disappearing — исчезая.

      🎵 Lana Del Rey — Cinnamon girl.

POV Чонгук.

      В моей жизни никогда не было места сентиментальности и спонтанным решениям; я думал, что контролирую всё, и что так всегда будет, пока в неё не ворвался один шатен с вьющимися волосами и самой милой родинкой на носу.       Сейчас я думаю только о том, что у нас ещё ни разу не было спокойного дня, посвященного нам, и о том, как быстро я хочу это исправить.       Минхо полагает, что может влиять на меня своими напыщенными фразами, но он не прав, я не должен кричать о своей любви к Тэхёну на весь мир, и я уверен, что ему это тоже не нужно. Навряд ли он готов признаться всем, ну а мне всё равно. Уверен, никто из моих родных не будет разочарован в том, что я люблю парня. Я пытался вскрыть себе горло при них, думаю, они переживут и мою гомосексуальность. Даже если нет, меня это совершенно не волнует.       Однако я вижу, что Тэхёну не совсем комфортно: он всё ещё переживает за отца, не знает, как тот отреагирует, и я даже не собираюсь на это обижаться. Понимаю его отца, навряд ли я хотел бы для своего сына такого будущего, тем более с таким парнем, как я.       Смотрю на время и поднимаюсь в свою комнату, оставляя за спиной придурка Минхо. Осталось ещё сорок семь минут, пока Тэхён будет злиться, этого достаточно, чтобы закончить то, что я задумал.       Доканчиваю все свои дела, собираю сумку с вещами для нас с Тэхёном, надеясь, что он наденет мою одежду, потому что мне сносит крышу каждый раз, когда он так делает, а мне сегодня крыша вообще не нужна; и закрываю сумку на замок, накидывая на себя куртку.       Сердце колотится, когда я стою перед его дверью, из комнаты слышится музыка и, кажется, он хочет заглушить свою боль, которую, к сожалению, я вынужденно причиняю ему.       — Малыш? — стучусь в дверь и слышу, как музыка становится громче.       Окей. Что-то подобное я ожидал, это же Тэхён. Снова стучусь, и музыка уже слышна на весь дом. Кажется, он специально включил рок, готовясь к моему приходу. Пред тем как выйти из дома, клянусь про себя рассказать ему сегодня о своей любимой песне, ведь она тоже в жанре рок.       Холодный ветер добавляет ещё больше волнения, будоража сознание. К моему счастью, ему всегда жарко, и окно в его комнату почти никогда не закрывается, что сегодня играет мне на руку. Залезаю на выступ в стене и с трудом забираюсь на подоконник, вспоминая детство, как я почти каждый день сбегал и возвращался через окно. Замечаю Тэхёна, лежащего на кровати с закрытыми глазами, нахмуренными бровями, скрестив руки на груди. Смеюсь. Потому что я люблю его. Потому что он научил меня снова смеяться.       — Тук-тук, — произношу я, стучась в окно, и толкнув его, открываю сильнее.       — Ч-что? — Тэхён подпрыгивает от неожиданности, а я хмурю лицо, ощутив боль в области живота.       — Ты что творишь? — он кидается в мою сторону и тут же подаёт мне руку, помогая залезть. — Твои раны ещё не зажили! Ты куда лезешь? Совсем с ума сошёл? — в его глазах читается неподдельное волнение.       Зол, но всё ещё до смерти переживает за меня.       Однако я не собираюсь упускать эту возможность, кривлю лицо, стараясь изобразить как можно больше боли, хоть мне уже совсем и не больно.       — Что? Больно? Где? Придурок! Идиот! — он хватает меня за талию и помогает сесть на кровать. — Покажи! Давай вызовем скорую?       — Мне очень больно, Тэхён. Кажется, я сейчас умру, ты должен выполнить моё предсмертное желание, — снова кривлю лицо, охая и ложась на спину, одним глазом подглядывая за его реакцией.       — Ты что несёшь? Эй! Чонгук! Вставай! Пожалуйста, скажи, что с тобой? — кажется ещё немного и у него случится сердечный приступ, решаю больше его не мучать и, рывком хватая за руку, тяну на себя.       — Пойдёшь со мной на свидание? — шепчу прямо в его лицо, ехидно улыбаясь, и тут же получаю коленом по паху, от чего кривлюсь, уже по-настоящему сгорая от боли. М-да уж, я заслужил, поэтому смиренно переношу свою участь, корчась на кровати. — Сука! — всё-таки не так смиренно.       — Сам ты сука, в следующий раз будешь знать, когда начнёшь разыгрывать спектакль, — фыркает он и собирается встать, но я нахожу в себе силы схватить его за руку и повалить на кровать рядом с собой, утыкаясь носом в его шею.       — Я так соскучился, ты представить не можешь, насколько сильно, — целую его в шею и чувствую умиротворение. — Прости меня, — шепчу снова.       — Зачем ты его пустил? — он отворачивается в другую сторону, от чего становится не по себе.       — Я не могу позволить ему погибнуть, — поворачиваю его лицо на себя, но его глаза устремлены куда-то сквозь меня.       — Взгляни на меня, — прошу я, но ответной реакции от Тэхёна не следует.       — Ты чуть не умер из-за него, они пытали тебя, он отвратительное существо! А ты всё ещё… после всего этого хочешь его спасти… Я не верю, что он тебе безразличен, — он наконец смотрит в мои глаза, но тут же отводит взгляд, будто я не заслужил этого.       — Малыш, ты что? Дурак что-ли? Последнее, о чём тебе надо переживать, это этот ублюдок. Твои красивые глазки не должны грустить из-за такого пустяка. Ты даже не представляешь, как сильно я влюблён в тебя, и как сильно мне плевать на всё остальное, — касаюсь его щеки, радуясь, что он смотрит на меня.       — Чонгук, ну зачем тогда? Почему он тут? — спрашивает он настолько невинно и мило, словно маленький ребёнок, который не понимает, почему мир так несправедлив.       — Послушай… чёрт, не могу сосредоточиться, когда ты такой милый, — не удержавшись, целую его в губы, прижимаясь всем телом, и наполняюсь жизнью, когда он хоть и удивлён, но всё равно отвечает взаимностью. Ощущаю вкус сигареты, которую, по всей видимости, он недавно выкурил, и в животе начинается буря, вспоминая, как же красиво он выглядит, когда курит. Хоть мне это и не нравится и однажды я его отучу от этого, но сейчас я стараюсь держать себя в руках, чтобы не начать его раздевать. Его тело начинает поддаваться моим интенсивным движениям, и мы целуемся так жадно и страстно, что ещё чуть-чуть, и это точно закончится марафоном по сексу. Не хотя разрываю поцелуй также резко, и с его губ слетает удивлённый стон.       — Так вот, я отвлёкся… Я хочу отпустить это, отпустить себя, отпустить Шинхо, понимаешь? — молюсь про себя, чтобы он сказал «да», и продолжаю, не дождавшись ответа. — Это тянулось за мной слишком долго, Тэхён, я слишком долго винил себя в его смерти. И если я не спасу его сейчас, для того маленького Чонгука, которому не объяснишь, что это была не его вина, мы будем ещё долго избавляться от него. А ещё я делаю это ради тебя… — на его лице читается непонимание, и я спешу его рассеять. — Да, Тэхён, я знаю, сколько раз ты посещал его палату, когда он лежал в больнице. Я знаю, что он был твоим другом, помимо всего плохого, что он сделал, тебе не плевать на него. Его смерть причинит тебе боль, а я больше не хочу, чтобы что-то причиняло боль моему мальчику, — запускаю пальцы в его волосы, наблюдая за тем, как его глаза закрываются в блаженстве. Понимаю, что он не хочет отвечать мне, и решаю закрыть эту тему.       — Мне нравится, как пахнут твои волосы, — утыкаюсь носом в его волосы, а он ухмыляется. — Что? Почему ты смеешься? — отпрянув, смотрю на его лицо, расплывшееся в улыбке.       — Помнишь день, когда мы ехали вместе в клуб? — он смотрит в мои глаза, а щёки краснеют. — Ты сказал, что тебе нравится мой запах без парфюма.       — Ага, так и есть, — утыкаюсь в его шею и снова вдыхаю самый любимый аромат.       — Ну и с тех пор я использую шампуни без запаха…       И в одну секунду идея с марафоном становится на сто шагов ближе. Кусаю нижнюю губу, пытаясь держать себя в руках, и смотрю в его глаза, отстранившись от шеи.       — Ого… да ты просто… Я не знаю… У меня даже нет слов, чтобы описать, насколько ты замечательный, — тянусь к его губам, и он улыбается.       — Слова и не нужны, я чувствую кое-что упирающееся мне чуть ли не в живот, думаю это красноречивее любых слов.       Ничуть не стыжусь после сказанного им, наоборот, впечатываюсь в него сильнее и затягиваю в поцелуй, без которого я уже не в силах жить. И каждый раз он всё вкуснее и чувственнее. Не могу поверить, что имею право целовать его, и не могу поверить, что он, кажется, хочет этого также сильно и часто, как и я.       — Если мы продолжим, — произношу я, заставив себя разорвать поцелуй, — то опоздаем.       — Куда? — он удивляется.       — На наше первое свидание. Я немного задолжал, парень из меня никакущий, — встаю с него и поправляю куртку, а за ней и свой выпирающий стояк. Да, знаю. И нет, я не озабоченный.       — Свидание? — он ухмыляется. — Наша первая попытка прошла неудачно, кстати, благодаря тому Гарри Поттеру в твоём подвале, — он приподнимается на локтях и смотрит на меня с недоверием.       — Ещё слово про него, и я вскроюсь, клянусь, уже тошнит, — открываю шкаф и кидаю в него пальто, висевшее на вешалке.       — Эй! Ну серьёзно, что ты задумал? — он встаёт.       — Хочу украсть тебя на одну ночь, просто оставь всё тут, надевай пальто и погнали, — протягиваю ему руку, стоя у двери.       — Оу, вау! Так ты серьёзно? — он быстро моргает и, словно очнувшись ото сна, начинает натягивать пальто.       — Да! Серьёзней некуда, — беру его за руку и целую в макушку, прежде чем выйти.       — Только нам нужно будет вернуться, у меня завтра встреча. — Говорит он.       — Хорошо, не переживай об этом.       Иду за руку с ним к входной двери и чувствую непонятное счастье, проходя мимо зеркала и замечая, как мы смотримся со стороны. Понимая, что я иду с ним под руку, в доме, где я был так несчастен до него. В доме, стены которого видели так много боли и несчастья, что, наверное, содрогаются при виде нас сейчас. Улыбаюсь, взглянув на него, и он одаривает меня встречной улыбкой.       — Ого, уже темнеет, — Тэхён пожимает плечи, когда ветер пронизывает его. — Холодно!       Тяну его за руку к себе и обнимаю за плечи, целуя в макушку.       — Больше тебе не нужно быть одному, когда холодно и темно, я всегда буду тут для того чтобы… включить фонарик, — включаю фонарь на своём айфоне. — И для того, чтобы обнять тебя. — Прижимаю его сильнее, и он смеётся с моего напыщенного романтизма, шуточно ударяя кулаком мне в грудь, и произносит: «Дурак!» так нежно, что я готов сменить своё имя в паспорте на это слово.       Открываю ему дверь машины, подмигивая, когда он закатывает глаза, снова называя меня именем по паспорту.       Посадив его, бегу обратно за сумкой, оставленной у его окна и, закинув её в багажник, сажусь за руль.

***

      Машина двигалась по пустой дороге, а внутри царила полная тишина. Чонгук сидел за рулем, а Тэхён, уставившись в окно, казался погруженным в свои мысли. Время от времени он бросал украдкой взгляд на мимо проносящиеся пейзажи, но в основном его внимание было сосредоточено на чем-то глубоком и личном. Чонгук чувствовал, что Тэхён обдумывает их недавний разговор, и это вызывало у него беспокойство.       Чтобы разбавить напряжение, Чонгук решился на маленький жест. Он осторожно обхватил руку Тэхёна своими пальцами и начал целовать её. Каждый поцелуй был легким и нежным, как будто он пытался передать все свои чувства через этот простой, но интимный акт. Он чувствовал, как Тэхён сначала напрягается, но с каждым новым прикосновением его напряжение постепенно отступало.       В этот момент тишина вокруг становилась менее угнетающей. Чонгук замечал, как плечи Тэхёна расслабляются, а на его лице появляется легкая улыбка. Это давало ему надежду, что они могут преодолеть эту преграду между ними.       Проезжая мимо полей и лесов, Чонгук не мог не заметить, как вечернее солнце окутывало Тэхёна мягким светом. В свете закатного оранжевого солнца он был ещё красивее, чем когда-либо, у Чонгука дыхание перехватывало.       — Знаешь, — тихо произнёс Чон, не отрываясь от его руки, — иногда тишина говорит намного громче, чем слова.       Тэхён повернул голову к Чонгуку, и в его глазах заблестела искорка понимания. Они продолжали ехать, Тэхён даже не пытался узнать куда, ведь это было не важно, главное с Чонгуком. Впервые. Без каких-либо забот.       Спустя пару десятков минут, когда машина остановилась, Чонгук вышел первым, потянувшись и вдыхая свежий вечерний воздух, наполненный запахом хвои. Тэхён следом за ним шагнул на землю и замер, его глаза широко раскрылись от удивления. Они находились на очень высокой горе, в десяти метрах от обрыва, и перед ними раскинулся потрясающий вид: далеко внизу простиралась долина, а горизонты терялись в тумане и облаках, создавая ощущение, что они находятся на краю мира.       — Это… это то самое место! — восторженно воскликнул Тэхён. Он обернулся к Чонгуку, и в его глазах читалось удивление. — Ты привёз меня сюда?       Чонгук, видя реакцию Тэхёна, не мог сдержать улыбку.       — Да, — ответил он, гордо указывая на горизонт. — Здесь мы провели ту ночь вместе, когда говорили по телефону.       Тэхён кивнул, его глаза сверкали от эмоций.       — Это просто… Я не могу описать, как сильно рад оказаться тут. Поверить не могу, что оно действительно существует. Та ночь, всё было так прекрасно, я тогда впервые за долгие годы заснул счастливым. А теперь… мы здесь вместе.       Чонгук почувствовал, как его сердце наполняется теплом. Это было больше, чем просто поездка — это было исполнение мечты, о которой он долго грезил.       — В ту ночь я смотрел на тебя через экран и думал о том, как сильно хотел бы тебя рядом, — признался Чонгук. — Не мог оторваться от твоего лица, от того, как ты смеялся и делился своими эмоциями, как ты привязывал меня к себе всё больше, с каждой секундой, — он подошёл и обнял его за плечи, продолжая смотреть в горизонт.       — Если бы ты сказал мне об этом в ту ночь, я бы приехал к тебе в ту же секунду, — выдержав паузу, отвечает Тэхён, а его глаза, в которых отражается луна, наполняются слезами.       — Если бы я тебе сказал об этом в ту ночь, ты бы меня снова заблокировал, — Чонгук тихо смеётся и прижимает Тэхёна сильнее, когда тот пинает его локтем в бок.       — Ну серьёзно… расскажи хотя бы сейчас, почему ты это сделал? — Чонгук зарывается носом в его волосы и продолжает улыбаться.       — Я просто испугался, — голос Тэхёна становится серьёзным, и Чонгук отстраняется, смотря на его лицо.       — Ведь тогда… Я уже любил тебя… Но боролся с этим.

*Flashback*

      После признания Чонгука в том, что он возбудился от одного вида Тэхёна, второй уже перестал понимать и осознавать, что происходит. Это не могло быть правдой. Потому что Тэхён думал, что Чонгук самая недосягаемая крепость.       Каждый раз, когда у Тэхёна трепетало сердце от непринуждённого голоса Чонгука, от мыслей о нём, от ожидания того момента, когда он снова сможет ему написать — он старался подавлять это. Корил себя и пытался отогнать все лишние мысли. Потому что Чонгук ясно дал понять, что у него нет ни единого шанса, просто потому что он парень. Это разбивало сердце каждый день. Он каждый день ломал себя изнутри, стараясь не давать этим чувствам вылезти наружу. Он почти научился жить, скрывая то, что слишком много думает и мечтает о том, о ком не имеет права.       И казалось, он уже смирился, что ему суждено быть ещё одной жертвой неразделённых чувств, и Чонгук сваливает на него то, что он удовлетворял себя, возбудившись от одного вида Тэхёна, и признаётся, что не понимает, почему сделал это, почему думает о нём так много и почему ждёт момента поговорить с ним.       Тогда уже сносит крышу Тэхёну, слишком резко и неожиданно много наваливается на него. И он делает самую глупую вещь, о которой ещё долго будет жалеть: не даёт Чонгуку попрощаться, потому что уже начинает рыдать от переизбытка эмоций, и выключает телефон на полуслове, тут же блокируя Чонгука. Он не хочет, чтобы Чонгук слышал, как он плачет… Как он слаб. Как ничтожен. Как он говорит одно, а чувствует совсем другое.       — Почему я такое ничтожество?! — он переворачивает стол с лежащими на нём вещами, сваливается на пол и горько плачет, то ли от счастья, что он наконец не безразличен Чонгуку, то ли от боли, осознавая, что они всё равно не смогут быть вместе.       Тэхён не может разрушить спокойную жизнь Чонгука, который и так страдает от своих проблем, он не может ворваться в его жизнь со своим прицепом проблем, со своей популярностью, с тем, что Чонгук даже в своём доме не сможет чувствовать себя в безопасности.       — Чонгук… Неужели я для тебя важен… — он лежит на полу и дрожит, обессиленный. — Как давно я мечтал почувствовать, что мои чувства взаимны. Но я как всегда всё испортил.       Он не знает, сколько часов так пролежал. Встал, чтобы принять душ, и ужаснулся от вида своего опухшего лица в зеркале. Он долго стоял, всматриваясь в собственные глаза. Поняв, что на самом деле он ищет причины убежать от счастья, которое, возможно, они смогли бы обрести, он отчаянно выдыхает. Наверное, Тэхён всегда будет считать, что не заслужил быть счастливым и любимым, и будет избегать любой возможности сближения с кем-то. Возможно он всегда будет ненавидеть само слово «любовь», которое стало запретными в его словаре, и уж тем более в его сердце.       Но то, что он точно должен сделать, это дать себе и Чонгуку нормально попрощаться.       Спустя пару часов, успокоившись и разблокировав Чонгука, он звонит ему.       И его сердце впервые ощущает такой сильный толчок, вызванный ревностью, когда он слышит в трубке незнакомый голос парня, который представился Чимином.       Но после разговора с ним Тэхён немного успокаивается: Чонгук хотя бы не один. Однако справиться с этим сам он не сможет, поэтому прибегает к помощи алкоголя.       В последующие дни Тэхён совершает много глупостей, даже связывается с Минхо, чтобы попросить у него дозу, но тот ставит условие принять приглашение на «свидание» в клубе. Тэхён хоть и соглашается, но в последний момент отказывается от того, чтобы принять наркотик.       Каждый день он пытается бороться с желанием написать Чонгуку или позвонить. Его ломает, он слишком сильно привык к его присутствию в своей жизни, даже в роли дневника для него, и с этим сложно справляться. Тэхён проводит дни, перечитывая их переписки, и в одну секунду ловит себя на мысли, что это не может так продолжаться. Он словно помешанный. И если это то, чего он действительно хочет, а не временное помешательство, он должен узнать, что же может быть между ними. Как бы сильно он не хотел уберечь Чонгука от себя, он чувствовал, что отобрал у него что-то важное, и Тэхёну надо убедиться, что это не так. Он создаёт новую страницу в Инстаграме, словно желая начать новый этап с ним, и они проводят лучшую ночь и утро на следующий день.

*End flashback*

      — Что это значит? — Чонгук удивляется.       — Не бери в голову, — Тэхён кладёт голову на его плечо.       — Эй, я хочу знать, — Чонгук настаивает.       — Я боялся своих чувств к тебе. Боялся сломать тебе жизнь, ворвавшись в неё. Мне было комфортно мечтать о тебе, зная, что всё равно это несбыточно, зная, что мечтами я не смогу навредить никому. Но когда ты признался в своих чувствах, это сломало ту стену, за которой я всё это время прятался, — голос Тэхёна еле слышно отдавался эхом.       — Ох, я ожидал услышать, что угодно, но это… — Чонгук поворачивает его лицо на себя. — Не знаю, за что вселенная подарила мне тебя, я последний, кто заслуживает твоей любви.       — Тогда может расстанемся? — Тэхён ухмыляется и выгибает бровь, стараясь выглядеть расслабленным, но из его глаз стекает одинокая слеза, которую Чонгук тут же останавливает, целуя его в щёку.       — Ни за что, малыш, не тогда, когда ты плачешь от любви ко мне, — шепчет Чонгук, ещё ближе притягивая его лицо, обхватив обеими руками. — Я тебя не заслуживаю, но не могу отдать никому другому, поэтому стану лучшим для тебя. Помнишь? — Чонгук касается носом его носа, прикрывая глаза.       — Ты уже, Чонгук, ты уже… — Тэхён кладёт руки ему на грудь и прижимается всем телом, приподнимаясь, чтобы их губы оказались на одном уровне, после чего они очень чувственно и медленно целуются, пока свет луны касается их тел.       — А ещё у нас было лучшее утро в тот день… — шепчет Тэхён, отстранившись и кусая нижнюю губу.       — Ох, это уж точно, ты так пытался меня соблазнить, извивался в этой огромной кровати. Впервые я встречал кого-то настолько неугомонного, — Чонгук целует его в щёку. — На самом деле я мечтал, чтобы ты проделывал эти трюки, лёжа мне, — он скользит рукой под кофту Тэхёна и поднимает руку к его груди.       — Эй! Остановись! — Тэхён убегает, смеясь.       — Ах! Ты всё испортил, у нас мог бы быть шикарный секс прямо на виду у всех, на вершине горы, — Чонгук недовольно закатил глаза, проходя к машине, после чего достал сумку и занёс её в палатку, а за ней и постельное бельё с одеялом, которые ранее упаковал.       — Ага, конечно! — с сарказмом произносит Тэхён и, достав телефон, снимает природу вокруг, а затем и Чонгука, который пытается отмахнуться и увернуться от камеры. — Да стой ты! — Тэхён хватает его за руку и тянет на себя, включая фронтальную камеру. — У нас нет ни одной совместной фотографии… чёрт! У меня вообще нет твоей фотографии, дурак! — Тэхён удивлённо распахивает глаза.       — Какая трагедия, — Чонгук снова пафосно закатывает глаза. — Дай волосы хотя бы поправлю, — он поправляет чёлку, смотря в камеру, и бесится, что она смотрится неряшливо. — Да ну, нафиг, не буду я, — отодвигает руку Тэхёна вместе с телефоном.       — Умник, камера всё это время уже снимала, — Тэхён смеётся.       — Ах, ты-ж! Нет! Удали это! Мы сделаем новое! — Чонгук старается отобрать у него телефон, и они сваливаются на землю, заливаясь смехом.       — Стой-стой! Я удалю. Как только мы сделаем фотографию, я удалю видео, — Тэхён пытается выдохнуть.       — Ладно, валяй, — Чонгук ложится на землю, притягивая к себе Тэхёна, а тот поднимает телефон и фиксирует очередной счастливый момент со своим любимым. Он уже не надеется на что-то большее, потому что знает, как Чонгук не любит съёмку, и хочет посмотреть фото, сделанное ими только что, отвлекаясь на телефон, но Чонгук прерывает его.       — Потом посмотришь, включи теперь видео, — он берёт руку удивлённого Тэхёна и поднимает её над собой, переключая телефон в его руках на режим видеосъемки, и всё ещё под удивленный взгляд Тэхёна нажимает на красную кнопку, от чего звучит характерный звук начавшейся съёмки. После чего Чонгук смотрит на него и кладёт руку на щёку, затягивая его в страстный поцелуй. Тэхён охает через поцелуй и чуть ли не роняет телефон, но подстроившись под темп Чонгука, выравнивает руку. Внутри Тэхёна разгорается огонь возбуждения, после этого страстного жеста со стороны Чонгука.       Он прижимается к нему ближе, губы их сливаются в одном из самых запоминающихся моментов. Поцелуй становится всё более интенсивным — Чонгук словно старается передать все свои чувства через этот один, неистовый жест. Тэхён отвечает на поцелуй, его сердце бьётся быстрее, и он ощущает, как желание не останавливаться – возрастает с новой силой.       Поцелуй становится глубоким и проникновенным, словно они хотят узнать друг друга до самых тайных уголков души. В воздухе витает какая-то особая магия, и даже шум окружающего мира уходит на второй план. Каждый раз, когда их губы соприкасаются, Тэхён чувствует, как искры пронзают его тело, как будто они созданы лишь друг для друга. И осознаёт, что это особенный момент для них, который они смогли запечатлеть на мобильный.       — Всё ещё слишком вкусный, — шепчет Чонгук, разрывая поцелуй, и улыбается. — Это было начало домашнего порно от Чонгука и Тэхёна, продолжение следует, — высунув язык на камеру, произносит Чонгук и, помахав рукой, останавливает съемку под смех Тэхёна, который снова обзывает его дураком.       Тэхён никогда не сможет описать, насколько он благодарен Чонгуку за жертвы, на которые тот идёт ради него.       — Кажется, ещё немного, и мы точно будем завтра во всех заголовках. Не разошлись ли мы немного? — спрашивает Чонгук, вставая и подтягивая за собой Тэхёна.       — Сказать честно, это не исключено, мои фанаты везде, они узнают меня даже по тени, — Тэхён пожал плечами.       — Ну ничего, если никто не обнародовал твой бунт в Канаде, уверен, и тут всё гладко пройдёт, — Чонгук подмигнул, а Тэхён недовольно закатил глаза.       — Сам спросил, сам ответил, — пробубнил Тэхён и пошёл к палатке, чтобы осмотреться. Внутри бушевали непередаваемые чувства. Тот факт, что в прошлый раз Чонгук был тут, и теперь привёл его, казалось очень личным моментом, он думал о том, что они наконец создают свои воспоминания, что они создают свои места силы и успокоения.       Тэхён, всё ещё пораженный, осматривался вокруг. Внезапно его взгляд упал на что-то знакомое. На небольшом выступе рядом с их палаткой лежала кошка с белой и рыжей шерстью, лениво потягиваясь.       — Это… это Собака? — воскликнул Тэхён, его голос наполнился восторгом.       Чонгук взглянул и, узнав друга, тоже обрадовался, кивая и улыбаясь.       — Да, это она! Я даже не знал, что она вернётся!       Тэхён, не веря своим глазам, подошёл ближе к кошке, которая, казалось, узнала Чонгука. Она подняла голову и, увидев Тэхёна, встала на лапы, подскочила к нему и потёрлась о его ногу, словно приветствуя.       — Какая же она милая! — воскликнул Тэхён, наклонившись, чтобы погладить её. Он был в восторге от того, что смог увидеть эту кошку, с которой у него связано столько положительных эмоций.       — Эй, предатель, иди ко мне! — Чонгук взял её на руки и начал чесать живот, наблюдая, как та расплывается в блаженстве, мурлыкая.       — Она прекрасна… — Тэхён встал и погладил её по голове, улыбаясь тому, каким же милым становится Чонгук рядом с ней.       — Эй, Собака, ты знаешь, что этот чудик, на заставке телефона носит нашу фотографию? Представляешь, пол планеты ходит с его лицом на заставках, а он ходит с незнакомой ему кошкой. Ты должна гордиться! Поняла меня? — он улыбался, играя с ней.       — Прекрати! — Тэхён словно засмущался.       — Покажи ей, — кажется, Чонгук забыл, что котяра не умеет пользоваться айфоном.       — Вот дурак! — Тэхён смеётся и стукает его по плечу. — На, смотри, как тебе? — улыбаясь, спрашивает Тэхён, сжимая его мордочку в своей руке, а та, словно понимая, лапой пытается царапнуть экран.       — Кажется, ей не нравится, что её плохо видно, сфоткай нас снова! — Чонгук как никогда активен, и делает столько фотографий, сколько не делал за всю жизнь.       — Я с радостью! — восклицает Тэхён и отходит, настраивая кадр. Он смотрит в экран и видит искреннюю улыбку Чонгука, и впервые ощущает пронизывающую боль от осознания того, как же всё-таки сильно он его любит, и как же он счастлив видеть его улыбку. Делает кадр и сразу ставит эту фотографию на заставку телефона.       Следующий час они проводят за подготовкой спального места под улыбку, еле сдерживаемую Тэхёном, из-за мыслей, что они будут спать вместе, в этой тесной и уютной палатке; и под чонгуковы щипания зада Тэхёна каждый раз, когда тот проходил мимо.       Наконец задув горящий огонь и получив добротную кучу углей, Чонгук выкладывает на решётку гриля рыбу, купленную в местном кафетерии. Запах жареной рыбы быстро распространяется по округе, смешиваясь с ароматом хвои и ночной прохлады. Тэхён сидит на сложенном пледе рядом с Чонгуком, наблюдая за тем, как тот ловко переворачивает рыбу на решетке.       — Голоден? — спрашивает Чонгук, не отрывая взгляда от гриля.       — Умираю, — отвечает Тэхён, облизываясь. — Что-то я проголодался, пока ты меня за задницу щипал.       — Это была просто разминка, — усмехается Чонгук. — Основное блюдо ещё впереди.       Тэхён толкает его плечом, но улыбается. Он чувствует себя счастливым и расслабленным. Здесь, в горах, вдали от всех проблем и тревог, он может просто быть самим собой.       Через некоторое время рыба готова. Чонгук снимает её с гриля и раскладывает по тарелкам.       — Вот, держи, — говорит он, протягивая Тэхёну тарелку. — Надеюсь, тебе понравится.       — Не сомневаюсь, — отвечает Тэхён, принимая тарелку. Он пробует первый кусочек и блаженно закрывает глаза. — Боже, это восхитительно! Ты гений!       — Я знаю, —Чонгук довольно ухмыляется.       Они едят в тишине, наслаждаясь вкусной едой и компанией друг друга. В воздухе витает романтика, и Тэхён чувствует, как его сердце наполняется любовью. Когда они заканчивают есть, Чонгук собирает посуду и относит её в сторону. Затем возвращается и садится рядом с Тэхёном, обнимая его за плечи.       — Спасибо, — говорит Тэхён, прижимаясь к нему.       — За что?       — За этот вечер. За то, что ты сделал меня счастливым.       — Я всегда буду стараться, чтобы ты был счастлив, — Чонгук целует его в висок.       Они сидят так некоторое время, любуясь звёздами и наслаждаясь тишиной. Желая продлить этот момент как можно дольше.       — Пойдём в палатку? — спрашивает Чонгук.       Тэхён кивает, чувствуя, как его щеки краснеют. Они залезают в палатку и устраиваются поудобнее на матрасе.       — Ты устал? — спрашивает Тэхён.       — Да, устал…       — Тебе надо поспать, отдохнуть, — Тэхён гладит Чонгука по груди.       — Я хорошо знаю, что мне нужно, но интересно, знаешь ли это ты?       — Что? — Тэхён поднимает на него удивлённый взгляд.       — Что отдохнуть можно не только поспав, — Чонгук хватает руку Тэхёна и медленно ведёт её к своему паху. — Думаю, третий участник беседы сам скажет за себя. — ухмыляясь, шепчет он, кладя эту же руку на своё возбуждение.       — Ох… — Тэхён замирает, ощутив под рукой твёрдую плоть. — Ты делаешь из меня высокомерного придурка.       — М-м? Не понял? — Чонгук выгибает бровь.       — Ага. То, что ты так быстро и часто возбуждаешься рядом со мной, вызывает во мне слишком сильную гордость. Самооценка повышается в разы, и я начинаю верить, что какой-то особенный, — Тэхён закатывает глаза и убирает руку с его паха.       — Куда! — Чонгук хватает и снова возвращает руку обратно.       Чонгук гасит светильник, и в палатке становится темно.       — Холодно? — спрашивает Чонгук.       — Немного, — отвечает Тэхён, не решаясь сдвинуться.       Чонгук притягивает его ближе, обнимая.       — Сейчас согреешься, — шепчет он и, подняв его голову за подбородок, чуть наклонившись целует так часто и долго, что они только это и делают. Целуются страстно, сваливаясь с матраса и ударяясь в ткань стенок палатки, сваливая светильник, касаясь друг друга везде, каждой части тела. Снова страстно целуются, когда Чонгук, обхватив за попу, кидает Тэхёна с пола на матрас, глубоко и интенсивно, выдавливая возбуждённые стоны с его уст.       Разрывает поцелуй и находит себя лежащим на нём, не способным насытиться. Зачёсывает его волосы назад и, обхватив рукой голову Тэхёна, словно поставив её в рамку, чтобы наблюдать бесконечно, снова целует его, уже успев соскучиться по его губам.       Медленно скользит рукой под резинку его трусов и ощущает, как дёргается тело парня под ним, когда он касается его возбуждённой плоти.       — Тише… — шепчет Чонгук, отстранившись от губ любимого. — Снова хочешь кончить раньше времени? — он ухмыляется.       — А ты не хочешь? — Тэхён сглатывает и тоже снова скользит рукой к паху Чонгука.       — Чёрта с два, я готов был кончить ещё утром, когда ты сел мне на колени. А хотя... нет, — он задумчиво смотрит в сторону. — Я готов был кончить ещё когда увидел тебя в роли вратаря… нет, снова вру, — он взглянул прямо в глаза Тэхёна. — Я чуть не кончил, когда только проснулся утром и осознал, что ты где-то под крышей нашего дома спишь, невинный, уставший и совершенно невыебанный.       — Кхм, с последним я бы поспорил, — Тэхён облизывает шею Чонгука языком и, отстранившись, смотрит на его реакцию.       — Ты что творишь? — его глаза распахнуты.       — А что? — Тэхён закусывает нижнюю губу. — Развлекаюсь. Нельзя? — он выгибает бровь, словно ответ «нет» его остановил бы.       — Сейчас? Нет… Я хочу, чтобы всё было по-другому… — протягивает измученно Чонгук, выгибаясь под губами Тэхёна, который, видимо, поклялся оставить засос на каждом сантиметре его шеи.       — А мне всё равно, — шепнул Тэхён прямо ему в шею. — Я хочу сейчас.       И снова прильнул к его шее, сводя Чонгука с ума. Чонгук застонал громче, сжимая простыни.       — Сукин ты сын, — прохрипел он, чувствуя, как близок к тому, чтобы кончить прямо сейчас. — Ты специально это делаешь, да?       Тэхён ничего не ответил. Он просто продолжал ласкать его, пока Чонгук не мог больше сдерживаться.       — Если ты сейчас… сука… — он уже чувствовал, как возбуждение доходит до пика, ещё секунду, и он кончит прямо в собственные штаны. — Не прекратишь, у нас будет две проблемы…       Тэхён оторвался от его шеи, приподняв бровь с притворным интересом.       — Две проблемы?       Чонгук сглотнул, стараясь хоть как-то сфокусироваться.       — Первая, — прохрипел он, — уже почти произошла, и мои штаны будут безнадёжно испорчены. А вторая… — он замялся, чувствуя себя полным идиотом, но пути назад уже не было, — а вторая, я уверен, если я сейчас кончу, то мы точно разбудим всех лесных духов, и они отомстят нам за это непристойное поведение!       Тэхён на секунду замер, удивлённо хлопая глазами, а потом… разразился хохотом. Он смеялся так громко, что Чонгук начал опасаться не только за лесных духов, но и за вполне реальных туристов в соседних палатках.       — Лесные духи? — проговорил он сквозь смех, вытирая слёзы с глаз. — Серьёзно, Чонгук? Это твоя лучшая угроза? Ты боишься разгневать лесных духов своим оргазмом?       — Ну а что? — Чонгук нахмурился. — Всякое бывает. Может, они очень ревнивые. Может, им не нравится, когда люди тут… ну… это самое.       — Занимаются сексом? Ох, Чонгук, — проговорил Тэхён, когда, наконец, смог успокоиться, — ты просто кладезь неожиданностей! Я даже не знаю, что мне нравится больше: перспектива увидеть тебя в испорченных штанах или возможность познакомиться с разгневанными лесными духами.       И прежде чем Чонгук успел что-то ответить, Тэхён снова прильнул к его губам, на этот раз поцелуй был ещё более страстным и безумным, чем раньше. Потому что, когда твой парень всерьёз опасается разгневать лесных духов своим оргазмом, сложно удержаться от смеха… И от желания увидеть, что будет дальше.       Но Чонгук решает прервать его «пытки» и, схватив Тэхёна за плечи, рывком переворачивает его, оказываясь сверху.       — Ты успокоишься? — с икрой в глазах спрашивает Чонгук.       — Я? Может быть, но судя по звукам из соседней палатки, не мы сегодня будем виновниками гнева лесных духов, — он цепляет зубами нижнюю губу, улыбаясь.       — Ого, им там явно не скучно, — Чонгук тоже усмехается, услышав стоны девушки, исходящие из палатки, которая, по сути, и не так близко расположена. Он целует Тэхёна в шею и шепчет: — Поверь, малыш, духи сегодня буду проклинать только нас, и не только они.       — Меня завораживает то, что где-то ещё люди любят друг-друга. Может, даже сильнее, чем мы.       Чонгук нахмурился.       — Не говори глупости. Никто не может любить сильнее, чем я люблю тебя.       — А ты уверен? — Тэхён посмотрел на него с лукавой улыбкой. — Может, где-то сейчас парень говорит своей девушке, что готов ради неё звезду с неба достать. А ты что готов для меня сделать?       — Такую банальную херню? Я бы на месте девушки вырезал бы связки парню, чтобы больше не говорил такой фигни, ударил бы в лицо и ушёл. Ну а я… Я готов жить ради тебя. Разве этого недостаточно?       — Это более, чем достаточно, — ответил Тэхён, проводя пальцем по его губе. — Но что ты готов сделать прямо сейчас?       — Я… — Чонгук задумался. — Я готов прямо сейчас… выучить наизусть все песни Ланы Дель Рей.       Тэхён рассмеялся.       — Ого! Это серьёзно. Но… недостаточно.       Чонгук сжал зубы.       — Тогда… я готов прямо сейчас… навсегда отказаться от Рэд Була.       Глаза Тэхёна расширились.       — Ого! Это уже ближе к делу. Но… не совсем то.       Чонгук прижал его к подушкам, глядя прямо в глаза.       — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Скажи.       Тэхён на мгновение замолчал, а потом прошептал:       — Скажи мне что-нибудь… такое, что я никогда не забуду.       Чонгук смотрел на него долгим взглядом, словно искал нужные слова в глубине души. А потом прошептал:       — Я буду любить тебя… даже когда мы превратимся в пыль.       Тэхён сглотнул, пытаясь справиться с захлестнувшими его эмоциями. Слова Чонгука прозвучали как клятва, как обещание, данное на века.       — Что… что это значит? — прошептал он, чувствуя, как к горлу подступает ком.       Чонгук не ответил. Просто смотрел на него, и в его глазах Тэхён видел всю глубину его любви, всю его преданность, всю его боль.       — Это значит… что я буду любить тебя всегда, — наконец произнёс Чонгук, его голос был тихим, но твёрдым. — Даже когда нас не станет, даже когда от нас останется только пыль… Я всё равно буду рядом с тобой. В каждой травинке, в каждом луче солнца, в каждой капле дождя… Я буду любить тебя вечно.       Слёзы потекли по щекам Тэхёна. Он не мог поверить, что кто-то может любить его так сильно. Он никогда не чувствовал себя таким любимым, таким ценным, таким… живым.       — Я… я не знаю, что сказать, — прошептал он, захлебываясь слезами.       Чонгук нежно вытер слёзы с его лица.       — Не нужно ничего говорить, — сказал он. — Просто будь со мной.       Тэхён коснулся его щеки, долго вглядываясь в черты лица. Он усмехнулся и закатил глаза.       — Что? Почему ты смеешься? — Чонгук не сдержал улыбки в ответ.       — Просто представил, как мы через тысячу лет, в виде кучки космической пыли, будем лежать где-нибудь на задворках Вселенной и спорить, кто лучше — Лана Дель Рей или Бейонсе.       Чонгук закатил глаза.       — Очевидно же что Бейонсе.       Тэхён приподнялся на локте, смерив его испепеляющим взглядом.       — Что ты сейчас сказал?       Чонгук пожал плечами, стараясь выглядеть невозмутимо.       — Я сказал, что Бейонсе лучше. У неё вокал сильнее, хореография круче, да и вообще, она queen.       — Queen, чего? — фыркнул Тэхён. — Массового рынка? Бейонсе — это попса для домохозяек. А Лана — это искусство, это атмосфера, это… это трагедия!       — Трагедия? — усмехнулся Чонгук. — Да, согласен, песни трагично скучны. Они слишком одинаковые. А под Бейонсе можно хотя бы танцевать.       — Танцевать? — возмутился Тэхён. — Ты хочешь сказать, что ты танцуешь под Бейонсе? Покажи мне!       — Ну… иногда, — пробормотал он. — Когда никто не видит.       Тэхён хитро улыбнулся.       — Ага, значит, ты тайно фанатеешь от Бейонсе? А я и Лана — попса для домохозяек?       — Я ничего такого не говорил! — запротестовал Чонгук, снова целуя губы Тэхёна. — Просто… мне иногда нравится отвлечься от всей этой меланхолии и послушать что-нибудь более вдохновляющие.       — Вдохновляющее? — Тэхён нахмурился. — Ты считаешь, что моя музыка не вдохновляет?       — Нет. Чтобы ты понимал, мне нравится и Лана, и уж тем более ты. Как артист ты для меня новое открытие, твой концерт был лучшим, что я наблюдал в жизни. Это бешенная энергия, я многое поменял у себя в голове после прослушивания твоей музыки. Я говорю про то, что иногда хочется просто отвлечься и ни о чём не думать, чтобы музыка не заставляя копаться в себе.       Тэхён снова нахмурился, но на этот раз в его взгляде читалась не злость, а скорее любопытство.       — И о чём же ты думаешь, когда слушаешь мою музыку?       Чонгук сглотнул, понимая, что попал в ловушку. Он знал, что Тэхён очень серьёзно относится к своему творчеству, и не хотел его обидеть.       — Я думаю о… о тебе, — прошептал он, глядя Тэхёну прямо в глаза. — О твоей красоте, о твоей боли, о твоей невероятной силе.       Тэхён смотрел на него долгим, пронзительным взглядом, словно пытаясь заглянуть в его душу. А потом вдруг улыбнулся.       — Ну ладно, — сказал он, оттаивая. — Убедил. Может, Лана и не лучше Бейонсе, но она хотя бы заставляет тебя думать обо мне.       И он снова прильнул к губам Чонгука, доказывая, что даже в споре о музыке всегда есть место для любви.       — Хочу посвятить тебе одну песню Бейонсе… — шепчет Чонгук и хватает телефон, лежащий рядом. Под заинтересованный взгляд Тэхёна произносит:       — Сири, включи Бейонсе – Die with you.       В палатке зазвучали первые аккорды нежной, проникновенной баллады. Тэхён удивлённо вскинул брови.       — Die with you? — переспросил он. — Это немного… мрачновато для примирения, тебе не кажется?       Чонгук пожал плечами, притягивая Тэхёна к себе ближе.       — Не знаю, мне просто кажется, что она идеально подходит для нас.       — И почему же? — Тэхён смотрел на него с любопытством, ожидая объяснений. Чонгук вздохнул, собираясь с мыслями.       — Ну… она о том, что самое главное в жизни — это быть с тем, кого любишь, несмотря ни на что. И что даже смерть не страшна, если ты умираешь вместе с этим человеком.       Тэхён на мгновение замолчал, а потом тихо произнёс:       — Звучит как самоубийственный романтик.       — Может быть, — Чонгук усмехнулся. — Но разве мы не такие? Два самоубийственных романтика, которые нашли друг друга в этом безумном мире.       Он замолчал, слушая слова песни, которая звучала всё чувственнее.       "I don't have nothing if I don't have you..."       — Послушай, что она поёт, — прошептал Чонгук, глядя Тэхёну прямо в глаза. — Она говорит о том, что без любви всё теряет смысл, что ей даже пальцы не нужны, если она не сможет прикасаться к его спине. И я чувствую то же самое. Без тебя мне не нужно ничего.       Тэхён провёл пальцем по его щеке, нежно улыбаясь.       — А мне без тебя, и я люблю тебя больше, чем даже смогу когда-либо объяснить.       — Знаю, — ответил Чонгук, слегка улыбнувшись.       И это «знаю» было для Тэхёна лучшим ответом, потому что наконец-то Чонгук знает и верит, что любим им.       Он снова прильнул к его губам, и этот поцелуй был наполнен такой нежностью, любовью и благодарностью, что у Тэхёна перехватило дыхание. Они целовались долго, пока песня не закончилась. А когда оторвались друг от друга, в палатке воцарилась тишина, наполненная только их дыханием и биением сердец.       — Знаешь, — прошептал Тэхён, нарушая тишину. — Может, ты и прав. Может, мы и правда два самоубийственных романтика.       И он снова прижался к Чонгуку, готовый умереть вместе с ним, если понадобится.       — Я так боюсь, — прошептал Тэхён, чувствуя, как его снова накрывает волна тревоги.       — Чего ты боишься? — спросил Чонгук, обеспокоенно глядя на него.       — Я боюсь потерять тебя, — ответил Тэхён дрожащим голосом. — Я боюсь, что всё это закончится, что мы не сможем быть вместе. Боюсь, что совершу какую-то ошибку. У меня много скелетов в шкафу.       Чонгук обнял его крепко-крепко, прижимая к себе.       — Не бойся, — прошептал он, гладя его по спине. — Я никуда не уйду. Я всегда буду рядом с тобой. Мы вместе пройдём через всё, вместе будем разгребать твои скелеты.       Чонгук поцеловал Тэхёна в подбородок, смотря прямо ему в глаза, и стянул с него футболку, медленно начиная опускаться ниже, целуя каждый уголок его тела. Настала очередь штанов, и он также легко управился с ними, а затем за секунду разобрался со своей футболкой и штанами. Тэхён завороженно наблюдал за ним, давая ему полную свободу действий. Сняв с Тэхёна трусы, Чонгук приподнял бровь, ехидно улыбаясь.       — А мы как всегда готовы.       — Заткнись! — Тэхён прикрыл лицо рукой.       — Привет, — шепнул Чонгук, целуя его живот и не разрывая зрительного контакта с Тэ.       Тэхён хихикнул, умиляясь, что Чонгук каждый раз здоровается.       — Такой воспитанный, — Тэхён закатывает глаза.       — Поспешу развеять неверные мысли о себе, — приподняв бровь, словно кидая вызов, Чонгук облизывает Тэхёна от основания до кончика, ощущая, как всё его тело вздрагивает.       — Ссссука! — стонет Тэхён, откидывая голову назад.       — М-м? Не слышу? — хрипит Чонгук, обхватывая рукой возбуждение Тэхёна, и погружает его в рот, сам при этом не меньше возбуждаясь.       И когда со рта Тэхёна слетает громкий стон, а тело буквально начинает содрогаться, Чонгук неожиданно проникает внутрь него одним пальцем, продолжая двигать головой вниз-вверх. Он явно время зря не терял в прошлый раз, изучал каждую деталь, на что Тэхён лучше реагирует, что его больше возбуждает и расслабляет, и это принесло свои плоды, потому что палец проник без труда, и даже второй удобно разместился.       Чонгук никогда не понимал, как тот, кто делает минет, может так стонать и извиваться, словно это что-то классное, словно это не противно, но сейчас, когда он делает это для любимого человека, он не понимает, почему они сразу же не кончали, потому что это выше всех наслаждений — предоставлять удовольствие тому, ради кого готов на всё. Это самое возбуждающее чувство, когда он стонет и кайфует под тобой.       — Боже… кажется, я-я… сейчас умру… — Тэхён хнычет бессвязно, но Чонгук лишь прибавляет темп.       Добавив ещё один палец и удостоверившись, что ему комфортно и, к удивлению, даже приятно, Чонгук выходит из него, напоследок облизав Тэхёна, и приподнимается на колени, выдыхая и смотря ему прямо в глаза взглядом, полным чего-то чертовски зловещего и в то же время чувственного, после чего блаженно облизывает собственные губы. Чем вызывает бабочки в животе Тэхёна, которые сейчас разорвут его изнутри. Это был самый сексуальный жест, который он вообще-то когда-либо видел.       — Прекрати… пожалуйста… — Тэхён хватается за простыню и откидывает голову, пытаясь успокоить свои мысли, иначе он разверзнется лавой прямо тут.       — Эй, baby, у меня подарок, для тебя, — Чонгук тянется к своей сумке и, открыв замок, достает стеклянную банку.       — Что… это? — Тэхён, уже ничего не соображающий, пытается сфокусироваться на том, что говорит Чонгук.       — Это? — Чонгук усмехается и откручивает крышку, макает в баночку два пальца, которые были в Тэхёне, после чего, откладывает её в сторону и, схватив Тэхёна за кисть, притягивает к себе, сажая на свои бёдра; после чего, смотря прямо ему в глаза, проникает пальцами в его рот. Тэхён облизывает их, а его глаза блестят искрами. Мёд. Это мёд.       Чонгук ухмыляется и, достав изо рта Тэхёна свои пальцы, засовывает уже в свой рот, после чего блаженно закрывает глаза под восхищенный вдох Тэхёна.       — М-м, — распробовав, Чонгук открывает глаза и тянется к Тэхёну за поцелуем, а перед этим шепчет: — Медовый мальчик. Так и думал, что ты слаще мёда… поверь тому, кто теперь попробовал тебя везде.       Они сливаются в поцелуе, полном страсти, и Тэхён, уже не способный себя контролировать, падает на Чонгука, оказываясь сверху. Они целуются так страстно, что уже от этого можно было потерять голову в сотый раз, но Тэхён отталкивается от него и разрывает поцелуй. Стягивает трусы с Чонгука и дотрагивается до его возбуждения.       — Я возьму? — спрашивает Чонгук, дотягиваясь до мёда, и вручает его Тэхёну, наблюдая с интересом за каждым его движением. Тот же набирает в руку мёд и размазывает его по стволу Чонгука, заставляя того зарычать.       — Хочу сесть на него, — шепчет он, смотря прямо в глаза Чонгуку.       — Давай, он твой, когда бы ты не хотел, он всегда будет готов, — произносит Чонгук тоном, граничащим с отчаянием и сумасшествием.       Тэхён протягивает руку Чонгуку, чуть приподнимаясь и прося его сделать ему опору, а другой рукой поправляет под собой его стояк и медленно садится, позволяя себе привыкнуть. Чонгук волнуется, но моментальная блаженная улыбка Тэхёна успокаивает его. Наконец сев полностью, Тэхён протягивает Чонгуку вторую руку, и тот хватает её, позволяя Тэхёну полностью опереться на себя.       — Фак, так глубоко. В прошлый раз, кажется, он был короче, — Тэхён откидывает голову и цепляет зубами нижнюю губу.       Чонгук усмехается.       — Прости.       Он заставляет Тэхёна чуть наклониться и опереться о его плечи, после чего хватает его за ягодицы и медленно приподнимает, зажмуриваясь от удовольствия.       — Ах! — Тэхён вскрикивает и тут же, пугаясь, закусывает губу.       — Продолжай, кричи. Лесные духи, помнишь? Сегодня они больше всех должны ненавидеть нас.       — Обещаю, они ещё три поколения будут помнить это! — стонет Тэхён, ощущая, как возбуждение вперемешку с приятной болью накатывает с новой силой.       — Раз! — Чонгук впечатывается в него снова, и очередной громкий стон слетает с уст Тэхёна. — Ахах, малыш такой громкий! — Чонгук тихо смеётся, понимая, что каждый раз, когда он думает, что сильнее некуда, Тэхён умудряется влюблять его в себя ещё сильнее.       — Два! — продолжает он, снова поднимая Тэхёна за бёдра. — Три! — наконец произносит он, обратно проникая в него, и откидывается на одеяло. — Ты полностью готов, малыш, теперь сам, — шепчет Чонгук.       — Уф... мёд такой липкий, и в то же время приятный... — стонет Тэхён, самостоятельно начиная двигаться на нём.       Чонгук завороженно смотрит на него, пытаясь запечатлеть этот момент в своей голове навсегда.       Подогнув колени, он позволяет Тэхёну опереться на них и ускорить темп.       — Уф… где же ты был раньше… — стонет Тэхён под дыхание Чонгука, который пытается сдержать свои рычания, похожие на зверя, и кусает губы до крови.       — Проходил испытания, чтобы в итоге получить тебя… И клянусь, прошёл бы их миллион раз за всего лишь один миг с тобой.       — Я тоже, Чонгук… Я тоже.       Ускорив темп, Тэхён понимает, что теперь он полностью доволен собой, он может дать любимому то, что ему нужно, и при этом сам получать удовольствие. Он уверен, что будет скучать по нему внутри себя, как только тот выйдет.       Чонгук уже не сдерживается, схватив Тэхёна за талию, не разрывая контакт, и переворачивает его на спину, нависая сверху.       — Ты так быстро учишься, я в восторге… — произносит Чонгук и, подняв ноги Тэхёна наверх, опираясь о них, предварительно целуя в колено, он пристраивается удобнее.       — Прошу, сделай это так сильно, насколько хочешь, не сдерживайся и не жалей меня, — умоляет Тэхён.       — Но… тебе будет больно… — Чонгук хмурится.       — Я настолько возбуждён, что даже если ты выстрелишь в меня, я не почувствую… — Тэхён берёт руку Чонгука и засовывает себе в рот его пальцы, посасывая их. От чего Чонгуку буквально сносит крышу. Он ещё никогда не ощущал на себе то, как Тэхён умеет сосать. И судя по всему, он очень неплох в этом. Тэхён стонет сквозь звуки засасывания его пальцев глубоко в рот, раззадоривая Чонгука, и для второго больше не остается никаких границ.       Он так быстро и сильно начинается вдавливаться в Тэхёна, что тот чуть ли не плачет и кричит от удовольствия.       Всё тело Тэхёна трясётся под толчками Чонгука, и он так счастлив быть его утешением, что даже не пытается стать тише или как-то сдерживать себя.       — Да-а! — кричит он так громко, насколько ему позволяют связки, и его собственное возбуждение доходит до пика, извергаясь на живот.       — Фак! Я не могу остановиться! — стиснув зубы, шипит Чонгук, вбиваясь в Тэхёна.       — Столько… сколько тебе нужно… прошу… я в порядке… — стонет Тэхён, закатывая глаза от удовольствия.       — Чёрт! — Чонгук начинает хрипеть и стонать. — Я без ума от тебя, малыш, я так хочу тебя.       Темп ускорялся, стоны становились громче, палатка наполнялась туманом тепла их тел, по стенкам уже стекали капли. Словно всё вокруг горело тем же пламенем страсти, благоволя этим двоим.       Взяв с Тэхёна обещание, что они ещё не раз займутся сегодня любовью, Чонгук наконец-то кончил прямо в Тэхёна, содрогаясь с каждой пульсацией.       Он обессилено упал рядом с Тэхёном и стал глубоко дышать, пытаясь перевести дух.       — Это был лучший секс в моей жизни, и уверен вообще за всю историю человечества, — промычал он, прильнув к уху Тэхёна, которого всё ещё пронизывала приятная боль по всему телу.       Спустя некоторое время они вытерлись, не прекращая целоваться в любой удобный момент. Оделись и легли обратно уже поверх одеяла, потому что простыню они уже испачкали.       Чонгук игрался с волосами Тэхёна, лежащего на его груди, запуская в них пальцы, оттягивая и принюхиваясь. Его не переставало улыбать то, что Тэхён поменял шампунь ради него.       — Тэхён? — осторожно произнёс Чонгук.       — М-м? — откликнулся тот.       — Расскажи мне всё… всё, что тебе нравится и не нравится. Расскажи о своих самых странных привычках. О тех, в которых ты никогда не признаешься на публике. О тех, которые ты сам в себе не понимаешь. О своей мечте. Про свой любимый фильм… И про нелюбимый, который ты терпеть не можешь.       Он сделал паузу и продолжил:       — Какая еда тебя радует и может поднять тебе настроение в любой момент? А какая, наоборот, вызывает отвращение? Расскажи, что успокаивает тебя, когда ты зол, когда тебе грустно… или когда просто устал.       Чонгук снова сделал паузу, и добавил:       — Расскажи, как ты проводишь свой идеальный день. От самого утра до поздней ночи. Кто в нём участвует? Что ты делаешь? И... что ты не сделаешь ни за что на свете. Расскажи, что ты чувствуешь, когда стоишь на сцене перед тысячами зрителей. Ты видишь их лица? Что ты слышишь, о чём думаешь? Тебе страшно? Или ты чувствуешь себя свободным? Расскажи мне о своих друзьях. Кто они? Что они для тебя значат? Что вы делаете вместе? И... что ты никогда не простишь им, и вообще любому? Расскажи о своей маме. Ты скучаешь по ней? Знаешь ли и думаешь ли ты о том, что твои родители гордятся тобой? Что бы ты хотел, чтобы отец понимал в тебе лучше? Расскажи, что ты считаешь своим самым большим достижением. И... что ты считаешь своей самой большой неудачей? Расскажи... что ты больше всего боишься потерять? И... что бы ты хотел оставить после себя в этом мире? Расскажи мне о своих секретах, Тэхён. О тех, которые ты никогда никому не рассказывал. О тех, которые мучают тебя по ночам. Доверься мне.       И, наконец, самым тихим шепотом:       — Что ты на самом деле думаешь обо мне? Без прикрас. Без лжи. Что ты видишь, когда смотришь на меня? Чего ты ждешь от меня? И... чего ты боишься во мне. Расскажи мне всё, Тэхён. Я хочу знать тебя всего. Ведь я твой самый худший и самый преданный фанат.       Отлично! Мы настроились на нужную волну. Вот как можно продолжить с этого момента, учитывая, что Тэхён готов откровенно отвечать.       И Тэхён рассказал. Всё. Абсолютно всё. Начиная с детских воспоминаний, о которых он почти забыл: о бабушкином доме в деревне, о запахе свежеиспеченного хлеба, и как этот запах успокаивает его, о страхе перед темнотой и о том, как отец пел ему колыбельные.       Он рассказал о своих мечтах, о тех, что сбылись, и о тех, что так и остались жить только в его голове. Стать футболистом. Стать психологом. О желании написать книгу, о стремлении помогать детям, о страхе быть забытым.       Он рассказал о своих друзьях, о тех, кто был рядом с ним с самого начала, и о тех, кого он потерял по дороге. О верности, о предательстве, о прощении.       Он рассказал о своей семье, о любви и поддержке, о непонимании и обидах. О гордости за родителей и о желании быть лучше, чем он есть.       Он рассказал о своих страхах: о страхе сцены, о страхе одиночества, о страхе потерять тех, кого любит. О страхе дать близким знать, что он их любит. Об убеждении самого себя, что он заслужил только одиночество, и удачных людей в окружении. О страхе быть недостаточно хорошим, о страхе разочаровать, о страхе… умереть.       Он рассказал о своих секретах: о том, как он пишет песни по ночам, о том, как он плачет, когда слушает грустную музыку, о том, как он прячется от мира, когда ему плохо. О том, как он боится показывать свою настоящую сущность. О том, как его вторая личность включается на сцене, и что в этом он схож с Бейонсе, и возможно из-за этого он её недолюбливал.       Он рассказал о своих провалах: о сломанных отношениях, о сорванных концертах, о критике, которая ранила его до глубины души. Об ошибках, которые он совершил, и о том, как он пытается их исправить.       И, наконец, он рассказал о Чонгуке. О том, как он восхищается им, о том, как ценит его честность, о том, как любит его нежность. О том, как боится его потерять, как благодарен ему за то, что тот есть в его жизни. О том, что он не понимает, почему тот не видит в себе самое прекрасное, что так очевидно.       Он говорил долго, захлебываясь словами, изливая душу, освобождаясь от бремени прошлых лет. И Чонгук слушал, внимательно и терпеливо, не перебивая, не осуждая, просто принимая его таким, какой он есть.       Он слушал и понимал, что Тэхён открыл ему не просто свои секреты, а всего себя, свои страхи, свои переживания, свои чувства. И это было самым ценным даром, который он когда-либо получал.       — Тэхён… — Чонгук прервал повисшую тишину. — Моя любимая песня… — еле слышно произнёс он, а Тэхён застыл на месте, бросая взволнованный взгляд на него. — Day6 — I need somebody, — произнёс он, глядя куда-то в пустоту. — Была… — добавил он, услышав пронизывающе грустное: «Оу…» от Тэхёна.       — Сейчас, я в ней не нуждаюсь. Теперь у меня есть ты, и моя любимая песня — это твой голос. Навсегда.