I'd Lie For You, and That's the Truth

Локи не мог вспомнить, когда он в последний раз чего-то боялся так же сильно, как эту предстоящую встречу с Ренслеер. Он не понимал, что его так беспокоило. Просто плохое предчувствие. Локи хорошо знал, как себя ведут загнанные в угол дикие звери. Она вполне могла обнажить клыки. А в том, что у Ренслеер они имелись, он не сомневался. Равонна не претендовала на звание вселенского зла, но маловероятно, что после их разговора она усомнится в своих убеждениях и поверит им. Если, конечно, раскрывшаяся правда о Хранителях не выбила её из колеи. Хотя Локи сомневался в том, что это вообще возможно. Так же он подозревал, что она могла знать всю правду изначально. Но также была вероятность того, что Равонна никогда не встречалась с Хранителями лично до атаки Сильви. Локи вздохнул и уставился на тёмный потолок. Сон всё ещё к нему не шёл и, возможно, это было к лучшему. Учитывая ход его мыслей, избежать кошмаров сегодня не получилось бы. Решено, он просто полежит сзакрытыми глазами, прислушиваясь к спокойному дыханию Мобиуса и шуму дождя за окном. Эти звуки его успокаивали. – Локи, засыпай. За эти несколько дней Локи успел выяснить, что сон у Мобиуса очень чуткий. Малейший шорох или неосторожное движение могли его разбудить, поэтому попытки незаметно выбраться из постели посреди ночи регулярно терпели крах. Но, с другой стороны, он никогда бы не продолжил спокойно спать, когда Локи мучали кошмары. В такие ночи Мобиус будил его и успокаивал. Он правда не заслуживает такого человека, как Мобиус. – Не получается, – ответил ему Локи. – Прости. Мне казалось, что я вёл себя тихо. – Даже слишком тихо, – с нежностью в голосе сонно пробурчал Мобиус. – Ты всегда ворочаешься и иногда бормочешь во сне. Знаешь что, почему бы тебе не пойти прогуляться? Рядом с чёрным входом есть ворота, от которых через лес бежит тропинка. Иди по ней до самого конца и за холмами найдёшь большое озеро. Туда никто не ходит, и по ночам там очень красиво. – На улице дождь, – слабо засопротивлялся принц. – У входной двери лежит зонт, – ответил ему Мобиус, переворачиваясь на другой бок. – Иди. Я никуда не денусь. Мы оба знаем, что ТВА для тебя, как тюрьма, и иногда тебе нужно побыть одному. Локи сдался и вылез из-под одеяла. Он переоделся в бежевые брюки и простую белую рубашку. Не самая подходящая одежда для ночной прогулки под дождём, но ничего менее формального у него не было. Точнее, у Локи в принципе не было другой одежды. Конечно, в ТВА имелся магазин на десятом этаже, но там продавались лишь стандартные форменные костюмы. Ни у кого не было особого выбора. Иногда Локи думал, что мог бы убить за возможность вновь облачиться в свой кожаный асгардский костюм или, на худой конец, в приличный чёрный мидгардский. Тёплые цвета ему не нравились. «О, и ещё за сапоги», – подумал он и, нахмурившись, уставился на свои форменные бежевые ботинки. Локи вздохнул, завязал волосы в незамысловатый хвостик и потянулся за бежевым зонтиком, выглядывавшим из-за угла рядом со входной дверью. Почему всё вокруг такое одноцветное? Ведь бывают и другие цвета, кроме бежевого, белого и оранжевого. Локи довольно быстро удалось отыскать заросшую мхом мощёную тропинку, о которой говорил Мобиус, и двинулся по ней вглубь небольшого леса. Шёл он, не спеша, задумчиво разглядывая мох, пробивающийся между старыми камнями. Это первое живое растение, которое он нашёл в этом месте. Единственная форма жизни, существовавшая тут помимо самих работников ТВА… Если этих рабочих дронов с промытыми мозгами кто-то осмелился бы назвать формой жизни. Тропинка привела его к выветренной каменной лестнице, по которой он спустился к основанию плато, на котором находились жилые павильоны и главное здание ТВА. Ниже по склону распростёрся редкий лесок, сквозь который и тянулась эта узкая, извилистая грунтовая тропинка. Локи почувствовал какое-то удовлетворение, осознав, что он никогда не сможет до конца отмыть грязь со своих дурацких ботинок после этой прогулки. Он глубоко вдохнул холодный ночной воздух и прикрыл глаза, прислушиваясь к звукам леса: лягушачьему кваканью, бесконечной трескотне сверчков и стуку дождевых капель по его зонтику. С закрытыми глазами было очень легко представить, что это шумел родной асгардский лес. Локи скучал по Асгарду. Не по политическим интригам или жизни в тени Тора, а по самому Асгарду. Он тосковал, сильно. И это причиняло почти физическую боль. Он бы пожертвовал почти всем, лишь бы ещё раз прогуляться по дворцовому саду, освещённому лунным светом, со своей матерью или исследовать дикие леса в обернувшись каким-нибудь зверем. Худшее последствие отсутствия магии в этой – … реальности? – это то, что фактически, он был заперт в одном теле. Хотя, с этим можно свыкнуться. Трансфигурация в животное ему здесь не пригодится, а женское тело не вызовет никакого интереса у Мобиуса. Он стал привыкать к ТВА, и если бы перед ним встал выбор между Мобиусом и магией, то он бы, не задумываясь, выбрал Мобиуса, и осознание этого факта его потрясло. Но именно благодаря Мобиусу он чувствовал себя живым как никогда прежде. Временами казалось, будто он находится в каком-то бредовом сне, и однажды утро, наконец, наступит и всё исчезнет, а он останется лежать в той забытой Норнами выгребной яме, окровавленный и сломленный, ведь ему никогда оттуда не выбраться. «Нет», – резко пресёк он ход подобных мыслей и заставил себя сосредоточиться на ярко-красных цветах, растущих вдоль тропинки, что казалось, светились во мраке. Он выбрался. На той проклятой глыбе не нашлось бы ничего столь же прекрасного. Когда он наконец-то добрёл до озера, дождь уже прекратился. Мобиус снова был прав, место оказалось очень красивым. Локи устроился на валуне, лежавшем недалеко от кромки воды, не особо переживая за состояние своих брюк, которые очень быстро пропитались грязной водой. Эта ужасная одежда в любом случае заслуживала лишь сожжения. Какое-то время Локи просто сидел и любовался спокойной водной гладью, на которой в те редкие моменты, когда Луна выглядывала из-за тёмно-серых облаков, появлялась лунная дорожка. Надо как-нибудь прийти сюда рано утром и выловить какую-нибудь рыбёшку, чтобы наконец просветить Кейси. Локи заметил, что время от времени из воды небольшие выпрыгивали рыбы, так что озеро точно было обитаемым. Пару секунд он был в замешательстве, не понимая, почему Мобиус решил, что никто не посещает такое живописное место, но потом осознал, что любой сотрудник всё своё время тратит на работу и люди просто не знают, что такое отдых. Ну, все, кроме Элли и Мобиуса. Да, ТВА необходимы радикальные перемены. К тому времени, когда он вернулся домой, Мобиус уже спал. Или притворялся спящим. В любом случае Локи решил его не беспокоить и направился в ванную, чтобы принять долгий горячий душ. Исключительно ради того, чтобы смыть с себя озёрную грязь. По крайней мере именно в этом он пытался себя убедить. На этот раз уставшему принцу удалось уснуть почти мгновенно, стоило лишь забраться в кровать и прижаться к тёплому боку Мобиуса. Локи подумал, не против ли Мобиус, что он улёгся с мокрой головой, но ведь не его вина, что он больше не может высушить волосы щелчком пальцев. Опасения Локи оправдались, встреча с Ренслеер прошла ужасно. Скорее всего она ожидала их прихода, учитывая, охрану из четырёх минутменов, что стояла около дверей её офиса. Стоило им пересечь порог обители Равонны, как судья с подозрением уставилась на Мобиуса и Наташу. Элли с Клинтом решили не испытывать судьбу и не усугублять ситуацию своим присутствием, так что остались в аналитическом отделе. Локи подозревал, что Клинту просто не хотелось находится с ним в одной комнате дольше необходимого, и не то чтобы он его за это осуждал. У Элли же были свои причины избегать Ренслеер. – Ну же, Равонна. Здесь творится что-то очень странное. Ты должна мне поверить, – пытался вразумить её Мобиус, налив в свой стакан немного виски из графина, который стоял на столе рядом с диваном. – Хранители времени оказались фальшивкой, мы все варианты и ни у кого нет ни малейшего представления, что на самом деле задумала Сильви. И мы понятия не имеем, где её, чёрт возьми, искать. Позволь Локи восстановить твои воспоминания. Ренслеер метнула на Мобиуса сердитый взгляд. – Используй. Чёртов. Подстаканник, – прорычала она, когда он просто поставил стакан на стол. Лакированная поверхность была вся покрыта старыми следами от стаканов, которые Мобиус ставил туда в течение многих сотен лет. – Вам что-то известно, – впервые подала голос Наташа. – Я только не могу понять что. – Это неважно. Вселенной необходимо существование ТВА, – ответила им Ренслеер. – Ты знаешь это, Мобиус. И я не позволю ему рыться у меня в голове. Не ожидала от тебя подобного предложения. И откуда мне теперь знать, что ты не под воздействием какого-то заклятия? – Нет, знаешь, пошло оно всё! – воскликнул Мобиус и резко поднялся на ноги, скрестив руки на груди. – Ты права, наша работа важна. Но какой ценой? Ценой свободы воли? Дороговато. А кому мы вообще служим на самом деле? Как им удалось подавить наши воспоминания и зачем это всё было нужно? Откуда Сильви так много знает об этом месте? Причём то, чего не знают варианты, которые пашут тут тысячелетиями, будто рабы на галере? Ответь мне! – Мобиус, – предостерегающе произнёс Локи и осторожно коснулся его руки. Принц увидел угрозу в глазах Равонны; если Мобиус продолжит загонять её в угол, метафорически, но всё же – в ответ она укусит. И сильно. – Потому что вам не нужно этого знать! – огрызнулась Ренслеер. – Тебе никогда не приходило в голову, что ты мой друг и я пытаюсь тебя защитить? Нет. Естественно не приходило. – Друзья не врут друг другу. Во всяком случае не о таких вещах, – продолжил давить Мобиус, сбросив с себя руку Локи. – Однажды ты спросила меня, куда бы я отправился, будь у меня возможность попасть в любую точку таймлайна без создания нексуса. Так вот, я бы отправился домой, в ту жизнь, которую вы у меня украли! Локи попытался не обижаться, но эти слова причинили ему боль. Он не осуждал Мобиуса, но ему стало больно. По взгляду, который на него бросила Наташа, Локи понял, что Вдове уже всё известно. Тема их с Мобиусом отношений ещё не всплывала в разговорах с двумя шпионами, но не было ни шанса, что они не заметили. Особенно Наташа. – Я ничего у тебя не крала, и это твой последний шанс выйти из этого офиса и притвориться, что этого разговора никогда не было, – пригрозила ему Ренслеер. – Сосредоточься на поимке варианта. Остальное – моя забота. – Этого недостаточно! – закричал Мобиус, и у Локи проскочила мысль, что он впервые видит его по-настоящему взбешённым. – Если ты думаешь, что я просто продолжу сидеть в своем офисе, заткнув задницу большим пальцем, и игнорировать происходящее вокруг меня, то ты совсем меня не знаешь. Я не пущу это на самотёк. – Стереть его, – холодным голосом отдала приказ Ренслеер, обращаясь к охраннику, стоявшему ближе всех к Мобиусу. Всё произошло настолько быстро, что Локи даже не успел среагировать. Одной рукой он потянулся к кинжалам, другой – к Мобиусу, но опоздал. Его рука ухватилась за воздух в том месте, где за мгновение до этого с удивлённым вздохом исчез Мобиус. – Нет! – диким голосом закричал Локи и ринулся к Ренслеер, но Наташа успела перехватить его и сжала, будто тисками. Он пытался отбиться и вырваться, но несмотря на его физическое превосходство, она с легкостью его одолела. – Не делай глупостей, – прошептала она ему в ухо, перед тем как отпустить. Локи понадобились все силы, чтобы вложить кинжалы обратно в ножны и остаться на месте. Однако сдержать слёзы у него не получилось. – Кажется, у вас обоих есть незавершённое задание. Приведите ко мне Л1190 к концу этой недели, либо... – она указала взглядом на место, где стоял Мобиус. – Вы присоединитесь к нему. И помните, этого разговора никогда не было. Локи едва был в состоянии переставлять ноги, и подозревал, что, если бы Наташа не схватила его в охапку и не затолкала в лифт, он так бы и остался стоять посреди кабинета Ренслеер. Пока Наташа искала кнопку аналитического отдела, Локи прислонился к стене, и ему показалось, что его сейчас вырвет. – Держи себя в руках. Мы должны это прекратить, – обратилась к нему Наташа, подтолкнув к выходу из лифта, когда тот остановился на нужном этаже. К счастью, все остальные аналитики были слишком заняты, бегая по этажу, и не замечали то, в каком состоянии находился Локи, и то, что Наташа практически тащила его на себе. Когда они наконец добрались до кабинета Мобиуса, Локи проигнорировал Клинта с Элли, и направился прямиком к креслу хозяина офиса, пока Наташа плотно закрывала за ними дверь. Принц грохнулся в кресло и уронил голову на стол. Он не мог дышать. И не хотел. – Чего это с ним? – раздражённо поинтересовался Клинт. – Ренслеер приказала стереть Мобиуса за то, что тот посмел ей перечить, и у меня не возникает иллюзий насчёт того, как долго она продолжит терпеть всех нас, – объяснила ему Наташа. – Чего?! – пронзительно воскликнула Элли. – Он же её лучший друг! – Хочешь знать моё мнение? Она напугана, – ответила ей Наташа. – Она понимает, что если её положение скомпрометируют, то она не сможет тут никого защитить. Так что любое проявление слабости превратилось в непозволительную роскошь. Я не оправдываю её, но она пытается сохранить это место единственным знакомым ей способом. Локи не особенно прислушивался к их разговору. Ему было наплевать. Естественно, он должен был понимать, что это всё не для него – любовь Мобиуса или хотя бы кроха счастья. Хуже всего, что если бы он не поделился с Мобиусом теорией про то, что работники ТВА сами были вариантами, то тот был бы сейчас с ним. Это его вина. Мобиуса больше нет, и это его вина. Локи хотел умереть. У него не осталось сил. Казалось, будто быему в сердце вонзили один из его кинжалов. – Локи? – услышал он тихий оклик Элли, но проигнорировал её. Увидев, что Локи не реагирует, Элли подошла ближе и нежно обняла его со спины. – Эй, знаешь, может он всё ещё жив. С-20… Эм-м, Хлоя рассказала, как однажды Сильви упомянула, что всё, что удаляет ТВА, отправляется в своего рода пустоту во времени и пространстве. Быть может, если мы найдём способ туда попасть... – Значит, там она и прячется, – произнёс Клинт, меряя шагами кабинет. – Точнее, может, она прямо тут, просто не сейчас. Это место ведь тоже своего рода пустота во времени и пространстве, верно? Но время тут всё равно идёт, что странно, и... Это место чертовски странное. Локи встрепенулся, уже сожалея о своём ребяческом проявлении слабости. – Конец, – еле слышно пробормотал он. – Именно. Хлоя говорила, что Сильви прячется «в конце», – ответила Элли. – Но в конце чего? Времени? Локи вытащил свой ТемПад и нажал на кнопку вызова Мисс Минутки. – Куда попадают те, кого удаляет ТВА? – задал он вопрос появившейся перед ними голограмме, ненавидя то, каким отчаянием был пропитан его голос. – Эта информация засекречена, Локи. Значит, они не умирают. Иначе бы информацию не «засекретили». – Я отыщу тот компьютер, что тебя контролирует, в этой треклятой дыре, и вышвырну его с крыши, если ты не ответишь мне прямо сейчас! – Это ни к чему не приведёт, – ответила Мисс Минутка. – Ну, кроме того, что вы все получите официальный выговор. – Ты гнусная, мелкая!.. – голограмма исчезла до того, как он успел закончить предложение, и принц со всей силы воткнул кинжал в то место на столе, где до этого стояла Мисс Минутка. Локи яростно выругался на асгардском и настолько сильно пнул многострадальный стол, что тот с грохотом повалился на пол. – Локи, дыши, – похлопала его по плечу Наташа, пытаясь хоть немного успокоить. – Мне не нужна твоя жалость, – огрызнулся тот и внезапно его захлестнула очередная волна отчаяния. Локи вспомнил, как, будто бы тысячу лет назад, говорил эти же слова Мобиусу. – Она что, какой-то местный искусственный интеллект? Как Джарвис или Пятница Старка? Возможно, мы с Клинтом сможем её взломать, – предположила Наташа. – Она, по крайней мере частично, разумна, – ответила ей Элли. – Зачем вообще тратить на это время? Существует более простой и быстрый способ, – Локи резко развернулся и выбежал из офиса. Как он и ожидал, рядом с лифтом стоял охранник. Бедный придурок даже не понял, что случилось, когда Локи приложил его головой об стену и забрал дубинку. – Локи, нет! Подожди! – услышал он позади крик Элли, но всё равно активировал оружие. Локи глубоко вдохнул и прижал дубинку к своей груди. Несущаяся к нему со всех ног Элли была последним, что он увидел до того, как невероятная боль поглотила его сознание. Удаление – это больно. Кажется, будто вместо крови по венам растекается пламя и каждая кость расщепляется на тысячи осколков. Он закричал в агонии, прежде чем боль погрузила его в холодную тьму.