Прошедшее

      Джуэл посмотрела на плакат. Поверить, что изображенный на нем молодой и странно-красивый мужчина и Найджел, сейчас сидящий с журналом в тусклом круге света от слабенькой настольной лампы и нервно щелкающий ножом в ритме какой-то приставучей песни, — одно лицо, было сложно. Чертовски сложно.       Мужчина на плакате выглядел слишком... слишком похожим на природного человека. Сначала Джуэл не поняла, в чем тут дело, а теперь начала догадываться. Он не был так же неестественно, кукольно-красив, как большинство модифицированных, попадающих на экраны. Это людей могли взять за талант, а они почти всегда были нужны для приятной глазу картинки.       Почти всегда. Найджелу, очевидно, повезло быть исключением. Широкое лицо с неожиданно острыми скулами, полные губы и огромные, широко расставленные глаза — лицо казалось грубо вырезанным из камня. Длинные волосы спадали на плечи, их уложили так, что желтых прядей не было видно. Глаза чуть прищурены, на губах играет полу-ухмылка, во всем виде — насмешливое превосходство. Джуэл не знала, для роли оно или просто проявился характер самого Найджела.       Его внешность была... странной. Обычной и необычной сразу. Нынешний Найджел от себя на плакате и отличался, и был чертовски на него похож — черты лица не изменились ни капли, не было ни шрамов, ни чего-то еще. Разве что слегка поблекшие волосы он теперь убирал в хвост, прибавилось морщин, а воспаленные глаза казались совершенно безумными из-за темных кругов под ними и ненормально суженных зрачков. Слишком мало, чтобы обезобразить человека. И вместе с этим — вполне достаточно.       Щелк-щелк-щелк. И ведь не сбивается с ритма, не ошибается — и все это не отрываясь от журнала. Джуэл прищурилась: нет, не читает. Начал читать и о чем-то задумался, глядя на одну и ту же строчку. Сплошь белая одинокая и почти неподвижная фигура в грязно-зеленом кресле. Хоть сейчас фотографируй на обложку.       Найджел ожил, опустил журнал и потер глаза — очень осторожно, самые уголки. Словно пытаясь не смазать несуществующий грим. И снова вернулся к чтению.       В голову вдруг пришло, что, возможно, Найджелу белый цвет не очень-то и нравится. Слишком бросается в глаза. Легко пачкается. Непрактично. Просто кто-то в студии решил одеть его персонажа в белое, подчеркнуть свойственные подвиду бело-желтые волосы, бледную кожу и темные глаза, а Найджел так и не смог отпустить актерское прошлое. Персонажу белое шло. Найджелу — совсем нет.       Джуэл снова посмотрела на плакат и впервые за долгое время задумалась, как сильно преображает человека его внутреннее наполнение.       Найджел снова перестал щелкать ножом и отложил журнал в сторону. Очевидно, он успел проследить направление взгляда Джуэл.       — Его Марсель туда повесил, — пояснил он неожиданно спокойно. Когда Найджелу того хотелось, у него был на удивление красивый и приятный голос.       Блу вздрогнул и повернулся к нему.       — Зачем?       — Пятно крови закрыть. Не смывалось, — Найджел злорадно ухмыльнулся, когда Блу, сидевший довольно близко к плакату, шарахнулся в сторону.       Джуэл фыркнула.       — Он врет, чтобы напугать тебя. А ты и ведешься.       Хотя зачем еще тут этот плакат. Разве только самому Найджелу нужен, подбрасывать топлива для ровно тлеющей ненависти. Помнить, чего он лишился.       Джуэл решила — когда выберется наконец отсюда, — посмотреть его фильмы.