Санта

Тяжёлые ветви били по красному сюртуку, оставляя за собой когтистый след. Не обращая внимания высокая фигура решительно ступала по тёмному лесу. Снег под ее туфлями скрипел, разрезая тишину, да так, что все животные в округе разбежались, а нечисть попряталась в самых чёрных тенях. Она точно знала, кому принадлежит этот нетерпеливый шаг, и даже пожалела старого лесничего. Синий мужичок, напившись меду, решил проверить свою меткость, запустив пару шальных в, как ему показалось зверя. *** Забредя в чащу, великан раздраженно отряхнулся от снега, что любезно свалило на его голову молоденькое деревце. Ему следовало бы вернуться, если он не хочет встретить клоуна всея сочельника, возможно, по пути избавиться от той лживой кикиморы. Однако, к его везению! После долгих скитаний он уловил оскорбительно сильный Рождественский дух. Глупые эльфы! Только и могут что служить да прятаться, да и с последним у них худо. Обойдя три сосны, типично зачарованные на его нескромный вкус, великан вышел к одинокой деревушке. Дома в ней, не сказать что малы, но и жить в таких человеку было бы неудобно. Через некоторые даже прорастали гигантские ели, но находчивые жители соорудили себе дополнительные этажи, к которым вели винтовые лестницы. От напыщенного сладкими ароматами воздуха великан чихнул. Вся мишура попадала. Но рождественский черт не обратил внимания на свою маленькую пакость. Будь у него больше времени, он бы сделал что-то более утонченное, подстать ему, а не низкопрофильному бесу с окраин. По лесу прошелся звук, напоминающий треск льда. То был ветер. Видать, уже начал сносить барьер на опушке, спеша предупредить о нежеланном госте. Взор великана устремился к одной конкретной хижине. Она, третья с конца, была вся кривая, с прогнившей крышей и щелями в стенах. Можно с уверенностью сказать: крепко затворенные окна не пропустят холода! Дымоход закрыт. Недовольно прицокнув, великан оценивающе посмотрел на дверь. Разбить её в щепки для него ничего не стоило, но ему хотелось… — Ты Санта? — послышался тихий голосок. Из приоткрытого окошка светились любопытные зелёные глаза. — Почему ты так решил? — мужчина осторожно присел, всматриваясь в круглое лицо. Он мог бы найти ребенка милым, пунцовые тряпки стали бы идеальным украшением над входом в его обитель. Заостренные уши оживились при вопросе. — Ты большой, в красном, — мальчик по одному загибал пухлые пальчики, — а! И ещё ты спрыгнул с крыши! На последнем восклицании он, будто что-то вспомнив с тревогой оглянулся и прислушался. Зелёная копна подпрыгнула при движении. — А ты не глуп, сколько тебе лет, маленький…? — Изуку, и мне пять. Я уже большой, — покраснел мальчик. «Для дитя обычного эльфа ты и впрямь великоват». Непослушная прядь упала на глаз, когда внимание вернулось к великану. Тот неожиданно протянул руку и заправил её за ухо, продолжая смотреть в душу. Мальчик от такого немного смутился, опустив глаза на, казалось, очень мягкий шейный платок. Теперь оказавшись на одном уровне с ним, ребёнок захотел его потрогать. Но не стал. В Изуку на самом деле закрались сомнения, что мужчина перед ним — тот самый Санта. Где его мешок с игрушками? Борода? И почему у него длинные уши? Мама говорила остерегаться незнакомцев, и где бы они вдвоем не жили, она запирала все окна и двери. Но самое ужасное это прятки под Рождество, от которых мальчик жутко уставал. Целыми днями они не выходили на улицу, даже по очень важным делам, а мама следила за каждым его шагом, словно он мог исчезнуть в любую минуту. Сегодня, к примеру, она, не дождавшись ответа, бешено вбежала на кухню и оттолкнула его от окна. Было очень больно, даже синяки на руке остались. А Изуку всего-то хотел узнать, зачем старуха стучит по их крыльцу! — Изуку, — подтвердил великан, — я и впрямь Санта. «О, если бы ОН это услышал!» Эти человечки, преемники его брата, всегда умудряются угрожать его влиянию, его кропотливо построенной репутации. Особенно в этом преуспел последний. Скачет, словно кролик, вот уже с полвека, заражает души светом. Даже самый элегантный цвет превратил в посмешище! — У тебя нет бороды, и уши, как у гоблина, — прищурился ребенок. Великан замер в прострации. Добавьте щепотку брезгливости в его взор на мальчика от последующей мысли. «И теперь я должен доказать… это». — Ты хорошо воспитан, верно, нельзя доверять первому встречному. Похвально, — выставив ладонь, он, подражая, загнул палец. — Бороду мне выдумали сказочники. А уши? — склонившись перед лицом мальчика и прикрыв рукой губы, словно бы рассказывал секрет, прошептал, — я на самом деле эльф, просто не такой, как все. Как ты. Глаза ребёнка в ещё большем неверии сузились, но в глубине зеленого омута заиграл огонек предвкушения. Что с удовольствием подметил великан. — А подарки? В ответ из широких ладоней вылетели янтарные огоньки. — Я же волшебник, мне ни к чему мешки и сани, — Изуку завороженно наблюдал за танцующими светлячками, потянувшись к одному. Большая рука остановила меньшую, — ат-а, это… не твой подарок. И впрямь, душа, покинувшая мир в муках, не самая хорошая игрушка для ребенка. Во всяком случае его упрямой женушке не пришелся по нраву такой юмор. Вот однажды, приятным вечером, а вечера с живыми всегда приятны, он рассказал ей забавную историю. Про то, как превратил капризную девчонку, доводящую бедного кролика до смерти, в того же ушастого, и как позже вся её голодная семья наелась вдоволь. От чего-то женушка его перестала есть крольчатину, да и вообще от мяса отказалась. Ах, сколько приятных воспоминаний! Мальчик поспешил извиниться, вытащив руку из цепкой хватки. Ему бы хотелось, чтобы Санта поскорее ушел. Не с такой злобной ухмылкой он себе его представлял. И вдруг мама проснётся? И словно по сигналу в самой дальней комнате заскрипели кроватные пружины. Двенадцать… Настенные часы тревожно забили полночь. Послышались торопливые шаги. …одиннадцать… — Знаешь, я ведь не просто так к тебе пришёл, — снова обратил на себя внимание великан, внезапно вытащив малыша из окна. …десять… Испугавшись высоты, Изуку прижался к накрахмаленному жилету. На тело упало что-то тёплое. Из-под тяжёлой ткани выглянула зелень. Он и не понял, как оказался у Санты на груди. …девять… — Видишь ли, — великан, прижался щекой к виску ребёнка, не сводя взгляда с распахнутого окна, — я давно искал… Преемника! …восемь… Изуку почувствовал широкую улыбку на чужом лице. …семь… — Тебе ведь читали подобные истории? В них Санта всегда выбирает себе в ученики не таких, как все, верно? …шесть… Неразборчивый шепот донёся из домика. …пять… Оглушительный гром сотряс округу. …четыре… — А ты, мой мальчик, ты самый особенный. …три… Резкий порыв ветра растрепал волосы малыша, оставляя позади отчаянный женский крик. …два… Великан, ещё крепче прижав ребенка, ловко увернулся от всё наступающих древесных рук. Те, будто одержимые, хотели вернуть свое. …один. Луна исчезла. Из заменивших ее туч осколками падал снег. Изуку вздрогнул и закашлялся, воздух в этом пустом месте ощущался непривычно. Более тяжелым. Его большие и испуганные глаза встретились с довольными красными. Лёгкой и непринуждённой походкой великан продолжил путь, поглаживая ребенка по спине.