Вчетвером

Тарталья падает поперёк кровати. Он толкается ногами и сдвигается к краю, свешивая голову. — Чжун, любовь моя, сюда, — подзывает он и облизывается собственным мыслям. Мужчина плавно сходит на пол с постели, оказываясь близь Чайлда и смотря на него сверху вниз. Он заботливо оглаживает широкой ладонью лицо и шею, зачёсывает непослушные рыжие пряди. Прикасается к тонким губам, и Тарталья сразу открывает рот, демонстрируя своё желание скорее приступить к делу. Он тянется к Чжуну, дёргает за резинку трусов, требуя избавиться. Итэр тем временем устраивается верхом на Чайлде, и на груди его руки сплетаются с руками Сяо. Итэр поддаётся объятиями, откидывает голову ему на плечо, подставляясь под нежный поцелуй. — Снова, — шуточно ворчит Тарталья, — издеваются над нами. Чжун еле заметно фыркает и наклоняется за поцелуем. Выходит неловко и неудобно, но Аяксу больше и не надо. Мягко отстранившись, Ли стягивает боксёры, высвобождая член — большой, с выступающими венками и блестящей головкой. От такого вида рот заполняется голодной слюной. — Да-а, — удовлетворённо тянет Тарталья, — хочу его. Он трогает кончиком языка, вылизывает рельефный край головки и ведёт ниже, до самого основания — Чжун ведёт бёдрами вперёд, подаваясь навстречу. От прилившей крови в ушах шумит. К его члену прикасается чья-то рука — Чайлд не понимает чья — одним ловким движением раскатывая презерватив и добавляя смазки. Его не дразнят, нет. Но у Аякса стоит уже слишком долго и крепко, что любое прикосновение отдаётся электрическим разрядом по телу, прямо в мозг. Тем более, он точно знает, дальше его ждёт кое-что гораздо приятнее. Итэр медленно опускается на него, мышцы пропускают его легко — обильное количество смазки делает своё дело. Он пару раз подпрыгивает, примеряясь, а потом наклоняется вперёд. Их с Чайлдом языки сталкиваются, когда они оба ласкают головку члена Ли. Слышно, как он приглушённо ругается будучи в полном восхищении. Член скользит между губами. На лице Аякса полный беспорядок из слюны — своей и чужой — и предсемени. Итэр такой горячий и неожиданно тяжёлый, что аж грудная клетка ходит с трудом. Чувств этих уже слишком много. А ко всему этом добавляются ещё и пальцы Сяо: они скользят по основанию и растягивают дырочку, сжавшуюся вокруг члена Чайлда. Итэр, вместо того, чтобы отстраниться или остановиться, наоборот садится ниже. Сяо испытывает его ещё немного — слишком долго, слишком — добавляет еще смазки и прижимается ко входу своим членом. Итэр судорожно хватает ртом воздух, будто вот-вот задохнётся. Он с трудом выпрямляет спину, опираясь на руки. — Я не поспешу, всё хорошо, — нежно говорит Сяо, — говори мне, если что-то не так. Он продолжает успокаивающе оглаживать животик, пока сам медленно и аккуратно протискивается внутрь. Тарталья прикладывает огромное количество усилий, чтобы оставаться неподвижным. Кажется, что потеряет концентрацию хоть на долю секунды, и его начнёт бить дрожь. Надо направить эту кипящую энергию, поэтому Чайлд начал облюбовывать яйца Чжуна, посасывая и втягивая их в рот. Он старается отвлечь себя, пока Сяо не оказывается полностью внутри. Невероятно тесно. Их члены прижаты друг к другу почти болезненного и одновременно до одури хорошо. Итэр начинает двигаться, непозволительно медленно. Он судорожно выдыхает, тихо постанывает сквозь плотно сжатые губы. Привыкает постепенно, не торопясь, и становится тише, но зато его бёдра поднимаются и опускаются куда быстрее. Тарталью сводит с ума то, что он лишён контроля, — у него даже нет возможности обнимать Итэра, гладить его коленки или держать за руки. Собственные то связанны. С Чжуном у него тоже возможностей не так много. Пространства для манёвров почти нет. Аякс может лишь старательно работать языком и принимать в себя ровно столько, сколько ему дадут. Изводит. Ли двигается в одном темпе с Итэром. Но он и близко не стоит с пределом Чайлда, особенно в такой позе, с откинутой головой. Он хочет и может брать куда больше. Аякс поворачивает шею, пробует другой угол, но судорожно заходится кашлем. Чжун сразу же отстраняется. — Слишком? Прости, — с нотками беспокойства спрашивает мужчина. Тарталья был готов выть от разочарования. — Нет... Какого чёрта ты вообще меня жалеешь? Ты же знаешь... Чёртов Ли, всегда он осторожничает, даже когда мозги у него отключаются. Он вечно боится перегнуть, навредить. Недооценивает. — Придуши его, — раздаётся голос Сяо. — О, да, спасибо! — Чайлд утратил последнюю способность выражать свои желания в словах, а вот это сейчас звучало как то, чего он хочет. Чжун кладёт руку ему на щёку и любовно проходится по линии челюсти, уходит на шею. Его член скользит по языку и в этот раз не останавливается, пока не входит на всю длину. Он ощущается глубоко в горле, прямо там, где давит ладонь мужчины. Отстранившись примерно настолько, сколько хватит на пол вздоха, Чжун снова входит до упора. Чайлд сглатывает вокруг него, в уголках глаз скапливаются слёзы, нос забит, а в голове туман дурмана от нехватки кислорода. О да, всё так, как он любит. Особенно, когда он слышит реакцию Ли. Знание, что его любовникам хорошо, каждому из них, — так же важно, как получать удовольствие самому. Он знает, что у Сяо по телу прокатывается такая же волна удовольствия каждый раз, когда он толкается и их члены трутся друг о друга. Он надеется, что Итэр — тесный, растянутый вокруг них — больше не испытывает дискомфорта. Во всяком случае, тот принимает активное участие: подмахивает, сам насаживается глубже. Его всего пробирает крупная дрожь. Верно, от усталости и возбуждения. Тарталья наощупь находит его член и пропускает через свои ладони. Стоны Итэра смешиваются с тяжёлым дыханием, влажными шлепками кожи, хлопаньем смазки. Он крупно вздрагивает, сбивается с ритма. Тарталья словно по себе чувствует, что Итэр уже стоит у самого края. Пытается помочь ему, но верёвки на запястьях мешаются, и тогда с его пальцами переплетаются пальцы Сяо, тот уверенно двигает кулаком. Сперма пачкает руки и живот Чайлда. Итэр сжимается вокруг них с Сяо так сильно, что у Аякса перед глазами прыгают цветные мушки. Он стонет, не выпуская Чжуна изо рта, и это переходит в разочарованный всхлип — Итэр медленно поднимается и падает на кровать. Сяо тянется за ним, наверное, чтобы нашептать ему успокаивающие глупости, поцеловать, удостоверится, что он в порядке. А вот Тарталья остаётся с болезненно ноющим стояком один на один. К счастью, у него есть Чжун — его большой член и сильная рука на горле. Чайлд готов отдать ему всего себя. Он старательно работает языком и втягивает щёки, расслабляет горло, когда Ли толкается глубже. Губы, рот, особенно уголки, уже печёт, но Аякс не хочет останавливаться. Он тащится по этому вкусу, этой форме, запаху, который он нервно вдыхает. В один момент Чжун резко отстраняется и пару раз надрачивает себе. Тарталья закрывает глаза, высовывает язык, подставляя лицо, — сперма попадает на щёки, плотно сжатые веки и губы. Чайлд довольно облизывается. Он слышит, как Ли оседает на пол и лбом утыкается в матрац, его сбившееся дыхание раздаётся прямо над ухом. У самого Аякса сердце бешено колотится. Он не успевает придти в себя, как чувствует прикосновения Сяо. Тот медленно тянет по бедру и животу, собирает сперму Итэра, а потом наваливается сверху. Руки, придавленные весом, прошибает болью, но он не может их куда-то убрать. Впрочем, неприятные ощущения сдвигаются на второй план противоположными — зажатый между телами член, наконец-то получил хоть немного внимания. Тарталья обхватывает коленями бока Сяо, прижимая к себе, требуя большего контакта. Сяо не двигается — о, он терпеливый, любит издеваться. Он касается подушечками губ, и Чайлд сразу же втягивает их в рот, чуть посасывая и слизывая сперму Итэра. — Архонты, видел бы ты себя, — выдыхает Чжун. — Ты уже даже не скрываешь, насколько счастливый, когда на тебя кончают. Аякс мычит, слишком занят, чтобы отвечать. Особенно, когда к пальцам Сяо добавляется ещё и его язык. Он целует открытый рот, а затем принимается вылизывать лицо — собирает всю сперму со лба, щёк. То, что он не глотает, он возвращает поцелуем, смешивая на языках сперму и слюну. Как же это мокро и грязно. — Блять, Сяо... — стонет Ли. Тарталья кожей чувствует его ошалелый взгляд. И, судя по звукам, мужчина снова надрачивает себе. Не разрывая поцелуя, Сяо приподнимается на локтях и двигает бёдрам. Их члены трутся друг о друга, и это настолько хорошо, что Чайлда сейчас кинет в отруб или хватит сердечный приступ. — Ещё, — отчаянно скулит Аякс. Сяо и не думает прекращать, он толкается снова и снова. Сбоку обдаёт жаром — это Итэр придвинулся поближе и прижался губами к плечу. Он протискивает свою ручку между ними и обхватывает их члены. Чайлду больше и не надо. Он теряется в пространстве, в собственных ощущениях, выпадает из этой реальности куда-то в астрал. Он кончает, но рука Итэра продолжает двигаться, не давая удовольствию так быстро ускользнуть. Тартальи давно так не накрывало, наверное, им надо чаще проводить время вчетвером.