Наследие Листа

Сора.       Признаться, меня мало что могло напугать. Меня старались воспитать таким образом, чтобы страх не затуманивал мой разум, и в большинстве случаев, это безусловно работало. Но чего мы, - тут необходимо сделать сноску: все «мы», даже бабуля Цунаде, - боялись по-настоящему, так это моментов, когда злился папа. Я могу по пальцам одной руки пересчитать, когда он терял контроль от эмоций, и, скажу по секрету, это было ужасное зрелище. Окружающая температура падала на несколько градусов, воздух резко заканчивался, а все внутренние органы замирали. По ощущениям это можно было сравнить с бетонной плитой, которая неминуемо тебя собиралась раздавить. Он становился похож на ледяную статую с горящими злостью глазами. Папа никогда не поднимал голос, он ругался тихо, но от его речей можно было обделаться в штаны прямо на месте. Никто в его присутствии даже рта открыть не мог, боясь попасть под горячую руку. Сейчас я смотрела на него и мечтала испариться, потому что по его виду было ясно: отец в бешенстве. - О чем поговорить? - переспросил папа, делая шаг навстречу своей супруги, - Или о ком?       Тело мамы замерло, а узкие глаза стали огромными, как у персонажа в комиксах. Папа надвигался медленно, сильно сжимая кулаки, да так, что был слышен хруст в костях. Клянусь, если мама что-то не придумает, то следующей хрустнет ее шея. - Кто этот ребенок, Хитоми? – опять спросил отец, нависая скалой над ними, - Ты что-то знаешь… - Какаши, - засмеялась женщина, закрывая собой Рена. Ее глаза бегали по нам с Конохамару в поисках защиты и поддержки.       «Прости, мама, каждый сам за себя», проплакал мой внутренний голос, и я поднялась, быстро спрятавшись за своего сенсея. Я даже Рена не готова была спасти, лишь бы лишний раз не попадать в поле зрения Шестого. - Придумывай быстрее, - прошипел отец. - Это же были Вы, - Рен поднялся на ноги, вглядываясь в лицо мамы и загораживая собой отца, - лет десять назад к нам пожаловала куноичи, что расспрашивала про мою мать и меня, - хмурился он, пытаясь восполнить картины из памяти, - Бабушка тогда меня на неделю дома заперла. Это были Вы? - Ха-ха, - нервно засмеялась мама, - мы можем с тобой позже поговорить? Ты сейчас делаешь только хуже… - Не вспомню, чтобы я давал тебе миссии за пределами страны, - скрипя зубами сцедил отец. - Вы нам угрожали?       Папа оступился, а мама, кажется, даже дышать перестала. Конохамару нервно сглотнул, а я вообще перестала разбираться во всей этой ситуации. Где-то с небе пролетела каркающая ворона, разрушая оглушительную тишину, что давила на нас. Что бы моя мама угрожала кому-то? Что вообще за чертовщина здесь творится? Мой мозг начинал закипать, и, судя по фигуре отца, – у него он кипел тоже. - Чертовы Учихи сведут меня в могилу рано или поздно, - взвыла мама и, собравшись, грозно посмотрела на отца, - я знаю этого ребенка, Какаши. Да, я его искала, - переведя взгляд на Рена, она продолжила, - но никому я не угрожала. Его бабушка сказала, что он и его мать умерли, поэтому и не рассказала ничего. Сейчас тоже не вижу смысла вводить всех в еще больший стресс. Дойдем до Конохи, вызовем Саске и я всё объясню. - Причем тут Саске? – прорычал отец. - Мальчик - Учиха. - Я же говорила, - пропищала я из-за спины Сарутоби, но моментально замолчала, встретившись с ледяным взглядом папы. - Отойдем-ка на пару минут, - схватив маму за локоть, отец быстрыми шагами отволок ее в сторону за массивные стволы многовековых деревьев.       Мы все наблюдали за немой сценой в тени деревьев неподалеку. Слышала ли я когда-нибудь, чтобы он так с ней ругался? Не думаю. Папа размахивал руками, нависая над своей жертвой, пока она, опустив голову, мычала оправдания. Повисла гнетущая тишина после мужского вопля «Чей сын?».       Всё это время мы с Учихой сидели на земле, задумчиво наблюдая за перепалкой взрослых. - Кажется твои родители не очень рады меня видеть, - безэмоционально пробубнил Рен. - Ну, - потянула я, подбирая слова, - сейчас они и меня не очень рады видеть. Когда взрослые ругаются, надо дать им время. Пусть насладятся обществом друг друга и вернутся к нам с хорошим настроением, - задорно ответила я, пытаясь его рассмешить, но встретилась лишь с натянутой и вымученной улыбкой, - надеюсь. - Ты очень похожа на своих родителей, - начал он, подцепляя пальцами прядь у лица и убирая ее за ухо, - Со спины прямо копия отца.       Я перевела взгляд на своего сгорбившегося старика, и скривилась: - Ты серьезно? - Я про цвет волос, - пояснил брюнет, - а глаза как у мамы. - Такие же серые? - Такие же красивые, - мягко ответил он. Я в очередной раз подавилась воздухом и старалась откашляться, ощущая, как жар из-за отсутствия кислорода подступает к лицу, - Мне стало интересно узнать про своих родителей. На кого из них похож я, и похож ли вообще. Кажется, твоя мама знает, - не замечая мою предсмертную асфиксию, продолжил брюнет. - Конечно знает. Она вообще всё знает, просто ничего никому не говорит. - Странно, - растягивая слово, он поднял взгляд к небу, - за эти два дня произошло событий больше, чем за всю мою жизнь. Хорошо ли это? - Рен, - начала я.       Молодой Учиха лишь грустно мне улыбнулся и его взгляд опустел. Я знала этот отрешенный и несчастный вид. С таким лицом люди сожалели. «Я сожалею, Сора» - сказала мама, когда отец не явился на мой пятый день рождения, когда не пришел на выпускной в академии. «Я сожалею, Сора», говорила бабуля Цунаде и Седьмой, когда родители неожиданно исчезали на месяцы из деревни. «Я сожалею…», говорил сенсей, уводя меня на тренировки и не разрешая гулять с другими детьми. Им было меня жалко, а Рену сейчас было жалко себя. Не так я себе представляла его кульминационное возвращение на Родину. Я думала, к нему отнесутся, как к драгоценному потомку великого клана, и примут, раскрыв все секреты его существования. Вместо этого он удостоился подозрения, еще больших секретов и физической боли, что причинила ему мама, пока активировала шаринган. Это меня начало по-настоящему злить. Ладно я, мое сердечко такое отношение стерпит, но при чем тут бедный парень? Резко подскочив на ноги, я направилась к родителям. - Мама, Папа! – вспылила я, - что за концерт вы тут устроили? Рен и так напуган, а вы еще большего страху на него нагоняете! Прекратите это немедленно!       Два тяжелых взгляда уставились на меня, и я интуитивно сглотнула образовавшийся ком в горле, но продолжала стоять, не собираясь проигрывать в этой битве гляделок. - Поговорим дома, - бросил отец и ушел в сторону Конохамару.       Стеклянные мамины глаза провожали его фигуру. «Твою мать», пробубнила она, дотрагиваясь трясущимися пальцами до висков. Под тонкими веками были видны движения ее глаз, из чего можно было сделать вывод, что она придумывает, как нам выйти из ситуации, которую мы с ней заварили. - Как будем выпутываться? – она дернулась, не ожидая увидеть меня рядом с собой. В таких ситуациях я обычно следовала за отцом. - Вы, молодая леди, - начала мама, щурясь, - вроде как миссию провалили и вдобавок ко всему еще и свиток потеряли. - Но я же нашла что-то более значимое, - начала мямлить я, строя милую мордашку, - то, что ты так долго искала? - Ха, - выдыхает мама, - ты нашла огромную проблему на мою голову, лягушонок.       Весь путь к деревне мы провели в молчании. Отец двигался впереди, рядом с Конохамару, слушая его доклады о делах в деревне. Мама шла за ними, то и дело закусывая губу и бросая короткие взгляды в спину Шестого. На подкорках сознания чувствовалось ее волнение. Было видно, что она искала повод заговорить с отцом, чтобы прощупать почву его настроения. Она чувствовала себя виноватой. Не могу сказать, что меня это сильно беспокоило, так как именно этот факт спас меня от ее нравоучений по поводу провальной миссии, так что, можно сказать, я даже была немного рада. Рен шел рядом со мной, не отставая ни на шаг, а когда мама поворачивалась к нам, он отступал, вставая за моим плечом. Теперь я чувствовала себя ответственной за его жизнь, поэтому гордо поднимала подбородок, встречаясь со взглядом мамы, словно говорила «он под моей опекой, милочка». Уголки маминых губ чуть приподнимались и она отворачивалась, продолжая путь.       Когда мы настигли центральных массивных ворот Конохи, Учиха стушевался, схватив меня за руку. Боже, это как завести щеночка. Я одобряюще похлопала его по плечу, крепко схватив за руку, и зашагала вперед, не замечая улыбки, что появилась на мальчишеском лице. - Пока ты рядом со мной, тебе ничего не грозит, - как можно серьезнее проговорила я, а он рассмеялся, закрывая ладонью краснеющее лицо. «Надо будет показать его ирьенину», подумалось мне, так как за последние сутки он то бледнел, то краснел, а это явный признак простуды.       Я привычно рассматривала портреты предыдущих правителей на стене кабинета Хокаге, пока Седьмой, Конохамару, мама и папа рассматривали Рена. Когда мы зашли в резиденцию, отец решил, что мне к Наруто идти не стоит, но Учиха состроил такое жалостливое лицо, в очередной раз третировав за мое плечо, что тот сдался без боя. Сейчас, оценивая ситуацию, я решила не встревать во взрослые разговоры, а просто слушать. «Веди себя тихо, смотри за окружением, собирай информацию», - учила меня мама, а я, вообще-то, была хорошим учеником, поэтому делала вид, что моего присутствия в кабинете нет, но держала уши востро. Мы пришли, когда Наруто уплетал свой обед, контролируя клонов, которые продолжали работать, подписывая документы. Мама всегда ругала его за такое отношение к свиткам и прочим документам, поэтому когда она первая вошла в кабинет, клоны испарились, вместе с недоеденным раменом, который полетел в окно. - Ты уверена, что он Учиха? – спросил он, разглядывая фигуру Рена, - Нет, он конечно похож, но как это возможно? - Уверена, - ответила мама, снимая яичную лапшу с его щеки, - Где Саске? - Я уже отправил к нему ворона. - Я надеюсь ты никому не сказал про нашу находку, - тихо спросила мама, отходя в глубину комнаты, где стоял отец, но тот резко отвернулся к окну. «И эта попытка провалилась, мамуля», - цокнула я про себя. - Ну, - протянул Седьмой, - Я не мог не сказать Шикамару и… - ГДЕ ОН?       Не знаю, что меня напугало больше. Звонкий крик или дверь, что слетела с петель от легкого толчка самой сильной куноичи, которую я знала. Тяжело дыша, в комнату залетела молодая женщина с красивыми волосами нежно-розового цвета и необычайно удивительными глазами цвета изумруда. Сакура Учиха, одна из самых красивых женщин, что я знала. Такая нежная и хрупкая, но в тоже время пугающе сильная. Ее характер многогранен: она могла плакать от умиления, когда я приходила к ним в гости навестить маленькую Сараду, и тут же могла отвесить смертоносный удар моему отцу, за то, что не прятал свои пошлые книги от детей или забывал приходить в больницу на обследования. Ее гнева боялась вся Коноха. Щелчком пальцев она могла переломать ребра и тут же одним движением руки спасти кому-то жизнь. Она была той на кого хотелось равняться. Я даже просила маму отдать меня к медикам на обучение, но, к сожалению, у меня не хватало терпения и концентрации. - О, Ками-сама, - она закрыла рот руками, встретившись взглядом с Реном, и из изумрудных глаз брызнули слезы, - он же как Саске-кун. - И Сакуре-чан я тоже сказал, - извиняясь пробормотал Наруто, подходя к своей подруге. - Он мне изменил, - взвыла Сакура, оседая в руках Седьмого.       Рен потупился на Сакуру, потом на всех присутствующих, а потом уставился на стену, сев на диван, что стоял рядом со столом Хокаге. Он ничего не понимал, собственно, как и я. Розоволосая женщина выла, мама растирала голову, явно прогоняя мигрень, а Хокаге бегал испуганным взглядом между ними. - Сакура-чан, успокойся пожалуйста, - удерживая женщину, взмолился Седьмой, - Я уверен, этому есть разумное объяснение. Так ведь? - Есть, - наконец подала голос мама, облокотившись на письменный стол, и скрестила руки, - Тебе не о чем волноваться, Сакура. В год рождения этого ребенка, твой муж думал только о мести Конохе, а не о юбках других женщин. Этот мальчик действительно Учиха, вот только он сын, - она вздыхает,- Обито.       «План найти родителей Рена и жить счастливо, пожиная лавры спасительницы» - провал. Глаза лихорадочно бегали по фигурам в комнате. Отец безэмоционально смотрел в окно, мама сверлила взглядом его спину, Наруто и Сакура не отрывали своего взгляда от Рена. Я знала кто такой Обито Учиха и сейчас мне показалось, что уж лучше бы дядя Саске был отцом моего нового друга. - Как это возможно, он же…нет, ну, он ведь…, - шептала Сакура. - Он мужчина, Сакура, - усмехнулась мама, - Видимо, в перерывах завоевания мира он успел… - Хитоми! – огрызнулся отец, и в комнате вновь повисла угнетающая тишина, папа по-прежнему злился. Это поняли все. - Как ты об этом узнала? – спросил Наруто, продолжая гладить по спине Сакуру, которая теперь не могла оторвать взгляда от мамы. - «Найди моего ребенка» - последние слова, что он сказал мне на прощание. Идиот не оставил никаких подсказок. Пришлось потратить несколько лет, чтобы найти зацепки о его передвижениях и отыскать людей, кто видел мать Рена. Но когда я смогла выйти на след женщины - было поздно. Она умерла при родах, а ребенка спрятали. Я оставила эту идею. Кто же знал, что в итоге его найдет моя дочь? - она остановилась, раздумывая, что следует сказать дальше, - мы не можем отпустить этого ребенка обратно, может он и не прямой наследник клана, но он – Учиха, и только Саске должен решить его судьбу, поэтому, хочется тебе этого, Сакура, или нет, он должен оставаться под твоей опекой, пока мы ждем твоего супруга. - Я еле справляюсь с Сарадой, она сейчас в таком возрасте, - захныкала папина ученица, - в больнице работы невпроворот.       Брови госпожи Хатаке встретились на переносице, всем своим видом показывая, что это не тот ответ, который она ждала. Указательный палец нервно начал выбивать дробь. Первым не выдержал отец: - Хорошо, - отрываясь от созерцания пейзажа за окном он подходит к Седьмому, - пока Саске не вернулся в деревню, для спокойствия Сакуры, Рен поживет у нас. - Отказано, - резко выплевывает мама, - Снимем ему квартиру или пусть поживет в твоей комнате в джоунинском общежитии. - Планируешь оставить ребенка одного в деревне, где он никого не знает? - Ребенка? Разуй глаза, Какаши, - мама указала пальцем на меня, в тот самый момент, когда я подошла к юному Учихе и села рядом, - Соре четырнадцать, а Рену шестнадцать, тебя не смущает, что они будут жить под одной крышей?       Как быстро меняются роли жертв в нашей семье. Еще недавно она умоляюще заглядывала отцу в глаза, но сейчас перешла в наступление. Чего она терпеть не могла, так это споров, но папа, продолжал стоять неприступной скалой, рассматривая меня: - Ты вырастила нашу дочь в лучших традициях целомудрия, Хитоми. Она, как и ты, мечтает только о миссиях, подвигах и о том, как бы состроить мне какую-нибудь пакость. Такими темпами хорошо, если она узнает о половом воспитании годам к восемнадцати и то, уверен, это мне придется ей объяснять, что такое пестики и тычинки. - Вообще-то я знаю, что такое пестики и тычинки, пап, - обиженно вставляю свои пять рё, как будто он не знает, что у меня была ботаника в академии. - Я сейчас не о растениях.       Ладно, когда папа с мамой спорят, лучше вообще не вмешиваться. Пусть ругаются на свои цветочные темы. Я поднимаю извиняющийся взгляд на Рена, мечтая увести его отсюда поскорее. В этой ситуации меня смущает абсолютно всё: поведение родителей, молчаливость Седьмого и Конохамару, истерика Сакуры. Какой-то цирк и никакого серьезного отношения к проблеме. Глядя на этих людей, просто не верится, что каждый из них был героем войны, которые спасли когда-то мир. Сборище клоунов. - Не понимаю, о чем ты вообще пытаешься сказать, - отвернулась мама, отмахиваясь запястьем от его слов, как от назойливой мухи. - О том, что ты мне дала только в двадцать, и, основываясь на твоем опыте, в четырнадцать лет моей дочери точно ничего не угрожает, - продолжал пылить отец, не желая отступать. - А что ты дала папе? – я удивленно смотрю на маму, которая резко побледнела на лицо.       В кабинет вернулась угнетающая тишина. Мне кажется, секретарь Хокаге за стеной перестала дышать, да как и все присутствующие. Папина тяжелая аура давила. Конохамару стоял рядом с Седьмым, их щеки алели с каждой секундой всё сильнее и, кажется, несколько капель пота выступили на лбах, но они молчали, боясь вставить и слова. Сакура с мамой, раскрыв рты, не отрывали возмущенного взгляда от Шестого. - Ты вообще из ума выжил, Какаши? – прошипела мама и очень скоро подошла ко мне, присаживаясь, - Я дала папе разрешение спарринговаться вместе, до этого я только с Куренай-самой тренировалась и со своим дядей, милая. Ты же знаешь, к папиным тренировкам надо готовиться заранее. - А, - я облегченно выдохнула, стараясь скорее разрядить атмосферу недопонимания в кабинете, - ну тогда я дала Конохамару еще раньше. Бояться нечего, мам.       Мама посмотрела мне в глаза, вздохнула и через секунду засмеялась. Крестный не выдержал вторым, глядя на синеющего Сарутоби. Их смех не смолкал несколько минут, пока отец не подошел к нам, протягивая запястье маме, помогая подняться. - Святая простота, - закатил глаза он. - Раз ты такой умный, - с невинной улыбкой, мама еле слышно процедила ему в ухо, - пожалуй, ближайший месяц мы с тобой спарринговаться не будем.       Отец переменился в лице и вновь нахмурился, пристально уставившись ей в глаза. Что довольно странно, ведь вместе они уже давно не тренировались. Мама предпочитала гонять Седьмого по ночам. Войну в гляделки в этот раз проиграл отец, развернувшись к двери: - Сын Обито будет жить с нами первое время. Сакура, Рен, идем в госпиталь. Мальчика надо осмотреть.       Учиха сжал кулаки на коленях и вопросительно на меня посмотрел, но сейчас на его стороне оказался и отец, а это значит, что он может ему доверять. Я кивнула, и он, как слепой котенок, встал. Поклонившись всем присутствующим, быстро вышел за бывшим Хокаге. - Хитоми-сан, не поймите неправильно, - заикаясь, начал Конохамару под истеричный смех Седьмого. - Успокойся, - мягко улыбнувшись, ответила мама, - я прекрасно понимаю о чем говорит Сора.       Ее рука аккуратно легла мне на плечо, подталкивая к выходу. - Я выйду на работу завтра, тогда и разберемся. - Как скажешь, сестренка, - ответил Наруто, отрываясь с места, чтобы нас проводить, - Хм, Хитоми – чан, Самуи опять не ходит в академию.       Плечи мамы дернулись вниз, но улыбка с лица не пропала. Это была ее дежурная, но фальшивая эмоция. Я знала, что в глубине души ей сейчас очень неприятно это слышать. - Хорошо, Наруто. Я разберусь и с этим.       Мы нашли отца и Сакуру в коридоре на втором этаже главного госпиталя Конохи. Они тихо общались. Опередив маму, я подбежала к Сакуре: - А где Рен? - Он одевается и сейчас выйдет к нам, - нежно ответила она, взъерошивая мне челку, - Сора, ты большая молодец. Саске-кун будет очень благодарен.       Еще бы. Я посмотрела бы на эту благодарность окажись Рен его сыночком. - Что с его здоровьем? – спросила мама, поравнявшись с нами. - Физически он полностью здоров, никаких отклонений я не нашла, - начала она, - однако это не исключает некоторой проблемы. - Какой? - Я встречала таких детей после войны. Мы работаем с ними в центре* довольно часто. На первый взгляд, у Рена выраженная алекситимия. - Объясни более понятно, - нахмурилась мама. - Алекситимия – заболевание, которое характеризуется неспособностью человека выражать эмоции. Простыми словами у пациента с таким диагнозом наблюдаются проблемы с эмоциональным интеллектом. Я не уверена в этом, нам нужно время для полной диагностики, но я не могу сказать, что это опасно. Я знала очень мало людей из клана Учих, но если сравнить его с Саске или с Итачи…Мальчик слишком закрыт в себе, может быть и так, что это проявление его асоциальности.       Дверь из палаты открылась, и к нам вышел Рен. С привычным ему равнодушием он осмотрел всех присутствующих и остановился на мне. Темный взгляд потеплел и уже знакомый намек на улыбку в уголке его губ стал заметен всем присутствующим. - Я поняла, - на выдохе пробормотала мама, растирая лицо, - и с этим тоже мы справимся.       Поблагодарив Сакуру, мы вчетвером вышли из больницы. Вопросов и проблем меньше не стало, но, рассматривая наши грязные фигуры, одну проблему мы могли решить прямо сейчас. Нам нужен душ. Срочно.       Несмотря на наше настроение, погода в деревне была прекрасной. Солнце освещало каждый уголок, а теплый ветер гулял по оживленным улицам. Гражданские опускались в приветственных поклонах, встречаясь с теплыми улыбками моих родителей, не догадываясь, что внутри них сейчас бушует шторм. Рен шел впереди, периодически поглядывая на высокого пепельноволосого джоунина, но, не дожидаясь ответного знака внимания, опускал голову, ежась и предпочитая молчать. Я как-то тоже не торопилась начать беседу. Просто следовала за ними, разглядывая пестрые вывески магазинов и слушая ароматный запах бургерных и ресторанчиков. - Это что, дворец? – ахнул Учиха, рассматривая наши владения, когда я открыла перед ним двери забора.       Ну, конечно это не дворец, но чего он ожидал? Мой папа - бывший Хокаге, а банковский счет мамы пестрил нулями.       Наш двухэтажный особняк находился на окраине деревни рядом с поместьем клана Хьюга. Огромный сад с декоративными прудиками был засажен пушистыми кустарниками, цветами и деревьями, на которых вили гнезда ястребы. Каменные тропинки, подсвечиваемые мелкими фонариками, лабиринтом уходили за дом. Снаружи дом был похож на классическую застройку, но внутри мама постаралась сделать всё по последней моде интерьеров. У каждого из нас был свой уголок, который мы обустроили по своим желаниям. Например, у папы была мини-библиотека, куда детям вход запрещен. У мамы огромный кабинет, заваленный свитками и пустыми кружками из-под чая. Несколько спален для гостей, большая зала для приема важных государственных лиц, подвал с арсеналом оружия на целую армию и много других комнат. Теплый цвет бежевых стен дарил уют и покой даже в самый безрадостный день. За стенами заборчика родители создавали для нас мир, в котором можно спрятаться от всех горестей, и им это удалось. Эти стены никогда не позволяли никому из нас чувствовать себя одинокими. Возможно, потому что на них висели фотографии нашей семьи, что так любил делать отец. - Чувствуй себя как дома, - улыбнувшись во все зубы, я пропускаю его вперед, распахнув входную дверь.       Учиха делает несколько шагов вперед и оглядывается на меня. - Я грязный, - хмурится он, боясь дотронуться до стен или наступить на чистый пол. - Поверь мне, эти стены видели больше грязи, чем ты можешь представить, - подбадривающе хлопая его по плечу, щебечу я, скидывая грязные шлепки с ног. - Сора, - шикнула мама, помогая отцу снять жилет. - Ну, кровь действительно отмывать сложнее, - подмигнул ей отец, разместив ладонь на талии. - Не слушай их, - закатила глаза мама, подталкивая Рена, - Проходи. - Это еще кто такой?       В глубине длинного темного коридора заискрились два ярко-синих глаза. Деревянные половицы чуть слышно заскрипели, и, спустя мгновение, перед нами появилась привычная для этих стен скучающая фигурка с белыми, как снег, волосами. Окинув нас взглядом, он нахмурился, сложив руки на груди. Меня всегда умиляло его подражание взрослым. - Знакомься, Рен, это мой младший брат… - САМУИ! – из-за спины раздался злобный крик хозяйки дома, - какого черта, ты опять прогуливаешь академию? - Тц, - закатив глаза, цыкнул мальчишка, - Началось…