Всё ради них

Кто бы мог подумать, что когда-нибудь доведётся увидеть на этой проклятой службе такое дивное явление! Большинство местных срочников (да и не только срочников) вживую не видели женщин кто несколько месяцев, кто и больше полугода. Даже майор Федосеев глаза вытаращил, стоило ему, вставшему по стойке "смирно" перед полковничьим джипом, увидеть, как с переднего пассажирского места поднялась самая настоящая баба, вот ей-богу - баба. Автоматически майор расстроился, что одета баба была отнюдь не в платье и каблучки, а самый что ни на есть комбинезон вроде тех, что эти дурни-сталевары... да ёб твою налево, сталкеры, носят. Короче, благодаря этому прикиду того, чего мужик обычно любит у баб разглядывать, как-то особо заметно и не было, так, топорщилось что-то едва различимо сквозь плотную и грубую ткань. - Товарищ п-полковник... - запнувшись и с трудом оторвав взгляд от необычной барышни, которая не то что при комбезе, но и с настоящим автоматом была, Федосеев вытянулся перед старшим по званию, отдавая честь. - Вольно, майор, - махнул рукой Полкан, дав Федосееву возможность собственную руку опустить. - Вишь, кого я тебе привёл. - Мне?.. - вконец оторопел майор, ещё сильнее вытаращив глаза и открыто пялясь на невозмутимую барышню. - Конечно тебе, тебе, майор, - кивал головой полковник. - Для ролевых игр. Ты ж давеча, помню, говорил, что взял бы этих сталкеров и хорошенько выебал, вот я и... кхм... - под брошенным на него недовольным взглядом бабы Полкан немного сник, что было для сей обычно чересчур самоуверенной особы даже удивительно, но сейчас он будто вспомнил, что не к месту стал отпускать обычные для армейского общества шуточки, и более того - испытал некий укол не то совести, не то неловкости. - В общем, конечно же, не тебе. Барышня наша хочет в Зону попасть, к сталкерам, в деревню ихнюю. И твои ребята должны её туда отвести, в целости и сохранности. - А п-потом? - уточнил майор. - А потом уже неважно, - Полкан кинул вопросительный взгляд на бабу, и та слегка кивнула, царственно так, знаете ли, как хозяйка положения. - Просто когда нашей уважаемой гостье назад надо будет и она к вашему блокпосту выйдет, вы её со всеми почестями должны принять и предоставить сопровождение. В общем, сейчас отряжаешь пару своих, а лучше тройку, а лучше вообще сам проследи, доводите девушку до деревни, объясняете местной шалупони, что они с ней должны быть предельно обходительны, и возвращаетесь. - А так ну вроде э... - майор прокашлялся и вытянулся, отдавая честь. - Есть! - Ну и хорошо. Так что... разберётесь же? - вопрос Полкана был адресован больше барышне, нежели Федосееву. Та молча кивнула. Реально ведёт себя, как царевна какая, даром что вырядилась в заправского сталев... сталкера. И рюкзак походный даже при ней. - Ну тогда позвольте откланяться. - Уже открыв дверь машины, Полкан вдруг замер и строго уставился на Федосеева. У того от такого взгляда командира, как и всегда, сердце ёкнуло. - И да... чтобы безо всякой херни. Головой отвечаешь, майор! Головой! Сглотнув, майор кивнул, вытянулся настолько, насколько мог, и ответил: - Не беспокойтесь, трищ полковник, всё исполню в лучшем виде! Тут же до деревни всего ничего... никто здесь же не водится... - Ну давай уж. Только за орлами своим смотри, - напутствовал Полкан, садясь в свой джип. Федосеев оглянулся на "орлов" и понял, что следить за ними действительно нужно будет ещё как. Все, кто в поле зрения был, пожирали девицу глазами, а какие мысли у них там ворочались, Федосеев прекрасно себе представлял, ибо у него самого ворочалось нечто подобное. - Так, а ну смирно! - прикрикнул на бойцов майор, понимая, что глаз да глаз за парнями, бедолагам же тестостерон уже на что только ни давит, последний раз шлюх приводили месяцев восемь назад, и то начальство едва не просекло, голова майора тогда была близка к отделению от тела как никогда. "Орлы" моментом вытянулись, перепуганные малость, а то у майора лицо больно зверское стало, оно и понятно, когда такая ответственность на голову падает. Федосеев повернулся к бабе и, подбирая слова, произнёс: - Ну вы проходите, сейчас я пару парней кликну... Федоренко! Федоренко, ты без меня за старшего, слышь, капитан? Смотри у меня, нах! Так, Голубцов и Пожар, вы со мной! Едрить етитьку в матитьку, шевелитесь! Засуетился личный состав, зенки от бабы поотрывал. Ну и хорошо. Ладно, пока царевна на виду у майора будет, ничего по идее не должно случиться. Он бы и сам её сперва выебал, а потом отдал бы своим изголодавшимся парням по кругу пустить, а потом и сталкерам продал бы, уж те до баб охочи не меньше... да только сразу понятно, что абы кого Полкан на джипе к блокпосту не подвозит, и не запинается перед кем попало, как перед хозяином каким, овца небось со связями... Ладно, в это и лезть не надо, в таких делах вопросов лучше не задавать, выполнит наказ полковника, а там уж хрен бы с ним, как обернётся после. Зона если и сожрёт, то какой с неё спрос?.. Баба же за всё это время не произнесла ни слова, только оглядывалась изучающе, сохраняя спокойное выражение лица. Столько уверенности Федосеев даже в полковнике не видел... Подбежали вызванные бойцы, сержант Голубцов и рядовой-срочник Пожар. Вытянулись тоже по струнке. - Товарищ майор, сержант Голубцов и рядовой Пожар по вашему приказанию прибыли, - доложил Голубец. - Выдвигаемся к деревне сталев... да бабай заёбанный, сталкеров, Голубцов слева, Пожар справа, смотреть в оба и не дай бог, не дай бог чего! - майор грозно потряс пальцем почти перед носами у бойцов. - Так точно! - хором отозвались военнослужащие. И двинулись треугольником: спереди шёл майор, позади него баба, а по обе стороны от бабы бойцы. Шли, как обычный патруль по этому участку шоссе. Ни хрена здесь почти никогда не происходило, если какая тваринка со стороны Зоны и забегала, то обычно до ближайшей мины. Только мины иногда и сами собой рвались, когда на их месте аномалии возникали. Сучья напасть, вон они, где вихрь едва заметный, где воздух рябит, будто круги по воде... До последнего выброса посреди шоссе так и вовсе этакая зараза, в виде здорового пучка трещащих и зудящих молний, раскинулась, приходилось по минному полю обходить. А после выброса пропала, растудыть её трандырку. - Так это настоящая фамилия: Пожар? - внезапно обратилась к рядовому баба. Причём вполне так дружелюбно, безо всякой там заносчивости, с искренней заинтересованностью в голосе. Даже Федосеев охренел, что уж про бедного паренька говорить. - Ну... э... а... о... да, - наконец совладал с собой Пожар. - Интересно как. - Ну... э... да. Моих деда с бабкой с деревни прогнали, потому что у них фамилия такая, а в деревне пожар случился, и все решили, что это, как это... ну, порча там, или как это называется... ну в общем, суеверия, вот так. - Рядовой, а ну языком не чесать, и по сторонам смотреть! - прикрикнул майор, заставив Пожара вжать голову в плечи. - Виноват... - испуганно ответил тот. - Да что вы прям, - укорила Федосеева баба. - Ничего страшного, я же сама начала. Сочувствую тебе, Пожар. - Уж от такого заявления рядовой точно охренел, причём надолго. - Интересно, а вот это аномалии, получается? - она кивнула на один из вихрей, степенно круживший попавшие в него листья, всего метрах в пятнадцати от группы. - Ну да, - разговорился уже сержант, явно стремясь опередить офицера. Вот страх потерял, Голубец! - Вы смотрите, этого, того, чем глубже в Зону, тем, говорят, больше... - Хорошо, спасибо, - кивнула баба. - А вас как зовут? - таки вновь обрёл дар речи Пожар, тоже то ли перестав бояться майора, то ли преодолевая страх. - Меня Марья. А вас как по именам? - Меня Егор, - ответил Пожар. - А меня Стас, - отозвался сержант Голубцов. - А вас? - обратилась баба Марья уже к майору. - А нас Игорь Сергеевич, - ответил, не оборачиваясь, Федосеев. - Приятно с вами со всеми познакомиться, - заключила Марья. - А нам-то, нам-то тоже, - заверил Голубцов, немного сникнув от брошенного в его сторону грозного взгляда майора, коротко обернувшегося. - Знаете, Марья, при всём уважении, - обратился к бабе Федосеев. - Тут надо собранными быть, и... в общем, болтать поменьше. - Хорошо, поняла, - без тени возмущения согласилась Марья. И остаток пути до деревни они и правда проделали в полном молчании. А баба, хоть и не из простых, но в то же время покладистая... так что, может, ещё не всё потеряно.

***

Деревня была перевалочным пунктом для многих сталкеров, в особенности новичков. Хотя и "старички" любили отдохнуть здесь после опасностей Глубокой Зоны - так называлась местность, начиная от свалки радиоактивных отходов, и дальше. Похабарить там можно было знатно, но и заработать встречу с Создателем одним из множества неприятных способов - тоже. Именно деревня и становилась зачастую тем местом, где сталкеры проворачивали бо́льшую часть своих сделок, сбывая артефакты мутным перекупщикам, между которыми были свои тёрки с самыми настоящими интригами вплоть до заказных убийств, а иногда и впаривая какую-нибудь безделушку новичкам за приличную по меркам оной безделушки сумму, навешав лапши на уши про её удивительные свойства, мол чуть ли не панацея от всех бед: и пули обратно к врагам разворачивает, и раны все моментом лечит, и пить-жрать-спать с ней никакой необходимости нет, и вот это чудо всего за две штуки, купи быстрей, а то другому продам! Киборг разок на обычный камень люминесцентной краской попрыскал, и готов чудодейственный артефакт, с которым якобы можно всю радиоактивную Свалку без каких-либо последствий для себя излазить. Киборгом этого усатого дядьку звали неспроста, поскольку не было у него ни правой ноги, ни правого глаза, зато были деревянный протез и стеклянный шарик. Да, если честно, не такой уж он пожилой был: ещё сорока не было, но отрощенные для солидности борода с усами да обретённые от пережитого ранние морщинки с седыми прядями добавляли весу в глазах окружающих. Его и Вечным порой называли, ибо в Зоне чуть не с её появления, и несколько жизненных циклов рядового сталкера уже пережил. Иные боялись, что он и вовсе самой Зоной отмеченный, и трогать его не следует, а то ещё накажет за любимчика своего. Хотя беспредельщикам всё едино, так что чувствовать себя неприкасаемым у Киборга всё одно не получалось. Помимо него, у костра сгрудились ещё несколько сталкеров: зелень вперемешку с матёрыми волками. Среди таких "волков" был Борщ, сейчас пытавшийся сбацать на гитаре хоть что-то со своим знанием полутора аккордов. Он как, всё время с грустью копаясь вилкой в очередном концентрате, домашний мамин борщ вспоминал, так кличку и заработал. - Слушай, прекрати ты уже! - взмолился другой "волк" по кличке Гном, то бишь невысокий, зато широкий сталкер. - Уши мои пожалей! - Хули ушам твоим сделается, - огрызнулся Борщ, зло бряцнув напоследок, но всё же откладывая инструмент. - Как у меня над ухом из "калаша" палить, так ничего, да? До сих пор ни хера не слышу, вот этим вот, - сталкер похлопал себя по правому уху. - Да етить! - возмутился Гном. - В следующий раз не буду тебе над ухом стрелять, дам тебя сожрать нахуй! - Чё вы, как бабы, - осадил сталкеров Киборг, подбрасывая пару веток в уютно трещавший костерок. - Ну так-то баб нету, пускай хоть эти прелестных созданий разыграют, - отозвался ещё один "волк" по кличке Дупло, прилёгший набок на свободном месте чуть в стороне от костра и подпёрший подбородок ладонью. Сталкеры у костра разразились хохотом, лишь Гном с Борщом немного насупились. - Так, дай мне, щас я забацаю, - требовательно произнёс Киборг, протянув руку к гитаре. Борщ, помешкав чуток, всё же вручил инструмент ветерану, который был ветераном ещё в то время, как все здешние "волки" только пушок отращивали. Новички с особым трепетом взирали на Киборга, пристраивавшего у себя на коленях инструмент. Он казался им героем легенд, которых они уже успели наслушаться, ибо в деревне баек на новичков вываливается сразу и много. И треть из этих баек были посвящены сему старожилу, который в разных историях и ногу сам себе резал куском металлического "уголка", и из центра аномалии артефакт выбил без последствий для себя, и злобного карлика-телекинетика, повстречавшегося на Свалке, одолел в рукопашном бою. Ничего удивительного, что зелень была готова в рот ему заглядывать, и наперебой напрашивалась в рейд. А Киборг кого-нибудь, да присматривал. В качестве "отмычки", как водится. Но, стоило этому легендарному старожилу начать "бацать", как окружившая его магия куда-то испарилась. Конечно, он несколько преуспевал в сравнении с Борщом, но не то чтобы сильно. И, достав из гитары несколько болезненных звуков, со вздохом вернул её владельцу, а затем развёл руками. - Увы, увы... Сколько троп хожено, сколько тварей на болт насажено, а вот бацать так и не научился. За это надо выпить. Сталкеры оживились. Выпить здесь любили. Некоторые дурни даже верили, что водка выводит радиацию и может очистить организм после неудачно подхваченной дозы. Остальные же пили просто так. Стресс снять. Однако, не успели они начать, как постовой с восточного конца деревни прокричал: - Вояки! Вояки идут! Все про свои дела тут же забыли, схватившись за оружие. Нет, воевать с вояками никто не собирался - те, хоть и вели непримиримую борьбу с заразой сталкерства по телевизору, в жизни с этой заразой активно торговали, поставляя оружие и снаряжение взамен за артефакты и прочие диковинки. Иногда даже их удавалось обмануть "чудодейственными артефактами" в виде какого-нибудь камня. Но немногие решались так рисковать. Если солдафон пускал в ход оружие, его за это никакое взыскание не ждало. Наоборот, ещё и медаль дать могли, за вклад в непримиримую борьбу. Так что все сталкеры в деревне понимали: их не трогают до тех пор, пока им есть, что предложить армейцам. И пока их не подловят на каком-нибудь наёбе. Однако, даже условный взаимовыгодный мир не избавлял от настороженности и недоверия, так что встречи и сделки и та, и другая стороны проводили, в основном, не выпуская из рук оружия, и готовясь пустить его в ход в любой момент. Но прямо друг в друга не целились, просто были настороже и наготове. Так и постовой, предупредив своих, брать в прицел фигуры вояк не спешил. Да и те не направляли стволов в сторону деревни. - Эй, сталкеры! - крикнул армейский майор, замерев со своей группой на некотором расстоянии от деревни. - Не боись, мы с миром! Привели тут кое-кого. Позовите Киллера! Глава деревни уже и сам направлялся к восточному краю быстрой, но уверенной походкой. По слухам, раньше он служил в ЧВК снайпером и бежал в Зону от срока за наёмничество. Глядя на него, в это вполне верилось, уж этот человек явно знал о войне больше местных солдафонов, гревших жопы в казармах блокпостов. А может, в соответствии со своей кличкой и просто наёмным убийцей был. Из тех, кто в девяностые только и успевал заказы принимать. - Майор, здрав будь, - сдержанно поздоровался Киллер, выйдя на край деревни. - Тебе тож не хворать, мил человек, - отозвался Федосеев. - Тут вот какое дело... мы к вам, как бы так выразиться, привели ба... то есть, женщину, или девушку, я уж не то чтобы, как оно там правильно. То, как неуверенно солдатский майор говорил о некой "девушке/женщине", некоторых сталкеров повергло в недоумение. Тех, кто уже имел случай пересечься с майором, по крайней мере. Так-то он всегда в себе дюже уверен, держится перед сталкерами, как перед некими низшими существами, окидывая презрительным взглядом, пусть и не оскорбляя напрямую. Что же его могло заставить из-за какой-то бабы так запинаться? - Никак блядину? И сколько стоит? - спросил поравнявшийся с Киллером Борщ, который в принципе мог себе позволить говорить без позволения деревенского главы, поскольку строгая иерархия в сталкерском сообществе отсутствовала. И вот опять, странно смутился Федосеев после этих слов, и вместо ответа просто отошёл в сторону, давая сталкерам рассмотреть того, кто стоял за его спиной. - Не, ну мать моя баба, одно слово, - высказал свои мысли один из сталкеров. "Женщина/девушка" и вправду не понять, была женщиной или девушкой, ибо черты внешности у неё были таковы, что можно было ей дать и младше двадцати пяти, и тридцать. В общем-то, вряд ли обыватель с Большой земли узрел бы в этом дивном создании что-то особенное, но сталкерам не до привередливости. Им отчётливо женской мордашки уже достаточно, остальное само приложится. Если уж рассказы о случаях гомосексуального изнасилования мелькали то там, то тут... Не до жиру, иными словами. А так, выглядела барышня, может, и не супер-выдающейся, не как с обложки глянцевого журнала - то бишь, без штукатурки, - но черты лица были вполне себе симпатичные, и вздёрнутый носик, и щёчки на месте, обрамлённые свободными от резинок и заколок пепельными волосами. К сожалению, всего, что с головой было не связано, толком и не разглядишь, ибо на леди был плотный костюм, наподобие сталкерского, только веяло от него этакой элитностью. Как и от экзотической, явно импортной автоматической винтовки в её руках, обвешанной и тактическим фонарём, и лазерной указкой, и гибридным прицелом, и передней рукояткой. Этакий аристократ заглянул в мир потёртых "калашей", перемотанных изолентами, чтоб в руках не развалились. Леди явно не из бедных. - Меня зовут Марья, - представилась бабёнка. - А меня Иван, - выкрикнул один из сталкеров. - А оно знаешь, как говорят: Иван-да-Марья, вот так... так что, как бы... Раздались разрозненные смешки среди сталкеров, даже сама Марья позволила себе улыбнуться самым уголочком рта, а вот майор Федосеев был настроен смертельно серьёзно. - Дама пожелала пожаловать в вашу, кхем, гостеприимную обитель. На кой ей это - сами спрашивайте, но скажу одно: ничего в её сторону не распускать, а не то последствия для вашей обители будут не самые приятные. - Ну разве ж можно так, командир? - прокричал Гном. - Вот представь, что ты вусмерть голодный, прямо перед тобой ставят тарелку жаркого, а тебе её сожрать нельзя! Понимаешь, какая пытка? Нюхать - можно, а сожрать - нет! Это ж ни в какие рамки! Ты либо не мозоль глаза, либо дай пожрать! Тут уж многие сталкеры заржали, не сдерживаясь. Даже армейский рядовой прыснул в кулак, незаметно для старших по званию. А вот из строгого Федосеева даже лёгкую улыбку было не выдавить. - Я всё сказал! Чего надумаете сотворить - пеняйте на себя... Засим, оставляю Марью с вами, чего она захочет, то и делайте... - Всё, чего женщина захочет! - подал голос Дупло. - Любые фантазии, даже самые непристойные! Особенно самые непристойные! Снова по собравшейся толпе сталкеров прокатилась серия смешков. "Да уж, блядь, сдаётся мне, если у этих животных гормоны взбунтуют, никакие угрозы не помогут", - подумалось майору, глядя на толпу сталкеров. Так что пришлось принимать экстренное и, быть может, несколько рисковое решение. - Значит, слушайте сюда... Вместе с Марьей я вам оставлю своего человека, рядового Пожара. - У названного бойца просто ступор в этот момент произошёл. - Он проследит за всем, что вы тут с Марьей будете творить. И доложит обо всём лично мне. А если не вернётся через сутки, тут уж, повторюсь, на себя пеняйте... - Н-но товарищ майор... - подал голос перепуганный Пожар. - А п-почему я... - Так всегда, - толкнул его в бок сержант Голубцов. - Кого не жалко, того и оставляют... - Разговорчики! - рявкнул Федосеев, заставив Голубца, да и Пожара тоже, вытянуться по струнке. - Приказы не обсуждаются, ясно, рядовой? - Так точно! - чуть дрожащим голосом отчеканил Пожар. - В случае, если Марья изволит отправиться с группой сталкеров в какой-нибудь рейд - немедленно возвращаться на блокпост! В ином случае - через сутки, предварительно оценив обстановку и убедившись, что сталкеры намерены исполнять предписания! Всё ясно? - Так точно! - снова громко ответил рядовой. - Вольно, ебать... - вздохнув, Федосеев обратился к Марье: - Уж не знаю, чего вы, уважаемая, тут забыли... но будьте настороже. Надеюсь, вы умеете пользоваться тем, что у вас в руках. - Не волнуйтесь, - улыбнулась Марья. - Да уж не буду волноваться, когда мне не будут такие поручения давать... - пробормотал майор, окинул грозным взглядом деревню сталкеров, ещё более грозным - рядового, и отдав приказ, вместе с сержантом потопал обратно к блокпосту. - Не спейся тут с местными, - напоследок напутствовал Пожара Голубцов, хлопнув рядового по плечу. - И не спойся. Так и остались Марья да не знавший, как вообще стоять и перед собой смотреть, Пожар, перед оравой сталкеров. - Ну-у-у... - глава деревни прочистил горло, оглянувшись на некоторых сталкеров, и развёл руками. - Добро пожаловать, господа и дамы... ёбаный в рот.