Light and Darkness

В детстве Лайя обожала читать сказки про принцесс и злых волшебников. Она любила мечтать, представляя, что свет в душе принцесс побеждал тьму в сердцах чародеев. Это казалось ей романтичным. Свет и Тьма. Две противоположности, борьба которых манила её с самых малых лет. Она верила, что однажды ей тоже удастся изгнать зло из сердца какого-нибудь плохого волшебника, и заживут они долго и счастливо. Вскоре Лайя поняла, что её мечты полны детской наивности и в какой-то степени даже слащавости. Разве могут простые чувства справится со злом? Повзрослев, Лайя осознала: волшебников не существует, а монархия давно канула в лету. Детские мечты потеряли какой-либо смысл, а сама она и вовсе перестала мечтать, с головой окунувшись в реалии рационализма современной жизни. Что способно было изменить её мнение? Возможно, какое-нибудь чудо. Что-то вроде древнего вампира и его друга-демона. Да, определенно, ключевой фигурой стал бы нахальный демон с завышенным чувством собственной важности.

***

Она почувствовала на языке приятную горечь кофе, и тепло распространилось по всему телу. За окном снежинки закружились в живописном танце, а где-то на улице Милли с Лео запустили в друг друга снежки. Зимний пейзаж напоминал ей о детстве: об уютных вечерах, когда мама читала ей сказки и готовила молоко с мёдом. В голове пронеслись отрывки из книжки: всемогущий колдун и юная девушка, добрая, невинная. "Как глупо!" — подумала Лайя. Она понимала: сказки часто становятся реальностью. Откровенно говоря, Лайя даже не помнила, когда обратила внимание на Ноэ: этот момент больше запомнился ей его наглой ухмылкой и неподдельным удивлением обычно холодного Влада. С каких пор он стал интересовать её как мужчина? Тоже сложный вопрос: харизма Ноэ располагала к себе буквально всегда, однако одного Лайя отрицать не могла. Он действительно нравился ей. — Лайя, я постучался уже два раза. Постучусь в третий — зайду без спроса. Что? Стучался два раза? Лайя кинула на дверь вороватый взгляд, и поняла, что слишком сильно погрузилась в мысли и не заметила стуков Ноэ. Он даже стучался по-особенному. Такой же звук, привычное для всех движение, но отчего-то она всегда знала, что за дверью стоит он. Не Влад, не Лео, именно он. Лайя посмотрела на себя и быстро отложила кружку с кофе на стол, параллельно попытавшись привести растрепавшиеся волосы в порядок. Вид у неё был не иначе как домашний. — Я вхожу. — Стой! — Лайя запуталась об край одеяла и чуть не упала. Зачем Ноэ вообще принесло сюда? Не сиделось в своей комнате? — Я итак стою, дорогая, — она услышала в голосе Ноэ усмешку. Вот ведь индюк. — Входи уже. Он открыл дверь и вошёл в комнату, протянув Лайе какой-то бумажный пакетик. — Сандра была в городе, заехала в кофейню, просила передать. Булочки с ежевикой. Будешь? — Зачем спрашиваешь, раз принёс? — Лайя улыбнулась. — Потому что могу съесть их сам, не пропадать же добру. А ты, дорогая, смотрю, кофе пьёшь, — Ноэ подошёл к столу, взял кружку и сделал глоток. — Это мой кофе, Локид. — Да ну. Тебе что, жалко? — он подошёл к ней слишком близко и чуть нагнулся, выдохнув ей в губы. — Нет.. — Лайя подняла на него взгляд. В комнате стало жарко, или ей просто казалось? Ноэ был реальным или это — очередной бред поехавшего художника-реставратора по имени Лайя? Взгляд девушки упал на его губы, слегка пухлые, розовато-сливовые. Хотелось забыть обо всём, встать на носочки и потянуться за поцелуем. Она понимала — Ноэ просто игрался. Он привык играть с людьми, наблюдал за жизнью смертных слишком долго, выучил каждую их привычку, манеру поведения, знал все их мысли. Догадывался ли Тёмный о том, что Лайя хотела его? — Булочки, дорогая. — Что? — она непонимающе опустила глаза и вспомнила про пакет от Сандры. Стало чертовски неловко. Локид лишь усмехнулся. Бес. — Тебе по слогам? Ну, чтобы понятнее было. — Ноэ, я тебя ударю сейчас, — Лайя взяла пакетик, развернула его и вдохнула опьяняюще сладкий аромат ежевики и выпечки. — Я тогда пойду? — он посмотрел на девушку, будто чего-то ожидая. — Останься. Сейчас налью кофе и тебе. Она подошла к столу с кофейником и достала из полки вторую кружку. Зачем она хранила её, когда жила одна? Для гостей, вероятно. Гости у Лайи кофе пили нечасто, зато она знала, что Локид его просто обожает. Лайя указала ему на свободный стул и поставила пакет с булочками на стол. Спустя пару минут кофе уже был готов, и его аромат наполнил всю комнату. — О чём поговорим? — Ноэ взял кружку в руки и посмотрел на Бёрнелл. — Ты хочешь поговорить? — Лайя взяла булочку и откусила большую её часть. — Только не говори, что сказала мне остаться только для того, чтобы я смотрел на то, как ты уплетаешь булочки, дорогая. Это бесподобное занятие, но я настою на разговоре. Лайя поняла, что залилась краской. Он что, действительно флиртовал? Мысли смешались в одно большое месиво, однако главной мыслью оставалась назойливая идея о поцелуе. Она прожевала и проглотила кусок булочки, после чего отложила её оставшуюся часть на стол. — Ну, не знаю... А о чём бы ты хотел поговорить? — Зачем сказала мне остаться? Не помню, чтобы тебе нравилось моё общество, — в его словах послышалась лёгкая ирония. Действительно игрался, плут. Ноэ прекрасно знал, почему Лайя попросила его остаться. — Захотелось. Сойдёт за причину? — Лайя допила кофе и поднялась, чтобы убрать кружку. — И чего тебе хочется ещё? "Не поверишь, но тебя." Лайе хотелось упасть лицом в подушку, она буквально чувствовала, как сейчас сядет к нему на колени и поцелует. Свет и Тьма. Две противоположности, которых манило друг к другу, как магнитом. Лайя заметила, что Ноэ смотрит на её губы. — У тебя джем. Здесь, на губах, — Ноэ поднялся, притянул её к себе за запястье и большим пальцем убрал ежевичный джем с губ Бёрнелл. — Так чего ты хочешь ещё, дорогая? Не стесняйся, я умею читать мысли. "Блефуешь, Локид, чёрт ты этакий." — Не блефую. Сердце ушло в пятки, а щёки буквально запылали. Сколько раз она уже успела подумать о нём, пока Ноэ находился рядом? Раза два? Все пять? Он чуть нагнулся к ней, а между их губами остались ничтожные сантиметры. — Ну же, Лайя, скажи это, — он дразняще коснулся её губ своими, но не поцеловал. — Тебя, — она подняла на него взгляд. У Ноэ были просто потрясающие глаза. Лайя и раньше встречала людей с гетерохромией, но в этих глазах было нечто особенное, нечто манящее и соблазнительное. Он поцеловал Бёрнелл, горячо и страстно. Его ладони властно опустились на талию Лайи, и она почувствовала мурашки в районе головы, дрожь, ощущаемую в теле как разряд тока. Лайя ответила на поцелуй, и пальцами зарылась в тёмно-русых волосах Тёмного, чуть оттянув их назад. Он отстранился, шумно выдохнул и усадил девушку на стол, начав покрывать влажными поцелуями тонкую шею. Она почувствовала нарастающее возбуждение. В комнате стало ещё жарче. Лайя сняла с себя свитер и откинула его в сторону кресла. Непонятно было, приземлился свитер в кресло или просто на пол. Откровенно говоря, было просто плевать. Всё внимание было сосредоточено на нежных губах Ноэ, внимательных, страстных и требовательных. Лайя вцепилась рукой в край стола и сдержала стон, когда Тёмный прикусил кожу на её ключице. Он был чертовски властным, и это сводило с ума. Хотелось отдаться ему. Жарко, страстно, до дрожи, стонов и криков. Рука Локида потянулась к спине девушки и одним движением расстегнула застёжку бюстгальтера. По-честному, он не интересовал их двоих вообще, потому Ноэ, недолго думая, снял лямки и откинул его к свитеру. Раздеваться сам он ещё не планировал. Лайя не смогла сдержать стона, когда губы и язык Ноэ коснулись нежной кожи груди и плавно спустились к соску. Он положил руку на изгиб её талии и медленно опустил её к бедру. Его действия были невыносимы — хотелось большего. — Надо же, ты умеешь стонать, — он поднял на неё взгляд и усмехнулся. Лайя уже было хотела возмутиться, но с губ сорвался ещё один стон — ладонь Ноэ коснулась внутренней стороны бедра. Нежно поцеловав её, он поднял Бёрнелл на руки и уложил на кровать. Ноэ снял с неё брюки и нижнее бельё и сел на колени, придвинув девушку чуть ближе к себе. Лайя подняла голову и поймала хищный взгляд Локида. Казалось, что даже в его зелёном глазе плясали тёмные огоньки похоти. Он коснулся губами кожи на бедре Лайи и медленно начал спускаться ниже. Рука Бёрнелл сжала простыню, когда его язык коснулся головки клитора. Свет и Тьма. Две противоположности, борьба которых манила её с самых малых лет. Противоположности притягиваются. Интересно, как долго он читал её мысли? Как долго знал о симпатии? Испытывал ли то же самое? Думать не получалось, от слова совсем. Хотелось раствориться в его требовательных ласках, забыться в нежных поцелуях Тёмного. Лайя зарылась рукой в волосах Ноэ, время от времени направляя его. Движения стали настойчивее и импульсивнее, она закусила губу от приятных ощущений и только хотела закрыть глаза, как поняла, что он остановился. Тело заныло, требуя продолжения. — Продолжай, — твёрдо произнесла Лайя голосом, чуть хриплым от возбуждения. — Это не самое интересное, что я приготовил, дорогая, — в руках Ноэ волшебным образом появилась пеньковая верёвка. Что он задумал? Связывание? Локид будто вновь прочёл мысли Лайи и поднял её на колени, развернув к себе спиной. Он сложил её руки и начал их связывать, крепко сжимая запястья девушки. Верёвка совсем не резала кожу, лишь оставляла приятное ощущение скованности. По звукам сзади Лайя услышала, что Ноэ начал раздеваться. — Ну и долго мне тебя ждать? — в её голосе послышалась насмешка. Лайя знала, как сильно Ноэ это любил. Знала, как любил, когда его издёвкам давали отпор, отвечали столь же остро и дерзко. Его будто смешила эта попытка людей быть равными древним и могущественным существам вроде него. — Подождёшь столько, сколько нужно, дорогая, — горячий шёпот Ноэ обжёг ухо Лайи, и она почувствовала, как твёрдая плоть упирается в ягодицы. Он по-хозяйски положил ладонь на её плечо, заставив нагнуться, и вошёл в девушку. С губ Лайи вновь сорвался стон, отрывистый, чуть хриплый. Она выгнулась в пояснице, и Ноэ начал медленно двигаться, буквально вжимая Бёрнелл в кровать. Лайя застонала громче, такая близость к нему туманила разум, заставляла забыть обо всём, думать только о моменте. Ближе чем сейчас — невозможно, и от одной этой мысли становилось чертовски приятно и хорошо. Толчки становились сильнее, и Лайя крепче сжала смявшуюся простынь. Она чувствовала приближающийся оргазм, но лишь сдавленно стонала каждый раз, не сумев его получить. Наконец, Ноэ ускорился и Лайя уткнулась носом в кровать, ощущая, как яркое и приятное ощущение растекается по всему телу. Мысли окончательно затуманились, и через пару минут она услышала стоны самого Ноэ. — Ты великолепна, дорогая. Свет и Тьма. Две противоположности, борьба которых манила её с самых малых лет. Она не знала, насколько Ноэ — Тьма, и достаточно ли в ней Света, чтобы искоренить эту Тьму. По правде говоря, её это уже совсем не волновало. В мире существовали лишь двое, в их маленьком мире, где у его губ вкус кофе, а она ощущает на запястьях приятную тяжесть пеньковой верёвки. Лишь одно Лайя знала точно. Тёмные волшебники всё-таки существуют.