Тихий шторм

На корабле пахло древесиной, кровью и дорогим вином, но вот запах вина шел в основном из каюты Капитана. Рыжеволосого, поцелованного солнцем, Капитана, который так хотел полюбить кого-то, так жаждал ощутить то прекрасное чувство жара в животе, и совсем не боялся отказа. Видимо, настолько сильно желал, что Господь, если тот есть, решил исполнить эту простую, но заветную мечту юного Капитана, послав ему, кажется, самого ангела? Хотя...это ведь простой отрок. — Что он...делает на корабле?.— Дазай оглядел палубу взглядом, одной рукой держа на руках раненного в руку юнца, с белой кожей и темными, словно само дно океана волосами, кончики передних прядей с кожей почти сливались, но не слишком. В другой руке была сабля, которую Осаму держал небрежно, словно это не оружие, а детская игрушка.— Я нашел его за переулком. Он ранен. — Блять, когда ты в святые заделался? Всех подряд подбирать. — Ой, он первый! Ты посмотри на него, Чуя, какое личико!~ — Тц...на корабле я Капитан, Дазай. — Как скажете, Капитан зануда~ Осаму отнес юношу в свободную каюту, положил на койку и вышел, дальше Накахара сам разберётся.— Пойду перевяжу его рану, а ты ищи остальных, пора отплывать. — Да, Капитан.— Осаму сошел с корабля, направившись в глубь небольшого городка, на поиски экипажа. Рыжеволосый лидер вошёл в каюту, оглядел ещё, слава кракену, живое тело, и принялся перевязывать рану.— Кто ж тебя так, на вид совсем ребенок. — Мне 20. — А?!.— Капитан, не закончив перевязку, отпрянул от юноши в испуге.— Ты в сознании? — Да, ещё когда тот парень говорил с вами со мной на руках, я был в сознании. — Тот парень - Осаму Дазай, но можешь не запоминать, он придурошный. Я Накахара Чуя, Капитан этого судна. — Рюноскэ Акутагава. — Почему ты ранен? Помнишь хоть?.— Рюноскэ сел на край кровати и потёр руку, место ранения. Пару минут тот молчал, Капитан терпеливо ждал ответа, может тот просто пытался вспомнить, или не хотел говорить? Не понятно.— Отец выгнал меня из дома за...не важно, в общем, так я оказался на улице, а вот рана...— выдох.— Спустя время отец стал меня искать, видите ли, матушка заставила его, вряд-ли он бы отправился на мои поиски по своей воле. Нашел меня за переулком, я сидел на старом мешке, что был наполнен, кажется, песком, он схватил меня за запястье и стал вести обратно, но я не хотел, не мог больше терпеть того, что происходит дома и...он, взяв кусок стекла с земли, вонзил его мне в руку от злости. У него всегда были проблемы с гневом.— замолкнув, в каюте, кажется, стало тише обычного, вода под кораблем, разговоры людей, птицы, все стихло. Капитан перестал дышать, никогда ему так быстро не открывались, словно внезапно открывшееся окно от порыва ветра, и только сейчас его получилось захлопнуть.— Что за причина, по которой он тебя выгнал?.— не тактично, но мало ли, в конце концов, он на его корабле.— Я полюбил парня. Сердце Капитана замерло на секунду.

***

— Пап, я... — Рот закрой! Отродье, как тебя земля носит, грязное животное...— крики эхом доносились в помещении с высоким потолком, роскошной люстрой и...это ведь не важно, да? Совсем нет, важен мальчик, стоищий на коленях перед отцом, с покрасневшей от удара щекой, который пару секунд назад так же эхом пронесся в ушах, словно звон.— Не могу поверить...пошел вон, и не возвращайся. Никогда. Рыжеволосый, поцелованный солнцем юноша, ушел из дома той ночью, из-за одного, единственного, первого и последнего(?) поцелуя с парнем.

***

— Можешь оставаться столько, сколько захочешь. — Спасибо вам, Накахара-сан. — Просто Чуя, ладно?.— поглаживая бледную, фарфоровую кожу спины, рыжеволосый чувствовал то, что так давно хотел почувствовать. Тепло в животе. Сильная, безумная, сумасшедшая симпатия. Может, когда-нибудь станет чем-то большим. Корабль отплыл, а Осаму стоял у двери в каюту, где были влюбленные.— Я жду, Ацуши-кун! — Как вы...они только день знакомы! Нечестно! Это темная магия? Признавайтесь, Дазай-сан. — Эх, Ацу-кун...зачем же ты так? Этому есть простое название - любовь, ну и ещё знание вкусов нашего Капитана.— беловолосый с обиженным личиком протянул старшему мешочек золотых. Ха, победа!