Яйцо

      – Коннор, ты ведь это не серьезно? – Фаулер устало потер переносицу, переваривая услышанное. Он уже давно перестал удивляться чему-либо – успел насмотреться и наслушаться всякого пока работал в полиции с разномастным контингентом. А в последние пару месяцев после нервотрепки с андроидами и вовсе принимал все как есть, сберегая драгоценные нервные клетки, но все же пришел в некоторое замешательство.       – Более чем, капитан, – кивнул Коннор. – Подобный эксперимент довольно неплохо помогает установить дружеские отношения и выработать командный дух, что очень важно для напарников, сохранность жизней которых часто зависит от слаженных действий друг друга.       – Ох, сколько же слез проливалось из-за этой фигни, – тепло усмехнулся Фаулер от внезапно накатившей ностальгии. – Я все еще считаю это странным занятием для взрослых мужиков, но, судя по всему, этим кретинам оно под стать.       За стенами стеклянного кабинета разворачивался очередной акт из бесконечной пьесы «Возненавидь ближнего своего». Поначалу это было даже весело, а напряженная после революции обстановка в департаменте постепенно сходила на нет, наблюдая за ежедневной клоунадой в лице Гэвина Рида и его нового напарника. И все же, несмотря на невероятную экспрессию и изощренные попытки взаимного унижения, людям вокруг вскоре приелось и даже надоело слушать нескончаемую брань и препирания этого странного дуэта.       – Какого хера ты вообще туда сунулся? Нас вызвали на труп позырить, а не прорабами в школу ремонта, блять! – кипятился Рид, активно жестикулируя перед каменным лицом невозмутимого, но от чего-то потрепанного андроида. – Столько времени проебали, пока твою слишком умную задницу вытаскивали. Пометка «ветхое здание» в материалах дела тебе что-то говорит вообще, терминатор хуев?       – А какая вам разница, детектив? Вы все равно не смогли бы провести это время с пользой. В отличие от вас, я хотя бы попытался найти улики, – Ричард может и выглядел спокойным, но от того, как он чеканил слова, всем в радиусе пяти метров становилось не по себе.       – И как? Нашел? Плакали теперь наши улики, потому что нет больше сраного места преступления. Оттуда труп бы достать за счастье теперь.       – Здание, как и многие другие в этом квартале, предназначено под снос и должно было быть уничтожено еще три года назад, чтобы освободить место под застройку домов для молодых специалистов. Классическая человеческая халатность привела к подобному неприятному инциденту.       – Это ты значит проверил, а воспользоваться в халупе своим робомозгом чего не догадался? И не прихренел ли ты случаем? Виноватых вдруг начал искать, нихуя себе новости!       Ричард уже было открыл рот, чтобы парировать очередную атаку, но Фаулер отвернулся и прикрыл уши руками, не желая больше и секунды слушать этот бесконечный словесный понос. Коннор понимающе вздохнул и прикрыл дверь в кабинет. Это уже ни в какие рамки не влезало – ни штрафы, ни дисциплинарные высказывания, ни сверхурочные никак не отрезвляли эти буйные головы. RK900 вообще мог работать круглые сутки, в деньгах он особо не был заинтересован, ну а Рид просто из принципа всегда ссал против ветра, так что иного выхода капитан не видел.       – Отправь запрос Ричарду, как достанешь нужное, пусть оба подойдут.

***

      – Капитан, если что я не имел никакого отношения ко всему этому. Скажите спасибо блядской новомодной консервной банке с очумелыми ручками, – Гэвин мигом встал в позу в попытке хотя бы немного отвести беду от своей задницы.       – Ниша за доской выглядела похожей на тайник, поэтому я счел нужным обследовать ее, предварительно убрав препятствие в виде упомянутой доски, – вторил Ричард, перебивая Рида.       Фаулер, который не успел и слова вставить с момента появления этих двоих на пороге, мрачнел с каждой секундой. Ситуация с новым делом граничила между абсурдом и чем-то из серии фантастики - феерический пиздец. И никак иначе обозвать все это язык не поворачивался. К счастью, все уцелели, а у капитана появился шанс наконец привлечь недобросовестных застройщиков, кормящих завтраками всех подряд, к ответу. Но об этом он тактично умолчит, чтобы жизнь медом этим двоим не казалась.       – Ну-ка захлопнулись оба! Вы куда пришли, а? Детский сад в квартале отсюда, если адресом ошиблись. Развели тут хер пойми что, – капитан замолчал на минуту, оглядел наконец-то утихших работничков. И как же приятно было слушать тишину, столь редкую и столь желанную!       В дверях вдруг показался Коннор. Кивнув всем в качестве приветствия и одарив лучезарной улыбкой, он вытянулся по струнке рядом с креслом Фаулера. И эта улыбка отчего-то не понравилась ни Гэвину, ни Ричарду.       – На вас глядеть больно, ей богу, порой хочется поставить к стене и расстрелять без угрызения совести, – миролюбиво продолжил капитан. – Мне надоело уговаривать вас вести себя адекватно, но вы вредите не только себе и своей раскрываемости, но и окружающим вокруг, а это недопустимо. Из-за ваших семейных разборок департамент превращается в балаган.       Гэвин сморщился, хотел было возразить, но странный блеск в глазах Фаулера заставил прикусить язык и детектив только глаза закатил. Ричард тихо выдохнул, у него никаких возражений на этот счет не было, он и сам прекрасно понимал, что постоянные склоки не способствуют нормальной деятельности и только тормозят все процессы. Однако прекратить скандалить с Ридом и признать его «победителем» в этой нелепой игре не означало того, что детектив прекратит вести себя, говоря выражением лейтенанта Андерсона, как форменный мудак, и перестанет унижать честь и достоинство Ричарда и андроидов в целом. На андроидов в целом Ричарду было безразлично, да и его лично не сильно задевали обидные, хоть и совсем не правдивые слова, но любая его линия поведения приводила к одному и тому же исходу – Рид недоволен и крайне бурно выражает это свое недовольство. RK900 проанализировал обстановку в департаменте: отношение Гэвина к сотрудникам, отношение сотрудников к Гэвину – и принял решение, что кто-то все же должен поставить на место строптивого детектива. Поэтому, в качестве профилактики, Ричард не упускал возможности указать на промашки детектива, даже на самые пустячные. Для андроида это являлось обычным рабочим моментом, а благодаря подобным советам и комментариям человек мог бы улучшить себя и свое положение. Однако Гэвин Рид чихал на все советы, что только распаляло азарт внешне абсолютно безразличного Ричарда.       – Коннор подал одну интересную идею, но думается мне, что вас только могила исправит. По правде говоря, я уже так устал от вас, что готов вашу компанию хоть на Луну отправить пинком под зад. Поэтому, Коннор, давай, – Фаулер махнул рукой, призывая Коннора подхватить мысль капитана.       – Да, мы пришли к выводу, что некоторое нестандартное взаимодействие сможет наладить отношения между такими напарниками, как вы, – на последних словах он скорбно опустил глаза и поджал губы. – Детектив, вы, скорее всего, знакомы с подобными экспериментами. Чаще всего их проводят в средней школе. Один из таких – сохранение куриного яйца в целостности на определенный срок. Работа хоть и проводится в парах, но способствует укреплению отношений во всей группе, так как по истечению указанного срока дети делятся своим опытом друг с другом. Второй вариант работы с яйцом имеет несколько значений – ученикам предлагается в реальном времени наблюдать за развитием живого организма, а также подобное прививает чувство ответственности. Иными словами, вырастить из яйца цыпленка. Такие работы проводятся чаще в одиночку.       – Концепцию я уловил, но к чему ты клонишь? – вклинился Ричард. К текущей работе в полиции подобное не имело никакого отношения, но смутное чувство подвоха поселилось в программе RK900, и вопрос к старшему был скорее формальностью – Ричард понимал, куда клонил Коннор.       – Все предельно просто. Ни один из социальных протоколов, прописанных программой, не смог помочь вам добиться взаимопонимания. Сбор информации друг о друге может занять слишком много времени, особенно учитывая факт вашего нынешнего статуса отношений. Слово «напарники» применить к вам даже с натяжкой не получается. Поэтому для такой нестандартной ситуации нужно выбрать нестандартный подход, – и Коннор вынул из внутреннего кармана пиджака яйцо. Обычное белое куриное яйцо. – Вам предстоит вырастить из этого яйца цыпленка. Совместным трудом.       – Пиздец смешно, оборжаться можно, – но никто не смеялся, и Гэвин начал волноваться. – Мне только этого дерьма не хватало! Джеффри, ты ведь не серьезно? Пошутили и хватит.       – Да, смешно, хоть плачь, – капитан раздраженно оборвал не успевшую начаться тираду. – Нужно учиться жить в обществе, Рид. Поэтому вот вам гребанное яйцо, развлекайтесь. Через месяц, или сколько там ему надо, чтобы принесли мне вместо него живое существо. Если провалитесь, то пеняйте на себя. Уж поверьте, у меня в голове крутится невообразимое множество способов доставить вам неприятности. Было время и вдохновение придумать. А теперь катитесь отсюда.       Пока Коннор торжественно передавал злополучное яйцо в руки Ричарда, Гэвин на всех скоростях сиганул из кабинета и направился прямиком в курилку. Этот день, начиная с обвала крыши на месте преступления и заканчивая школьной лабораторной, переплюнул даже тот день, когда ему всучили сраного ведроида в качестве напарника. Тогда у детектива, казалось, пропеллер в жопе прорезался, иначе как объяснить его полет по департаменту после этой восхитительной новости.       – Детектив, вы, скорее всего, знакомы с этими экспериментами, – буркнул под нос Рид, передразнивая манеру речи Коннора. – Конечно знаком, блять.       Гэвин невольно задумался, припоминая школьные годы. Будучи мальцом, он, в тайне от своей бравой компании плохишей, ждал этого дня с нетерпением. Настоящий эксперимент, где все зависело только от самого себя! Может самодельные вулканы и выглядели эффектно, и результат не заставлял себя ждать, но больно уж скоротечное удовольствие. Дела много, а радости всего на пару минут. Тут же все иначе. А по итогу еще и домашнее животное в придачу – в этот раз родителям не отвертеться, ведь, как часто они твердили, что мы в ответе, за тех, кого приручили. Вот и пусть стойко, как настоящие взрослые, примут курицу в семейные ряды. Это же школьное задание, а кто как не родители больше всех ратуют за выполнение домашки и хорошую успеваемость. Гэвину хотелось сделать все правильно и довести дело до конца…       Ричард не заставил себя долго ждать и явился на порог курилки с легким замешательством на лице и желтым диодом на виске. Что несколько позабавило Гэвина – даже этого железного дровосека проняло, не только у детектива слегка встряхнули почву под ногами.       – Полагаю, нам стоит отнестись серьезно к этому… неоднозначному заданию, – RK900 звучал несколько странно, растеряно. Необычно и ново. Рид только хмыкнул, пожав плечами, мысленно ликуя – пластиковые мозги жестянки грузились задачей, несоответствующей его профилю, отчаянно пытаясь понять, как одно связано с другим. Стадия отрицания, другими словами.       – Я выяснил, что инкубационный период в среднем длится двадцать один день. Яйцо должно постоянно находиться под воздействием температуры тридцать семь градусов по Цельсию, – но не долго музыка играла, и Ричард быстро метнулся к стадии принятия, перескочив все остальные, нерациональные и ненужные. – Детектив, Коннор упомянул, что вы должны быть знакомы с подобным. Поделитесь опытом? Это может заметно облегчить выполнение поставленной задачи.       – Двадцать один день тесного контакта с ебущей мозг жестянкой, удавиться можно, – мрачно заключил Гэвин. – Опытом-то я поделюсь, ха. В школе у нас и правда было такое задание. Вот только плевал я на все это дерьмо и на выходе из класса разбил сраное яйцо.       – Очевидно, такой подход не применим к нашей ситуации, – холодно отозвался Ричард, отводя руку с яйцом подальше от Гэвина. – Позвольте поинтересоваться, какова была реакция окружающих?       – Пф, ну кто-то поржал, кто-то начал по мозгам ездить, мол зачем, а главное нахуя. А потом всучили швабру, оттирать это безобразие, – насупился детектив. – Ну и неуд за домашку.       – Что ж, спасибо за честный ответ.       Гэвин, отправляя окурок в урну, оценил обстановку и, изловчившись, отобрал теплое от рук Ричарда яйцо. Тот в свою очередь, сверкая серыми глазами, переключился в боевой режим, подмечая гадкую улыбочку на лице детектива.       – Да не ссы, жестянка. На кону мое трудоустройство, буду предельно осторожен, – по его тону любой дурак бы понял, что он издевается.       – Я сдам вас, не задумываясь о вашей дальнейшей перспективе, если мы не выполним это задание. Кстати, нам поступил вызов – сообщение о краже.       Вот это был по-настоящему честный ответ, а не то, что Гэвин навешал на уши RK900. Предупрежден, значит вооружен, подумал детектив и, машинально сунув яйцо в карман куртки, зашагал в сторону парковки. Да, в школьные годы его мечты стремительно разлетелись по полу кусочками скорлупы. Какой-то умник из компании решил по-братски поделиться своим ценным мнением, пихнув Рида плечом типа «вот дурачков нашли». Погруженный в свои мысли Гэвин от неожиданности разумеется выронил несчастное яйцо и ему ничего не оставалось, кроме как стиснуть зубы, вдохнуть поглубже, а затем рассмеяться, мол он ни капельки не сожалеет, и правда, ну кому нужно это дурацкое задание? Трата времени, не иначе.       – …по словам потерпевшего, из сейфа выкрали все содержимое. Что было внутри – не уточняется, – уже в машине вещал Ричард, пока Гэвин рулил к нужному магазину бытовой техники в районе Кэпитол-парка.       – Найдите то, не знаю чего, умник, блять, – фыркнул детектив. – Рыло нечистое, инфа сотка.       – Узнаем на месте, – с напускной усталостью от необоснованных выводов проговорил RK900. – Хм, Коннор прислал сообщение с инструкциями.       – Какие еще инструкция к чертям собачьим, а? Опять про это яйцо? И это меня попрекают херовой раскрываемостью, а сами занимаются чем угодно, только не работой.       – Тут написано, что мы обязаны носить его с собой все время, так капитан сможет отслеживать, жульничаем мы или нет.       – Дай угадаю, и хлопотать об этой несостоявшейся яичнице должны, как новоиспеченные мамашки и папашки, не отходя друг от друга ни на шаг? – ухмыльнулся было Гэвин, но Ричард быстро смазал это ехидное выражение с физиономии детектива.       – Об этом сказано другими словами, но общую суть вы уловили.       Дело о краже из сейфа оказалось ничем иным, как попытка управляющего скрыть хищение приличной суммы от владельца магазина, скинув вину на несуществующего вора, которого не представилось бы возможности поймать. Управляющий явно не ожидал такого поворота событий и дал деру, как только запахло жаренным. Гэвин кинулся за ним, но, будучи незнакомым с планом здания, малость поплутал по коридорам, а когда наконец забежал на склад, то обнаружил, что в него на полной скорости движется машина-погрузчик без водителя. Детектив успел отскочить в сторону, распластавшись по полу. За спиной погрузчик шумно остановился, встретившись со стеной. В кармане Гэвина что-то печально хрустнуло.       Ричард быстро догнал и скрутил нерадивого воришку, а затем передал в руки коллегам. А пока андроид разбирался со всеми формальностями, детектив безутешно матерился. То ли за испачканную куртку было обидно, то ли за проебанное в первые же часы яйцо. Двадцать один день, вот шутка какая. Рид прекрасно помнил, что жестянка не собирается его жалеть и, вероятно, с удовольствием расскажет во всех красках Фаулеру, какой детектив Гэвин Рид безответственное чмо. Хрен с ним, с Ричардом, но с Фаулером шутки плохи. А перебирая в памяти события последнего месяца, с большой неохотой, но признал, что перегнул палку. Как всегда, подобные открытия приходят в голову слишком поздно и только при дурных обстоятельствах. Не то что бы Гэвин вдруг обрел совесть, но перспектива остаться с голой жопой ему совсем не нравилась.       Со словами «я щас», детектив, петляя по улице, специально путая маршрут, чтобы пластиковый терминатор не учуял подвоха, рванул в ближайший продуктовый. Гэвин не был уж совсем дураком и поэтому еще с детства знал, что из магазинных яиц, поставляемых птицефабриками, цыплята не родятся. Но на некоторое время, пока он не раздобудет яйцо из-под обычной курицы, и такое сойдет. Расплатившись на кассе за десяток яиц, Рид вынул из упаковки одно, точно такое же белое, не отличишь от разбитого. Куда девать остальные девять, детектив не знал – и выкидывать жалко, но притащи даже в качестве искрометной шутки по типу «что-то яишенки захотелось со всеми этими делами» кучу яиц, и робокоп точно чего-нибудь да начнет подозревать. А как начнет подозревать, так быстро выведет на чистую воду проебавшегося Рида, что не сулило ничего хорошего. Поэтому початая упаковка с яйцами полетела в мусорку.       – Детектив, где вы были?       И вот теперь начинались танцы на ахуенно тонком льду. Но Гэвин не растерялся, нахохлился, посмотрел исподлобья фирменным, обращающим в бегство, взглядом:       – Отлить ходил, или тебе и это надо было проконтролировать и законспектировать?       – Детектив, где яйцо? – сузил глаза непреклонный Ричард.       – Да расслабь булки, вот оно, – цыкнул Рид и покрутил им прямо перед надоедливым носом андроида. – Видал, да? Вот и отъебись от меня наконец. RK900 воспользовался ситуацией и отобрал объект наблюдения на ближайшие двадцать один день из рук очевидно безответственного детектива.       – Эй, ты чего вытворяешь, осторожнее! Разобьешь и на орехи точно получишь. Не от меня, так от Фаулера. А я во все-ех подробностях распишу, как плохо ты себя вел.       – Взаимно, детектив, – уголки рта Ричарда поползли вверх и в купе с подозрительным прищуром, являли собой жуткое зрелище, от чего в голове Гэвина мелькнула шальная мысль – жестянка все знает. – Я не испытываю никакого желания заниматься этим бесполезным делом больше положенного времени. Вы довольно беспечно относитесь к поставленной задаче. Ваш карман не способен поддерживать нужную температуру. Вы взяли яйцо на вызов и только чудом оно осталось целым. Не вертитесь, детектив, я помню, в каком состоянии застал вас на складе.       – Ну вот и таскайся с ним, наседка, – фыркнул Гэвин, выезжая на дорогу. – Мне же легче.       Остаток рабочего дня состоял из рутинной работы над отчетами, шуточками-прибауточками от коллег и висящим над душой RK900. А новой музыкой сердца стал скрип собственных зубов – как же хотелось проораться, обматерить всех и каждого, врезать Ричарду, разбить яйцо, еще раз врезать Ричарду… Но Фаулер пялился на него из-за стекла, как голодный гриф, которому только бы учуять чужую слабость и вцепиться в глотку, поэтому Гэвин старательно изображал невинность и всего лишь пару раз побился головой об стол.       И хоть на горизонте маячил единственный выходной, на душе у детектива было неспокойно. Хотя бы потому, что по окончанию смены, Ричард уселся с ним в машину и, казалось, на полном серьезе собирался завалиться в квартиру Рида. Вслух эти подозрения не озвучил – а вдруг он ошибся и только подаст идею прозорливой жестянке? В конце концов, RK900 часто отгонял машину в департамент после того, как Гэвин довозил себя до дома. Но Ричард не собирался оправдывать ожиданий детектива и поперся за ним по пятам. Создавалось впечатление, что яйцо приросло к его ладоням – ходил с ним весь день не выпуская. Такой контраст – хрупкое яйцо и стальное ебало – по канонам жанра должен был прорывать на дикий ржач. Хотя сейчас, когда Ричард пристально наблюдал, как детектив нарочно медленно ищет ключи по карманам, вся эта ситуация вызывала только истерический смех в качестве защитного механизма. Как только замок щелкнул, а дверь приоткрылась, андроид качнулся, оповещая о своих намерениях зайти, Рид тут же с невероятной кошачьей прытью шмыгнул в щель и хлопнул дверью перед носом RK900.       – Детектив, откройте дверь, – Гэвин мог бы представить, как если бы видел собственными глазами, как стремительно сходятся на переносице брови Ричарда, а серые глаза темнеют от нарастающего раздражения.       – Мой дом, моя крепость, так что иди нахуй. Я вторжения не потерплю, – Рид хотел было порадоваться своей маленькой победе, но на сердце отчего-то стало тревожно – яйцо номер два находилось в распоряжении ведроида и… «А да в жопу все это, дурдом блядский, будь что будет», – подумал детектив, но остался под дверью, ожидая ответочки.       – Послушайте, для того, чтобы из яйца что-то вылупилось, ему нужен правильный уход. С учетом того, что сейчас январь, мой личный регулятор температуры не сможет обеспечить достаточные условия, соответственно задание мы провалим, – не сдавался Ричард, хотя металл в этом его размеренном голосе намекал на то, что такое поведение Гэвину аукнется. – У вас есть коробка?       – А то! Яйцо даже вместе с тобой в придачу влезет. Значит выходишь на улицу, сворачиваешь во дворы и там мусорный бак стоит. Залезай туда и не высовывайся больше никогда нахуй, – рявкнул Рид и наконец отлип от двери в смешанных чувствах.       Чертов Фаулер, чертов Коннор! Краем сознания, где всегда теплилась мысль о повышении, где амбиции нашептывали планы действий, где противный голос настырно уговаривал Гэвина делать то, что ему не нравилось, но что точно принесет пользу, детектив понимал, что и в этот раз ему придется переступить через себя. Как он переступил через себя и не бросил все, когда ему подогнали напарника, да еще не простого, а пластикового! А ведь обещал и машиной его переехать, и пристрелить, и с крыши сбросить. Ну в общем все это оказалось пустословием, а гребанный Ричард никуда так и не делся с поля зрения. И даже сейчас вон стоит под дверью и настырно барабанит в нее.       Гэвина невероятно бесило, что этот говнюк всегда ведет себя так, будто знает все на свете и немного больше. Что он корчил снисходительное выражение на своем до тошноты идеальном лице всякий раз, когда Рид, по мнению андроида, делал глупость. А эти его доебки из серии «курение плохо влияет на ваше физическое состояние, полицейский обязан держать себя в хорошей форме», «потребление кофеина в таком количестве тормозит умственные процессы, если там хоть чего-то осталось тормозить», «вы превышаете полномочия, передвигайтесь на автомобиле по правилам дорожного движения, они обязательны для следования каждому участнику дорожного движения» и все в этом духе. Про критику непосредственно способов ведения расследований и думать не хотелось. С одной стороны, цель у них была общая, но методы и взгляды на жизнь казались диаметрально противоположными. И по-хорошему нужно было бы просто-напросто сесть и поговорить, обсудить какую-нибудь там стратегию, линию поведения, или как там взаимодействуют напарники. Но Гэвин из нелепого детского упрямства не собирался идти на компромиссы с бездушной машиной, а вот подвергнуть сомнению эффективность андроида-Ричарда и перед начальством, и для себя было приятным бонусом.       Ричард оставил попытку достучаться до детектива и, посчитав, что и Ричард, и яйцо находятся в достаточной близости с Гэвином, пусть даже если между ними находится преграда в виде запертой двери, остался стоять на месте. С Гэвином Ридом было сложно. Он был сгустком хаоса, затягивая в свои нелогичные сети последовательного RK900. Если в его действиях и была какая-то логика, то проглядывалась она с трудом и только по факту получения результата. Он никогда не оповещал о своих намерениях, всегда шел теми путями, которые программа помечала высоким риском. И этот риск впоследствии рос, ведь детектив не трудился вводить андроида в свои планы. Говоря человеческим языком, Гэвин перетягивал на себя одеяло, старался доказать, что он способен работать и сам по себе. Но только стоило Ричарду упустить это натянутое метафорическое «одеяло» как, согласно физике, детектив Рид летел на метафорический «пол» на высокой скорости, чем сбивался с толку и приходил в состояние, в котором был неспособен принять трезвое решение. С горем пополам они ловили преступников, раскрывали дела, но уровень стресса день ото дня рос и у детектива, и у Ричарда. RK900 понимал, что в скором времени такое, основанное на тотальном непонимании, сотрудничество приведет к довольно неприятным последствиям. Ричарду нравились сложные задачи, они держали в тонусе и оправдывали смысл его существования. Но задача под названием «детектив Гэвин Рид», сколько бы андроид не бился, никак не поддавалась решению. Ричарду поначалу было совершенно безразлично, отчего детектив ведет себя таким иррациональным способом по отношению к людям, к андроидам и к жизни в целом. Приоритетом являлось добросовестное раскрытие дел и снижение показателей преступности. Но Гэвин, который должен был стать помощью, инструментом, проводником в мир людей, оказался непреодолимым препятствием. Не все люди были такие, большинство полицейских департамента оправдывали ожидание Ричарда и монотонно и беспрекословно выполняли свои обязанности. Даже лейтенант Андерсон, хоть и не был легким на подъем человеком, периодически отпускающим нелицеприятные комментарии, все же серьезно относился к работе и, по словам Коннора, довольно скоро понял и осознал пользу от работы с андроидом, отчего его показатели стремительно неслись вверх. Ричард же не понимал, относился ли Гэвин к работе серьезно или нет. Опрошенные коллеги в голос твердили об амбициях и честолюбии детектива, но на деле он лишь вставлял палки в колеса. От такого противоречивого портрета программа RK900 сбоила, но все же предвкушала тот бесценный опыт социального взаимодействия, который получит Ричард, расколов детектива Рида.       Уже давно перевалило за полночь – данный период суток можно было обозначить как ранее утро – когда диод мелькнул желтым, подтверждая передачу информации. Времени до пробуждения детектива было достаточно.

***

      Прозорливая пенсионерка Морена Мотт продолжала наблюдать в глазок за дверью соседа и за тем, кто недвижимым изваянием простоял в подъезде весь вечер и всю ночь. В ее жизни, с момента выхода на пенсию, не происходило ничего особо выдающегося, но и в жизни молодого соседа каких-либо потрясений, приятных или не очень, она тоже не замечала. За неимением никаких других занятий она из чистого любопытства ждала, когда у нелюдимого детектива на пороге вдруг объявятся друзья или девушка, к примеру, чтобы миссис Мотт смогла бы составить более точную характеристику Гэвина Рида. Сосед напротив оставался темной лошадкой, последней целью ее собственного расследования. Она прекрасно знала, что у соседей сверху через известное количество месяцев появится второй ребенок. Знала, что сосед снизу наркоман, и не упускала возможности упомянуть об этом Гэвину, чтобы тот направил свой полицейский взор на этот рассадник зла, на что тот только отмахивался, говорил что-то невнятное и быстро исчезал с горизонта. Также от нее отмахивалась и скорая помощь, в которую она периодически звонила с жалобами о соседе справа, который точно страдает каким-то психическим расстройством и намерено уже несколько лет досаждает всем звуками ремонта. Гэвин Рид же был тихой тенью, чем-то неуловимым.       И вот вчера вечером мучительное ожидание Морены Мотт, изъевшее ее всевозможными догадками, было вознаграждено. Вместе с детективом пришел какой-то незнакомец. Детектив довольно грубо обошелся с этим приятным молодым человеком, который не только не отвечал на колкости соседа, но и пытался свернуть их беседу в мирное русло. Далее детектив бессовестно закрыл дверь перед носом приятного молодого человека. Бедолага стоял к ней спиной, но миссис Мотт точно знала, что тот растерян и расстроен. После такой-то тирады со стороны невоспитанного соседа! Приятный молодой человек долго пытался воззвать к совести противного соседа, но безуспешно. Миссис Мотт даже несколько расстроилась, что вся коммуникация между ними оборвалась так скоро и уже было хотела отлипнуть от глазка, но приятный молодой человек неподвижно встал у двери и замер. Чего же он ждет? События принимали интересный оборот, поэтому Морена, спотыкаясь о тапки, притащила к двери стул и вязание, чтобы застать продолжение развернувшегося представления. Прошел час, два, а приятный молодой человек все еще стоял, как покинутая собачонка, под дверью. Изредка он перекладывал что-то из руки в руку. В скором времени миссис Мотт начало клонить в сон, но что, если приятный молодой человек и в самом деле собрался держать вахту до самого утра? В таком случае можно было пожертвовать такой пустячной вещью, как сон, и негласно поддержать покинутого и брошенного молодого человека. И все же через пару часов миссис Мотт крепко заснула, выронив вязание из рук.       Из приятной дремы ее вырвал резкий и злой голос. Не обращая внимания на затекшую спину, Морена, быстро глянув на часы, заняла позицию у глазка. Приятный молодой человек все еще был здесь, а непорядочный сосед поносил его всем, на чем только свет стоит. Такого проницательная пенсионерка уже выдержать не могла и стремительно распахнула дверь, набирая в легкие побольше воздуха.       – У меня блядский выходной, В-Ы-Х-О-Д-Н-О-Й, мать твою, тебе может на пластиковом лбу записать, что значит это слово? Это такой день, когда люди предпочитают спать до упора, а не лицезреть в сраную рань на своем пороге гребанного андроида!       – Детектив… – но было уже поздно что-либо говорить.       – Гэвин Рид, поимей совесть! Будь ты мальчишкой, я бы давно выпорола тебя и вымыла рот с мылом, – из квартиры напротив вдруг вылетела печально известная полоумная старуха. – Кто бы мог подумать, что ты такой склочный тип!       И когда детектив по жизни свернул не туда? Да так свернул, что оказался зажатым между двинутым на контроле и порядке андроидом и вездесущей соседкой, которая успешно кошмарила весь подъезд. Соседка что-то блеяла о том, какой детектив плохой, как заставил «приятного молодого человека» стоять в подъезде всю ночь, а засранный «приятный молодой человек» вдруг состроил скорбную мордашку и удрученно поддакивал старушенции, стреляя в Гэвина торжествующим взглядом, приправленным блядской ухмылочкой, когда соседка театрально прикрывала лицо рукой, выговаривая все, что думала о детективе.       Эта какофония звуков слилась в монотонный шум, и Гэвин мог бы поклясться, его голова сейчас точно взорвется. Не такое доброе утро он планировал.       Матерясь себе под нос, Рид зло схватил Ричарда за рукав и с силой затащил в квартиру, от души хлопая дверью перед носом любопытной соседки, которая, судя по всему, была не против провести следующий раунд на территории детектива.       – Ты чего вытворяешь, сученыш? – Гэвин сгреб андроида за грудки, разъяренно шипя и гневно сверкая глазами. – Это что еще за представление сейчас было, я не въехал? Ты вообще понимаешь, что такое личные границы и почему их, блять, не следует нарушать, а? Ну, чего замер, скажи что-нибудь или ахуенно острый язык наконец-то отвалился?       – У вас есть коробка? – невозмутимо спросил андроид.       Опешив, Гэвин медленно отпустил Ричарда и сделал шаг назад, внимательно рассматривая андроида так, будто первый раз его видел. Это все не по-настоящему, это все не реально. Сейчас Гэвин проснется, на часах будет десять, а не пол седьмого утра, и он, после плотного завтрака, будет законно отдыхать и расслабляться. Один. Однако часы на стене показывали шесть сорок пять, в его квартире стоял RK900, а нервы уставшего детектива напряжены так, что еще немного и произойдет взрыв.       – Ебаный свет… – простонал детектив и поплелся в другую комнату.       Не обращая внимания на разномастные угрозы Рида, которые тот придумывал и выплевывал с фантастической скоростью, Ричард огляделся вокруг. Скромно обставленная, небольшая квартира. Ничего примечательного.       Самое главное это то, что благодаря странному, довольно удачному стечению обстоятельств, он добился права войти. Судя по всему, детектив Рид избегал ненужных контактов и не старался поддерживать их даже из-за общепринятых норм вежливости. Обрывал почти безмолвно, просто исчезая из поля зрения. Это показалось Ричарду любопытным. Исходя из этого, можно сделать вывод, что несмотря на все остроты, коими Гэвин одаривал круг своего общения, в том числе и Ричарда, детектив стремится сохранить эти отношения. Не каждый мог выдержать такой поток агрессии и ежедневных унижений, однако тем самым вокруг детектива оставались только проверенные люди, которым дозволено узнать Рида и с другой стороны, которую он возможно показывает не часто и не каждому. Ричарда такое умозаключение устроило, и он решил придерживаться данной мысли и проверить достоверность всплывшего предположения. На ноге что-то повисло, отвлекая RK900 от размышлений.       – Руки свои от кота убрал, – прорычал материализовавшийся из ниоткуда детектива. – Такое подойдет?       – Он сам изъявил желание познакомиться, – Ричард выпрямился и оценивающе оглядел коробку, вероятно из-под рождественского подарка. – В самый раз. Также для обустройства инкубатора потребуется какая-нибудь ткань, нож, скотч, лампочка, стекло, картон, удлинитель и свободная розетка.       Андроид читал на лице детектива выражение, относившееся к категории «ты издеваешься, что ли, блять». Но вместо того, чтобы озвучить вслух свои мысли, он сгреб в охапку черного кота, который упрямо бодал ноги андроида, требуя внимания незнакомца. К удивлению Ричарда, уровень стресса Гэвина моментально понизился на десять процентов.       – Предатель ты пучеглазый, – беззлобно констатировал Рид, прижимая к себе животное и о чем-то задумываясь.       Подобный паттерн поведения детектив демонстрировал впервые. Говорил он без прежней агрессии в голосе, вероятно, чтобы не нервировать питомца. Поза приняла более расслабленный вид. RK900 понимал, что это отличная возможность узнать о детективе побольше информации, которую, как и говорил Коннор, собирать постоянно переругиваясь, крайне проблематично. Программа оповестила о сбое – оно и понятно, такой контраст обработать было довольно непросто.       – Как его зовут? – Ричард старался говорить как можно мягче, чтобы у животного сложилось приятное впечатления от гостя. Что-то подсказывало RK900, что именно кот станет посредником между ним и детективом, тем самым ключом, который откроет тщательно скрываемую часть сущности Гэвина Рида.       – Примазываешься, жестянка? – недобро прищурился Гэвин, но после требовательного «мяу» все же ответил. – Рекс.       – Хорошее имя. Считается, что кошки лучше откликаются на имена, в которых присутствуют стандартные звуки, на которые откликается каждое из таких животных.       – Какие такие стандартные звуки? – Рид пытался сохранить серьезное лицо, но отчего-то ему вдруг стало весело. А если андроид сейчас еще и…       – Кс-кс-кс, – Рекс повел ушами. – Вот видите?       Ничего смешнее, чем невозмутимо кыс-кыскающий Ричард, стоящий с яйцом в руках, Гэвин наверно в жизни не видел, что даже не удержался от смешка. Уровень стресса понизился еще на пять процентов.       – Хрен с тобой, надоеда, проходи. Не уверен, что смогу надыбать все из этого списка. Пиздец, мы что, дворец собрались строить сраному яйцу?       «Мы». Наконец-то Гэвин, пусть даже неосознанно, но признал, что они в одной лодке. Приятно, в качестве разнообразия. «Может же, когда хочет. Значит, не все потеряно», – довольный таким исходом кивнул про себя Ричард. Он не собирался препятствовать налаживанию отношений, которые, казалось, были бесповоротно загублены гордостью как Гэвина, так и Ричарда.       Детектив и сам не ожидал, но нашел все из списка, что выкатил RK900. Если почти каждый пункт было вполне реально отыскать в квартире, то неожиданным открытием стало стекло, которое осталось у Рида со времен владения аквариумом с рыбками. Те совершали массовые самоубийства, что заметно проредило их популяцию, Рекс же услужливо помогал им закончить начатое, подъедая глупых рыбешек на суше. Стекло должно было остановить этот беспредел. Но вскоре и те немногие, спасенные от собственного безрассудства, жители аквариума померли. Больше Гэвин рыбок не заводил, а аквариум отдал Тине.       Свалив стройматериалы на журнальный столик перед диваном, детектив скрестил руки на груди, посматривая в сторону Ричарда и плутоватого Рекса, который торжественно, задрав хвост, прохаживался вокруг андроида, одобряя его присутствие в доме. RK900 похоже тоже был заинтересован в этой форме взаимодействия, осторожно протягивал свободную руку к коту, но не касался, будто боялся испортить отношения с ним. «Может же быть нормальным, когда хочет», – хмыкнул про себя Рид, невольно любуясь.       Яйцо на время перекочевало к Гэвину. Чтобы не растерять тепло, он как можно аккуратнее замотал в приготовленное для яичного домика полотенце. Почесывая за ухом любопытного кота, тем самым удерживая его подальше от рабочего процесса, Рид без утайки наблюдал, как мастерит Ричард. Это было странно. Странно видеть, как надоедливый андроид, который затыкался только на момент обработки информации и то не всегда, сидит и ковыряет ножом коробку. Прямо как человек. Он вспомнил, как сам в школьные годы вырезал из коробок от сока кормушки для птиц. Гэвин мотнул головой, прогоняя непрошенные ассоциации. Ричард усыпил бдительность детектива своим необычным поведением (или оно было обычным? он всегда себе на уме, и не такое проворачивал), что тот почти позабыл о том, что обычному магазинному яйцу-то все это нагревание и обхаживание как мертвому припарка.       – А ты точно андроид-детектив? Такое ощущение, будто тебя нам в департамент с какой-нибудь стройки подкинули. Вечно тянешь свои лапищи ко всему такому, – едко подметил детектив, напоминая о вчерашнем инциденте с обвалом кровли. Ричард, якобы сосредоточенный только на создании инкубатора, тактично промолчал, наверно, первый раз с момента их знакомства.       – Ты правда стоял там всю ночь? – если раньше тишина Гэвина вполне устраивала, то теперь, когда он вспомнил о злополучном яйце, и что его нужно как-то подменить на нормальное, ему хотелось выбросить эти неприятные мысли из головы и на что-нибудь отвлечься. И вообще, подумаешь, яйцо. Пусть катится нахер, вместе с Фаулером и Коннором-затейником. Еще из-за этого грузиться.       – Правда, – просто ответил Ричард. Никаких колких комментариев, хотя легкий укор в тоне все же сквозил. Однако неплохой отрезвляющий эффект оказала на RK900 ночка простоя под дверью напарника. – Готово.       Гэвин одобрительно кивнул головой, будто что-то понимал в подобных вещах и отдал завернутое яйцо. Ричард аккуратно разложил полотенце, поудобнее устроил яйцо и, включив лампочку, прикрыл коробку крышкой из картона и стекла.       – И что дальше? Тупо ждать?       – Да. Но его нужно переворачивать с одного бока на другой каждые три часа.       – И ночью тоже?       – И ночью тоже.       – Ну круто, пиздец как круто, – скривился Гэвин, снова мысленно «поблагодарив» Фаулера за весь этот пиздец, творящийся в его квартире.       – Мне не нужен сон, и я могу заниматься этим в ночное время.       – То есть ты хочешь сказать, что будешь тут торчать, пока я сплю? И вообще будешь тут торчать, пока наше совместное заключение не закончится? – детектив снова начал хмуриться.       – Именно так. Хочу напомнить вам, что это прописано в инструкции. Однако брать с собой на вызовы эту конструкцию не имеет смысла, так что на время рабочего дня можно будет расположить на вашем столе в департаменте. Думаю, такую меру капитан Фаулер нам простит. Но для того, чтобы не терять контакта с яйцом, в коробку можно установить веб-камеру, – на словах о веб-камере у Гэвина сердце упало в пятки. Прощай, дорогая работа.       – Вы что, с Коннором на одни и те же курсы молодых мамаш ходите? И уж чего, а веб-камеры у меня нет, – обрадовался было детектив.       – В этом нет необходимости. У меня есть с собой набор некоторых приспособлений, – и Ричард вытащил жучок из внутреннего кармана своего сияющего пиджака. – Теперь я могу наблюдать за яйцом даже на выездах.       – Чудесно, – без особого энтузиазма откликнулся Гэвин. – Надеюсь ты мне этих своих шпионских штучек по дому не напихаешь. А теперь ты как хочешь, а я пойду перехвачу чего-нибудь пожрать.       Утренний сбор лего с андроидом вымотал и без того не выспавшегося детектива, поэтому жевал бутерброды Гэвин с абсолютно пустой головой, только изредка прислушиваясь к тому, что творится в гостиной. Поначалу в квартире стояла звенящая тишина, будто и не было никакого вторжения в личное пространство, не было никакого яйца и не было никакого гребанного андроида. Но тут до чуткого уха долетел какой-то невнятный шелест. Расправившись с остатками завтрака, Рид, как партизан, на цыпочках приблизился к двери. И стал свидетелем очередной странной, какой-то неправильной, не укладывающейся в голове картины. Рекс, классический любитель коробок, то норовил стащить крышку, то поддевал когтями угол самого яичного убежища. Ричард же безуспешно пытался передвинуть самодельный инкубатор, нравоучительно приговаривая «нет, нельзя, не трогай». Кота же такое действо только приводило в неописуемый восторг, поэтому, когда скорость передвижения коробки по журнальному столику достигла, по мнению детектива, максимально дозволенной, он решил вмешаться.       – Ваш кот довольно… энергичный, – хмурился Ричард, глядя в наглые зеленые глазищи возмутителя порядка. – Сколько ему лет?       – Где-то за одиннадцать, – прикинул в уме Гэвин. – Смотри мне, если он откинется, пока твоя пластиковая жопа тут штаны протирает, ты – первый подозреваемый.       – Я бы никогда не причинил вреда беззащитному существу, – возразил Ричард.       – Даже ради задания? – детектив кивнул на коробку.       – Боюсь представить, какой у вас сформировался образ меня. Я поинтересовался потому, что это в некоторой степени определяет вас как ответственного человека. Вы систематически заботитесь о питомце и, судя по всему, довольно хорошо справляетесь, раз в таком возрасте он способен поддерживать подобную активность и любознательность, – Ричард замолчал, подбирая слова. – В таком случае, почему подобное отношение вы не переносите и на другие сферы своей жизни? На работу, к примеру. Я испытываю некоторый диссонанс.       – Даже не знаю, бля, радоваться или оскорбляться, – фыркнул Гэвин, закатывая глаза. – С какого перепуга ты решил, что я херово выполняю свою работу? Я выполняю ее, как привык, понял?       – Вы могли бы повысить свою эффективность, действуя иначе, – не унимался доставучий ведроид.       – Привычки возникают не с потолка и просто так не меняются, умник. Впрочем, не мне тебе об этом говорить, ты же вечно гнешь линию, и чужого мнения для тебя не существует. Делишь на свое и неправильное. И меня бесит, что какой-то выскочка с конвейера, без пяти минут детектив тычет мне, как нужно себя вести. Моя схема налажена и работает как швейцарские часы, усек? А ты и годен лишь для того, чтобы улики облизать. Нет в тебе…       – Души? – Гэвину показалось, или Ричард издал звук, похожий на смешок?       – Опыта, жестянка, тебе не хватает опыта, – с умным менторским видом заключил детектив. – Загнул ты конечно, херовое лирическое отступление. И гибкости не хватает.       – Раз вы все это понимаете и осознаете, то почему же сами не следуете своим советам? – брови RK900 взметнулись вверх, а ледяной взгляд, в котором читался искренний интерес, прожигал насквозь. – Почему вы повели себя так некорректно при нашей первой встрече? И почему продолжили придерживаться той деструктивной линии поведения?       – Потому что.       – Детектив, это не ответ.       – Не нравишься ты мне, понятно? Явился весь из себя такой крутой в белом пальто, осмотрел очами своими светлыми департамент и сразу же прикинул, наверно, что вполне себе смог бы работать и без несовершенных, нелогичных мешков с костями, а? У тебя на морде твоей андроидской было это написано.       – Что ж, соглашусь, что опыт является немаловажной составляющей работы детективом, – игнорируя гневную тираду, проговорил Ричард, мельком взглянул на коробку с яйцом и снова уставился Гэвину в глаза. – Вы мне тоже не понравились, детектив.       – Ахуенные откровения, конечно, но это я уже давно понял, – Риду было неуютно под пристальным взглядом андроида, но вида не подал.       – Я не считал, что могу заменить весь департамент, но вас – вполне, – вот же ж наглец! – А точнее, смогу работать в одиночку, не обремененный таким напарником, как вы. Но все же вы правы. Если программа не научена действовать соответствующе в определенной ситуации, какой бы передовой она ни была, то она бесполезна. В моей базе данных достаточно информации, но я не всегда понимаю, целесообразно ли ее применять в определенных ситуациях. Либо моя личная система ценностей не сходится с тем, что я наблюдаю. Тогда тоже возникают вопросы о том, как следует реагировать. Так что, работая с вами, я постепенно совершенствуюсь.       Вот это поворот, Гэвин Рид нарвался на исповедь андроида. С одной стороны, это многое проясняло и объясняло, но что-то внутри детектива стягивалось в узел, не давая расслабиться и отреагировать должным образом. Он мог бы послать Ричарда куда подальше, высмеять его слова, но решил просто проигнорировать. До поры, до времени.       – Следи за коробкой, я курить.       – Детектив, курение…       – Ой, да завались, сто раз слышал, бла-бла, убивает, бла-бла, плохо влияет, – огрызнулся Гэвин и отправился на кухню, в оплот спокойствия и зону без андроидов.       – Я могу составить для вас подробный отчет, в каких ситуациях и сколько раз эта пагубная привычка подвела вас. Вспомнить хотя бы задержание группы подростков неделю назад, – и вдруг относиться к Ричарду с пониманием перехотелось, вот он старый-добрый RK900. Однако напряжение, крутившее кишки, вдруг отпустило детектива.       – На-ахуй пошел, – оскалился в ухмылке Гэвин.       Но не долго длилось одиночество Рида, в дверях, требовательно мяукая, появился Рекс. А за ним следом явился и Ричард, снявший с себя на время полномочия яичного сторожа. Ему, похоже, было интересно, на что его и коробку променяло животное. Потушив сигарету, Гэвин насыпал в автоматическую кормушку дневную норму корма. Отведенная на данный момент порция коту показалась недостаточной, судя по многозначительному взгляду Рекса, который не спешил приступать к трапезе, пока его требования не будут удовлетворены.       – Мы это уже обсуждали, – покачал головой детектив, давая понять, что он не клюнет на этот маленький бунт ни сегодня, ни когда-либо еще. Кот, к удивлению RK900, внял словам человека и с аппетитом захрустел, довольствуясь тем, что ему отмерила машина.       Вернувшись в гостиную и плюхнувшись на диван, Гэвин прикинул перспективы и понял, что совсем не может представить, чем заняться, пока за ним тенью следует Ричард, который по расписанию перевернул яйцо и занял свой пост на кресле. Андроид пока вроде и не досаждал, но детектив все равно чувствовал себя неуютно. Он мог бы отнестись к Ричарду как к обычному торшеру, но отчего-то не мог. Месяц назад наверно трудностей бы не возникло: кофе-машина, андроид-детектив, микроволновка – какая разница? Инструменты, призвание сделать жизнь человека лучше и только. Но эти их человеческие рожи, жажда к обучению и то, как по-разному они интерпретировали полученную информацию, демонстрировали индивидуальные реакции на окружающий мир. А из-за этой истории с яйцом, будь оно неладно, убеждения детектива, незаметно даже для него самого, начали менять форму. Гэвину безмерно льстило, что Ричард признал, что не такой он уж и совершенный. И говорил правду. Но правду можно преподнести по-разному. RK900 всегда отвечал детективу честно и без утайки, но до сегодняшнего дня этот положительный момент перекрывался горой едких комментариев так, что Риду было уже все равно на сам сухой факт, он готовился к атаке, и здравая мысль окончательно терялась. Ричард ничуть не изменился в глазах детектива: все такой же раздражающий всезнайка, задирающий нос. Но разбить арматурой его киберлайфовскую рожу почему-то больше не хотелось. До Гэвина с огромным опозданием начинало доходить, что теперь это его новая реальность и ему придется как-то подстраиваться под нее.       – Знаешь, жестянка, ты первый, кто не спросил, почему у моего кота такая странная кличка.       – Отчего же она странная?       – Потому что собачья, дурень. Одна из самых популярных кличек для собак.       – В таком случае это действительно странный выбор, с учетом устоявшегося стереотипа о вражде этих двух видов. Почему же отдали предпочтение этому выбору? – детектив первый нарушил молчание, что несомненно удивило Ричарда, но теперь все, что было связано с Гэвином, с его мотивацией, двигавшей его на те или иные поступки, автоматически помечалось как «неподдельный интерес» RK900. Гэвин Рид, судя по всему был невероятно оригинальным человеком, который шел против законов здравого смысла даже в таких мелочах. В этом, наверно, и была его исключительность, этим он был особенен, он не давал заскучать.       – Был один популярный сериал в девяностых-начале двухтысячных, «Комиссар Рекс» называется. Про копов и крутую, офигенно умную немецкую овчарку, которая помогала раскрывать преступления. Будучи пацаном обожал этот сериал жесть как. Ну и понятное дело мне тоже захотелось собаку и назвать ее соответственно, но тут вот не сложилось, – отчего-то уныло вздохнул Рид. – Слишком много геморроя, с работой совсем не успевал бы следить за такой живностью, и вот как результат – у меня появился кот, которого я просто обязан был назвать Рексом. Такая кличка пропадала.       – Интересный выбор. Случайно не этот сюжет надоумил вас пойти работать в полицию?       – Ну, не совсем, правда мне пиздец хотелось работать кинологом и собаку в напарники. Но тут не срослось. Хотя теперь у меня в напарниках жестянка, которая все нюхает и облизывает то что можно и нельзя, так что…       – Не понимаю, как реагировать на подобное сравнение, но значит ли это, что в какой-то степени вам, несмотря на ваше громкое недовольство, все же приятно работать со мной, исходя из вашей аналогии?       – Губу закатай, ведроид. Сравнил себя с собакой! Пф, никто и никогда не сравнится с собакой. Собака круче, – Гэвин состроил наглую «выкуси» гримасу, наконец-то повернувшись к Ричарду и перестав сверлить взглядом пол.       – Верится с трудом, учитывая тот факт, что несмотря на некоторые реакции животных и их способность к обучению, собака не может исполнять обязанности полицейского лучше человека или андроида, – скептически заметил RK900.       – Забери свои слова обратно! Есть целых восемнадцать сезонов неопровержимых доказательств, – судя по реакциям тела, Гэвин был взбудоражен, а его жестикуляция начинала настораживать, но программа определила такое поведение не как угрозу, а как азарт, и Ричард решил подыграть детективу.       – Я не знаком с данным произведением, поэтому мне трудно вести дискуссию на обозначенную тему и уж тем более давать оценку.       Гэвин прикинул, что ничего лучше придумать на сегодняшний день он не сможет, а посмотреть в десятый раз один из любимых сериалов это дело святое, и уже все для себя решил – марафон, так марафон.       – Ну тогда детектив Рид, как добросовестный, мать его, напарник проведет тебе подробный инструктаж с предоставлением видеоматериалов.       Ричард снисходительно усмехнулся, он был не против.       Поначалу Ричард был настроен несколько скептически ко всему происходящему на экране. И даже несмотря на понимание того, что людям свойственно верить в небылицы, более того, вымысел зачастую воспринимался с большим энтузиазмом, чем банальная реальность, андроид невольно переносил вымышленный сюжет на имеющуюся действительность. А в имеющейся действительности подобному не было места – ну не существует настолько умных собак, ей только заговорить для полного счастья не хватало.       – Я прямо чувствую, как коротят твои кибер-мозги, – с долей презрения буркнул Гэвин, видя, как сходятся брови Ричарда на переносице. – Расслабься, это все лишь сериал. Учись вести себя естественно в повседневной жизни, жестянка. Бля, ну не знаю, представь, что Рекс – это человек, если тебе так проще.       К удивлению RK900, совет оказался действенным, и смотреть сериал с такой точки зрения стало даже интересней. Однако вскоре Ричард отбросил и это, перестав ловить сбои из-за вымышленной истории. Он не наблюдал воочию работу кинологов, но в базе данных была информация о том, что собаки достигали внушительных результатов и играли немаловажную роль в расследованиях и спасении человеческих жизней. Преданные, исполнительные, не сомневающиеся в выборе своего человека. Поэтому Гэвину так нравятся эти животные?       Спустя половину сезона, детектив точно мог сказать – RK900 втянулся. Да так, что на его скупом на эмоции лице угадывались впечатления от просмотра: напряжение, облегчение, недоумение и так далее. А еще Ричард точно пару раз будто бы нервно выдохнул. Риду даже стало любопытно, как андроиды вырабатывают новые интересы, исходя из обретенной после девиации личности, и увлекаются ли вообще чем-то, что идет в разрез с их прямым назначением? Но быстро забросив подобные мысли куда подальше, вернулся к непринужденному просмотру, изредка вспоминая про яйцо, о подмене которого теперь речи и не шло.       Уже перед тем как заснуть, лежа в кровати, Гэвин осознал, что почти все время, а особенно во второй половине дня, они промолчали. Понятное дело, что когда кто-то не может заткнуться во время просмотра чего-либо, то хочется начистить ебало, потому что совесть нужно иметь. Но обсуждение между сериями всегда имеет место быть. И все же они молчали и это молчание не казалось детективу напряженным и неприятным. Уж лучше так, чем выслушивать от Ричарда о том, какой посредственной херней он, Гэвин, занимается в свободное время. Да и вообще весь день был похож на наваждение, и если бы сейчас Рид накуренным очнулся в подвале, похищенный бандой маньяков-наркоманов, то все встало бы на свои места. Но Гэвин по-прежнему находился в своей спальне, кот мирно сопел в ногах, а Ричард тихо сидел в темной гостиной, охраняя коробку с яйцом. Вскоре детектив уснул, подумав напоследок о том, что все это напоминает сюжет дешевого ужастика, где глупый ребенок подбирает симпатичную куклу, тащит домой, а ночью та превращается в страшную ебаку и откусывает голову новоиспеченному другу.       На следующий день только ленивый не прошел мимо стола Гэвина, оглядывая нехитрое приспособление для выведения цыпленка. Кто-то делал вид, что ему просто по пути и скользил взглядом, кто-то не скрывал своих намерений и отпускал непрошенные комментарии, считая, что теперь можно отыграться над смирным детективом. Но с толикой уважения Рид, по наставлению Фаулера, должен был относиться только к Ричарду, поэтому смело слал нахуй таких юмористов. Тина только похлопала по плечу со словами «Так держать!», а вот неугомонный Крис с интересом наблюдал, как Гэвин по будильнику переворачивал яйцо.       – Сам сделал? – заглядывая внутрь, спросил Крис.       – Не, ведроид смастерил, – просто ответил детектив, не отрываясь от терминала.       И больше никаких комментариев. Ни про то, что его, Рида, держат в заложниках, ни про то, как он заебался и готов пристрелить RK900 прямо на месте. Не пытался приукрасить ситуацию или присвоить авторство. Крис отошел от греха подальше, не совсем понимая, как работает эта чудесная яичная магия.       Никакого конца света, впрочем, не случилось, мир не перевернулся, и вскоре все были заняты своими делами. Рабочий процесс на удивление шел вполне себе ровно, Гэвин по-прежнему делал все так, как считал нужным, но оповещал при этом Ричарда, по его же просьбе. Андроид не противился и даже принимал предложения детектива, изредка дополняя и внося коррективы. К ужасу Гэвина, работать стало даже приятнее. Он, как обычно, отпускал кучу грубостей и неуместных шуток, но теперь они были направлены не в сторону Ричарда, а просто задавали общий антураж, так как были обязательной составляющей детектива Рида.       Четвертым утром вынужденного совместного проживания с андроидоим, Рекс вдруг устроил маленькую панику и разбудил Гэвина раньше положенного времени. Привлечь внимание человека, кусая за пятки, было не так уж и сложно, но, чтобы заставить его подняться и проследовать за очевидно обеспокоенным котом, потребовалось предпринять несколько подобных попыток.       – Ну чего тебе, горим что ли? – недовольно бормотал детектив, потирая глаза. – Чего тебе надо, засранец?       Рекс, громко мяукнув, обозначив тем самым сонному хозяину свое местоположение, запрыгнул на диван и начал топтаться по ногам Ричарда, который не обращал на животное и его волнение ровно никакого внимания. Под пристальным требовательным взглядом кота, Гэвин оглядел RK900 и сон как рукой сняло – андроид сидел неподвижно, его глаза потускнели и сам по себе он чем-то напоминал окоченевший труп.       – Э-эй, Земля вызывает Ричарда, прием, – Гэвин звонко пощелкал перед лицом зависшего андроида пальцами, беспомощно моргая. – Что за нахуй, ты живой вообще?       Диод сверкнул желтым, а затем снова вернулся к привычному голубому. Взгляд Ричарда приобрел осмысленность и теперь странно, с некоторым недовольством пялился на детектива.       – Я смотрел сериал. Переключился в автономный режим.       – Ты делал что? – Рида захлестнуло волной легкого раздражения, и он с укором посмотрел на Рекса, который снова вел себя по-кошачьи безразлично к делам кожаных мешков. – Я чуть не поседел от этого твоего долборежима. Предупреждать надо, что ты способен на такие ахрененно веселые вещи.       – Вы не интересовались, поэтому я не счел нужным оповещать вас, детектив.       – Ну вот теперь интересуюсь, так что трудись объяснять, что за херня с тобой может происходить, – буркнул Гэвин и плюхнулся рядом на диван. – Ты серьезно смотрел сериал?       – Да, я посчитал, что не стоит останавливаться на том месте, где мы закончили с вами просмотр. Подобные продукты творчества носят в себе обширную базу социальных взаимодействий, что может пригодиться мне и в реальной жизни.       – Короче говоря, без всей этой заумной хераборы, тебе понравилось, да?       – Я… нахожу это приемлемой альтернативой обычному ночному ожиданию, – уклончиво ответил Ричард.       – Тебе понра-авилось. Эта собака никого не оставит равнодушным, – лукаво протянул Рид, пихая андроида локтем в бок. – Черт, первый раз завидую жестянке! Если я засяду после трудового дня ночью чего-нибудь смотреть, то на следующий день буду чувствовать себя так дерьмово, что даже кофе никакой роли не сыграет.       Программа снова выдала сбой, который Ричард привычно смел в сторону, не в первый раз обещая себе разобраться с этим и провести анализ. Как человек, он откладывал неприятные, вызывающие тревогу дела на потом. Андроиды многозадачны и могли выполнять и более сложные операции одновременно, но RK900 предпочел игнорировать насущные проблемы, словно боялся натолкнуться на то, чего не смог бы принять в себе.

***

      Несмотря на то, что Гэвин с головой нырнул в трудовые будни и его мысли почти все время были заняты работой, изнутри его грызло – он облажался. Их отношения с RK900 наконец-то походили на отношения напарников, да и в общем и целом он оказался не таким уж и противным. Поначалу детектив думал, что андроид из проклюнувшегося уважения терпит его ублюдские шуточки и длинные монологи на особо волнующие темы, пока однажды не заметил понимающую полуулыбку на задумчивом лице Ричарда. Гэвин, пожалуй, впервые почувствовал себя понятым. И все теперь точно должно было наладиться. А Рид взял и все испоганил. Как только правда откроется, Ричард наверняка убедится в своих первоначальных выводах и окончательно разуверится в детективе. Отчего-то именно это его теперь волновало больше, чем праведный гнев Фаулера. Теперь, когда понимать RK900 было легче, а общаться с ним стало (фантастика, да и только) даже приятно, не хотелось отпускать въевшегося в жизнь детектива андроида. Ричард оставался Ричардом, но, как оказалось, не так уж они и не похожи: оба повернуты на работе, оба рубят правду матку, особо не задумываясь о собственном имидже.       И ровно через неделю и три дня Гэвин не выдержал, навязчивые мысли стали такими громкими, что порой даже уснуть было трудно. Нужно было рассказать все Ричарду, чтобы прекратить эту изматывающую нервотрепку. Он закрыл глаза, представляя пустой диван, где больше не сидит андроид и не возится с чрезмерно любопытным котом, не достает материалами дела вне рабочего времени, не прогоняет его спать в поздний час. Внутри что-то сжалось, а затем оборвалось, оставляя за собой пустоту. Печально ухмыляясь, Гэвин понял – он больше не хотел остаться один. Он часто работал сам по себе, постоянного напарника никогда не водилось, все от него бежали как от чумного, сверкая пятками, потому что мало того, что работа не сахар, так еще дерьмовый характер Рида вывозить отдельной тележкой и получать выговоры в личное дело. Дружбу и отношения постигала та же печальная участь. Но Ричард сам был занозой в заднице, поэтому между ними сложилась молчаливая солидарность заноз. С ним тоже никто не рвался поначалу работать – андроид, и этим все сказано. А после, хотя его польза стала очевидной, все равно обходили стороной неприступного и безразличного RK900, который, как бульдог, мог вцепиться в любую минуту, заметь хотя бы незначительное отклонение от устава. Все в департаменте негласно решили: «Пусть детектив Рид с ним разбирается. Два сапога – пара».       Ричард заметил, что в последние дни детектив стал более раздражительным, чаще уходил в себя и не собирался ни с кем объясняться. Но RK900 молчал, припоминая одно из «правил», которое гласило «Не доебывайся до Гэвина Рида. Если ему чем-то приспичит поделиться, то он сделает это, когда придет время». И Ричард ждал.       Сегодня уровень стресса Гэвина был неоправданно высок, а количество хаотичных и абсолютно ненужных телодвижений превышало все когда-либо наблюдаемые показатели. Несмотря на уговор, Ричарду хотелось разделить с ним то, что вызвало это состояние, и как-то сгладить возникшее напряжение.       – Детектив, я не хотел высказывать какое-либо мнение, касающееся вашего любимого сериала, пока не посмотрю его полностью, но события четырнадцатого сезона натолкнули меня на некоторую мысль.       – Да уж, тяжело сезон начался, – Гэвин отреагировал, но его отсутствующий взгляд все еще смотрел куда-то сквозь.       – После смерти Лоренцо Фаббри, новым напарником Рекса становится Давиде Ривера, с которым пес никак не может поладить, – на этом Ричард сделал большой акцент и выдержал небольшую паузу. – Казалось, такой умный пес, все-то он понимает и принимает. Это не первая его смена напарника, а какая неожиданная реакция…       – Когда я сказал представить вместо Рекса человека, ты кого там навыдумывал себе, жестянка? – наконец Гэвин был в большей степени сосредоточен на голосе RK900, чем на собственных мыслях.       – В какой-то степени, вас, – Гэвин на это заявление слегка нахмурился, просчитывая что-то в уме, но лишь пожал плечами. – Ривера, наверно, был первым человеком не преступником, к которому Рекс отнесся негативно. Это меня заинтересовало. Я к тому, что Ривера и Рекс прошли долгий путь, чтобы прийти к взаимопониманию. Такое долгое узнавание помогло им найти точки соприкосновения и после они стали хорошими приятелями.       – И к чему ты клонишь? – задумчиво, снова проваливаясь из реальности, спросил Рид.       – Я хочу узнать вас лучше, детектив. Мне все же нравится с вами работать, особенно в последнее время, и мне бы хотелось, чтобы тот негативный опыт, через который мы прошли, послужил некоторой основой, отталкиваясь от которой мы научились бы не совершать прошлые ошибки, чтобы эффективность совместной деятельности только росла, – кажется, Ричард сам был воодушевлен своей речью, иначе Гэвин не мог объяснить эту добродушную легкую улыбку на его лице. От этого становилось только тошно.       – Деятельность-хуетельность. Ты вообще думаешь о чем-то кроме работы? – вдруг вспылил Рид, однако некоторая досада в тоне не укрылась от RK900. – Разговор есть.       Но вместо того, чтобы начать беседу, детектив направился на кухню. Подаренная коллегами на день рождения бутылка виски уже давно ждала своего часа, и Гэвин решил, что сейчас ему не помешает немного накатить для храбрости. Вернувшись в гостиную, он залпом опустошил первый стакан и тут же налил второй.       – Детектив, вам стоит снизить принимаемую за раз дозу алкоголя, – от улыбки не осталось и следа, а лицо приобрело серьезный вид – таким детектив его и запомнит.       – Помолчи, жестянка, сейчас я говорить буду, – и опрокинув в себя второй стакан, Гэвин развалился на диване и уставился в потолок, потому что сил смотреть Ричарду в глаза не было. – Нихуя у нас не вылупится. Я разбил блядское яйцо еще в первый день, пока гонялся за тем олухом. Да, я мог оставить его в департаменте, в офисе, на крайний случай вернуть тебе, ты ж, в отличие от некоторых, просчитываешь все наперед. Но мне было так насрать на все это до того, как гребаное яйцо разбилось. Типа запаздывающая реакция, во. Фаулер словами на ветер не бросается, а я слишком часто начал подводить его. В общем поменял я наше яйцо на магазинное с расчетом на то, что потом как-нибудь поменяю. Но тупанул жестко, когда выставил тебя за дверь вместе с ним. Так что кучу времени мы просрали в пустую, все было зря, и я снова проебался. Можешь начинать одновременно выносить мне мозг и писать заяву Фаулеру. Я уже так не могу.       Последнее предложил Рид произнес так тихо, что Ричард смог расслышать лишь благодаря сверхчувствительным слуховым анализаторам.       В комнате повисла тишина, но никто не смел нарушать ее: Гэвин боялся перевести взгляд на RK900, а Ричард ловил сбои неопределенного характера. И все же детектив не выдержал первым – если андроид и собрался его распекать за все про все, то пусть уж покончит с пытками ожидания и приступит наконец. Но открыв рот, так и закрыл, глядя на своего напарника. До чего же расслабленную и человеческую позу он принял. Плечи чуть ссутулились, руки оперлись на бедра, а кисти свободно висели. RK900 разглядывал свои пальцы и с подозрительно лукавым выражением на лице.       – Я знаю.       – В смысле? – глупо моргнув, спросил детектив.       – Коннор, вероятно, не просто так выбрал именно такое яйцо. Через белую скорлупу, в отличие от коричневой, при определенном освещении можно понять, годно ли яйцо для выведения цыпленка или же нет. Я заметил это позже, но уже после вызова на семьдесят два процента был уверен, что вы разбили яйцо при задержании. Мои догадки подтвердились при более тщательном осмотре.       – Почему не настучал? – на одном дыхании выпалил Гэвин, хотя мог бы спросить абсолютно что угодно, на худой конец обматерить андроида за то, что заставил столько дней мариноваться тревогой.       – Вы выполняли свой долг, и я счел неправильным реагировать на сложившуюся ситуацию таким образом. Научение так не работает. Вы сами же подарили мне отличный шанс заменить яйцо, выставив за дверь, на то, из которого со стопроцентной вероятностью вылупится цыпленок. Для этого я связался с Коннором, чтобы он подсказал, откуда он достал первое яйцо.       – Погоди, так Коннор в курсе? – Рид аж подпрыгнул на месте. – Ой, бля-я…       – Не беспокойтесь, он обещал сохранить это в тайне.       – Надеюсь, а то откручу к херам его пластиковую башку, – Гэвин налил себе новую порцию виски. – Что-то я не догоняю, чего ж ты молчал?       – Мне было любопытно, как скоро вы признаетесь в своем промахе и признаетесь ли вообще. Я специально исключил возможность подмены, установив видеонаблюдение в коробку. Мои ожидания касательно вас приятно оправдались.       – Ну пиздец, – выдавил из себя детектив, лихорадочно оглядывая мутным взглядом фигуру андроида, будто на нем где-то были написаны подсказки. – То есть я неделю с хуем страдал какими-то там угрызениями совести зазря? Любопытно ему было, блять! Ну и скотина ты, Ричард.       Диод RK900 неожиданно мелькнул красным – Гэвин впервые назвал его по имени. Дальнейший поток речи захмелевшего напарника понимать было крайне трудно, но тот не лез на андроида с кулаками, что уже являлось положительной динамикой.       – Детектив, я рад, что все сложилось таким образом. Думаю, вы и сами заметили прогресс в наших отношениях. Мы смогли достичь взаимопонимания, прямо как Ривера с Рексом.       – Ахренеть сравнение, – смеялся Рид, тем самым вызывая еще более странные сбои в программе Ричарда. – Хотя я не против, но чур я Рекс.       – Как вам будет угодно, детектив. Но помните, что он собака, а людям до собак далеко, особенно до Рекса, – с напускной серьезностью припомнил RK900.       Опьянение приятным теплом растеклось по телу, окончательно вытравляя напряжение. Гэвин давно не ощущал такой легкости на душе, будто он сорвал большой куш в лотерею, но при этом ему не нужно платить с него налоги – стопроцентный выигрыш без последствий. Все то дерьмо определенно стоило того, чтобы вылиться в подобный итог.       Они еще долгое время разговаривали, точнее Ричард пытался успеть за заплетающимися о язык мыслями пьяного Гэвина, которого страшно заботила судьба еще не вылупившегося цыпленка. При этом детектив недобро косился на кота, не забыв упомянуть то, как Рекс беспощадно и хладнокровно уничтожил почти всех жителей аквариума в одиночку.       – Мы в ответе за тех, кого приручили, – пробормотал Рид, засыпая на плече Ричарда.       Андроид слегка коснулся руки детектива, аккуратно забирая стакан из расслабленной ладони. Снова сбой. Ричард вдруг понял, что прикоснуться можно к чему угодно, вот только реакции зачастую возникали самые разные. Трогать трупы было никак, он не чувствовал отвращения. Он ничего не чувствовал, это его работа, его долг, который, впрочем, заставлял чувствовать себя нужным и уместным. Трогать кота – приятно, он был мягким, теплым и издавал умиротворяющие вибрации. Трогать яйцо нужно было аккуратно, оно хрупкое. Ричард понимал, что так ощущается ценность чего-либо, чтобы что-то не разбить и сохранить целым нужно не только воспринимать объект с должным вниманием, но и проявлять к нему заботу. Трогая руку Гэвина, Ричард ощущал что-то похожее. Он осознал, что привязанность людей друг к другу это не слабость и не что-то бесполезное, не нужное. Это то, что приносило умиротворение в систему после упорного игнорирования ошибок.       – Да, Гэвин. Мы в ответе за тех, кого приручили, – и Ричард, наклонив голову, прижался щекой к макушке детектива.

***

      Вечером двадцать первого дня детектив Рид не находил себе места и слонялся из угла в угол как заведенный. Рексу такая игра пришлась по душе и он периодически выпрыгивал из ниоткуда, атакуя беззащитные ноги.       – А он точно вылупится? – этот вопрос он задал уже шестой раз за прошедшие два часа.       – Дай ему время, – с легким раздражением в голосе ответил Ричард, потому что объяснять приходилось Гэвину в шестой раз, как маленькому. – Еще два дня назад я повысил температуру на градус, как советовали в руководстве, так что да, он точно вылупится в скором времени.       – Я даже пожрать не могу нормально!       – Не беспокойся, я позову тебя, как только замечу движение, – хотел было успокоить напарника андроид, но тот только замотал головой.       – Не в этом дело, жестянка. Волнительно, пиздец! Я готов уже помочь этой курице собственными руками.       Вероятно, испугавшись угроз детектива, из яйца донеслась еле заметная вибрация. Ричард жестом руки подозвал к себе Гэвина, который чуть не снес кресло, пока мчал к столу, чтобы они оба стали свидетелями того, как из скорлупы прорывается влажный желтый комок с проплешинами.       – А чего теперь с ним делать, он ведь сырой, – Гэвину было боязно брать в руки хрупкое новорожденное создание, поэтому испытующе зыркнул на Ричарда, который выглядел так, будто каждый день выведением птенцов занимался.       – Он скоро обсохнет сам, нужно оставить его на время в коробке. Только следи за тем, чтобы Рекс на него не покусился. А после нужно будет немного модернизировать инкубатор. И еще, ты сварил яйцо?       – Ричард, это каннибализм чистой воды, зачем ты так с ним? – морщился Гэвин, вспоминая странную просьбу RK900.       – Это рекомендованная пища для только что вылупившихся цыплят, не я это придумал, – нравоучительно заметил Ричард. – Так что размельчи и неси сюда.       Чтобы не беспокоить некоторое время цыпленка, коробку унесли в спальню Гэвина и заперли от воинственно настроенного кота.       – И что делать будем? Куда теперь девать? Оставлять у меня вообще не вариант, как видишь, пушистая морда только и ждет, как бы полакомиться курятиной. Но и отдавать куда-нибудь будет как-то нечестно по отношению к пташке. Привязался к нему, блять, в конце концов, – Рид надулся и скрестил руки на груди, насторожено зыркая на Ричарда.       – Формально ты видишь эту птицу сегодня впервые. Но я разделяю твои чувства, – этот ответ удовлетворил детектива.       Помолчали.       – Вообще, есть один вариант, – вдруг начал RK900. – Мне выделили комнату в общежитии андроидов, как только я поступил на службу в департамент. По правде говоря, я был там всего лишь один раз, когда мне выдавали ключи от комнаты. Но, судя по всему, это самый оптимальный вариант – разместить птицу там.       – Ты серьезно? Я думал ты предложишь отдать в какой-нибудь сельский интерактивный зоопарк или что-то в этом духе, – усмехнулся Рид. – Если из цыпы вырастет петух, то веселья в общежитии будет пиздец как много.       – Не думаю, что андроидам есть дело до утренних криков, если ты имеешь ввиду это.       – Тогда нужно выбрать кличку, как полагается для домашнего животного, – умозаключил Гэвин, тем самым соглашаясь с предложением андроида.       Ричард же недолго думая решил, что назвать цыпленка «Третий» хорошая идея.       – У вас, жестянок, что, паталогическая любовь к цифрам?       – Твой кот носит собачью кличку, – напомнил RK900.       – Очко в твою пользу, Ричард.       – Я считаю, что имя ему очень даже подходит хотя бы потому, что это третье яйцо, которое у нас побывало. А еще в некоторых культурах цифра три считается счастливой. Некоторые люди верят, что на третий раз всегда случается что-то хорошее.       Гэвин только развел руками, заговорчески улыбаясь. Что-то в этом было в самом деле.       – Как думаешь, оно там уже приобрело обычный цыплячий вид? – у детектива уже чесались руки. – Хочу кое-что сделать.       Самодельный инкубатор, издающий тревожный писк, вернулся на свое привычное место на журнальном столике в гостиной. Теперь цыпленок выглядел так, как должен выглядеть цыпленок – желтым пушистым шариком. Ричард осторожно вынул его из коробки, внимательно разглядел и заключил, что это все-таки петух.       – Подойди-ка сюда, нужно сдать отчет по этому делу, наконец, – Гэвин вытащил телефон и включил фронтальную камеру.       Через пару минут капитан департамента полиции Детройта получил короткое сообщение: «Выкуси». К сообщению прилагалось фото, на котором были изображены невозмутимый Ричард, державший нахохлившегося цыпленка, и ухмыляющийся детектив Рид, красноречиво показывающий средний палец в камеру.