These Eyes Are Blind

      На следующий день Фрэнк устал настолько, насколько это было возможно, но он не хотел бы провести его, лежа в постели. Он уговаривает маму отвезти его в город, потому что уже давно не выходил из дома. Но город, как оказалось, не очень большой, это видно даже Фрэнку. Образно.       Там действительно нечем заняться, но он сбегает по своей воле, сказав, что всё, что он хочет сделать, — это немного посидеть. Наконец, Фрэнк убеждает свою мать отвезти его в торговый центр в городе, и он, как оказалось, представляет собой жалкое маленькое здание, которому должно быть стыдно называть себя торговым центром. Однако там есть фуд-корт, а Фрэнк любит слушать людей. Он не может смотреть на людей, поэтому он называет это словосочетанием «слушать людей». Это просто его раздражающий способ сказать, что он любит подслушивать.       Фрэнк оставляет свою мать, когда наконец уверяет её, что не собирается ввязываться в неприятности. У неё всё равно есть дела, которые нужно выполнить, чтобы сделать дом более уютным. Фрэнк хотел бы сказать ей, чтобы она не утруждала себя приобретением чего-нибудь красивого, потому что кто это увидит, но решает не делать этого. Он и так слишком часто переходит границы.       Накануне вечером выпал первый в этом году снег, поэтому Фрэнка заставляют надеть сапоги без подошв, хотя он даже не собирается выходить на улицу. Его мама беспокоится слишком сильно, потому что, очевидно, Фрэнк из тех людей, которые часто поскальзываются. На самом деле это не так, но если это случилось однажды, то его мама считает, что это обязательно произойдёт снова.       Наконец, Фрэнк сидит в углу фуд-корта в солнцезащитных очках и с опущенной головой. Он не планирует никуда идти, но сейчас очень увлечён рассказом кого-то за другим столиком об их ужасном бывшем парне-изменнике. По мнению Фрэнка, это очень банально, даме нужно использовать больше эксплицитных выражений, если она так ненавидит этого парня.       — Почему ты носишь солнцезащитные очки в снежную и пасмурную погоду? — спрашивает голос рядом с Фрэнком, и он, очевидно, не поворачивается посмотреть. Фрэнку требуется мгновение, чтобы понять, что тот, кто только что говорил, обращается к нему.       — Только не говори мне, что ты один из тех придурков, которые считают, что только придурки носят солнечные очки в помещении, — говорит Фрэнк. Он уже привык к тому, что люди считают его придурком из-за аксессуара.       — Нет, мне просто любопытно, но спасибо за хорошее отношение, — отвечает голос. Это мужской голос, это точно, и он довольно приятный, если быть честным. Он лёгкий и приятный, и в нём определенно есть акцент, но он не слышал достаточно голоса этого парня, чтобы определить его. Явно американский, где-то на востоке. За годы работы он стал невероятно хорош в классификации акцентов, потому что его слух лучше, чем у большинства людей.       — Я не такой уж приятный человек. По правде говоря, я немного придурок, — отвечает Фрэнк.       — Хорошо, что ты можешь быть честен с собой в этом.       — Я никто, если не говорю правду. Ну, я тоже немного язвительный, но мы только познакомились, так что я решил, что не буду скрывать этого.       Человек поднимает бровь, но Фрэнк не видит этого движения. Он ничего не видит в парне, стоящем сейчас где-то слева от него. Если бы он мог видеть его, то увидел бы его чёрные как смоль волосы, бледную кожу, слишком много косметики на глазах и тёмно-чёрную одежду.       — Как тебя зовут? — спрашивает парень. Фрэнк решает, что он из Нью-Джерси.       — Честно говоря, мы не очень хорошо знакомы, и я не уверен, что мне стоит тебе это говорить*, — он вроде бы только что назвал своё имя, формулируя это предложение, но парень не знает, насколько умный каламбур он только что сделал.       — Я Джерард, — говорит парень. У мистера приятного голоса теперь есть имя! Разве это не захватывающе?       — Привет, Джерард, что тебе нужно? — говорит Фрэнк. Парень, Джерард, вероятно, не знает, что разговаривает со слепым, потому что трость Фрэнка складная, а в разобранном виде она размером с небольшую дубинку.       — Кто сказал, что мне что-то нужно?       — Потому что люди не подходят к незнакомцам, чтобы просто поболтать.       Парень немного двигается, и Фрэнк поворачивает голову в том направлении, куда, как он уверен, направлено движение, так что Джерард думает, что тот смотрит на него через солнцезащитные очки.       — Ты какой-то циничный.       — Я стараюсь изо всех сил, — ехидно улыбается Фрэнк.       — Не возражаешь, если я сяду здесь? — спрашивает Джерард, и Фрэнк предполагает, что он имеет в виду стул, который, вероятно, стоит перед ним.       — Разве нет другого места, где ты мог бы посидеть?       — Разве ты не видишь, что все остальные места, кроме этого, заняты? — он слышит, как ножки стула скрипят по полу, и предполагает, что Джерард уже сел.       — Наверное, я просто не заметил. Может быть, я недостаточно внимательно смотрел, — отвечает Фрэнк. Он уверен, что этот парень понятия не имеет о том, что Фрэнк слепой, и, честно говоря, это очень радует. Никто никогда не обращался с ним так, как будто он просто парень. Просто Фрэнк.       — Все ещё не собираешься сказать мне своё имя? Я бы сказал, что мы уже достаточно хорошо знаем друг друга.       — Ладно, Джерард, — говорит он, растягивая имя, как будто это оскорбление, — Я Фрэнк.       — Фрэнк. Ты не похож на Фрэнка, — отвечает он.       — Мне ли не знать, — хмурится Фрэнк, — Так вот почему ты тогда начал со мной разговаривать? Чтобы сесть?       — Ну, типа того, — отвечает Джерард, — Я не люблю большие шумные толпы.       — Ты предпочитаешь наглых маленьких придурков в солнцезащитных очках? — спрашивает Фрэнк, наклоняясь ближе к столу и направляя голову в ту сторону, где, как он уверен, находится Джерард.       — Ну, ты не кажешься таким уж плохим. Может, немного грубоват, но кто не такой?       — Неважно. Итак, Джерард, что привело тебя в это время дня в фуд-корт торгового центра?       Парень ничего не говорит. Возможно, он пожал плечами, но Фрэнк ждёт словесного ответа.       — Почему ты здесь? — наконец говорит Джерард.       — Мне нравится подслушивать чужие разговоры, — правдиво отвечает Фрэнк.       — Разве это не жутковато?       — Ну, я немного жутковат, так что, думаю, мне это подходит. Ты не похож на Джерарда, — говорит Фрэнк, улыбаясь про себя. Ему действительно нравится это общение, потому что он просто не привык, чтобы люди не жалели его.       — О, разве нет? — отвечает Джерард и слегка улыбается, но быстро стирает улыбку, не желая, чтобы этот Фрэнк её увидел. Если бы он только знал, насколько идиотской была эта мысль.       — Да, по-моему, ты больше похож на большое размытое пятно, — говорит Фрэнк. Это может легко прозвучать как странный дисс.       — Ого, это высокий комплимент, — отвечает Джерард.       — Ну, если это поможет, внешность для меня буквально ничего не значит. Буквально ничего.       — Это великодушно с твоей стороны.       — Нет, не очень, — усмехается Фрэнк, — Ты так и не ответил на мой вопрос, почему ты здесь.       — Я работаю в магазине комиксов, и у меня перерыв, — отвечает Джерард.       — Фу, комиксы, — простонал Фрэнк. Он ненавидит комиксы, потому что они ничего для него не значат. Большую часть привлекательности комиксов составляет графика, а слов на страницах не так уж много, поэтому Фрэнк никогда не понимал их смысла. Слепые люди вообще не получают никакого удовольствия от графических романов, правда.       — Ух ты, задел меня за живое, — отвечает Джерард, — Что плохого в комиксах?       — В основном, картинки.       — Вау, это действительно больно. Искусство — моя самая любимая вещь на свете.       — Искусство — это мое наименее любимое занятие. Хотя музыка как вид искусства мне нравится, наверное.       — Почему ты ненавидишь искусство? — спрашивает Джерард.       Фрэнк практически фыркает. Это не должно быть так смешно, как есть, и Джерард, конечно, не понимает, что смешного.       Джерард решает, что Фрэнк не собирается отвечать, поэтому он говорит:       — Ладно, тогда что такого хорошего в музыке? То есть, я люблю музыку, это одна из моих любимых вещей, но что делает её лучше искусства?       — В основном формат. Тебе не нужно думать о ней или осмысливать её, потому что всё, что в ней есть — это звук. Хорошие звуки, а не другие раздражающие звуки. Всё в этом единственном смысле. Только звук.       — Ты ошибаешься. Музыка — это не просто звук, это чувство. Это эмоция.       — Что делает тебя экспертом по чувствам? —спрашивает Фрэнк. Ему очень хочется просто снять солнцезащитные очки, чтобы открыть Джерарду маленький секрет. Его глаза невероятно бледные и молочные — так ему говорили, — и это ясно даёт понять, что он определённо слепой. Он помнит, что его глаза были карими, но на самом деле он уже не помнит, как выглядит карий цвет. Он вообще не помнит многие цвета.       Фрэнк помнит красный цвет, и он, очевидно, знает чёрный и белый, потому что это всё, что он когда-либо получал в своём состоянии. Он вроде помнит, как выглядят люди.       — Ну, эм, мой перерыв почти закончился, Фрэнк.       — Приятно было пообщаться, — говорит Фрэнк, лениво помахивая рукой.       — Может быть, тебе стоит пойти со мной, чтобы я мог показать тебе удивительный мир комиксов?       — Я думаю, ты поймешь, что это не такая уж умная идея.       — Да ладно, ты не можешь быть таким упрямым, — поддразнивает Джерард, вставая и глядя на Фрэнка, чья голова не двигалась с того места, где минуту назад сидел Джерард.       — Я более чем на сто процентов уверен, что я бы не оценил их так, как оценил бы ты, — говорит Фрэнк.       — Ты прав, ты немного мудак.       — Я же говорил тебе, — говорит Фрэнк совершенно искренне.       — Да ладно, просто позволь мне взять тебя с собой, а потом ты можешь уйти, если решишь, что тебе всё ещё не нравится.       — Ты, наверное, пожалеешь об этом заявлении. Ты уверен, что хочешь, чтобы я пошёл с тобой? — спрашивает Фрэнк.       — Да, у меня осталось пять минут, я могу показать тебе несколько своих любимых мест.       Фрэнк вздохнул, но он уже знал, что неведение Джерарда не может длиться вечно.       — Ты действительно хочешь, чтобы я пошёл? — спрашивает Фрэнк, звуча раздражённо.       — Да, конечно, — отвечает Джерард.       Фрэнк глубоко выдыхает, затем пожимает плечами. Сейчас или никогда, Джерард будет чувствовать себя дерьмово после того, как он сделает «большое открытие», но Фрэнку всё равно.       — Ну, тогда ладно, — отвечает Фрэнк, слегка ёрзая на своём месте, чтобы повернуться лицом в ту сторону, где стоит Джерард, берёт сложенную трость со своих коленей и начинает складывать её вместе с небольшими щелчками.       Фрэнк, конечно, не видит этого движения, но Джерард немного подпрыгивает, когда видит, как Фрэнк достаёт трость, и чувствует себя немного глупо.       — О, ты…       — Что? Слепой? — спрашивает Фрэнк, глядя куда-то высоко над собой, что, как он уверен, совсем рядом с положением головы Джерарда, — Да, можно сказать и так.       — Ну, было немного стервозно не говорить о своей особенности, когда мы говорили об искусстве.       — Немного стервозно? Ух ты, какой ты милый, — говорит Фрэнк, вставая. Он надеется, что он не маленький по сравнению с Джерардом, но на самом деле так оно и есть.       — Ну, это была бы хорошая причина, чтобы упомянуть, почему ты ненавидишь искусство.       Фрэнк пожимает плечами:       — Да, но было забавно убедить тебя, что я просто циник.       — Ну, ты и есть циник, — отвечает Джерард, — И очень сопливый.       — Сопливый? Может, эта палка и предназначена для ходьбы, но я не побоюсь ударить тебя ею, — говорит Фрэнк. Они все ещё стоят на том же месте и, кажется, никуда не двигаются.       — Может быть, ты сможешь сделать это в другой раз. Сейчас я должен вернуться к работе. Но ты всё равно можешь пойти со мной, если хочешь.       Фрэнк, мягко говоря, немного шокирован, но он знает, что не стоит на это надеяться. Есть несколько человек, которые проявляют к нему интерес, узнав, что он слепой умник, но они редко задерживаются рядом. Фрэнк знает, что этот парень, возможно, исчезнет в мгновение ока.       — Конечно, не вижу причин для этого.       — У тебя странное чувство юмора.       Фрэнк усмехается и начинает идти на голос Джерарда:       — Это компенсирует отсутствие у меня чувства зрения.       Джерард кивает, но потом понимает, что Фрэнк его не видит, и начинает говорить:       — Мне это нравится. Хорошо, когда у тебя есть чувство юмора. Иначе ты всё время будешь обыденным, а я не очень хорошо отношусь к таким людям.       — Я рад это слышать. Не знаю, что я буду делать с этой информацией, но приятно узнавать новое.       Фрэнк позволяет сарказму капать из своего заявления, но Джерард не возражает или уже привык к этому. Фрэнк решает выбрать последнее. Ему интересно, почему этот парень вообще к нему привязался. У Джерарда должны быть дела поважнее, чем водить за нос слепого, чтобы он увидел комиксы, которые на самом деле не сможет увидеть. У Фрэнка есть короткое мгновение, чтобы задуматься, нашёл ли он наконец кого-то, кто может стать его доверенным лицом.       Он не хочет слишком забегать вперед, но и не может не надеяться на лучшее от этого парня. Конечно, они находятся в присутствии друг друга всего десять минут, но Фрэнк уже думает наперёд. Он не так давно в этом новом городе, а уже нашёл парня, который может не отставать от него в словесном общении и не отшатнулся от него после того, как он впервые открыл рот. Фрэнк не может не быть немного оптимистичным по этому поводу, хотя оптимизм никогда не был его сильной стороной.       — Раз ты не видишь, значит ли это, что ты увлекаешься музыкой?       — Меня больше волнует музыка, чем люди, — говорит Фрэнк.       — Ну ладно. Ты играешь на каком-нибудь инструменте?       — На гитаре, — говорит Фрэнк прямо и по существу. Он не хочет заходить слишком далеко, но он может сказать, что Джерард не оставит это без внимания, по взволнованному дыханию, которое он слышит.       — Правда? Ты хоть немного хорош? — спрашивает Джерард.       — Я хорош.       — И давно ты играешь?       — Много лет.       — Должен сказать, что ты самый нелюбопытный человек, которого я когда-либо встречал. В чем проблема поговорить со мной?       Фрэнк вздыхает и останавливается на месте. Он разворачивает свою трость и бьет ею Джерарда по ноге.       —Ой! — кричит Джерард.       — Просто хотел убедиться, что ты все еще здесь.       — Не буду, если ты забьешь меня до смерти этой штукой!       Фрэнк пожимает плечами, а Джерард засовывает руку в карман.       Фрэнк говорит:       — Сейчас я не хочу говорить о музыке. Я просто не в настроении.       — Я просто хотел узнать тебя получше. Мне жаль, — отвечает Джерард, звуча немного обиженно.       Фрэнк потрясен заявлением Джерарда. Люди никогда не хотят узнать его. Они говорят жестокие вещи и совершают жестокие поступки, чтобы причинить ему вред. Джерард не может быть настоящим человеком. Есть только одна более логичная причина, и Фрэнк решает высказать её.       — Кто подговорил тебя на это?       — Прости? — спрашивает Джерард.       — Ты меня хорошо слышал, или ты глухой?       — Неужели твоя жизнь настолько хреновая, что ты думаешь, будто кто-то подговорил меня поболтать с тобой? — отвечает Джерард, не пытаясь приукрасить ситуацию.       Фрэнк оглядывается вокруг, как будто видит людей, которые смотрят и смеются над ним, а потом пожимает плечами.       — Слушай, я не знаю. Я здесь недолго, но, возможно, кто-то слышал о моей неспособности видеть. Они могли даже заметить, как я вхожу с тростью, и подговорили тебя. Так что извини меня за то, что я немного параноик.       — Немного — это мягко сказано, — говорит Джерард.       — Да, но я не вижу никого, кто выстроился бы за углом, чтобы встретить меня, а ты? Или ты, если уж на то пошло.       Джерард ухмыляется Фрэнку. Вот он снова шутит. Джерард восхищается тем, что мальчик может так спокойно относиться к потере зрения. Джерард никогда не смог бы быть таким сильным.       — Вообще-то да. У меня есть целая банда, которая следует за мной повсюду, куда бы я ни пошел, — с сарказмом говорит Джерард.       — Ну, они ужасно тихие, не так ли?       — Наверное, да, — говорит Джерард.       — Так, я не вижу магазинов комиксов, ты уверен, что ты не просто безнадёжный болван, который все выдумывает? — Фрэнк спрашивает, — Ты тоже лучший друг Бэтмена?       — Меня это возмущает, — отвечает Джерард, — Но просто, уф, это за углом.       — Могу ли я быть уверен, что ты действительно ведёшь меня в магазин комиксов, а не к чану с мёдом и перьями, которыми ты хочешь меня намазать, или к большому ножу, которым ты хочешь меня зарезать?       — Это не очень хорошая идея, не так ли? Насколько глупым я должен быть, чтобы убить тебя посреди торгового центра? — спрашивает Джерард.       — Ну, мне просто интересно, потому что в моей жизни было достаточно ложной доброты, ясно? Хватит с меня «эй, Фрэнк, твой класс вон там», а потом меня запирают в чулане. С меня достаточно знаков «пни меня» на моей спине от людей, которые «просто пытались помочь мне передвигаться». С меня хватит, ясно?       — Я не имел в виду ничего плохого, Фрэнк. Я даже не знал, что ты слепой, как мне могли заплатить за то, чтобы я тебя обхаживал? Кроме того, зачем мне это нужно?       — Пожалуйста. Я выгляжу доверчивым? — Фрэнк спрашивает, — Вообще-то, это был настоящий вопрос. Выгляжу ли я доверчивым? Или я выгляжу умным? О, а я выгляжу сексуально?       Джерард оглядывает Фрэнка и пожимает плечами:       — Да, последнее вполне применимо.       — Очень смешно. Возьми меня к своему лидеру-комику! — говорит Фрэнк, а затем тычет пальцем в то место, где находятся ноги Джерарда. Он догадывался, где стоит Джерард, но он был довольно близок.       — Если я комик, значит, ты — Сорвиголова, — говорит Джерард.       — Кто? — спрашивает Фрэнк.       — Сорвиголова, — повторяет Джерард, а затем поворачивается и удивлённо смотрит на Фрэнка:       — Подожди, ты же не хочешь сказать мне, что не знаешь, кто такой Сорвиголова!       — Я не знаю, кто такой Сорвиголова.       — Серьёзно? Сорвиголова — это слепой супергерой. Я думал, что ты знаешь, кто он такой, — говорит Джерард, — Не так уж много слепых супергероев, по крайней мере, я знаю только об одном, так что я подумал, что ты хотя бы оценишь его.       — Никогда о нём не слышал, — отвечает Фрэнк.       — Ну, тогда тебе повезло, — говорит ему Джерард, — Потому что здесь я работаю.       Джерард открывает дверь, и раздается звон. Атмосфера в магазине отличается от той, что снаружи. Он может сказать, что здесь намного пустыннее. Шум снаружи не проникает в магазин.       Фрэнк оглядывается вокруг, делая вид, что внимательно осматривает магазин, но Джерард только закатывает глаза на Фрэнка. Ему отчасти нравится отношение Фрэнка, хотя, наверное, не стоило бы, учитывая, насколько он циничен.       — Это действительно красивый магазин. Очень красивый фасад. А ещё мне нравятся витрины.       — У тебя потрясающе хорошо получается шутить, — говорит Джерард.       — Я много практиковался. Веди, комик.       — Меня зовут Джерард, — говорит он.       — А меня — Фрэнк, но я не перестану называть тебя комиком.       Джерард усмехается и качает головой:       — Ты та ещё штучка.       — Хм… большинство людей не задерживаются рядом, чтобы узнать это. Ты можешь сбить меня с пути, чтобы тебе не пришлось работать ещё больше, комик, — говорит Фрэнк, и Джерард мягко улыбается ему.       — С чего бы мне это делать? Я люблю упорно трудиться ради того, чего хочу.       Брови Фрэнка высоко поднимаются над очками, а затем он хмурит их:       — И чего же именно ты хочешь?       Фрэнк вопросительно поднимает бровь на Джерарда. Джерард ухмыляется Фрэнку и слегка смеётся.       — Тебя… предпочтительно в качестве друга… — бесстрастно говорит Джерард. На губах Фрэнка появляется улыбка, но он не очень хорошо умеет её скрывать. Джерард видит это, несмотря на все усилия Фрэнка, и комично качает головой.       — Большинство людей не хотят быть моими друзьями или чем-то большим. Большинство людей хотят бросать в меня вещи и смеяться, когда те попадают мне в лицо.       — Знаешь что, ты продолжаешь говорить «большинство людей», и я начинаю оскорбляться. Я хочу, чтобы ты знал, что я не большинство людей. Я Джерард Уэй, и я хотел бы стать твоим другом.       — Почему? — Фрэнк хихикает, и Джерард решает, что ему нравится, как это звучит. Если бы только Джерард мог стать его другом, он бы точно хотел заставить Фрэнка смеяться больше, чем немного.       — Что в этом смешного?       — Так же, как… «веди по дороге», — начинает смеяться Фрэнк, — Знаешь, потому что я слепой.       Джерард слегка смеётся:       — У тебя больной юмор.       — Ну да. Я уверен, что тебе пора возвращаться к работе. Мы так много времени провели за разговорами и мало за просмотром комиксов, — говорит Фрэнк. Джерард поджимает губы и кивает.       — Ты прав, но как насчет того, чтобы встретиться со мной здесь, когда я закончу?       — Во сколько ты заканчиваешь? — спрашивает Фрэнк.       — Через час.       — Думаю, я мог бы пройтись по магазинам.       — Если ты хочешь пройтись по магазинам, как насчет того, чтобы найти первый выпуск «Сорвиголовы»? Тот, о котором я тебе говорил, а я куплю его для тебя, — предлагает Джерард.       — Ты думаешь, что я бедный?       — Большинство людей, живущих здесь, такие, я в том числе.       — Так зачем тебе тратить свои деньги на совершенно незнакомого человека, с которым ты только что познакомился? Более того, который даже не может прочитать то, что ты собираешься ему купить, — спрашивает Фрэнк.       — Потому что я надеялся, что смогу помочь тебе в этом. Ты, кажется, много слушаешь. К тому же, у меня есть работа. Я могу позволить себе потратить несколько баксов на комикс для потенциального друга.       — Я не даю никаких обещаний относительно заведения такой дружбы, — говорит Фрэнк. Он на секунду задумывается. Почему этот парень так добр к нему?       — Почему ты так добр ко мне?       — Я думал, мы уже всё обсудили. Я хочу быть твоим другом, — говорит Джерард, — Неужели ты думаешь, что у двадцатилетнего парня, работающего в магазине комиксов, гораздо больше друзей, чем у тебя?       Фрэнк раздраженно вздыхает и слегка топает ногой:       — Правда, Джерард? Просто скажи мне.       — О! Ты использовал мое имя!       — Заткнись. Просто ответь на мой вопрос. Почему ты хочешь быть моим другом? Я уверен, что есть много милых людей, которые могут видеть, готовых стать твоим другом.       — Они скромные, а ты нет. Ты мне нравишься. Ты циничен, и мне это тоже нравится, но только с твоей стороны. Я думаю это потому, что у тебя такое отношение, которого не должно быть. Если бы ты видел, я бы, наверное, узнал тебя быстрее, чем прошли бы летние каникулы, потому что ты не просто так ведёшь себя, как придурок.       — Значит, меня жалко, потому что я слепой?       — Нет! В тебе есть что-то такое, что мне нравится. Ты хороший парень в своей циничной манере. Да и внешне ты неплох, — говорит Джерард.       Фрэнк знает, как звучит флирт, просто он никогда не слышал, чтобы это было направлено в его сторону. Тем не менее, он хочет убедиться, что ему всё это не кажется.       — Ты флиртуешь со мной, Джерард? — Фрэнк позволяет имени Джерарда стекать с его губ, как яд.       — Возможно, да.       Фрэнк прикусывает губу, но не в соблазнительной манере, а скорее в задумчивости. Джерард не упускает этого из виду и ухмыляется. Он видел свою долю слепых людей, но ни один из них не был таким привлекательным, как Фрэнк. Джерарду это очень нравится, но он также чувствует себя мерзавцем из-за того, что немного извращенно относится к слепому парню.       — Пойду-ка я за комиксом, — говорит Фрэнк, чтобы сменить тему.       Раздается звон колокольчика, когда входит покупатель, и Фрэнк поворачивает голову в ту сторону. Джерард улыбается Фрэнку. Он думает, что это мило, что Фрэнк так хорошо слышит. Он наблюдает за тем, как голова Фрэнка следует в направлении, в котором он идет.       — У тебя очень хороший слух, — замечает Джерард.       — Ну, ты бы тоже был таким, если бы это было всё, что помогало тебе передвигаться, — говорит Фрэнк.       — У тебя же есть трость.       — Слушай, неважно, просто скажи, куда мне идти, и я сам найду.       — Ну, для начала…       Джерард берёт Фрэнка за бёдра и разворачивает его. Фрэнк чувствует тепло от прикосновения, и его дыхание перехватывает в горле.       — Ты должен идти туда, — сердито говорит Джерард.       Фрэнк знает, что не должен, но он не может отрицать, что ему нравится чувствовать дыхание Джерарда на своей шее, а его руки по-прежнему крепко лежат на бёдрах. Фрэнк прочищает горло, и Джерард хихикает. Он может сказать, что имеет какое-то влияние на Фрэнка, и это впервые. Конечно, он влияет на других людей, но никогда это не происходило так быстро. Он знает, что это, должно быть, потому, что Фрэнк не привык к такому вниманию.       — Думаю, теперь я понял. Просто скажи мне, когда повернуть.       Джерард кивает и неохотно отпускает талию Фрэнка. Фрэнк выставляет трость перед собой и двигает ею вперед-назад. Она ударяется о полку, и Фрэнк поворачивает голову в ее сторону. Он стоит там секунду, а затем снова начинает идти. Он ударяется о другую полку, но продолжает идти дальше. Джерард уже почему-то обожает мальчика, хотя знает его не так давно. Ему нравится то, как он может передвигаться.       — Эй, слушай… какой номер у прохода? — Фрэнк поворачивается и смотрит через плечо в сторону Джерарда.       — Пять. Я собирался тебе сказать.       — Ну, я просто чувствую себя немного странно, когда ты смотришь на меня.       — Прости, пятый проход, до самого конца, третья полка. Как ты узнал, что я за тобой наблюдаю?       — Глаза на затылке, — говорит Фрэнк.       — Я должен был догадаться, — усмехается Джерард.       Фрэнк кивает и снова начинает идти. Он доходит до третьей книжной полки и кивает сам себе, считая. Он идет, пока не доходит до пятой полки и поворачивается. Джерард ярко улыбается и смотрит на другую покупательницу. Она смотрит в ту сторону, куда ушёл Фрэнк. У нее растерянное выражение лица. Джерард подходит к ней и становится за прилавок.       — Извините за ожидание. Просто помогаю клиенту, — говорит он.       — Не проблема.       Она начинает брать комиксы из своей корзины и класть их на прилавок. Она постоянно оглядывается назад, а затем скептически смотрит на Джерарда. Он начинает пробивать её товары и не обращает внимания на то, как она смотрит на него. Наконец она заговорила, и Джерард был шокирован тем, что та сказала.       — Эм… он слепой, так почему он покупает комиксы? Я имею в виду, что он ведь не очень хорошо может их читать или видеть.       Фрэнк прочищает горло, и дама поворачивается, чтобы посмотреть на него. Он стоит там с «Сорвиголовой №1» в руке и тростью в другой. Джерард вообще-то не ожидал, что Фрэнк найдет нужное, но он талантлив в этом отношении.       — Ваше невежество — то ещё удовольствие, и очевидно, что ваш слух тоже не слишком хорош. Так могу ли я спросить, зачем вы слушаете музыку, если явно не слышите слепого человека, идущего на вас со звонкой тростью, что бьётся об пол?       Джерард сдерживает смех и молча аплодирует Фрэнку.       — Откуда ты знаешь, что я слушаю…?       — Я слышу, как играет ваш iPod в кармане. Знаете, что ещё я могу слышать? Я слышу, как люди говорят обо мне гадости. Вот что, возможно, вам не приходило в голову, но у меня есть уши, и я могу слышать, как люди читают мне. Я предлагаю вам заняться своими делами и перестать быть такой невеждой.       Дама стоит в изумлении:       — Как скажете.       Она расплачивается за свои товары и медленно выходит из магазина.       — Можете перестать пялиться на меня и всего хорошего, — кричит ей вслед Фрэнк. Глаза женщины расширяются, и она поворачивается, чтобы быстро выйти из магазина.       — Это было чертовски круто.       — Ну да, — пожимает плечами Фрэнк, — Я и есть чертовски классный, это не такая уж большая новость.       Фрэнк медленно вздыхает и кладёт комикс на прилавок. Джерард пристально смотрит на Фрэнка, и он может сказать, что то, что сказала женщина, немного задело его. Фрэнк не говорит этого, но какая-то его часть, видимо, всё ещё не привыкла к тому, что он слепой.       — Эй, она была идиоткой, — утешает Джерард. Фрэнк кивает и смотрит на Джерарда. Тот улыбается ему и подтягивает к себе комикс, чтобы пробить.       — Я знаю. Просто иногда это утомляет. Ты знаешь, я живу ради того, чтобы люди выглядели глупо. Так что это почти оправдывает невежество людей.       Джерард смеётся и достает свои деньги, чтобы заплатить за комикс.       — Ты прав. Хотел бы я, чтобы ты видел выражение её лица. Бесценно, блин.       — Могу себе представить, — говорит Фрэнк. Он ярко улыбается, и Джерард малость ошарашен. Он впервые видит, как Фрэнк искренне улыбается, и это потрясающе.       — Твоя улыбка прекрасна.       Улыбка Фрэнка ослабевает:       — Что?       — У тебя красивая улыбка.       Фрэнк перестает улыбаться и отводит взгляд от Джерарда. Джерард не может понять, что он сказал не так. Его лицо показательно колеблется, и он пытается прийти в себя, пока не осознаёт, что Фрэнк понятия не имеет, как, чёрт возьми, он выглядит сейчас или вообще.       — Можно я возьму этот комикс сейчас? Я пойду подожду в фуд-корте.       Джерард вздыхает, но отдаёт комикс:       — Я не такой, как все. Когда я что-то говорю, я имею в виду это.       — Да, я уверен.       Фрэнк передвигает свою трость и направляется к выходу. Он считал повороты, которые делал, когда входил в магазин, и это у него неплохо получилось. Он останавливается и оглядывается на Джерарда.       — Да, ты прав, — коротко говорит он.       Фрэнк продолжает идти и толкает дверь. Джерард смотрит, как он идет по торговому центру, пока не исчезает из виду. Он возвращается в фуд-корт, следуя за гулом голосов. Фрэнк находит место и садится за столик. Он чувствует, как люди смотрят на него, гадая, что слепой парень делает за столиком в одиночестве.       Он кладет комикс на стол и проводит по нему пальцами. Бумага на ощупь легкая, и ему хотелось бы посмотреть на неё. Увидеть, на что похожи рисунки или что написано в словах. Всё, что проносится у него в голове, — это желание увидеть маленькие нюансы чернил и лица персонажей.       Его мысли бегут со скоростью мили в минуту. Он не может понять, почему он понравился Джерарду. Люди не делают Фрэнку комплименты и не покупают ему вещи. Единственный человек, который это делает, — его мать, но Джерард проявлял к нему совсем другую привязанность. Такую, которая не одобряется, если мать проявляет её к своему сыну.