На волоске

Северный Кавказ. 2000 г.       — Серега, держись! — как мантру повторял майор Игорь Степнов по прозвищу «Скиф», пока санитарная машина, трясясь и подпрыгивая на ухабах, везла раненых в госпиталь.       «Черт нас дернул лезть в это село без подкрепления! — признался себе майор. — В итоге группа спецназа нарвалась на засаду».       Степнов еще раз прокрутил в голове картину боя. Они вошли в село поздним вечером. В домах было темно, на улице — ни души. Вдруг откуда-то сбоку послышался собачий лай, а за ним тишину и спокойствие осенней ночи нарушили звуки стрельбы. «Скифу» казалось, что стреляли отовсюду: из окон, с крыш, даже за углом близлежащего дома притаился противник, готовый открыть огонь на поражение, как только они подойдут ближе. Завязался бой. Ребята отстреливались, пока не подоспело подкрепление. Не обошлось без потерь: двое убитых, еще трое — раненых, в том числе и друг Степнова, капитан Сергей Майский.       «Скиф» помрачнел. Пуля, ранившая Майского, изначально предназначалась ему. Игорь видел, что его взяли на прицел. Сам Степнов расстрелял все патроны и не мог ничем ответить, укрыться тоже было негде. Он уже мысленно распрощался с жизнью, вспомнил жену, сына, родителей, которые ждали его дома, когда перед ним вырос Майский, закрыл собой и принял пулю…       Игорь бросил быстрый взгляд на друга. Сергей был без сознания. Он неподвижно лежал на носилках. Лицо бледное. Глаза, в глубине которых всегда таилась искра веселья, закрыты, губы, обычно растянутые в открытой, широкой улыбке, плотно сжаты. Бинтовая повязка, закрывающая рану, насквозь пропиталась кровью. Только по едва заметно вздымающейся груди было понятно, что он все еще жив.       — Серега, держись! Почти приехали. Хирурги тебя в миг на ноги поставят. Слышал, в госпитале есть чудо-доктор, майор Рогозин. Золотые руки. Будешь как новенький, — бормотал Степнов, надеясь, что друг его все-таки слышал. В душе он злился на водителя, который, как ему казалось, полз как черепаха, когда Майский в любую секунду мог умереть.       Неожиданно машина остановилась. Появились люди в белых халатах. Сергея куда-то понесли. Игорь неотступно следовал за ним. Вокруг майора все мелькало: коридоры, повороты, люди. На Степнова градом сыпались вопросы «кто?», «что произошло?», «когда?». Майор отвечал на них быстро и по существу, продолжая при этом держать в поле зрения друга.       В дверь с надписью «Операционная» Игоря не пустили. Преградившая ему путь медсестра, объяснила это классически «Вам туда нельзя!»       — Пропустите! Мой друг получил пулю, спасая мне жизнь! Я обязан ему помочь! — упорствовал Игорь.       Сам того не замечая, он перешел на повышенные тона, при этом буравя несговорчивую медсестру испепеляющим взглядом. Обычно этого хватало, чтобы ему уступали, но девушка невысокого росточка с ясными голубыми глазами оказалась не робкого десятка, мертво стояла на своем, наотрез отказывалась его пропускать.       Ситуация накалялась.       Вдруг за спиной «Скифа» раздался четкий, спокойный, судя по интонации, привыкший отдавать приказы голос.       — Что здесь происходит?       Степнов обернулся и в приглушенном свете ламп увидел высокую худощавую женщину. Игорь напрягся, поймав на себе пронзительный взгляд больших серо-голубых глаз.       Майор медицинской службы Галина Рогозина вопросительно вздернула бровь, ожидая внятного ответа.       Ночь выдалась неспокойной. Оно и понятно. Начался новый этап масштабной спецоперации. Число раненых возросло в разы. Они поступали и днем, и ночью. Совсем недавно бригада закончила операцию, которая длилась несколько часов. Галина была измотана, сил практически не осталось. Майор сделала обход, дала несколько указаний дежурным медсестрам. Вернувшись в ординаторскую, Рогозина решила немного поспать. Сон, в последнее время, был непозволительной роскошью. Галина уже начала погружаться в живительные объятия морфея, когда появилась медсестра Маша и сообщила, что доставили еще раненых и ее уже ждут.       Возле операционной было шумно. Наметанный глаз майора быстро оценил ситуацию. Судя по всему, высокий брюнет весь в царапинах, с запекшейся кровью на лице и руках, щедро присыпанный сверху песком и мелом рвался в операционную. «Повезло же ему нарваться на Юлю! У него нет шансов», — мысленно констатировала Рогозина.       — Галина Николаевна! Товарищ майор требует пропустить его в операционную, — сказала медсестра, опалив офицера гневным взглядом.       — Майор Степнов, — отрекомендовался Игорь. — Мне нужен хирург, майор Рогозин!       Галина и бровью не повела. Ее не первый раз путали с мужчиной.       — Майор Рогозина Галина Николаевна, — представилась она и, не дожидаясь, пока офицер подберет челюсть с пола, продолжала, — вашему другу нужна срочная операция, поэтому успокойтесь и дайте нам возможность сделать свою работу!       Ее строгий, не терпящий возражений тон заставил Степнова пробормотать извинения и отойти в сторону.       — Маша, что с кровью, — спросила Рогозина у появившейся рядом медсестры. — Может понадобиться переливание.       — Галина Николаевна, использовали почти весь запас. Запросили еще, но пока не привезли, — сообщила Маша.       «Плохо», — подумала Галина. Взгляд майора непроизвольно задержался на Степнове. В мгновение ока пришло решение.       — Группа крови? — спросила Рогозина у майора.       — Первая положительная, — ответил Игорь, не понимая, к чему она клонит.       — Вы хотели помочь, — сказала Галина, глядя на «Скифа» в упор, — тогда станьте донором крови для вашего друга.       Игорь, не раздумывая, согласился.       — Маша, подготовь все необходимое, — распорядилась Рогозина и вошла в операционную.              Несколько часов спустя, когда операция, наконец, закончилась, Галина едва держалась на ногах от нахлынувшей на нее усталости и эмоционального напряжения. Она едва добралась до ординаторской, упала на диван и закрыла глаза. Прошлое снова настигло ее.       Она ушла в запас в девяносто пятом. Почти сразу после гибели мужа. Вернулась в Москву, преподавала в ВУЗе, пыталась начать жить заново. Прошло пять лет и ей это практически удалось.       С началом новой кампании на Северном Кавказе остро встал вопрос нехватки медицинских кадров, в первую очередь военврачей, в госпиталях. Призвали всех военнообязанных. Рогозина работала в госпитале почти год, успела втянуться и привыкнуть к работе в обстановке постоянной угрозы опасности.       Сегодня она в полной мере испытала на себе эффект дежавю. Всему виной этот молодой капитан, которого доставили последним. У пострадавшего было ранение грудной клетки. «Такое же, как у Славы», — подумала Галина, приступая к операции.       Все шло хорошо, потом выявились осложнения в виде внутреннего кровотечения. Он был на волоске от смерти. Руки Рогозиной дрожали, когда она проводила необходимые манипуляции.       Внезапно Галину пронзила непрошеная мысль: «Я могу его потерять, как потеряла Славу!» С каким-то остервенением Рогозина боролась за жизнь офицера, волею судьбы, оказавшегося на операционном столе.       «Я выиграла борьбу! — сказала себе Галина, открывая глаза. — Лишь шрам от пулевого ранения будет напоминать капитану Майскому, что он был на волосок от смерти».