Mai Tai

Первокурсник не успел испугаться. – Тэ.. – одна маленькая буква запуталась в его связках. Он опускает глаза на темно-серую ткань своей водолазки. Маленький металлический кончик обрамляет разрастающееся красное пятнышко. «Чего я хотел?..» Едва белая пелена сошла с глаз, Тэн обнаружил себя, умастившегося на узких бедрах соседа. Железная спиралька прошла сквозь ткань и кожу, но не нанесла существенных повреждений. «Показать, что я не только шл*ха, но еще и истеричка?». «Испортить тебе водолазку?..». Если так, то с обеими задачами Тэн справился на «отлично». А если серьезно? Заколоть китайца… Штопором? Положим, под руку попался не штопор, а удар пришелся немного ниже? Тогда китайцу бы повезло меньше. Так по-идиотски. Мутное изображение руки, вдавливающей острый предмет под тонкую кость ключицы. Пустой взгляд перемещается к лицу первокурсника. Его взгляд рассеян «Двоится ли у тебя в глазах от боли? Или ты так удивлен, что не чувствуешь ее?» Позеленевшее лицо парня намекает на приступ тошноты или головокружения... Или всего вместе. Они оба шокированы. Джун явно не ждал такого… Тэн тоже от себя этого не ожидал. Но это все это длится лишь несколько молчаливых секунд. Безумие Тэна нивелируется дозой адреналина, выпущенной в организм Джуна, когда толчком он сбрасывает на пол спятившего парня. Попытка встать. И невовремя организм вспоминает о боли, награждая китайца настоящим ее приступом. Шаг, пол под подкашивающимися ногами словно становится мягким, и Сяо валится сверху на соседа. Не без усилий приподнимаясь над Тэном, он хватается за запястье руки, сжимающей штопор, с силой прикладывает её о пол, заставляя тонкие пальцы разжаться. Окончательное понимание ситуации приходит лишь тогда, когда таец оказывается обезоруженным. И это осознание вгоняет Джуна в ярость. Он хватает поваленного тайца за горло под самым подбородком. Ногти до крови сдирают нежную кожу, прижимая к полу ебанутую голову. – Только, блять, дернись, – острие, все еще находящихся в руке Сяо, несильно царапая кожу, рисует розовую дорожку от губ до скулы и останавливается под глазницей парня. Джун тяжело дышит. Ждет. Тэн не шевелится, старается заставить грудь не вздыматься так сильно. Для почти обнажённого тела каждая неровность плитки ощущалась как будущий синяк. «Мне не больно... И… Не жаль... Но только не лицо». Один из худших страхов... Остаться изувеченным… Бесполезным. Никому не нужным. Сейчас этот страх был слишком близок к тому, чтобы стать реальностью. Пожалуй ближе, чем в момент падения с пилона и болезненной травмы. Смотреть в глаза противнику неожиданно тяжело, больно, пожалуй, саднит больше, чем от свежей царапины. Поэтому Тэн не смотрит. Находит в себе силы и смелость лишь на то, чтобы стыдливо, медленно отвернуть голову. «Джун... Мне страшно». – Джун... Прости. Я... Прости меня... «Я готов сказать все, что угодно... Просто, чтобы снова быть в безопасности». Тяжелый вздох парня сверху говорит о том, что Сяо поверил, что при ослаблении хватки, Тэн не набросится на него снова, но не в эти дешевые извинения «ну-ну…». Короткий замах. Джун бьет рукой в пол, рядом с головой соседа, вымещая нереализованный потенциал своей злобы. – П*здуй отсюда. Сдавленно дыша, он слазит с парня, усаживаясь возле дивана. От напряжения и так довольно ярко выраженные скулы выделяются еще больше. Кажется, все его внимание переключилось на свое небольшое, но болезненное ранение. Он оттягивает мокрую ткань, липнущую к ранке, начав делать вид, что тайца тут попросту нет. Вздох облегчения. Пожалуй, такой исход был одним из лучших. «Спасибо...». Репутация все еще в опасности. Но, по крайней мере, не здоровье. Поднимаясь с пола, Тэн подбирает свой форменный корсет, с каким-то сожалением смотрит на Деджуна. Первым порывом становится... Предложить свою помощь, чего, заранее предполагая реакцию, делать не стоит. «Кажется... Я... Правда не хотел причинять тебе боль...». – Дай мне... Неделю..., – стараясь быть как можно более бесшумным, Тэн закрывает дверь с обратной стороны, оставляя китайца наедине с собой, дав возможность немного отправиться от неожиданно жаркого свидания. «Надеюсь, ты говоришь о гитаре, а не о следующей попытке убить меня... Хотя ты наверняка купишь ее только для того, чтобы задушить меня ее струнами... Щиплет, блин». Китаец плотно сжимает зубы, чтобы не вздыхать, как подбитый мамонт, при каждом шевелении, задевающем ранку под одеждой. Почти безвольно кивает на слова соседа, которого уже нет в комнате и позволяет себе с болезненным мычанием упасть на спину. Несколько минут без движения и все ощущения притупляются. Обессиленный больше от шока чем от боли, он медленно моргает, глядя вперед себя. – Надеюсь... никто не будет против... если я, немного... – «...посплю». Грудь уставшего от этого дня Джуна вздымается все меньше, пока у него не получается успокоиться. Здесь, посреди красной комнаты, на прохладной плитке «Я очень устал...». Глаза закрываются. *** Покинув комнату и прислонившись к холодной стене, таец осторожно поднимает руку, притрагиваясь к содранной коже на шее. Саднит. «Пройдёт». На лице снова поселяется какая-то безумная улыбка «Пока ключи у меня, сюда никто не сунется… По идее». У Джуна есть, по меньшей мере, час, пока комнаты не хватятся, и кто-нибудь не выдворит невменяемого молодого человека из заведения. В сохранности Сяо Тэн сомневался куда меньше, чем в сострадании. «И что теперь?». Глупо надеяться, что конфликт замнется. Особенно тогда, когда единственный шанс решить что-то словесно был упущен. На автопилоте Тэн дотащился до кабинета начальника, пока его едва функционирующий ум пытался подобрать какой-то удобоваримый вариант решения этого вопроса. Он сменил одежду. Отрешенно уставился на стену. Звук уведомления заставляет достать из шорт телефон. [Ваан: хочу поддержать тебя после выступления! Не пей очень много до моего прихода!] [Ваан: так и знала, что кто-нибудь обязательно захочет тебя уволочь. Если что, я наверху. Приходи!] Конечно же Тэн не придет. Прямо сейчас он не нашел в себе сил даже на то, чтобы вежливо отказаться. Джун все растреплет, непременно. Теперь уже из принципа. Уже этим утром его жизнь в качестве не самого порядочного, но бойфренда самого примерного парня общежития может прекратиться. Тэн начинает собираться домой, вкидывает в сумку рабочие шмотки, косметику, телефон, когда его взгляд вдруг цепляется за яркие пакетики, кажущиеся инородными предметами на фоне общей черноты вещей. Он заглядывает внутрь. … Дошики?! Тот самый небольшой подарок для Джуна, примитивный знак внимания, извинение… Только… «Из моих рук ты…» – мысль обрывается. Таец без раздумий выбрасывает содержимое сумки в мусорное ведро, но еще несколько секунд почему-то стоит, не шевелясь.