Случай в Каспие

      Чёрное течение в пучине океана несло грузное ослабевшее старое тело по дну к берегу. В морской камзол, оставшийся поле службы Георгу 2, набивались камни, водоросли и песок. Грудь, на которой редко, сквозь изорванный воротник рубахи, виднелись короткие светлые волоски, посинела. Как будто бы мёртвое, тело выбросило на берег, заворачивая его в зигзаг, ртом прямо в горячий и сухой песок. Ноги обдавало морской пеной, а по ягодицам бегали маленькие крабы. Человек для всех считался погибшим, с честью канувшим в море, как подобает рождённому для океана, пиратскому барону.       Женское пение летело вместе с водой на капитана Барбоссу, вселяя в него душу, отданную Посейдону. Девушка во мраке ночи сидела подле него, оглаживая воздух над его чреслами, мужественным торсом, пока оживляющая месса звучала сродни молитве. Руки сомкнулись на его груди, обвивая шею. Девушка перекинула стройную ногу, полную живости в районе бёдер, через мужчину, усаживаясь на него. Поднялся тёплый ветер, развивая ветром кудрявые рыжие волосы: они наполовину скрывали нагое тело.       Длинный каденционный напев завершил пробуждающую песню, картинно и ненатурально возвращая пирата с того света: в его лёгких иссушилась вода, отражаясь чешуйками на ногах девушки, песок вместе с водорослями украсил ракушки на её ожерелье и бросил золотую пыль на локоны.       Потерянный, немного мертвецкий взгляд, прятался в глубине пожелтевшего глазного яблока, усыпанного красными трещенками. Гектор водил языком по сухим губам, сжимая изнемождённой рукой песок под руками. Гладкие камушки он перебрасывал между пальцами, развивая моторику рук, он постепенно ощущал себя живым. И без промедления осознавал, где находится.       — Когда-то ты обещал протащить меня по дну океана, набив моей плотью желудки морских животных. — лелейно прошептала Элена, гладя рукой морщинистую щёку капитана. Его ладонь лодочкой легла на её, не в угоду мужской гордости прося не отпускать. — Как забавно, что тебя едва не постигла та же участь. — она следила за тем, как, прикрыв веки, Барбосса кренит голову вбок, сцеловывая с пальчиков русалки капельки солёной воды; она ощущалась слаще любой пряности. — Знаешь, где мы?       — Это моё море. — Барбосса говорил о Каспийских владениях, отведённых ему «членами круглого пиратского стола». — Ты не должна была меня спасать.       — Но хотела, а желания избалованных дворянских дочек — это закон для их мужей, Гектор. — она отпрыгнула от него, вырвав из ладони руку, коготки приятной дрожью полоснули по мужской щеке. — На дне не всем даётся молодость и живость. Мы бы не встретились там: ты — мёртвый пират, отмеченный доблестью, к слову о ней, — не знала, что у тебя есть дочь, — он сел на песке и закатил глаза в сторону. — А я — русалка, отрёкшаяся от семьи.       — Кому ты продала душу, чтобы вернуть меня? — этот вопрос больно задел молодую особу, мотнувшую ступнёй по песку.       — Для мёртвых нет резона в продаже души. — девушка опустилась на песок рядом с мужчиной, округлая грудь вжалась в его упёртую в землю руку в районе плеча. Он смотрел в живые и блестящие голубые глаза, чем-то напоминавшие радужки его дочери, или у той были карие, в мать?..       — Я попросила Бога, которому вы так чистоплюйно* молитесь, а вместо него всенепременно откликнулся дьявол; удивительно, правда? — вместо осуждения в глазах Гектора промелькнула искра жалости и восхищения. Он никогда не мог понять, кого ему напоминала Элена, — тётю, бывшую пиратом, дерзкую аристократку, капризного ребёнка, небесную русалку из морского Рая или дьявола? В её рыжих волосах крылся дьяволский огонь, а в глазах, иногда полных синевы с кончика пламени, шептались черти.       Мужские губы со страстью набросились на русалку. Волосы облегли мужскую фигуру, цепляясь за пуговицы на его камзоле, длинные пальцы сжимали упругую белую ягодицу, а острые неухоженные ногти проходились в щекочущем движении по ноге, задевая бесчувственные чешуйки. Элена вздрагивала, как живая, вытягиваясь наверх так, что напряжённые соски ластились к мужской груди, словно размазывая по коже возбуждающие масла.       Со стоном оторвавшись от Гектора, девушка рухнула назад, прямиком на воду. В свете Луны её ноги стали обростать блестящей разноцветной чещуёй, скрывая пяточки под плоским плавником. Пират вытер рот, как будто бы на нём осталась женская косметика.       — Я не Джек Воробей, красавица. — предотвращая шалости русалки, предупредил мужчина. Она потянула уголок губ в сторону, несколькими движениями отпрыгивая в глубь океана вместе с волной. На прощание Барбосса получил шумный удар хвоста о воду и закрыл лицо мокрой рукой.       Он знал, что Элена вернётся, а ему не придется добираться на черепахах, но не мог справиться с жгучим чувством зависимости от неё.       Море всегда будет сильнее пирата, он должен подчинться ему, а она теперь и есть само море.       Как бы этой дьяволице не обернуться в морскую пену!