
Пэйринг и персонажи
Описание
…у меня такое чувство, что всё обязательно получится, что мне удастся выстроить хорошие отношения с Хитокой. В общем, пойду спать, завтра надо выспаться, хотя мне кажется, что я сейчас не засну. Сегодня опять полчаса пересматривал её инсту, по-моему, я уже каждый пиксель на всех её фотках знаю. Какой же я дурак, наверное. Но она невероятная.
----
Я уже пять минут пытаюсь что-то написать, но у меня трясутся руки и мысль не идёт. Самое главное – она встречается с Нишиноей-саном...
Примечания
Ямагучи Тадаши лучший мальчик, пожалуйста, любите его (с)
Посвящение
Дарине, которая придумала свести Ячи и Нишиною и которой я обещала написать этот фанфик ещё месяца три назад.
Личный дневник
03 ноября 2021, 10:23
25 марта.
Сейчас на часах 22:00, и я ужасно хочу спать, потому что сегодня было прощание с третьегодками и я сильно устал. Всё было очень здорово и немного трогательно: не ожидал, что Дайчи-сан может быть таким чувствительным, он нам столько приятностей наговорил, что даже Цукки проняло. А Сугавара-сан на прощание сказал такую вещь: «Делайте всё постепенно, и тогда всё у вас будет получаться». Я подумал, что он прав, и поэтому решил завести этот дневник, чтобы записывать свои планы и разбивать их на этапы. А ещё, быть может, мне будет проще, если я смогу выплёскивать сюда свои мысли. Кстати, Хитока сегодня два раза мне улыбнулась — просто так, именно мне, я точно видел… Ладно, это не важно. Итак, за эти каникулы я хочу: подкачаться, подтянуть литературу и начать хотя бы немного учиться играть на гитаре. Поэтому сейчас я составлю план занятий на завтра и пойду спать.
26 марта.
Сегодня у меня получилось выполнить все пункты программы, и я, наверное, собой доволен. Пока читал «Снежную страну», пытался вспомнить, её или «Исповедь маски» Хитока называла своим любимым произведением. В любом случае, «Исповедь маски» тоже прочитать надо будет, её, вроде бы, на втором году как раз проходят. Погода сегодня отвратительная, поэтому я даже не выходил на улицу, но зато подумал, что нужно включить в программу тренировок часовую пешую прогулку или тридцатиминутную пробежку, я ещё не решил.
27 марта.
Кажется, сегодня я чутка переборщил с тренировкой, пресс и мышцы на руках просто отваливаются. Зато, пока гулял, зарядился хорошим настроением и каким-то приятным предвкушением, что ли. Я сегодня, почему-то, так уверен в себе, что мне даже захотелось написать Хитоке и позвать её гулять, но я передумал. Возможно, потому, что уже чётко распланировал первую неделю следующего учебного года (или потому что просто испугался). Кстати, забавно, что я настолько замечтался, что в своих мыслях и в дневнике уже всегда называю её Хитокой. Ещё мама вроде как разрешила взять её гитару, так что завтра я приступаю к занятиям, хороший (по отзывам) самоучитель я уже нашёл.
28 марта.
Начал учиться играть на гитаре. Как же сложно, оказывается! Надеюсь, оно того стоит.
29 марта.
Хитока выложила в инсту новую фотографию, я не могу, она такая красивая…
31 марта.
Всего четвёртый день пытаюсь учиться играть на гитаре, а у меня пальцы уже жутко болят. Надо попросить Цукки спросить у Акитеру, может, я что-то неправильно делаю — кожа на подушечках почти содрана. Но зато, кажется, я пару аккордов-таки выучил, у меня даже получилось что-то набренчать. Мама шутит, мол, я серенаду кому-то разучиваю. Сегодня писал Шимада-сан, спросил, не хочу ли я потренироваться ещё, в воскресенье пойду туда — как же приятно, наверное, будет подходить к школе во время каникул!
1 апреля.
Написал Хината, предложил собраться впятером (видимо, первогодками, уже второгодками, волейбольной команды и Хитокой), сходить в кино, а потом поиграть в волейбол. Думаю, я пойду, даже если не пойдёт Цукки (если он пойдёт, я очень-очень удивлюсь, что Цукки готов проводить с Хинатой своё свободное время). Хитока, надеюсь, будет… Они что-то там общаются с Хинатой, но сомневаюсь, что он ей интересен как парень (не факт, что я интересен, но я, вроде как, над этим работаю). Не, я люблю Хинату, он отличный товарищ, но если я хоть что-то понимаю в девушках, таких, как он, обычно… френдзонят, кажется, это так называется.
2 апреля.
Цукки в кино не пошёл, а мы сходили на боевик и потом поели мороженое в кафе. Для меня просто загадка взаимоотношения Хинаты и Кагеямы, потому что почти всегда они общаются, будто заклятые враги и готовы на месте друг друга закопать, но, тем не менее, ходят всегда вместе и денег друг другу на кино занимают. Год их знаю и год поражаюсь. Хитока в кино сидела рядом со мной и с упоением смотрела фильм. Я время от времени пытался вставлять комментарии, но с третьего раза понял, что ей это не нравится. Надеюсь, я не успел её выбесить… Фильм, кстати, так себе, банальный такой, не знаю, чем он так Хитоке понравился. И в кафе ребята так оживлённо его обсуждали, что я даже не рискнул со своими негативными отзывами туда лезть. А когда мы шли в кафе из кино… В общем, я шёл рядом с Хитокой и слушал, как воодушевлённо она описывала свои впечатления от фильма. Мне очень стыдно, но в тот момент я был рад, что Цукки не пошёл, потому что Хината и Кагеяма, как обычно, препирались, и у меня была возможность хорошо пообщаться с Хитокой с глазу на глаз. Цукки, конечно, человек деликатный и дал бы мне возможность это сделать, даже если бы пошёл с нами, но мне было бы неловко, а Хитока бы его тормошила. Так вот, когда мы шли из кино рядом с Хитокой, она в какой-то момент споткнулась и упала прямо ко мне на руки… Момент реально был как в кино, только музыки из «Титаника» не хватало. Казалось бы, ничего такого, но у меня так свело живот, такие мурашки по спине побежали, что мне казалось, она прямо сейчас всё поймет… Но, кажется, обошлось. Она ещё покраснела так мило, очень извиняться начала — это же Хитока, она всегда так. Я только и смог выдавить из себя, что ничего страшного. Зато Хината, который это заметил, крикнул, что Хитока спародировала одну героиню из фильма, все посмеялись и продолжили нормально разговаривать. А я потом об этом моменте всю дорогу до дома думал.
3 апреля.
Сегодня был ливень, поэтому от пробежки или прогулки пришлось отказаться, ещё и встреча с Шимадой-саном отменилась, из-за чего я очень расстроился. Хотел больше времени уделить гитаре, но вместо этого полдня думал о том, что у Хитоки очень красивое имя, и что ей, наверное, нравится сидеть в каких-нибудь уютных кофейнях, на мягком диванчике с подушками, пить какой-нибудь молочный-молочный кофе с сахаром или горячий шоколад и читать книжку. Я даже поискал «уютные кофейни с диванчиками» недалеко от школы, но не нашёл. Можно поискать где-нибудь ещё, наверное, где есть парки или кино.
4 апреля.
Сегодня встретились с Цукки, сходили в кафе. Спросил его про уютные кофейни; он, как всегда, сначала прыснул и пошутил про Ромео (Цукки такой Цукки!), но потом подсказал какую-то возле кинотеатра Токо. Вечером начал читать «Исповедь маски», но как-то не пошло. Очень надеюсь, что всё-таки любимая книга Хитоки — «Снежная страна», потому что не хочется обижать её интересы, мне итак тот фильм не понравился.
5 апреля.
Завтра уже учебный год — вступительная церемония, учёба, а потом и тренировка. Может, кто-то из первогодок уже придёт. Мы с Цукки пришли только на второй день, но кто знает. Я в таком сладком предвкушении…. Не знаю, у меня почему-то такое чувство, что всё обязательно получится. Что мне удастся выстроить хорошие отношения с Хитокой (да, они и так неплохие, но я хочу лучше). В общем, пойду спать, завтра надо выспаться, хотя мне кажется, что я сейчас не засну. Сегодня опять полчаса пересматривал её инсту, по-моему, я уже каждый пиксель на всех её фотках знаю. Какой же я дурак, наверное. Но она невероятная. Всё, я пошёл спать.
***
— Букет ты решил на завтра отложить? Подстригся, кстати, довольно удачно, — Цукишима, как всегда, сказал это с холодным-как-айсберг-в-океане лицом, что не могло не вызывать небольшого умиления. — Букет я решил отложить до первого свидания, а то это будет уже перебор, — Ямагучи был невероятно воодушевлён. Расправленные плечи, хотя обычно он сутулился, гордый взгляд, нос вздёрнут, прямо как перед матчем с Шираторидзавой. В матче, правда, вы сражаетесь всемером, но Ямагучи пинч-подающий: как на подаче он играл один против всей команды, так сейчас он оставался один на один с куда более серьёзным препятствием. И сейчас, судя по всему, он собирался преодолеть это «препятствие», как танки грязь. Естественно, Цукишима не мог понять состояние друга, вот этой вот «влюблённой эйфории, звоните Джеймсу Кэмерону предлагайте сюжет». Но не поддерживать его хотя бы потому, что Ямагучи искренне и всем сердцем чего-то хочет, не мог. — Я уже всё придумал, — и Ямагучи затараторил очень-очень быстро, Цукишима с трудом улавливал суть. — Завтра-послезавтра должны прийти первогодки, и у Ячи-сан наверняка будет хватать работы, поэтому ей придётся задерживаться после тренировок, чтобы возиться с бумажками. Поскольку первогодки и так остаются, обычно их просят убирать зал под присмотром кого-то из старших, а я почти уверен, что на эту должность вызовется Хината с его манией убедить всех, что волейбол это круто. Короче, идея в том, что я успею быстро переодеться и спуститься обратно в зал, можно, ну не знаю, наколенник там для вида оставить. А когда первогодки во главе с Хинатой уйдут переодеваться, поговорю немного с Ячи-сан и предложу сходить в кино, как раз в Токо, там сейчас какая-то голливудская фентези-сказка вышла. Если мы командой не будем собираться, можно будет даже вместе до остановки дойти и поговорить про «Снежную страну», не зря же я её читал. Ты же не обидишься, если я тебя оставлю? — Да ты прямо стратег. Конечно, не обижусь, о чём речь. Думаю, у тебя всё получится. Они подходили к залу, на первую в этом году тренировку, до которой оставалось ещё полчаса, и очень надеялись, что зал уже открыт. Так получилось нечаянно, они как-то быстро пообедали и решили, что податься больше некуда, к тому же в зале есть прекрасные удобные маты, про которые Танака и Нишиноя периодически отпускали двусмысленные шутки. Ямагучи в самом деле плохо спал эту ночь, поэтому надеялся доспать на этих самых матах. Они зашли в зал и — БАМ! — оба замерли как вкопанные. Здравствуйте, мои похороны завтра в восемь вечера, пожалуйста, не опаздывайте. На вышеупомянутых матах сидели в полуобнимку, держась за руки, Нишиноя с Хитокой. Цукишима, естественно, оклемался первым, дёрнул Ямагучи, намереваясь отправиться да-хоть-куда-наверное-в-раздевалку, но всё равно опоздал — сзади раздался возглас Ячи. Пришлось остановиться. Ячи, явно смущённая, — явно очень смущённая, — подбежала к ним, радушно здороваясь: «О, Ямагучи, ты классно подстригся! Ты что, качался на каникулах? Здорово выглядишь!», «Цукишима, рада тебя видеть! Почему ты не пошёл с нами в кино? Фильм был таким классным!»; её щёки ярко горели, глаза беспокойно бегали, она всячески старалась выпутаться из неловкого положения, но что-то бормотал в ответ только Цукишима. Нишиноя так и остался сидеть на матах. «И я рад тебя видеть. Мы пойдём переоденемся», — наконец выдавил из себя Ямагучи, развернулся и пошёл к раздевалке. Самостоятельные упражнения с короткими перерывами на каникулах давали о себе знать: у Ямагучи ныло всё тело, а ещё его так и подмывало закончить предложение цитатой из мыльной оперы: «но сильнее, чем тело, ныла душа». Они шли с Цукишимой с тренировки вдвоём, потому что ни у того, ни у другого не было особого желания общаться с «любимыми сокомандниками, с которыми мы очень редко видимся», как выразился Хината. Энношита толкнул довольно внушительную речь про «обновлённую команду», «необходимость активнее работать над тимбилдингом» и «скорое прибытие новых товарищей». Но у обоих мысли были заняты другим. Цукишима совершенно не разбирался в любовных делах, девушках и тому подобной чепухе. А обиднее, чем в чём-то не разбираться, ему было только признавать это. И вот сейчас, когда Ямагучи явно требовалась помощь, Цукишима шёл со своей «светлой и умной», по словам мамы и многих учителей, головой и от слова совсем не имел понятия, что делать в данной ситуации, даже язвить как-то не хотелось. В некоторых американских фильмах, когда парня бросают или отшивают, его друг ведёт в бар, но им пятнадцать и они не пьют. А других вариантов ни американские, ни японские, ни какие-либо другие фильмы не предоставляли. — Ямагучи, да ладно тебе нос вешать… Не последняя же девушка в твоей жизни, в одном только нашем классе их десять штук. Кстати, согласно одной теории, влюблённость длится ровно два месяца, так что ещё немного помучаешься — и отпустит… — Спасибо, Цукки. Господи, да почему у него такой голос, будто у него рак обнаружили на последней стадии. Ну что такого особенного может быть да в какой бы то ни было девчонке, чтобы так убиваться. «Любовь — это совокупность химических реакций в организме, связанная с базовой потребностью в размножении и физическом удовлетворении». — Ямагучи, там послезавтра новый фильм выходит, что-то про бандитов в Лондоне пятидесятых годов. Давай сходим? — Не знаю, посмотрим. Они уже дошли до перекрёстка, где обычно расходились. Цукишима так и не придумал, что ему делать и что сказать, ещё и это рыжее чучело написало «Цукишима, что с Ямагучи? Он заболел? Какой-то никакой ходил всю тренировку», что только подлило масла в огонь. Наконец, Ямагучи сказал: «Цукки, не переживай, всё хорошо. Прости, что я такой грустный, просто я был дураком, что надеялся. Мне нужно немного подумать, и всё станет хорошо». Только лицом он почему-то по-прежнему походил на какую-то нечисть из «Сверхъестественного».***
6 апреля. Я уже пять минут пытаюсь что-то написать, но у меня трясутся руки и мысль не идёт. Самое главное — она встречается с Нишиноей-саном. Нет, не спорю, он прекрасный человек, но почему… Что она в нём нашла? Он же такой громкий, шумный, немного грубый, а она такая хрупкая и нежная… Я не понимаю. Это вообще выяснилось нечаянно, мы с Цукки пришли на тренировку пораньше, а они в зале сидели. Хитока явно очень-очень смутилась, что-то забормотала (сказала, что у меня красивая прическа, хех… лучше бы не говорила). Нишиноя-сан после тренировки попросил нас с Цукки никому не говорить, они типа не хотят афишировать — да ладно, мы и не собирались. Я не знаю, я в полном шоке. Единственное, что радует — хорошо, что я узнал это сейчас, а не, ну, через две недели, когда уже начал бы что-то делать — она ведь деликатная, не факт, что отшила бы сразу. Просто, мне так обидно, а я почему-то так был уверен, что всё будет хорошо, таких планов понагромодил, а всё в… зря, короче. Это вот это ощущение называется разбитым сердцем? Если да, то я передумал быть главным героем какого нибудь произведения.***
— Укай-кун, нужно поговорить. Ты не торопишься? — Да, сегодня свободен. Что случилось, сенсей? — Насчёт Ямагучи-куна. Он какой-то не то подавленный, не то расстроенный. Ты не знаешь, что с ним? Может, его не стоит нагружать, или лучше вообще отстранить от тренировок на время, чтобы в себя пришёл? С начала учебного года прошло уже две недели. В волейбольную команду Карасуно пришли четверо первогодок, и все какие-то скромные, застенчивые, не то, что предыдущий набор. Энношита, куда менее уверенный в себе и в правильности своих действий, чем Дайчи, поначалу очень нервничал и оттого очень плохо справлялся с позицией капитана; но Танака, Нишиноя и Хината, уважающие своего товарища, весьма оперативно помогли ему акклиматизироваться. Хината действительно развернул среди первогодок настоящую агитационную кампанию, хотя, казалось бы, зачем, если те итак пришли в волейбольный клуб. Ячи прекрасно выполняла обязанности менеджера и была полноценным членом команды, помогала первогодкам освоиться и даже проводила краткий инструктаж по тому, как с кем лучше общаться (не злить и не бояться Танаку, он только с виду шумный, а так готов помочь, чем сможет; в любой непонятной ситуации идти к Энношите или к Хинате, те всегда и во всём поддержат, проинструктируют и дадут ценный совет; не наезжать без очень острой необходимости на Цукишиму — чревато, он так-то хороший, но к нему надо привыкнуть; аналогичная история с Кагеямой, только он ещё, как связующий, готов часами обсуждать технику игры команды). Словом, всё в команде было гладко и спокойно, кроме одного момента, точнее, одного игрока, который всё больше беспокоил Такеду. Ямагучи с самого начала года на тренировки приходил подавленный, отрешённый, постоянно отвлекался и совершал ошибки. На уроках он тоже сидел какой-то расстроенный, пусть и не настолько, как на тренировках. Словом, с парнем явно происходило что-то, что нельзя было оставить без внимания. Укай достал пачку, закурил и задумался. Они стояли на заднем дворе школы и пока не спешили уходить, погода была на редкость благостная. Такеда морщился от запаха дыма, — хотя, казалось бы, пора привыкнуть, — и сосредоточено теребил свою папку с бумагами. — Да, я тоже видел, что с Ямагучи что-то не то. Я как-то попросил его прибрать зал с первогодками — до этого Хината два раза подряд оставался — так он так на меня посмотрел, что я прямо негодяем каким-то себя почувствовал. Не знаю, может, в любви неудача? Самый возраст. — Ну, может, но в любом случае надо приводить его в порядок. Я вот что подумал, может, попросить Шимаду-куна? Насколько я помню, они нашли общий язык и общаются не только на тему волейбола. Если честно, Ямагучи стал тренироваться сильно хуже, чем в конце прошлого года, поэтому Шимада-кун может сказать: «Мне тут сказали, тебя надо ещё натренировать на подачу», — а там уже как-нибудь… — Да, хорошая идея. Шимада добрый человек, думаю, он поможет. Если это действительно несчастная любовь, — на этих словах Укай слегка поперхнулся дымом, растянулся в какой-то снисходительно-умилительно-ностальгирующей улыбке, — то к Шимаде это точно по адресу, он в этих делах мастер. Эх, молодёжь… — И не говори. Мне тоже вчера было шестнадцать и я бегал за девчонкой из параллельного класса… Она прекрасно пела, и её длинная шея в такие моменты очень красиво вытягивалась. Ладно, спасибо, Укай-кун. Ты же передашь всё Шимаде? — Да, конечно. До свидания, сенсей. — До свидания.***
26 апреля. Давно сюда ничего не записывал. Похоже, в моей жизни ничего интересного не происходит (ну, или мне так кажется, но, в общем-то, без разницы). Цукки позавчера вытащил-таки меня на боевик про лондонских бандитов — прикольно и даже интересно, мне понравилось. Я понимаю, что он переживает за меня и искренне старается помочь, и я даже пытаюсь изображать радость в его присутствии, но, похоже, получается у меня так себе. Кстати, по поводу «ничего интересного» — я только сейчас понял, что вообще-то, за последние две недели произошло довольно много всего: у нас сменился учитель по английскому, и теперь это молодая и очень красивая вчерашняя студентка, к которой очень забавно пытаются клеиться двое моих одноклассников; к нам на волейбол пришли четверо первогодок, очень милые и приятные ребята; мне подарили свою гитару — маме понравилось, как я играл. Но я как-нибудь попозже об этом всём напишу. Я говорил о том, что внезапно понял, что происходит довольно много интересного, и всё это проходит как будто мимо меня, и я даже не знаю, почему. Вернее, знаю — наверное, это то самое «разбитое сердце», потому что я действительно постоянно думаю о Ячи-сан и о… её отношениях с Нишиноей-саном. Серьёзно, я прихожу на тренировку, вижу их переглядки, их как будто случайные прикосновения, вижу всё, и мне так больно… Понимаю, что сам себя мучаю, но не могу по-другому. Ещё и Ячи-сан периодически подходит и пытается выяснить, что же со мной не так, а от этого ещё хуже. Наверное, я действительно её люблю, раз мне так плохо. Всерьёз думаю бросить волейбол — и её видеть не буду, и товарищам ничего объяснять не придётся. Я им очень благодарен за заботу, но я так устал отпираться от Хинаты, Энношиты-сана, Танаки-сана и Нишинои-сана (от него особенно) с их попытками узнать, почему я грустный — спасает только сарказм Цукки. Хотя, кажется, Энношита-сан уже начал что-то подозревать, потому что последнее время он меня не достаёт. Ещё сегодня звонил Шимада-сан, звал потренироваться в воскресенье. Если честно, у меня нет ни малейшего желания куда-то идти, но я понимаю, что, если я не пойду, то буду лежать и грызть себя, а это плохо, поэтому придётся сходить. Хотя, скорее всего, я опять буду косячить и расстрою его, чего мне очень бы не хотелось, но, быть может, в отсутствие Хитоки и Нишинои-сана будет проще.***
— Алло! Укай, привет, удобно разговаривать? — А? А, Шимада? Чёрт, не узнал тебя, телефон новый, что ли? Да, привет, удобно. Что такое? — был вечер воскресенья, тот весенний дождливый вечер воскресенья, в который все нормальные люди либо отдыхают с чаем, кофе или чем покрепче, либо спят, и Укай на этот раз придерживался второго варианта. Поэтому он не сразу осознал, о чём слегка восторженно говорил ему Шимада: — В общем, мы только что разошлись с Ямагучи-куном, дождь пошёл через сорок минут после начала тренировки, поэтому мы зашли в кафе. Он, кстати, пришёл достаточно бодрый, никак не «расстроенный, прямо убитый», как ты говорил. А вот когда мы уже сидели в кафе, и ему пришла какая-то смс-ка, я не видел, какая, вот тогда да. Прямо как, знаешь, в американских мультиках рисуют, как уголки губ вниз едут — вот как-то так это и выглядело. Короче, я деликатно вывел его на разговор, и да, твои догадки полностью подтвердились — ему разбили сердце. Он очень-очень просил никому не говорить, даже тебе, поэтому я не буду вдаваться в подробности, но грустный он именно из-за этого. — Хах, я почему-то был почти уверен. Понял, спасибо, в таких ситуациях ничего не поможет. Ты же его утешил как-нибудь? — Ты знаешь, вот я сидел, слушал, искренне сочувствовал и старался ничем не выдать своего умиления, потому что меня такая ностальгия пробила, просто жуть, — Шимада явно пребывал в мечтательном расположении духа. — Ладно, это мелочи. Да, я его, как мог, успокоил, постарался сказать что-то приободряющее, и всё в таком духе. Скажи сенсею, чтобы поскорее им какой-нибудь тренировочный матч организовал, желательно с теми, с кем Ямагучи будет интересно, то есть где не самые лучшие доигровщики. Думаю, это поможет ему взбодриться. — Спасибо большое, очень выручил. Правда. Вроде бы сенсей обещал матч с Датеко в ближайшее время. Ещё раз спасибо. — Да не за что. Удачи. Давай, пока. — Пока.***
1 мая. Встретился сегодня с Шимадой-саном, потренировали подачу и немного приём. В отсутствие Хитоки, да и товарищей в целом, получалось действительно неплохо, почти так же, как в прошлом учебном году. Правда, довольно скоро пошёл дождь, и Шимада-сан пригласил меня в кафе, выпить чаю. Поскольку я допускаю, что это Укай-сан или Такеда-сенсей попросили его меня потренировать, я старался выглядеть весёлым, но когда мне пришла смс от Нишинои-сана — он предлагал собраться командой без первогодок с Хитокой — я опять расстроился, и Шимада-сан это заметил. Начал спрашивать, что и как. Не знаю, как это объяснить, но он это делал как-то не так, как ребята из команды. В общем, я ему всё рассказал. Я так и не понял, почему он внезапно улыбнулся, а потом так же резко улыбку убрал, но он постарался мне помочь. Сказал, что жизнь состоит из множества компонентов, этапов, и если не сложилось с одним, не надо забывать про другие. «Это как с салатом: бывает, готовишь салат, а какого-то ингредиента не хватает. Но это всё равно салат, всё равно полноценное блюдо, пусть и не такое вкусное», — как-то так он сказал. Если честно, мне стало легче, и даже как-то стыдно. Хитока — прекрасная девушка, я, наверное, в самом деле её люблю, но точно так же я люблю и волейбол, и мне даже когда-то нравилось учиться. Ещё и гитару забросил. В общем, сейчас уже довольно поздно и я пойду спать, но с завтрашнего дня буду брать себя в руки. 3 мая. Видимо, разговор с Шимадой-саном мне всё-таки помог, потому что сегодня на тренировке всё было нормально, и я даже не замечал (ну, почти… замечал, конечно, но как-то спокойнее уже) переглядки Хитоки с Ноей-саном. Я с этим «разбитым сердцем» совсем забыл, каково это — когда мяч, направленный твоей рукой, летит точно туда, куда прикажешь, и приземляется по ту сторону сетки. Я совсем забыл, что такое — волейбол, какие ощущения он даёт, что такое командная игра и игра на подаче. А ещё я видел, что, когда я забивал, Цукки украдкой улыбался — так, чтобы никто не видел, но я уже привык замечать такие вещи, — и я не мог от этого не гордиться. Короче, кажется, я почти в норме, надо написать «спасибо» Шимаде-сану. А, ещё сегодня Такеда-сенсей сказал, что через неделю тренировочный матч с Датеко. Там, помню, какой-то не очень приятный связующий, но вообще это довольно сильная команда. Ещё у нас в команде теперь играет доигровщик-первогодка, посмотрим на него в игре. Если я всё ещё пинч-подающий, я не должен их подвести. 7 мая. Мацушима-сенсей, наша учительница по английскому — я, вроде, писал уже про неё, она только вышла из колледжа, — сегодня пришла на урок с мелированными волосами (вроде бы это называется так, когда разные пряди волос разного цвета, Хитока говорила, что хочет сделать что-то такое), и те два одноклассника, которые к ней пытаются клеиться, обсуждали это весь урок, я из-за них не слышал часть материала. Цукки даже на них шипел несколько раз. Кстати, на мой взгляд, мелирование это здорово, мне понравилось. Хитоке, наверное, пойдёт… 8 мая. Я сегодня, спустя довольно большое количество времени, впервые вышел на пробежку. Ещё накрапывал мелкий дождик, из-за этого было приятно-прохладно и стоял потрясающий запах. Я прямо вдохновился, поэтому полвечера играл на гитаре и только к восьми вспомнил об уроках. В общем, сегодня, как с иронией заметил бы Цукки, я «преисполнился в познании», или как там, потому что почти даже не думал о Хитоке. Слишком хороший был сегодня день. 10 мая. Сегодня был матч с Датеко. Мы выиграли 2:0 со счётом по партиям 25:19 и 25:22. Хвастаюсь: с моих подач в первом сете забили 7 очков, во втором — 10. Первогодка-доигровщик сыграл очень хорошо. Не так, как Танака-сан или Асахи-сан, конечно, но очень даже ничего для первого раза, в особенности против блока Датеко. Я нечасто это испытываю, но я, наверное, горжусь собой? Понимаю, что чего-то стою? Так или иначе, сегодня была хорошая игра. А вот после… Она не виновата, естественно, но блин… После матча Хитока подбежала ко мне, крепко-крепко обняла и минуты три говорила, какой я молодец и что я вытащил обе партии. Я тронут, конечно, но мне так больно от того, что, несмотря на вот это, на её слова, я не более чем игрок из её команды, который «вытащил обе партии», и на большее рассчитывать просто бессмысленно. И я стоял, обнимал её, не мог оторваться, был одновременно очень счастлив и очень мучался. Конечно, мне и прежде доводилось с ней обниматься, тем более на национальных, но тогда я ещё надеялся. Но сегодня всё по-другому было… У неё ещё и волосы такие мягкие. Как бы я опять не скис и не начал косячить на тренировках, ведь она всё ещё встречается с Нишиноей-саном — это нельзя забывать. Примечание автора: разумеется, в эти две недели, между 10 и 25 мая, в жизни Ямагучи что-то происходило, и он вёл записи в дневнике. Однако, они, хоть и имеют отношение — прямое или косвенное — к настоящему повествованию, не оказывают существенного влияния на сюжет, и потому автор позволит себе опустить некоторые подробности, дабы не затягивать с развязкой. 25 мая. Сегодня на тренировке Хитока была какая-то то ли уставшая, то ли что, как будто отрешённая, мне прямо больно было на неё смотреть. Но я так и не решился подойти спросить, что с ней — не знаю, то ли просто боялся с ней заговорить, то ли опасался Нишинои-сана. Да и к тому же… Раньше я постоянно замечал переглядки и случайные прикосновения Хитоки и Нишинои-сана, а сегодня этого не было. Может, они поссорились, а может… Очень, очень, очень плохо радоваться чужой печали, но я правда надеюсь, что они расстались… Я так и не рискнул поинтересоваться этим сегодня, потому что не хочу давить на неё, но если ещё пару тренировок будет так же, можно попробовать что-то предпринять… Не знаю. Мне очень стыдно за такие мысли, но если это так, то я… очень рад? Короче, надо посмотреть по ситуации. Может, Хитока очень расстроена и её лучше вообще не трогать. В любом случае… Нельзя, нельзя радоваться чужому расставанию, но я так рад, что меня аж колотит… Если они правда расстались, конечно. Я уже написал, что сегодня Хитока была какая-то грустная, а сейчас (в 21:50) мне написал Нишиноя-сан, сказал, что надо будет встретиться завтра после уроков. Мне немного страшно. Что это значит?.. Я же не усну теперь! А я ещё даже не открывал подготовку к первому экзамену, который будет через неделю.