Mai Tai

Рядом с тобой, я забываю о том, из-за чего мне было плохо...» «Не знаю, какой я натурщик, но клоун отменный, а он тебе сейчас нужен больше». Комната 207 Тэн сидел на полу, потирая затылок, оглядывая пустую комнату и пейзаж за окном. Выходные тянулись как день сурка, где он спал, ел и снова ложился спать. Поговорить с Сыченом не удалось. Парень благополучно свалил к родителям, то ли резко соскучившись по дому, то ли решив сбежать от проблем подальше. Так было даже лучше. Во всяком случае, его отсутствие волновало Тэна меньше всего. Голова была забита мыслями о предстоящей смене. Было несколько идей, на самую рабочую из которых его натолкнул напившийся до состояния отключки сосед, который на следующий день не смог внятно воспроизвести ни что с ним было, ни где, ни с кем. Руки механически потянулись к рюкзаку. Тетрадь, форма, бокал, и даже бутылка красного полусладкого. Где-то на дне (не бутылки, рюкзака) обнаружилась ручка. Тэн немного подумал... и вытащил ее, а затем и тетрадь, и телефон с наушниками. Время потекло с другой скоростью. Знакомый трек. И совсем незнакомые штрихи. Два силуэта. Один тут же перечеркивается тайцем. – Доброе... чего у нас там? – дверь открывается, являя миру растрепанного, но заметно посвежевшего со вчерашнего дня китайца. Пройдя внутрь, он скидывает с плеч набитый до состояния шара рюкзак, берет с прикроватной тумбочки очки в толстой черной оправе и цепляет их себе на нос: – Чем это там занимаешься? – Жизнь свою рисую... – Так себе у тебя жизнь... Тэн поспешно закрывает тетрадь, где на новой странице уже успел набросать кого-то, отдаленно похожего на себя самого. – А я уж думал, ты с концами исчез. – Размечтался! – Сяо опускается на колени рядом, утыкаясь лбом в торчащий под шеей друга позвонок. Тэн ехидно усмехается. Всего за несколько месяцев вздрагивающий и морщащийся от любого контакта с лицами своего пола Джун стал вести себя легко и непринужденно. Тэну хватает ума не пошутить об этом. Еще, упаси господи, спугнет, и придется проходить курс социализации китайца еще раз. – Если хочешь знать мое мнение, – Джун, наконец, подает голос, – в твоем рисунке не хватает важной детали... Чего-то такого, что заставило бы его заиграть новыми красками... И, раз уж мы говорим о твоей жизни, то ты забыл нарисовать своего дорогого соседа. – Соседа? Да еще и дорогого?.. Я здесь последний год, Джун. Уже меньше, – Тэн призадумался. Учиться оставалось чуть больше полугода, планов на дальнейшую жизнь не было, а еще не было уверенности... в этой самой дальнейшей жизни. Поняв, что его уносит куда-то не туда, он резко оборачивается, поднимая глаза на Джуна. – Не важно, я все равно могу тебя нарисовать! «Как одну из моих француженок», – проговаривает одними губами, мимически выделяя каждую букву. – Ну... Тогда рисуй, Джек, – с трудом скрывая разочарование, вызванное очевидным фактом, о котором Сяо раньше просто не задумывался, он горделиво задирает голову, – мне раздеться в соответствии с каноном или не будем травмировать твои и без того не очень хорошо видящие глазки? – Во-первых... ложись, – Тэн указывает взглядом на кровать, но в последний момент передумывает. – Хотя можешь и здесь лечь. Так будет удобнее. – А, во-вторых, раздевайся. Никогда не поверю, что ты стесняешься, а уж беречь мои глаза... дай им за сегодня увидеть хоть что-то... хорошее, – последнее слово погрязло в тишине. Тэн вдруг осознал его неоднозначность и неловко улыбнулся, вздыхая и роняя голову вниз. «В каждой шутке доля шутки или ты правда сказал то, что сказал?..» – китаец с прищуром разглядывает узкую мордашку. На каком-то интуитивном уровне Сяо совершенно не хотелось отпускать пошлых грубостей. Парень стаскивает с туловища мятую майку и забрасывает ее на свою кровать. Чтобы снять штаны, Сяоджун заваливается на спину, приподнимая таз и комично стаскивая с себя треники, помогая себе ногами. «Не знаю, какой я натурщик, но клоун отменный, а он тебе сейчас нужен больше». Поизвивавшись аки гусеница, Сяо отправляет штаны на ту же кровать, принимая «обольстительную» позу. Лежа на боку, слегка подогнув одну ногу и подпирая рукой скулу, другой рукой он оттягивает резинку боксеров чуть ли не до лобка, – от них мне тоже избавиться или заеб*шься рисовать столько деталей? О! Я могу завернуться в простыни. Будет... Аутентичненько. Как считаешь? – Хм... Прикройся ноутбуком. Стоп! Лежи! Ноут лежал на кровати Сяо, под горой из майки и треников. Привстав на одно колено, Тэн ловко стащил его на пол, разворачивая боком и пристраивая возле бедер Джуна. – Довольно изобретательно, хоть и не очень удобно. И как эта композиция называется? – такая позиция заставляла парня чувствовать себя довольно глупо, и, что более странно, глупо в каком-то хорошем смысле. – Она называется «Закрой рот!» – Ладно-ладно, хорошо... Тэн хмурит брови, разглядывая фигуру натурщика и что-то схематично черкая в тетради. – Как бы так тебя... поинтереснее изогнуть. Китаец непонимающе смотрит, пытаясь сообразить, чего от него хочет сосед, и в конце концов просто переваливается на спину, капризно скрестив руки на груди. – А так, значит, неинтересно? Тогда почему бы тебе самому не изогнуть меня так, как тебя это устроит? Так тяжело быть моделью... Тэн тут же следует его совету. В руках оказывается нога Сяо, которую он сразу же приподнимает, придерживая под ляжкой и рассматривая. Тэн почти выпрямляет ногу китайца, не сильно задумываясь о том, способен ли его друг вообще на такой трюк. – Тебе бы ноги побрить... – Хочешь заняться этим? Иначе почему тебя они беспокоят больше, чем меня. – Хочу. Тащи бритву, – легонько проводя второй рукой по коленке китайца и ниже, Тэн поджимает губы и кривит капризный рот. – Я вижу свою модель с чистыми ногами. Нельзя спорить с художником... – Ты правда хочешь разбросать мою «шерсть» по всей комнате? – Ммм, давай сделаем это в ванной. А в качестве бонуса... У меня есть пара депиляционных полосок. Разрешу одну сорвать с меня. Соблазняет? Не очень умное, но симпатичное личико первокурсника замирает со вдумчивым выражением. Кажется, он вспоминает, что есть эта самая полоска и почему она должна его соблазнять. Внезапно его лицо оживляется. – Спрашиваешь! Мне в жизни не предлагали ничего более заманчивого! Задором в глазах китайца можно было указывать путь кораблям, поставь ты его на берегу. Не в силах сдержать широкую улыбку, Сяоджун прикусил часть нижней губы в предвкушении, вскакивая с пола. Пара шагов переместила его к Тэну, которому он помог подняться, – Станок в ванной, но... обычно я брею им лицо. Но эта жертва стоит того... А место «срыва» я выбираю сам? – Любое, только не сильно зверствуй, – Тэн склонился у прикроватной тумбочки, вытаскивая из нее орудие пыток. По прибытию в ванную, Тэн приземлился на бортик ванной и потянулся к станку. Сяо уселся рядом. Как будто специально, максимально не грациозно, китаец поставил согнутую в колене ногу на бортик между соседями. – Эм... Бери, действуй? Только не оставь царапин, я тебя умоляю. – Это будут не царапины, а боевые ранения. Тэн повернулся, включая воду, а заодно подтаскивая к себе мочалку с гелем. – Просто, чтоб ты знал, что на сухую никто не бреет ноги. Вспенив немного геля на мочалке, и намочив ее под струей воды, таец плеснул сие великолепие на ногу Сяо, размазывая от колена до стопы. Джун кивнул так, словно собирался когда-нибудь снова воспользоваться этой информацией. Вжух бритвой. Появилась первая полоска белой кожи. – У меня впервые такие интимные взаимоотношения с друзьями, – посмеивается Тэн, с лицом самодовольного садиста, продолжая свои «вжух». – Поверь, для меня такой опыт тоже... В новинку. А ты ведь даже не сводил меня в кино и не подарил цветы перед этим, – Сяоджун склонил голову на бок, набирая воды в ладошку, и плеснул ее на тайца, считая, что имеет полное право бесноваться таким образом, – по крайней мере, я рад, что смог помочь другу удовлетворить одну из многочисленных извращенных фантазий. – Я тебе сейчас этот гель в рот залью! И нет, ты еще не удовлетворил меня! С гаденькой улыбочкой Тэн обхватывает побритую конечность, скользя по ней руками. Вместе с остатками геля и пены все шло «как по маслу». – Так гораздо приятнее трогать. Попробуй сам. – Ну... Может быть, – следуя примеру тайца, младший опасливо оглаживает ровную кожу собственной голени, – надеюсь, ты готов выполнить свою часть сделки? – Конечно. Give me another leg, man, please, или так не терпится? – брови Тэна будто сами поднимаются вверх, дополняя воодушевленный взгляд почти блестящих (удивительное дело, даже не от алкоголя) глаз. – Ты не представляешь, насколько, к тому же... может быть твоя задница и привыкла ко всякого рода неудобствам, а мне вот очень некомфортно на этой жерди... – Да что ты знаешь о моей заднице?! – Тэн аж дернул ногу парня на себя. – Потерпи, малыш, сразу тут удовольствие получаю я... – следующая часть бритья была менее радужной. – Обойдешься без пены..., - таец набрал в руки воды, растирая ее по второй ноге. Бритва прошла со скрипом... и, кажется... парочкой царапин. – Уф, нельзя ли немного поласковее, Гэ? – Сяо аж самого перекосило, как от ощущений на ноге, так и от произнесенного. У Тэна рожа, наоборот, просветлела, когда он, наконец, припомнил, что означает в китайском это словечко. Последние штрихи, и красота на ногах Сяо была завершена. – Потом еще спасибо мне скажешь, – таец самозабвенно чмокает друга в коленку и начинает угарать, как угашенный. Сяо выдавил из себя улыбку «Гарольда, скрывающего боль» и отодвинулся подальше от друга. Он смыл в сток остатки «прежнего себя», провожая их каким-то тоскливым взглядом. Его очередь. Китаец взял в руки средство пыток и сверкнул глазами в сторону чересчур развеселившегося тайского зверька. – Спускайте исподнее, сударь. Тэн, не переставая хихикать, покорно стащил с себя шорты до колен. – Так пойдет? Младший почти с умилением посмотрел сперва на нижнее белье тайца, затем не его хихикающую мордашку. – Не прикидывайся, мы оба, особенно ты, достаточно большие мальчики, чтобы ты понимал, что я имею ввиду... – уверенный шаг навстречу и такое же уверенное движение рукой вниз, цепляя резинку трусов Тэна и спуская их опасно низко, но все еще не открывая самого «сокровенного». – М... Никогда не думал, что кто-то, особенно ТЫ, захочет сделать ЭТО ЗДЕСЬ! Пожалуйста, будь нежен, – нервный смешок, таец изучает взглядом потолок. При всей неоднозначности и смущабельности момента, эта «игра в пытку» только распаляла. – Ну что ж... Главное не волнуйся... расслабься, – стоя почти вплотную к старшему, Сяо почти касается губами длинноватого носа, – для меня это такой же новый опыт, как и для тебя. Китаец медленно опускается на одно колено. Оттянув трусы еще немного, он прикладывает прямоугольную полоску к открывшемуся участку кожи, посматривая на старшего снизу вверх. Внезапно шутливый тон пропадает из голоса первокурсника. – Ты говорил... что учишься последний год, – разглаживая прохладной ладонью орудие пытки, он вдумчиво смотрит куда-то в сторону, – немного жаль, учитывая то, что я только въехал, и мы познакомились совсем недавно, думаю, что я буду... РЫВОК. – ...скучать. Последнее слово Сяо почти беззвучно рассеялось по пространству маленькой комнатки, заглушенное пронзительным визгом высокоголосого тайца. – АХ ТЫ БЛ*ТЬ! ЖЖЖЖЕЕЕТ! Я ЖЕ ТЕБЕ ГОВОРИЛ НЕЛЬЗЯ НАСУХУЮ! СМОЧИТЬ НАДО БЫЛО! – Я же тебе говорил, что неопытен в «этом»! Таким радостным Сяоджун не ощущал себя с последнего Нового года, в те времена, когда дома оставляли под елкой кучу подарков. Пронзительный визг друга мало чем напоминал рождественские песенки, но слушать его было не менее приятно. Китаец отправляет полоску в урну, берет свое полотенце и смачивает уголок тепловатой водой, мотивируя это тем, что «смочим после, какая разница». Он убирает остатки воска и легонько, больше издевательски, дует на моментально покрасневший участок кожи. – Хъхъ.. У тебя очень красивый голос, Тэн, поступал бы на вокальное. – А.... о .... правда... спасибо... Сбившееся в ничто дыхание напоминало последние секунды жизни астматика, но Тэн все равно выдавил из себя подобие наглой ухмылочки. – После того насилия, которое ты надо мной совершил... ты просто обязан на мне жениться. – Жениться?! Боюсь, мы с тобой не уживемся в качестве супругов, но, как минимум, один поход по магазинам или еще куда-нибудь ты заслужил, – китаец подтянул вверх шорты с колен старшего и, хрустя своими, поднялся на ноги. – Ну что, еще не перехотел заниматься искусством? – Перехотел! Но я обязательно нарисую тебя... в другой раз! – Просто признай, что хочешь еще раз бесплатно меня раздеть, – по-дурацки смеется сосед, приобнимая друга под поясницу и сопровождая в комнату. Это было странно и как-то неправильно, но почему-то от этой странности Тэн чувствовал себя лучше. «Мне больше не нужна помощь в передвижении... Я же дотащил тебя пьяного домой!» – хотел сказать Тэн... Но, почему-то не сказал. Прикрыв за собой дверь, Сяо доводит тайца до кровати и возвращается к своей, поднимая с пола ноутбук, чтобы не дай бог не наступить. В комнате воцаряется тишина, прерываемая лишь шумом ноутбука, скрипом кроватей и мерным дыханием двух ее обитателей. – Эй, Джун..., – Тэн уже некоторое время крутится в постели, не в силах уснуть. Мысли хаотично блуждают по воспаленному мозгу, порождая в сознании одно простейшее слово, которое тихо произносят пересохшие от волнения губы. – Спасибо... «За то, что рядом с тобой, я забываю о том, из-за чего мне было плохо...» – ... и спокойной ночи, Джун. – Обращайся, когда начнёшь обрастать, – усмехнулся китаец, делая вид, что не так понял благодарность своего фактически единственного друга и существа, которое стойко терпит его выходки. На самом деле, его смущало и вводило в ступор нечто подобное. Сяоджун хмыкнул, стараясь не выдавать за этим дружелюбную улыбку, и уткнулся в экран ноутбука. – «Надеюсь, ты не расслышишь этого, но...» Сладких снов, Тэн.