Наследие Листа

Райдэн Учиха       Пятнадцать минут до полуночи. Самуи ушел спать больше часа назад, сказав, что перед выпускным экзаменом нам необходимо отдохнуть и выспаться. Я сидел за письменным столом в своей спальне, который успел стать мне родным, и шкрябал пальцами выцарапанную кунаем именную звездочку, что она решила оставить на память, когда мы в очередной раз променяли ее на зубрежку техник. За окном пошел моросящий дождь. Взяв с прикроватной тумбочки бокал с питьевой водой, я в очередной раз поливаю умирающую монстеру на окне и спускаюсь на первый этаж. - Почему ты еще не спишь? – обеспокоенно спрашивает шатенка. Хитоми-сан в окружении парящих синих огоньков и разложенных на полу свитках отвлекается на меня. Я чуть заметно улыбаюсь, давя в себе желание задать ей аналогичный вопрос. На большом диване в центре главной комнаты мирно сопел Какаши-сенсей, закрыв лицо разворотом очередного порно-романа. - Вода закончилась, - демонстративно помахав пустым стаканом, я отправляюсь на кухню. - Прекрати топить мои цветы, - отворачивается она и кидает вдогонку, - Она сегодня не вернется домой. Не жди.       Я останавливаюсь. - Конохамару забрал ее на миссию на границу страны. Она вернется в лучшем случае к утру.       Конохамару Сарутоби.       Зная, что меня никто не увидит, не могу отказать себе в удовольствии закатить глаза. Имя ее няньки стало для меня ругательством, ассоциацией с тем фактом, что Сору от меня забирают. Выпив залпом стакан воды, я вытираю тыльной стороной ладони влажные губы. Стакан летит в раковину. Больше не нужно искать повода спуститься на первый этаж и проверить вернулась ли она. Остается только дождаться завтрашнего дня, когда я получу аттестат генина и смогу присоединиться к ней. Иначе ради чего я вообще это все затеял? Прошло четыре месяца с моего поступления в академию. Время летит невероятно быстро. Учиться становиться ниндзя - как научиться заново ходить. Уроки в академии нельзя было сравнить с обучением в сельской школе для простых гражданских. Осознав весь объем информации, которую мне предстоит изучить, я благодарил Морскую, что научила меня хотя бы читать, писать и считать. В первой половине дня молодые ниндзя учат теорию: история шиноби, техники, печати, изучают физиологию человека, очаги чакры и жизненно важные органы. Каждый человек рождается с определенным запасом энергии. У кого-то ее больше, у кого-то меньше. Нас учат тому, что каждый человек может стать первоклассным шиноби, главное, гореть этим желанием. Самуи с этим бы поспорил.       Я удивлен, что двенадцатилетний брат Соры не доставляет мне никакого дискомфорта, наоборот, мне с ним настолько просто и легко общаться, что складывается впечатление, что дискомфорт приношу ему я. Он не по годам умен и рационален, крайне спокоен и воспитан. Самуи никогда не влезает в споры, не пытается навязать себя окружающим. Он словно состоявший человек, которому никто не нужен. Иногда он начинает умничать - я чувствую себя несмышлёным мальчишкой рядом с ним, но потом обязательно отчебучивает что-то несуразное или очень высокомерное, и я сразу узнаю в нем Сору.       Одиночество это то, чего люди стараются избежать всеми возможными способами. Меня это состояние всегда подпитывало и придавало сил, в нем я чувствовал себя комфортно, прекрасно осознавая, что я в этом индивидуален и единомышленников не найду. Самуи однажды сказал, что каждый в их семье по-своему одинок. Ни у Соры, ни у него не было близких друзей. Окружающие их сторонились или из-за статуса, или из-за вспыльчивого характера Соры, или из-за особенности Самуи. Тогда я, потупившись на него, кивнул, согласившись, но никто из них не был одинок. Сами и Сора непроизвольно тянулись друг к другу, поддерживая. Каждый вечер мы собирались на первом этаже за чашкой горячего шоколада, что варил их отец, и обсуждали прошедший день: что в нем было хорошего, а что плохого. С плохим мы с Самуи были крайне осторожны, так как после случая, когда нас, откровенно говоря, побили на тренировочном спарринге одноклассники во время отсутствия сенсея рядом, она явилась в академию и … В общем и целом, ничем хорошим для наших одноклассников это не закончилось, а для нее это закончилось общественными работами на две недели. В такие вечера мое одиночество отступало.       Если с теоретической частью у меня не было никаких проблем, спасибо брату Соры, то с практическими техниками и управлением чакры у меня были явные проблемы. Все эти потоки энергии, которые я должен был почувствовать и высвободить, казались полной чепухой. Первым забил тревогу Самуи, настропалив против меня свою мать. - Подъем, Райдэн, - как гром среди ясного неба в комнату зашла Хитоми-сан и сдернула с меня одеяло, заставляя поежиться от ночного холода.       Я сощурился, стараясь разглядеть пейзаж за окном. На улице была ночь. Я перевел глаза на будильник и ужаснулся не тому, что время было только половина четвертого утра, а тому, что в моей комнате оказался человек, который просто не мог встать так рано. С широко расставленными ногами и скрещенными руками стояла вполне бодрая женщина. Ее волосы были собраны в высокий хвост, одета она была в джоунинский костюм вместо дорогих кимоно. Неизменной осталась катана, правда, теперь смертоносное оружие было закреплено на спине. - Возьми с собой самое необходимое, - начала она, поглядывая на часы, - мы уходим на неделю. - Куда, - недовольно тявкнул я. - Тренироваться.       Пейзаж стал меняться после полудня. Вместо сухого, теплого леса и высоких деревьев, мы уходили далеко в джунгли, пробираясь сквозь лианы по узким тропкам. Влажность в воздухе становилась ощутимой, покрывая сырой испариной кожу. Отмахиваясь от назойливых москитов, я несколько раз пропустил шлепки мокрых листьев папоротника прямо в лицо. - Куда мы идем? - Если я отвечу, ты поймешь? – усмехнулась она.       Мне хотелось сумничать, подражая Самуи, что географию стран я уже давно выучил и сдал на отлично, но это она знала прекрасно, так как табель оценок Хитоми-сан проверяла у нас ежедневно. Рядом с ней позволительно было капризничать и огрызаться, но вот спорить и противостоять не хотелось совсем. Не то чтобы я не доверял ей, но, если поставить в ряд всех членов семьи Хатаке, которые оберегали меня, как родного, именно она, теоретически, может воткнуть мне нож в спину. - Это водопад…- зачарованно сказал я, когда мы дошли до пункта назначения.       Я остановился. Очарованный внушительным размером скалы, с которой многотонные кубы воды падали, разбиваясь о камни на миллионы сверкающих брызг. Воздух стал свежим и холодным. Пение тропических птиц и несмолкаемый крик приматов стих, утонув в песне водопада. Я засмотрелся на радугу у его подножья - Раздевайся, - скомандовала женщина. Схватившись за свой оби, я неуверенно выдал: - Для чего это? - отступаю на несколько шагов назад, - Вы точно на тренировку меня повели? - Ха, ха, ха, - закатив глаза, прошипела она, раскусив мой замысел, - либо ты сейчас сам разденешься, либо я сожгу твои тряпки прямо на тебе, - она подошла ко мне, нагнулась, чтобы заглянуть в глаза, и сощурилась, - правда, ирьенин из меня паршивый, ожоги залечить не сможем, а без должного ухода сепсис убьет тебя за четыре дня.       Лучше бы меня убил тогда сепсис. Не думал, что холод может причинять такую боль, но мое тело билось в агонии от ощущения тысячи клинков, вонзающихся в тело с каждым ударом воды. Я медитировал сутками, без сна и еды, сидя под ледяной водой. - Я ничего не чувствую, - закричал я на третий день, - я так умру, Хитоми!       Видя, что она спешит ко мне, я расцепил ноги и хотел бежать прочь. Вскочив, в глазах потемнело, минутное замешательство стоило мне потери равновесия. Со всего веса, я рухнул на острые каменные глыбы. Боль усилилась многократно. Захотелось взвыть от ощущений. Хитоми-сан встала под водопад рядом со мной, вымокнув за доли секунд. - Что Вы делаете? У нас только одно полотенце, - ошалело пробормотал я, а затем поднялся и попытался ее вытолкнуть, но она лишь сжала мою руку. - Меня греет чакра, - тихо сказала она, разместив свою вторую ладонь у меня на груди, - закрой глаза, Райдэн, подумай о том, как тебе холодно, попытайся сконцентрироваться на своей груди, дыши. Почувствуй силу внутри себя.       Я заскрежетал желваками, сжал кулаки, фыркнул ей в лицо со всем раздражением, но спорить не стал.       В итоге, когда казалось, что я достиг пика своих возможностей и готов был сдаться, я почувствовал ее. Свою энергию. Маленький огненный шар, что вибрировал внутри, раздавая тепло по всему телу. Зарождаясь в сердце, чакра хлынула огненной водой по венам, добегая до кончиков пальцев и обратно. Я ее чувствовал. Ее движение, циркуляцию, силу, что она давала. Ощущение голода, холода, желание сна - исчезли. Внутри бурлила жизнь. Я распахнул глаза, задыхаясь от эйфории, и уставился на Хитоми-сан: - Запомни это чувство, Рен, - грустно улыбнулась она, - ты действительно сын Обито и выходец великого клана. - Почему? - с недоумением спросил я, то есть, я и так это знал, но почему она сказала это с такой грустью.       Она прикрыла глаза, закусила губу и затрясла сжатым кулаком, а после выкрикнула, разворачиваясь обратно к берегу: - Потому что я проторчала в этом проклятом водопаде все семь дней, пока смогла почувствовать хоть что-то!       Практики стали даваться мне легче. Я физически ощущал и понимал, что должен сделать. Техники, которые преподавали в академии стали получаться, и я быстро стал первым среди своих одноклассников, обогнав даже Самуи. Чакра, ощущаемая ежесекундно, словно разбудила во мне эмоции, которые я никогда прежде не испытывал.       Осторожно постучавшись в дверь, я зашел, не дожидаясь ответа. Брат Соры сидел на кровати, нахмурив брови и читал мангу, но так как спустя минуту страница не перевернулась, я понял, что с ним что-то не так. Внутри лениво зашевелилось легкое беспокойство за него. Вернувшись с академии и привычно показывая взрослым Хатаке табеля оценок, похвалили только меня за лидерскую позицию. - Эй, - я прошел в глубь, - ты как? - Я думаю, - сухо ответил пепельноволосый. - Сами, послушай, - я провел рукой по волосам, думая, как мне лучше оправдаться, чтобы он на меня не злился, - я не хо… - Нам необходимо, чтобы твоими тренировками занялся отец, - не слушая меня, продолжил он, - но старик такой ленивый, что его просто так не уговорить. - Ты о чем? - Академия тебя уже ничему новому не научит, а тебе надо развиваться и лучше всего в этом поможет отец, но, - он поднял на меня взгляд, - А ты чего такой кислый? - Я подумал, что ты, - с мольбой в глазах я смотрел на него и мечтал, чтобы он, как обычно, понял всё с полуслова, - расстроен? - Из-за табеля и родителей? – хмыкнул он.       Я неуверенно кивнул, стараясь прочитать его эмоции. Парень посмотрел на меня с минуту и засмеялся, поднимаясь с кровати и подходя ближе: - Чушь. Мама знает, что излишняя похвала меня раздражает, ведь тот факт, что я самый умный в академии, мне известен, - вычурно произнес он, - Вот увидишь, я стану сильнее Ли-сенсея, ну, а ты должен стать сильнее дяди Саске.       В сердце кольнуло. Внизу, по ощущениям, появился новый очаг чакры. Такой родной и очень ожидаемый. Сора вернулась с миссии. Ее чакра не была похожа на огонь, но она согревала. Словно теплая океанская волна, окутывала и забирала в пучину ласковых вод. Она была легкой, свежей, теплой. Того же самого нельзя было сказать о тяжелых топающих шагах по лестнице, что вели хозяйку этой энергии в спальню брата. Дверь раскрылась с характерным свистом и врезалась в стену. Первым с чем мы столкнулись был смрад сточных вод, что ударил в нос, а только потом с перепачканным телом юной куноичи. - Мать твою, Сора, - захлопнув нос, зарычал Сами, - где ты была? - Мусор на дамбе вылавливала, - хитро захихикав, ответила сестра и протянула к нам руки, - Обнимашки? - Я пас, - отойдя на пару шагов, ответил Самуи.       Что ж, потом можно будет и умыться. Запах пройдет, а ощущения останутся. Сора извивалась как уж, когда ее пытались обнять отец или мать, она позволяла физические контакты только с братом и с условием, что это не продлиться долго. Я много раз замечал, как она хмурилась и словно давила в себе желание вытереть место, где ее нечаянно коснулся прохожий. Но моей руки она никогда не скидывала и раз уж сейчас она хочет обняться, кто я такой, чтобы ей отказать? - Что ты творишь, - дернулась она, но я уже крепко опоясал ее талию, положив голову на плечо, - я же вся грязная. - Подумал, что обидишься, если мы тебя проигнорируем, - ложь далась мне легко.       Мы стояли около двери, ведущей к уличному сенто, ожидая, когда Сора приведет себя в порядок. Девушка вышла через сорок минут, отжимая последние капли воды с волос. Ее щеки приобрели румянец, а кожа сверкала в тон волосам: - Вы чего тут забыли, - удивленно спросила она, завязывая халат туже. - Надо уговорить папу тренировать Рена, - начал Сами. - Вы еще не генины, - отрезала сестра, - Он даже пальцем не пошевелит. - Да брось, - огрызнулся он, - Мы станем генинами через три недели. Потенциал Райдэна надо развивать уже сейчас. Ты единственная, кто сможет его уговорить, - а затем посмотрел на нее глазами полными надежды, - Сделай это ради Рена.       Сора провалилась уже с первой фразы «Папочка». Какаши-сан сразу ответил, что подхалимство он не стерпит и что бы она не попросила - на все будет ответ «нет». Правда, тогда и Самуи подключился к уговорам и я, собрав всю волю в кулак.       «Освоишь катон без меня и я буду тебя тренировать», было последним, что он сказал, призывая собак и отправляясь на вечернюю прогулку. - И что? – не отрывая глаз от документов, сухо спросила Хитоми-сан, - За неделю ничего не получилось? - Ну, - я отвел взгляд в сторону, рассматривая стены, развешанные грамоты, бесчисленные шкафы, заваленные свитками в ее кабинете, - я все делаю правильно, но вместо огненного дыхания я могу разве что выпустить легкий дымок.       Она посмотрела на меня, приподняв бровь. Ее глаза заскользили вдаль и, отложив документы, она окликнула своего секретаря, который охранял ее кабинет и не хотел впускать меня ранее. - Передай Седьмому, что я отправляюсь на тренировку с младшим Учихой на обрыв, - мужчина вежливо поклонился и быстро исчез, а она повернулась ко мне, натянув улыбку, - Катон, так Катон. Идем.       Мы вышли на улицу, неторопливо прогуливаясь вдоль Конохи. Обычно шатенка предпочитала перемещаться в пространстве с помощью своего кеккей генкай, но сегодня мы шли через весь город, собирая взгляды прохожих. Непроизвольно я потянулся за маской отца, которую носил в подсумке, но меня прервал топот, настигающий нас сзади: - Хитоми-чан, - раздался мужской крик, - подождите меня.       Я содрогнулся, замерев на месте. Прикрывая лицо остроугольной шляпой, с развевающимся плащом за плечами на нас несся Седьмой Хокаге. - Я тоже хочу потренироваться, - настигнув, он выпрямился и начал разминать руки, - всё тело затекло, - встретившись с улыбкой Хатаке, он посмотрел на меня и улыбнулся, - здравствуй, Райдэн. - Добрый день, - я сложился пополам перед ним, не желая больше поднимать головы, - господин Седьмой.       Его широкая и теплая рука легла мне на голову, взъерошивая волосы. Не обращая внимания, он прошел вперед, поравнявшись с Хитоми-сан, взял ее под руку и они двинулись вперед, а я поплелся за ними, прожигая и проклиная спину матери Соры. Как мне концентрироваться на технике, если главным зрителем будет сам Седьмой? - Ужасно. Ты вообще тренируешься? – ледяным тоном изрекла она, когда из моего рта вышел клуб дыма, вместо огненного вихря, в сотый раз, - Саске до академии уже умел это делать.       Я отвернулся. Она вовсе не помогает. Ветер поднял волну из полевых цветов, поднимая пыльцу и унося ее к обрыву. Я оглянулся к двум фигурам рядом с ним и тихо подошел: - Я не смогу это сделать, - прошептал Седьмой, ежась от озноба, - Как вспомню, так до сих пор мурашки по спине бегут. - Что дальше? – спросил я, привлекая к себе внимание взрослых. - Подойди ко мне, - Хитоми протянула руку и обняла меня за плечи, подводя к обрыву, - Страх не должен руководить тобой на миссиях, но он является сильным рычагом и помощником во многих вещах. - В каких? - тихо спросил я, всматриваясь в темную пучину горной реки, что текла внизу, ударяясь о каменистое дно. - Ну, - пожала она плечами, - в таких, как эта…       Дыхание замерло и сердце, казалось, прекратило биться в груди, когда легкая рука толкнула меня в спину, лишая земли под ногами. В лицо бьет порыв ветра: рот хватает воздух, а глаза наполняются слезами от бьющих в лицо порывов. Тело, камнем летящее вниз, набирает скорость. Страх сковывает горло, лишая возможности позвать на помощь, блокирует чакру, заставляет сердце забиться вновь в предсмертной агонии. - Попробуй поднять себя огнем, золотце, - сверху кричит женский голос, в котором нет и капли тревоги или сочувствия, - Иначе умрешь.       Я знал, что она это сделает. Догадывался с самого начала. Читал ее отношение ко мне во взгляде стальных глаз. Я был дураком, наивной деревенщиной, выкинутым на помойку, за непригодность. В метре от земли я все-таки вскрикиваю, стараясь заблокировать локтями голову.       За спиной, что-то взрывается глухим хлопком, обволакивая меня в серое облако. Не понимая, смерть это или очередной фокус, я перемещаюсь, шмякаясь на живот рядом с ногами Седьмого и Хитоми. - Давай дождемся Саске, - похлопывая по женскому плечу, говорит блондин и уходит в сторону деревни.       Я приподнимаюсь на локтях, жадно хватая воздух, давясь комом в горле. Пальцы на руках сжимаются в кулаки, срывая траву и загоняя землю под ногти. С ресниц срывается единственная слеза. Я рычу, готовый броситься на нее в любую минуту, а она стоит и пассивно наблюдает за моей внутренней истерикой. Я вскочил, отступив на несколько шагов. Перед глазами все плыло. - Я тебя переоценила, - мертвым голосом сказала она, - идем домой.       Она проплыла мимо меня, не подав руки, не удостоив взгляда. Меня это порядком уже бесило. Я уткнулся в землю, вгрызаясь в нее пальцами и поднимая кулаки, наполненные грязью. Не задумываясь о последствиях, я замахнулся, бросив, что было силы, ком земли в спину уходящей шатенки, пачкая ее дорогие одежды. - Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ, - кричал я, - Я ПРОСИЛ ПОМОЩИ, А ТЫ МЕНЯ ФАКТИЧЕСКИ УБИЛА!       Она обернулась, снимая хаори, и нахмурилась. В ее руках один за одним начали образовываться огненные голубые шары. Без предупреждения она начала метать их в меня, как тот ком, который долетел до ее фигуры.       «Вот же чокнутая», думал я, уклоняясь от атак. Стараясь не пропустить ни один огненный снаряд, я упустил из виду самого главного врага - это была моя ошибка. Она материализовалась передо мной, ударяя ногой в грудь. Я опрокинулся навзничь, чертя спиной дорогу обратно к обрыву. - Ты на кого голос поднял? – шипела она, словно змея, а не человек.       Я дернулся в подсумок, чтобы достать кунаи, однако мозг быстро напомнил мне ярким воспоминанием оставленные орудия дома на столе, рядом с маской и подсумком. Я заявился к ней в резиденцию – пустой, и теперь был беззащитен и безоружен перед надвигающейся опасностью. - Во второй раз, перемещающую печать я тебе не подкину, - продолжала она.       Сора не знала, но у ее матери действительно голубые глаза. Наполненные огнем, застилающим зрачок и радужку. Она выглядела словно одержимая екаями. Пятившись назад, достигая самого края земли, все что я могу, чтобы спастись – это сложить печати, что первые пришли мне на ум: - Катон - Огненный Залп!       Внутри чиркнула спичка.       Фигура матери Соры тут же исчезла в огромном пламенном вихре, извергшемся из моего рта. Все произошло быстро. Я закашлялся, подавившись пеплом, и зажмурился, тяжело задышав, стараясь убрать вкус жженой кожи со своего языка. Хитоми стояла, окруженная голубым куполом, и улыбалась. Когда ее техника развеялась, она развернулась, оглядываясь на высокую блондинистую голову, что стояла вдалеке. Он поднял указательный палец вверх и исчез в облаке. Плавной походкой она подошла, дала мне время прийти в себя, и протянула руку: - Я скажу Какаши, чтобы начал тебя тренировать. - Ну и методы у Вас, - раздражение лилось из меня, но рукой воспользовался.       На следующий день я начал тренировки с Какаши-сенсеем. - Хенге но Дзюцу!       Одноклассники загудели, когда перед ними материализовался Шестой Хокаге с копной седых волос, растрепанных в разные стороны, без протектора и в старом джоунинском костюме. «Это тебе за издевательства на тренировках», подумал я. Кто бы знал, что родители Сами и Соры такие садисты. - Ага, - не отрываясь от экзаменационного табеля, пробубнил учитель, - Шестой Хокаге во всей красе. Молодец, Райдэн. Сдал.       На вручении аттестатов и протекторов, посвящающих нас в генины страны Огня, собрались все родственники ребят. Взрослые Хатаке сидели в первом ряду: Какаши-сенсей как обычно со скучающим и отрешенным видом, а Хитоми с глазами полными слез. Соры в зале не оказалось. Я раздраженно фыркнул. Кто бы сомневался, что Сарутоби специально задержит ее на миссии, заставляя пропустить выпускной.       Самуи светился счастьем, повязывая себе на лоб повязку: - Я вами так горжусь, мальчики, - дрожащим голосом произнесла Хитоми, нежно кладя свои ладони на наши щеки, а после потянулась и обняла. Самуи отвечает на объятия моментально, а я цепенею, с неподдельным ужасом вглядываясь в довольное лицо Какаши-сенсея. Семьи рядом расходятся, пока мы не остаемся в актовом зале совсем одни. - Давайте устроим праздничный ужин, - радостно хлопая в ладоши, говорит женщина, - кажется, мы довольно давно не ели барбекю из рыбы! - Я НЕ ОПОЗДАЛА!       Массивные двери академии, едва ли не слетают с петель, распахиваясь перед нашими носами. Все мы щуримся с непривычки из-за солнечных лучей, попавших на лица. Сора стоит по середине, тяжело дышит. На ее румяном лице блестят маленькие капли пота, а в руках красуются два букета белых и пышных гвоздик. - Они просто раньше начали, - поддерживает ее отец.       Девушка откашливается, выпрямляется и пробегает серыми глазами по нашим фигурам в поисках подтверждения новых званий. - Поздравляю с окончанием академии! Радостно кричит она, набрасываясь на брата и целуя его в щеку, а после подходит ко мне, вручая букет и немного помедлив, хватает за ворот хаори и тянет вниз, чтобы нежно прильнуть губами к моей щеке. - Это что еще такое? – тут же вспыхивает Хитоми-сан.       По скорости реакции ей могли бы позавидовать гремучие змеи. Не игнорируя мое замешательство и алеющее лицо Соры, Шестой быстрым движением руки притягивает за талию свою супругу, отводя ее в сторону, и подмигивает нам. - Пусть дети празднуют. Идем домой, я приготовлю ужин, а затем…,- остаток фразы мы уже не слышим, но у шатенки моментально вспыхивают уши. - Гадость, - одновременно говорят дети, брезгливо высовывая языки.       Я провожаю взглядом родителей, покидающих резиденцию. Поворачиваюсь на сестру, которая подпрыгивая от счастья, разглядывает налобную повязку своего гордого брата. Смотрю на свой первый букет цветов, который получил от дорогого человека. Рука непроизвольно тянется к губам, стараясь спрятать улыбку, выдающую мою беззащитность. «Я словно обрел семью. Словно здесь мой дом».