Mai Tai

– Тэн... Ты проснулся? – Да... Тишина. Не очень хорошая. Тэн не нащупывает в ладошке чужой руки. Джун встал раньше него? Что-то определенно нехорошо. – Твоя задница себя нормально чувствует? – Так... Могло быть лучше, но... Бывало и хуже, – таец приподнимается, недоверчиво глядит на уткнувшегося в телефон раскрасневшегося соседа, – А... Что? Ты хочешь... – Что?! Нет! Это для Ваан! – Ваан? – что к чему? Тэн непонимающе скукожил мордашку. – Ваан сейчас приедет. И спросила, чтобы... – Хорошо! Я понял, зачем! Ты сказал Ваан, что я, что мы вернулись? – Она просила сказать еще когда найду тебя. Но... Я решил, что сначала ты выспишься. «И на том спасибо». Ваан в самом деле не заставила себя ждать. Со всей дури она замолотила в дверь. – Джун, не открывай! – Джун, лучше открой, если хочешь, чтобы пострадал только он! Сяо секунду прикидывает, кого боится больше. – Предатель... – Зато живой. Тэн с обиженным «пфф» прячется по подбородок в одеяло. Ваан деловито бросает сумочку ему в ноги, усаживается рядом на край кровати и собственнически обхватывает руками его узкую морду. – Не побитый? Лицо целое. А все остальное? Она бесцеремонно утягивает вниз одеяло, в которое Тэн не уверенно вцепился всеми пальцами. – Все остальное... Тоже в порядке, – уверяет китаец, усевшись по другую сторону сдвинутых кроватей. – Да, то есть теперь в порядке. Тэн с благодарностью смотрит на соседа, неловко прячущего взгляд в складках одеяла. «Чего с тобой такое?..». – Теперь... – Ваан хитро щурится, исследуя взглядом обстановку, парней и их общажную вариацию роскошных перин, – теперь... Это после того, как вы сдвинули кровати? – Да... – Нет! – Нет? – Тэн непонимающе оборачивается на внезапный вскрик соседа, аж подскочившего от такого возмутительного заявления. – Нет! – еще раз повторяет он, заставляя Тэна закрыть рот. – Это просто для того, чтобы... – Чтобы... Полагаю, чтобы лежать рядом?.. – Ваан вопросительно приподнимает бровь, с недоверием глядя на Сяо, и тем больше он пытается исправить свою пошатнувшуюся репутацию гетеросексуала. – Да. Чтобы ПРОСТО лежать рядом. – Она поняла, Джун. Ты не гей. И рядом с геем можешь просто лежать. Ты ведь поняла, Ваан? – Да. Я поняла. – Видишь, она поняла. Успокойся и... Поиграй в компьютер. Тайца захлестывает возмущение. Его не нивелирует даже бесценная помощь и поддержка. «Ты, значит... Позволяешь себе целовать меня. Потом позволяешь себе меня... И перед Ваан все равно бьешь себя кулаком в грудь, доказывая свою гетеросексуальность? Как же это жалко, Джун...». Даже если учитывать тот факт, что будь Ваан это действительно интересно, скажи ты хоть сто раз о том, что каждый день скачешь по членам, она все равно предложила бы попробовать что-то новенькое, как минимум, из интереса. Парень в самом деле подобрал свой ноутбук, убравшись за компьютерный стол, оставив Тэна с подругой в относительном уединении. Но недостаточном. – Так, расскажи, что произошло. Ты никогда не делал так... В самом деле. Не делал. И если бы это не было так странно, Ваан бы, как обычно, ограничилась лишь необходимой помощью. Именно поэтому она больше других заслуживала знать обо всем... Но. Тэн косится на соседа. Сосед косится на них. «Боишься, что сболтну лишнего?». Начинает поташнивать от этой трусости. – Я бы немного проветрился. Ты не хочешь сходить на кофе? – Ты платишь. – Само собой. *** Весь рассказ Ваан не смотрела на него. Куда больше она была увлечена объеданием большущей сливочной шапочки с кофе, но так было гораздо проще говорить. И про Сычена, и про одинокую пьянку с холодным душем. Только на том, что случилось после спасения его Джуном, Тэн остановился, присматриваясь к эмоциям подружки. – Кажется, ты больше не сердишься. – Я и не сердилась. Я беспокоилась, но сейчас с тобой вроде бы все в порядке. Все ведь в порядке?.. – С физической точки зрения, да… Но Сычен. – Твой Сычен. Может сделать что-то плохое со своим знанием? – Нет! Не думаю, что он способен на такое. Но он будет относиться ко мне с презрением. – Ко мне половина клуба относится с презрением… К тебе, кстати, тоже. А это, я напомню, такие же работники, как и мы. – Да, но… Ваан упорно не понимает. «Вот бы мне так легко уметь отпускать… Людей, неудачи…». – Тебе важно, как относится именно он? – Вроде того, – Тэн понуро опускает голову «не смотря на то, как я себя повел», – я привык быть для него самым лучшим… – Будешь еще для кого-нибудь. Вот, например я искренне люблю тебя и твои приключения, Седжон, твой сосед… – Не говори о Джуне. «Сейчас я очень злюсь». – У вас?.. – У нас с ним ничего… – Ты можешь играть в невинный цветок, но он сдал вас, не успела я и рта открыть. – Ну и что. У нас с ним все равно ничего... Видишь же. Он стыдится. – Он… – Трус. – Да, но... он совсем малыш … – Предлагаешь отнестись к его поведению со снисхождением? – Я ничего не предлагаю! – возмутилась Ваан, облизывая палочку для перемешивания, – с этого дня ты можешь начать подсыпать в его кофе слабительное с виагрой, пока до него не дойдет. И даже будешь прав, но… Ты сам рассказывал, откуда он и как привык жить. Поэтому лучше не делай так. – Седжон тоже иностранец, – дуется Тэн, укладывая подбородок на сложенные на столе руки. – И ты думаешь, что он всегда был таким? – Не был? Ваан отрицательно мотает головой. – Седжон не был таким ущербным в Этом смысле. Но у него хватало других проблем. Сейчас он совсем другой человек… Но, при желании, он мог бы быть отцом твоему китайцу. – Может он вырос бы нормальным человеком. – Может да, а может не может. А может пойдем прогуляемся? Чувствуя, что самая тяжелая часть разговора окончена, Ваан поднимается из-за стола. Телефон мешает Тэну ответить новым сообщением. – Тэн... Ты чего завис?! – Ваан требовательно повышает голос. – А? Нет. Просто, – не читая сообщение, таец смахивает его вверх, откладывая на потом, – староста. Не помню, когда в последний раз он писал. Тишина. – Тэн, – скоро у тайца начнется аллергия на собственное имя, – я тоже была студенткой... Старосты просто так не пишут. Ты ходишь на учебу? – Может быть… Иногда. – Если тебя выкинут... – На последнем курсе не выгоняют, – он легкомысленно закидывает телефон в миниатюрную сумочку, – но… Ты на всякий случай, не говори Седжону. *** – У тебя более трехсот часов пропусков. Староста встречает Тэна не в самом радушном расположении духа. Сам Тэн выглядит немногим лучше. Не выспавшись, потому что пришлось непривычно рано брести на учебу, он едва разлепил глаза у входа в хореографический. – Я знаю... я болел, – ответы были продуманы им накануне, и не сказать, что являлись неправдой... доля правды в них таки была. – Сколько из них ты болел? – Ну... месяц после травмы. Потом был освобожден от нагрузок еще... некоторое время... – Прошел семестр. Ты был на занятиях в его начале... и вот вернулся к их концу. Ты пропустил всю программу. – Я все отработаю... – Сейчас не ты решаешь, отработаешь ты или нет. – В смысле?.. – В прямом. Я прикрывал тебя, сколько мог. Больше не могу. Комиссия рассмотрит твою ситуацию и примет решение. Будь готов объяснить причины своих пропусков и предоставить справки, подтверждающие твою болезнь и освобождение после. *** Комиссия... Перед кабинетом их было трое. Одного юношу Тэн знал. Способностей ноль, знаний ноль и в то время, когда Тэн еще учился, этого экземпляра постоянно ругали, что с его уровнем ему стоило бы ночевать в залах. Видимо, не ночевал... Другой парень был тайцу не знаком, однако выглядел хорошо. Кто-то из обеспеченной семьи. Внутрь они вошли разом. В светлом кабинете было лишь три стола, пугающе совмещенных в один сплошной, за которым восседало, очевидно, три члена комиссии. Один из них, короткостриженый мужчина с глубокими вдумчивыми морщинами на лице, им сдержанно кивнул. Двое других – помоложе, были заняты своими делами, перебирая бумажки с мрачными, отсутствующими лицами. – Расскажите о причинах своего отсутствия, – заговорил первый, надевая на нос очки. Вероятно, директор. – Я работаю. Тэн поворачивается на голос. Тот самый бездарный студент. – Вы с первого курса говорили нам стремиться найти работу, – парень как ни в чем не бывало продолжает, – потому что потом будет сложно, я нашел. Сразу все было хорошо, но от нас ушел сотрудник, сменился график... Никто не станет ждать меня, пока я закончу университет. Тэн закусил губу. Он тоже... нашел работу. Только его работа в качестве отмазки не сработает. Более того, теперь это будет выглядеть подслушанное оправдание. – А у меня была травма... – он тихо подает голос, пока и эту причину не «забрали». – У вас есть справка? – Есть... – Давайте ее сюда. Тэн вздыхает. Сейчас все посыплется в пух и прах, но справку подает. – Так, смотрим, – мужчина поправляет очки, внимательно вчитываясь в текст, – Насколько я вижу, эта справка освобождает вас от занятий всего на месяц. Дальше вы должны были посещать лекции и хотя бы присутствовать на практике. Что скажете? – Я думал, в этом будет мало смысла... если я не смогу полноценно танцевать... – Вы думали. Есть положение, согласно которому студент обязан посещать занятия. – Я знаю... – Знаете... хорошо, что знаете. Тем не менее, у вас нет бумаг, подтверждающих уважительную причину пропусков в течении семестра. Я подготовлю приказ об отчислении. – Но... я... СДАМ ВСЕ ЭКЗАМЕНЫ!!! Земля уходит из-под ног. Серьезно? Так бывает? Тэн не верит в то, что услышал. Все говорили, что на последнем курсе никого не отчисляют. Тэн сам так говорил. И его все-таки отчислят? Именно его? Как сказать об этом Джуну... Ваан... – Прошу вас... Можно я сдам экзамены? – голос дрожит. Тэн растерянно опускает голову. – Я хорошо подготовлюсь! Пожалуйста, разрешите мне... – слезы текут по щекам. От этого стыдно, хочется вылезть из тела, снять кожу, будто это не он... ни при людях... Ни в этом холодном кабинете... – Читтапон Личайяпорнкул. – А? – У вас неделя. – Что?.. – Неделя, чтобы закрыть все долги. – Спасибо... *** – Тэн…? Ты чего пришел? Выходной… Тэн следит за парнем, натягивающим плотные нейлоновые чулки. В его лице читается что-то между негодованием и недоверием. «Сегодня день дураков?..» Или кто-то сверху решил, что ниточка, отделявшая тайца от нервного срыва настолько ничтожно изношена, что оставлять ее так негуманно по отношению ко всей нервной системе. – Нет… рабочий. Меня никто не просил поменяться. – Да? А меня просили выйти. Спрашивай Седжона. От тайца небрежно отмахнулись. «Что ж, так и сделаю». Ходить в кабинет начальника, пусть и горячо обожаемого, процедура в крайней степени нервная. С залета Сычена в клуб ничего не идет хорошо. Ни в общаге, ни на учебе, ни на работе. И чем ближе кабинет, тем сильнее Тэн проклинает ту злосчастную ночь, и себя заодно, что не уснул вечным сном, пока это можно было сделать безболезненно. Седжон привычно копошился в ноутбуке. Слегка лениво, как и положено в первой половине недели. – Мне сказали, у меня выходной! – готовившийся яростно отстаивать свои права Тэн застревает в дверном проеме. Мужчина отрывается от экрана, а у тайца резко пересыхает в горле. – Это какая-то накладка?.. – Если хочешь поговорить – войди и сядь. Невозмутимость в голосе начальника, как и отношение к произошедшему как к должному, ввергает в ступор. Тэн заходит. Игнорирует уже полюбившийся диван, предпочитая кресло по ту сторону начальничьего стола. – Так… Что ты хотел узнать? – Я уже сказал, что меня сегодня сняли со смены, – терпеливо объясняет еще раз, чувствуя, что над ним издеваются, – это какая-то ошибка или что это? – Нет, не ошибка. – Хорошо. Тэн ждал объяснений. Их не следовало. Становилось всё тревожнее. – Так… Что тогда? – Я снял тебя со смен. – Со смен… всех?! Я не понимаю. – В последний раз ты просто ушел. Снова. – Я оставил сообщение… Иногда бывают проблемы с ногой… – Значит ты не можешь работать. – Могу! Хочется бить кулаками воздух и топать ногами. Но с Седжона такие манипуляции только разозлят. Поэтому Тэн лишь воинственно задирает подбородок. – Тэн. Это несерьезно. – Я могу… Ничего не осталось кроме как настойчиво повторять эту не внушающую доверие мантру. – Седжон… Я. «Больше не буду?», – как следует поступать, когда кредит доверия исчерпан? Можно только прямо спросить у того, кто так щедро раздавал эти кредиты, – что дальше делать? – Будешь работать… – пожимает плечами мужчина, откладывая в сторону какой-то листочек. Снова не смотрит. Как всегда бывает, когда мужчина пытается не прогнуться под чьей-то капризной мордашкой, –…Согласно своей должности. – То есть… Танцором? Я и есть… Все тут либо официанты, либо хостесы, либо гоущики. Конечно же, никакого эскорта в неприличном его понимании. – Точно. И ты пока единственный, кто действительно умеет работать с пилоном. Поэтому, когда ты убегаешь посреди смены – ты срываешь программу. И даже твои способности уже не оправдывают того, почему ты всё еще не уволен. Смутно начиная понимать, к чему идет этот разговор, таец неосознанно мотает головой. – Раз во время номера твои «травмы» все еще напоминают о себе, – взгляд мужчины, внезапно обратившийся к Тэну прямо, говорит о том, что пора прекращать цирк этот с конями и скачущими на них отмазками, – значит, на данный момент не можешь себе позволить выступать на сцене. Пообитаешь пока в зале… Еще один «зырк», говорящий «ты помнишь, что он есть?». Есть. Но Тэн едва ли помнит в деталях, как он выглядит. – Поучишь ребят себе на подмену. Подтянешься сам. Меж извилин проползает гадкая змея, шипящая: «На подмену… Или за замену?». Проскальзывает мысль о том, что это всего лишь наказание за недисциплинированность, за то, что из раза в раз Тэн подводит всех. Уважения к Седжону хватило, чтобы не высказывать этого предположения вслух. – Ты, правда думаешь, что кто-то ко мне пойдет? Ты же сам знаешь… Как я с коллективом. К тому же, ни в этом, ни в любом другом клубе Тэн практически не видел искреннего интереса к пилону. Если поразмыслить, затраты на тренировки не конвертируются в сверхвысокий интерес клиентов. Тэну просто повезло прийти в «профессию» с уже готовыми навыкам. Скачи он на членах изначально, едва ли его тянуло лишний часик поучиться танцевать на пилоне. – Не знаю. Напиши в рабочий чат. – У нас есть чат? …