Лучшее место, чтобы проснуться

Алекси просыпается постепенно, выныривает из тягучего, как патока, мира сновидений. На виски неприятно давит, во рту мерзко и сухо — а говорят, в молодости похмельем особо не страдаешь. Или при исполнении двадцати четырёх лет уже наступает старость, как поржал вчера Йоонас? Ему жарко и душно, всё тело ноет, и ещё не открыв глаз Алекси пытается повернуться на спину и откинуть с себя одеяло, но что-то ему мешает. С трудом разлепив глаза и поморгав, чтобы сфокусировать взгляд хоть на чём-то, он медленно оглядывает комнату. За запертым окном уныло моросит дождь, а помеха в его передвижениях находится сразу — это пять тёплых тел в его кровати, окружающие со всех сторон. Сам он вместо подушки лежит на груди Томми, которая равномерно поднимается в такт его дыханию. С другой стороны на плече того устроился Йоэль, который держится за руку Алекси и иногда мелко вздрагивает в беспокойном забытье, то крепче сжимая пальцы на запястье, то ослабляя хватку. За его плечом виднеется лишь спутанная копна каштановых волос — Нико, судя по всему уткнувшись лицом куда-то между лопаток, спокойно похрапывает, не обращая внимания на чужое дёрганье. К самому Алекси кто-то прижался со спины, крепко обняв рукой поперёк живота и закинув ногу на ноги. Извернув шею, ему удаётся краем глаза увидеть что это Олли, а позади в похожей позе устроился и Йоонас, который как раз в этот момент бормочет что-то невнятное и тянет Олли чуть ближе к себе, с довольным вздохом зарываясь носом в смятые кудри. От этого зрелища в груди разливается тепло и даже головная боль слегка отступает. Напрягая память, Алекси пытается вспомнить как и когда они все здесь оказались. Последнее его воспоминание датируется не то пятью, не то шестью утра, когда остальные гости вечеринки, посвящённой совместному празднованию Хэллоуина и его дня рождения, либо разъехались, либо поотключались где попало в гостиной и комнате для гостей. Они вшестером тогда оттащили остатки алкоголя в спальню Алекси и устроились на полу, единогласно решив, что пока не готовы ложиться и посидят ещё хотя бы до рассвета. Даже Олли, которого в сидячем положении удерживало только то, что он втиснулся между как всегда прилипшими друг к другу "близнецами" и уцепился за плечо медитативно покачивающегося из стороны в сторону Йоэля. Расслабленный от алкоголя и общей атмосферы этой ночи, тот даже не пытался делать вид, что ему не нравятся объятия и всё остальное. О чём они говорили следующие час или сколько там, Алекси вспомнить уже не мог: сказывалось то, что как именинника его заставили выпить раза в два больше, чем он привык, да и беседа была не очень связной. Остались только ощущение комфорта и мысль, что он не прочь провести примерно вечность вот так, облокотившись о глядящего в пространство Нико и закинув ноги на Йоонаса, заплетающимся языком болтая с парнями обо всём и ни о чём одновременно. Кажется, в какой-то момент Нико завалился на Томми, умудрившись уснуть прямо с открытыми глазами. После этого остававшийся самым трезвым Йоонас — и Алекси ни за что не поверил бы, что в их компании это он, если бы не наблюдал своими глазами каждый раз — забеспокоился что всё же стоит ложиться и подхватил незаметно сползшего Йоэлю на колени Олли под руку, понукая встать находящихся в сознании остальных. В попытке помочь Алекси стянул было одеяло, но потом так и завис с ним, тупо наблюдая как Йоонас с Томми перетаскивают остальных на кровать, и отстранённо думал, что очень удачно в своё время купил достаточно большую модель. Из этого состояния его вывел тихий оклик, и он заполз на оставленное для него посередине место, последним осознанным действием набрасывая на всех одеяло, прежде чем отключиться. Из сеанса воспоминаний его выдергивает прогнувшийся под чем-то матрас, затем небольшое, но увесистое тельце перебирается через его ноги, больно упираясь лапами, и перед лицом оказывается мордочка Риллы. Видимо, его копошение чуть раньше её разбудило. Принюхавшись к витающему над кроватью запаху перегара, она чихает и неодобряюще смотрит прямо на него. Не сдержав тихого смешка, Алекси осторожно тянется к ней свободной от хватки Йоэля рукой и извиняющеся почёсывает между ушей, переходя на поглаживания по загривку и спине. Удовлетворённо урча, Рилла стоит так ещё немного, наслаждаясь лаской, после чего перелезает Томми на живот и принимается топтаться по кругу, прежде чем свернуться клубочком. Алекси встревоженно поднимает взгляд тому на лицо, но Томми даже не пошевелился в ответ на все эти действия. Убедившись, что никто не проснулся, и в комнате по-прежнему слышны лишь сонное сопение, храп и редкое ворчание, да еле заметный стук дождя по стеклу, Алекси чуть ёрзает, устраиваясь поудобнее, и прикрывает глаза. По-хорошему, конечно, стоит встать, выпить что-то от головы, проветрить комнату, убедиться, что с его жильём не случилось ничего непоправимого за эту ночь, а остававшиеся друзья и знакомые в порядке и способны добраться домой. Но прямо сейчас ему слишком хорошо лежать между своих парней, с его собакой здесь же рядом, наслаждаясь чувством уюта и какого-то единства с ними, и не хочется случайно кого-то разбудить. Прежде чем снова погрузиться в дремоту, он успевает подумать, что всё же сделал правильный выбор тогда, чуть больше года назад. Когда согласился стать частью группы, а в результате — стал частью чего-то большего.