природы. угуканье совы не прекращалось уже долгое время. звук сильно действует на мой воспалённый мозг. сбросив одеяло с ног, я попытался встать и закрыть окно. на мгновение я замираю, стоило не увидеть свои нижние конечности. тревога усиливается, звуки, которые издавала сова, резко прекратились. это действует на меня, однако не в лучшую сторону. тревога заменяется страхом, и я щупаю место на кровати, где должны находиться мои ноги. сильно моргнув, я наконец-то их увидел. я весь дрожал и никак не мог прийти в себя. мне страшно, дышать становится ещё сложнее. я уже слышу пульс в висках и думаю, что вот-вот потеряю сознание. но всё налаживается. часы вновь заработали, сменяя минутную двойку на тройку.

я ненавижу цифру два.

утро выходного дня было ужасным. ноги ватные, и я пролежал на кровати ещё около часа. только потом понял, что такое состояние из-за голода. точно не вспомню, что я вчера в себя закинул кроме таблеток после работы. может быть, стакан воды? мочевой пузырь неприятно давит на низ живота и мне приходится подняться с кровати. холодная вода приводит меня в более живое состояние. снова выпив таблетки перед едой, я точно пожалею об этом позже. быстрая яичница спасёт мой желудок на пару часов, стакан молока ещё минут на сорок… я точно помню, что оставалась одна коробка молока с двумя половиной процентами жирности. я бегу взглядом по верхней полке с небольшим кусочком варёной колбасы, банке с солёными помидорами, вареньем, уже не помню каким, лежащей ладони без пальцев на второй полке, хлеб в пакете... стоило мне сильно моргнуть, как ужасный образ пропал. сырная лепёшка со вчерашнего дня, которую я смог только откусить пару раз. на лбу выступает капля пота. она скатывается к переносице и остаётся там на некоторое время. когда терпеть дискомфорт стало чем-то невыносимым, я вытер её тыльной стороной ладони. сглотнув вязкий ком, я вытащил коробку молока. поставив её на стол, я переложил яичницу в плоскую тарелку. повернувшись со стаканом в руке, я обомлел: вместо коробки молока на столе находится кусок замороженного мяса. я в ту же секунду убрал его обратно в морозилку, игнорирую пару глаз, смотрящих на меня из-под целлофанового пакета с замороженной курицей. я смотрю на яичницу, крошки хлеба и нож с вилкой. образы в темноте меня не пугают. я всегда убираю комнату перед сном, уношу стулья и все светящиеся кроме часов предметы в зал. комната плотно закрыта на замок. и не потому, что я боюсь чего-то.

или кого-то.

боюсь, что в дом кто-то вломится? три замка на входной двери. окна, которые невозможно взломать, вскрыть или разбить. я позаботился о собственной безопасности даже слишком хорошо. иногда боюсь, что ключ в моей комнате обломается и я навсегда останусь здесь. я не помню, что делал весь оставшийся день. уже вечер. вечером лучше до поздна не засиживаться за телефоном или телевизором. все свои дела сделать до девяти часов ночи. у меня строгий график, который я никогда не нарушаю. обязательно таблетки перед сном, потому что без них не засну. я снова просыпаюсь поздно ночью. вспомнив свой ночной кошмар, я первым делом гляжу на часы: время идёт. третье марта, среда. почему я проснулся? сунув руку под одеяло, потрогал свои ноги ниже колена. всё хорошо. тогда почему я не сплю? лёгкие сковывает. мне снова страшно. из окна дует ледяной воздух. нужно закрыть, иначе заболею. сбросив одеяло, я гляжу на ноги. не могу опустить их на пол. угукает сова. до ушей доносится скрип двери. неужели не закрыл? встать и проверить не могу, ноги словно не мои. — сколько дверей в твоём доме? — четыре. — ты уверен? — четыре. — ты уверен? — ты уверен? — ты уверен? — четыре. совершенно не замечаю пару глаз на потолке в углу. утром не помню ничего. помню лишь сон, голос в котором спрашивал про двери. ванная, туалет, комната в спальню и входная. четыре? абсолютно верно. я выхожу из комнаты, повернув ключ в скважине. почему она скрипела? один. захожу в ванную комнату. два. проверяю туалет. три. смотрю на входную дверь. четыре. почему голос спрашивал, уверен ли я? я заново обхожу квартиру. пытаюсь найти что-то, но ничего не нахожу.

однако чувствую взгляд.

резко повернувшись, я вздрагиваю. передо мной, в проёме между спальней и залом, стоял мой игровой стул и шарф на нём. аккуратно сложен. сверху значок с работы.

не помню, чтобы оставлял стул здесь.

слышу шаги позади, моё тело сковывает от страха. шаги затихают прямо около меня. позади…

...кто-то есть?

— не закрывай дверь. мы не можем войти. из глаз хлынул поток неконтролируемых слёз, ноги немеют и я всё-таки теряю сознание. просыпаюсь от громких стуков в дверь и звона. поднявшись с пола, я не замечаю стула. стараюсь не думать об этом и в быстром темпе подхожу к двери. — кто это? — не хочу смотреть в глазок. в последний раз я увидел там не человека. — фэнг это, открывай быстрее. — доносится приглушённо. открыв дверь, я вижу и вправду перед собой фэнга. он заходит в квартиру, даже не дождавшись моего приглашения. — я стучу-стучу, а ты оглох что ли? — спрашивает он, снимая куртку и ботинки с шапкой. целует меня в щёку, и я наконец улыбаюсь, чувствуя облегчение. мы так давно не виделись... — я сознание потерял, — говорю я. фэнг косится на меня, округляя свои глаза. — не помню из-за чего… — ты был у врача? — обеспокоенно спрашивает он, подходя ко мне. трогает плечи, осматривает моё больное выражение лица. — приступы продолжаются, что ли? — я киваю. — мне совершенно не помогают таблетки. кажется, из-за них ещё хуже. я не знаю, что мне делать. — я сажусь на стул в кухне. фэнг присаживается рядом со мной. — а ты зачем пришёл? — колетт очень нужны деньги, она хочет эту неделю за тебя поработать. — говорит фэнг, вставая и собираясь сделать себе чай. — я свою помощь предлагал, но она отказалась. — чешет затылок. — понятно… — я понимаю, что мне тоже нужны деньги на лекарства и приём к врачу. но не говорю фэнгу об этом. ему необязательно вдаваться в мои проблемы. ему не нужно знать, какие образы я вижу ночью и днём. — а почему она мне не написала сама? — э?.. она писала тебе позавчера, когда ты на выходной ушёл, но ты не отвечал ей. она попросила меня к тебе сходить. ты чего? тебе точно не нужна помощь? — не хочу думать об этом. я справляюсь со своими проблемами. — эдгар! — хватает за плечи, пугает меня, а перед глазами мутно становится. в ушах стоит ужасный звон, лицо горит, а солнечный свет, что пробивался сквозь тёмную тюль, резал глаза. пришлось зажать уши и зажмуриться, и только потом я почувствовал капли на губах, что на подбородок потекли и стол запачкали. фэнг ещё что-то кричал, но я его не слышал. очнулся я на своей кровати. всё спокойно. рядом сидит врач, у окна стоит фэнг и в телефон залипает. в углу ещё кто-то стоит, но страха не внушает. я не вижу его лица, а потом понимаю, что его и нет вовсе.

кто это?

— вы меня слышите? — перевожу взгляд на врача в медицинской маске. фонариком мне в глаз светит. больно. — какой сейчас месяц? — что? — февраль. — а день? — третье февраля. — вы принимаете какие-либо препараты? — на столе, вот лежат... — я приподнимаюсь, руку тяну к столу и нащупать блистер с таблетками пытаюсь. нахожу лишь пустую коробочку, поэтому шкафчик открываю и пакет с другими медикаментами вытаскиваю. всё пусто. ничего не понимаю. — я… я пью… вот эти. утром выпил. — голова кругом от страха. в груди всё сжимается от ужаса. я чувствую взгляд. смотрю в угол.

это не человек.

— вы уверены? — я киваю, продолжая смотреть на существо. на чёрном лице вырезается пара белых глаз с двумя красными точками по центру в каждом. я не могу оторвать свой взгляд. — молодой человек? — врач поворачивает голову в ту сторону, где стояло существо, и оно резко открывает сформировавшийся рот, крича. умоляю, не кричи. не кричи.

не смотри.

— что вы там видите? — ничего. — вы уверены? — да. дальше ничего не помню. фэнг ушёл вечером, а врач просто сказал отдохнуть и попить сладкий чай. друг долго не хотел уходить, но я убедил его, что со мной всё хорошо. — сегодня третье марта. — его фраза не даёт мне покоя. неужели я пропустил месяц своей жизни? почему я не помню? почему? — открой мне дверь. — и мне. — мне тоже. — открой нам дверь. я не хочу. мне страшно. страшно настолько, что плачу. не хочу смотреть на запертую дверь спальни. на часы тоже. и в тот угол…

слышу шум. дверь открывается.

— почему ты не открыл нам дверь? — мне пришлось позвать друга… чтобы он открыл её. — теперь мы можем заходить к тебе ночью. — мы можем смотреть, как ты спишь… — ты не против? — не против? — посмотри на нас. — посмотри. — на. — нас. боюсь пошевелиться. боюсь открыть глаза. боюсь издать звук. мне слишком страшно. в животе узел завязывается, до горла поднимается, и мне приходится сглотнуть. голоса замолкают, шум прекращается. я лежу так ещё недолго и засыпаю. просыпаюсь ночью. по ощущениям, на мне словно несколько тяжёлых одеял. не могу даже руку поднять, чтобы скинуть их. нет… я в целом не могу пошевелиться. резко открыв глаза, я вижу перед собой то существо, что видел тогда в углу. рот у него был открыт, глаза широко распахнуты. почему? почему я? — сколько дверей в твоём доме?

точно. чулан.

— пять.