Что было бы, если...

Утром я проснулась от того, что Полкан вскочил на кровать и начал расталкивать Рафаила и меня. — Рафаил! София, вставайте! Да поднимайтесь оба! — В чем дело? — сонно спросил Раф, продолжая обнимать меня. — Гвардейцы Изабеллы нашли вас. Там Галатея. — Твою мать! — выкрикнул брюнет и свалился на пол. от грохота я окончательно проснулась. — Софа, поднимайся, пора валить. Мы спешно собрались. В коридоре слышались торопливые шаги и голоса. Джеффри, который уже из мыши вернулся в облик кота, вылетел в окно. — Давайте сюда, пока стражи нет, — сказал он. Благо, был только второй этаж. Сначала выскочила Мэдлин, её поймал Чешир. Затем выскочил Полкан. Раф запахнул плащ и, встав на подоконник, протянул мне ладонь. — Дай руку, — сказал он. Я взяла подошла и дала ладонь. Рафаил рывком прижал меня к себе и выпрыгнул. За секунду до этого я услышала в коридоре раздражённый женский голос: — Рафи! Сию секунду выходи, я начинаю злиться! Я так понимаю, это Галатея. Не успела я испугаться, как Рафаил закончил падать и уже был на земле. Он спустил меня с рук и, держа ладонь, повёл было к стойлу с нашим угнанным конём. На полпути его остановил пёс. — Что там? — спросил брюнет, не выпуская моей руки. — Гвардейцы Дерека. — Чёрт, — ругнулся брюнет. Затем посмотрел назад. Там был главный вход, где тоже стояла стража. — Рафаил! — раздалось из нашего окна. Он дёрнулся. Затем дёрнул меня к себе и взял за плечи. — Прости меня, только сильно не матерись. — О чём ты… — Ты мне нравишься, и я просто не хочу, чтобы тебя прибили. — Омагад, правда?! — взвизгнула я. Но он не успел ответить. Я ощутила, что он становится больше, а я — меньше. Выразить своего шока мне не хватило пары секунд, ибо Раф уменьшил меня до размеров хомячка и впихнул себе во внутренний карман плаща. — Сиди тихо, — шепнул он. — Мэдлин! — раздался ор Джеффри. Я кое-как выглянула из кармана Рафаила и увидела, что к нам с обеих сторон, стойла и входа, приближались гвардейцы. Они связали Мэдлин лапы и мордочку. Кошка особо не сопротивлялась. Увидев панику в моих глазах, она чуть улыбнулась и подмигнула. Так, ладно, видимо, она нормально. Тут Чешира схватили за хвост и также связали. Полкан рычал, отходя к Рафаилу и щетиня шерсть. — Ваше высочество, — обратился к парню один гвардеец. — Принцесса приказала вернуть вас во дворец. — Рафаил, — сказал тот самый женский голос, который я слышала в гостинице. Брюнет повернулся. Перед ним стояла примерно моего роста красивая златовласая девушка с карими, как у Дерека глазами. Стройная, в противовес мне. Длинные волосы были уложены в шикарную причёску. Пухлые губы, милые ямочки на щёчках. На ней было красное с жёлтым платье до земли. Она упёрлась руками в свою талию (я даже завидую, вот клянусь), и посмотрела на Рафаила. — Ты звала? — сказал ей брюнет. — Ты где был? — Здесь, — он показал на гостиницу. — По-моему, это логично. Она усмехнулась. — Дорогой, ты не ночевал дома. Ты хоть представляешь, как я переживала? — Если честно… — Тихо! — она схватила его за щёки. — Пора домой, Рафи. Свадьба совсем скоро, а ты шатаешься без охраны где попало. Брюнет вздохнул, закатывая глаза. — Ну-ну, не надо дуться, милый, — сюсюкалась в ним принцесса. — Иди ко мне. Она чмокнула его губы. У меня дёрнулся глаз. Я её сейчас разъебу. Рафаил отпрянул и сделал шаг назад. — Галатея, слушай, я… я… — Ты похудел, — оценивающе сказала она, рассматривая его и покусывая губы. — Возможно, скоро пресс появится. Я надеюсь. Иди ко мне, мой сладкий. Тут Рафаил, походу, страх потерял, ибо ухмыльнулся и, приобняв её, наклонил над землёй. — Хорошо, поехали домой, дорогая. Ах ты, сука! ты мне минуту назад сказал, что я тебе нравлюсь! Я тебя сейчас через бедро кину, а потом через ребро! И похуй, что такого броска нет — придумаю! Возмущённая, я локтем пихнула его в грудь. Он тихо икнул, но Галатея не услышала. Я же, обиженная на эту скумбрию и чёрта, сложила руки под грудью и села в кармане, не желая видеть их телодвижений. Милуясь и воркуя, они дошли до, как я услышала, кареты. Рафаил залез внутрь, и пока Галатея не видела, он наклонился ко мне. — Ты чего? — Пошёл вон, — буркнула я. — Мне же не надо тебе объяснять, что я прикидываюсь, чтобы спасти твою жопу? — Эм, — выдала я. Бля, скумбрия походу тут только одна, и это я. — Неееет. — Дурочка, — ласково улыбнулся он. — Э, я принцесса, давай повежливей. — Сиди и не высовывайся, принцесса. В замке я попробую тебя перепрятать. — Тебе-то самому ничего не будет? — Если не считать подколов на тему того, что я толстый, и допросов на тему «где ты шатался?», то ничего. — Что, дорогой? — сказала подошедшая Галатея. — Повтори пожалуйста, я не услышала. — Экхм, я так, мысли вслух, — переключился на неё Раф, запахнув плащ со мной. Спустя пару минут, мы тронулись. Рафаил с Галатеей говорили о фигне, пока я елозила в его кармане и прижималась к телу, ибо было весьма прохладно. И очень хотелось есть. Рафиии, дай покушать, пожалуйста. Я слышу, что вы там едите. В какой-то момент парень упросил остановить карету, говоря, что его сильно укачало. Фак, Раф? Всё ещё из-за раны? Вот блин, булочка бедненький… Он выскочил на улицу и метнулся в сторону. Отойдя за дерево, он опёрся на ствол и позвал меня. — Соф, ты как? — Я? Я нормально, это ТЫ как? Сильно тошнит? — Да соврал я, соврал. Успокойся, — улыбнулся он. — Ты есть просила. Держи, — он протянул мне уменьшенную версию пирога. — Спасибо, — обрадовалась я. — А в смысле «просила»? Я же не говорила. — Ты магией посылаешь свои мысли. И если честно, то перехватывать их, чтобы Галатея не услышала, не так просто. — Прости, я не знала, — потерялась я. Затем сильно раскраснелась, паникуя. — А что я там ещё… что ещё ты слышал? — Ну знаешь, — он многозначительно улыбнулся, отведя взгляд в сторону. — Булочкой меня ещё никто не называл. Ой. Я ввелась в состояние помидорки и закрыла лицо руками. — Я… я… блять… — Съешь это, — он показал на пирог. — Магия затихнет на несколько часов. — Мгм, — кивнула я стыдливо. — Всё нормально, я не обиделся, ты чего? — он пальцем приподнял моё лицо. — Ты знаешь, почему я про «булочку» подумала? — Не-а. Почему? — Не твоё дело! — обрадовалась я, обняв его палец и выдыхая. Он не в курсе, что у меня от него крыша едет, а значит можно жить. Вот когда узнает, тогда можно умирать. — У тебя от меня едет крыша? — спросил он слегка изумлённо. Да блять! Я схватила кусок пирога и впихнула себе в рот. Раф усмехнулся. — Если я кое-что сделаю, материться не будешь? — Делай что хочешь, хуже явно не будет, — пискнула я, горя со стыда. Он поднёс меня к себе и наиаккуратнейшим образом чмокнул в щёку. Я охиревая уставилась на него. Он улыбнулся и пальцем смахнул с моей второй щеки крошки пирога. — Ты такая миленькая, когда стесняешься. — Я это… я… — я растерянно стала пялиться по сторонам, держась за его большой палец. — Слушай, я как бы… ну, в общем… — Я уж понял. — Да нет, я хотела… ты не знаешь… мне это… — Рафи! — раздалось возмущение принцессы. — Ну где ты? — Чёрт, — он опустил меня обратно в карман. — Когда приедем, всё скажешь, ладно? — Но я просто… мне сейчас лучше… — Я клянусь, во дворце сразу уйду с тобой и всё выслушаю. — Ладно, — сдалась я. Он скользнул пальцем по моей голове, улыбаясь, и пошёл обратно. Я же стала грустно есть пирог. Ладно, надо подумать. Я влюбилась в чувака, с которым мы знакомы один день. Мысли о том, что это взаимно, я невольно не хочу допускать. После того, что случилось дома, я не могу принять тот факт, что меня правда может кто-то любить. И наверное, вообще нету её, этой любви. Есть желание, привязанность, а любви нет. По крайней мере, мне так кажется. Он меня совсем не знает, он не любит, он наверняка меня просто хочет. И от этого становится неприятно. Рафи, я правда люблю тебя. И боюсь.