Что такое любовь?

      На связь не выходили ни Чифую, ни Кейске, причём почти одновременно и всегда очень вовремя. Хотелось выяснить и узнать, что происходит, но больше чем неделю никто из них не приезжал, даже трубку не брали: полностью и целиком игнорировали всеми средствами и силами мои смс. Было почему-то невероятно больно и обидно от осознания всей мерзопакостности ситуации, от её влияния на меня, от пустоты, что забилась глубоко в душе, вырываясь наружу. Всё это время я ещё считала, думала, надеялась на свою нужность хоть кому-то кроме Эмы, не родной мне тети-сиделки и сестры в этом мире, но, видимо, сильно ошиблась, сделав поспешные выводы. Я была разочарована. Третьего августа вечером я решила собраться на фестиваль, который проходил в районе Сибуя, возле храма Мусаши и многоэтажных домов. Все-таки сидеть дома целыми днями, только и делая, что прокуривать старые пожелтевшие обои и пытаться рвать струны на гитаре — не лучший вариант, как по мне, — стоило развеяться. Одежды праздничной, конечно, у меня не было. Всё слишком тёмное, невзрачное, серое, достаточно неприятное. Не люблю яркие, пёстрые оттенки, что свербят глаз, даже ради такого мероприятия не готова их надеть, поэтому бегло пробежалась по своему шкафу, вновь и вновь убеждаясь в скромности имеющегося гардероба. Катастрофы помогла избежать мне Тётя, дав на временное ношение своё голубое с серыми цветами сакуры старое кимоно, с белым поясом и длинными белёсыми рукавами. Выглядело, конечно, отвратительно, но наряд такой, какой есть, ничего с этим не поделать, а исправлять что-то поздно. Над причёской заморачиваться сильно не стала: оставила обыкновенные распущенные волосы, а белые непослушные пряди заколола заколкой. Подкрасила чёрной тушью ресницы, а губы — гигиеническим блеском. В принципе, в совокупности всего вместе взятого, смотрелось весьма неплохо, даже, я бы сказала, хорошо. Кимоно перестало пережимать талию до болезненного натиска и покраснений, а образ мне очень шёл к лицу. Улыбнувшись в зеркало, я вышла из дома, попутно набирая номер Эмы, которая обещала встретить меня прямо на входе. Я для всех повешу объявление, Что душа закрыта на учёт. И начну тихонько обновление Мыслей всех своих наперечёт… Не стучите в дверь, она закрыта. Не пытайтесь вы взломать засов. Знаю я, что чувства не забыты… Но сегодня нет ни сил, ни слов… Просто в магазинчике душевном Весь запас закончился сполна. Не осталось счастья на прилавке. Не осталось света и тепла… Лишь остались горести и беды… И всё это надо выметать! Так что здесь закрыто до обеда… А потом откроется опять…

…2005 год. (Начеркала дома перед выходом. Уверена, сегодня будет прекрасный день…)

— Знакомься, это Такемичи и его… м-м… девушка, Хина, — Эма дружелюбно улыбнулась, показывая рукой на стоящих рядом. Они переглянулись, удивлённо повернув свой взор на меня, но одновременно опомнились, пустив пару неловких шуток и так же одарив неловкой улыбкой. Это показалось мне действительно милым, ведь они так гармонично смотрелись и явно дополняли друг друга. Помахав Дракену, который, будто личный телохранитель, склонившись над Эмой, почти не слушал наши диалоги, я ушла чуть вперёд, удивляясь всей красоте этого места. Идти в одиночестве, конечно, было некомфортно, в какой-то степени неприятно, натыкаясь чуть ли не носом в жадные поцелуи девственных пар за каждым поворотом, но и другого варианта у меня не было: Эма шла под руку со своим обожаем Рюгуджи, а Хината с Такемичи убежали чуть вперёд, так же разговорившись о чём-то своём. В груди почувствовала болезненный укол, что жалил каждый раз с новой силой. Представив рядом с собой, например, Кейске и Чифую, что весело бы обсуждали насыщенные по сей день темы и кушали данго, на душе сразу становилось теплее, но ненадолго. В голову вновь и вновь врезался момент последних двухнедельных событий, когда ни один, ни другой парень не выходили на связь. Это, пожалуй, был самый болезненный укол за весь вечер. На улице шёл беспрерывный ливень, холодный, свинцовый, непрекращающийся. Он бил по одежде, волосам, отчего те почти за минуту стали мочалкой. Тушь растеклась по лицу, а нарядное платье превратилось в мокрую тряпку. Вытерев одним краем рукава потёкшую косметику, я шмыгнула носом, чувствуя прохладу по телу. Подул небольшой ветер, который заставил чуть охладить рассудок, а мурашки по спине вновь пробежать. — Простудишься, Рей, — грозно указала мне Эма, встав рядом и накинув на меня небольшую накидку цвета морского бриза, схожую с собственным нарядом. Я улыбнулась, прижав ткань ближе к телу, укутываясь. — Ты не взяла сменой одежды с собой? — Её лицо выражало искренние переживания, но я отрицательно завертела головой, всматриваясь в грозовое небо. — Всё нормально, правда. Думаю, я пойду домой, — беззлобно отозвалась я, собираясь повернуться в противоположную сторону, как почувствовала чужую мягкую и тёплую руку на своей, что заставила меня остановиться. Я вопросительно вскинула бровь, тем самым обращаясь к подруге с нотой недопонимания в глазах. — Как насчёт того, чтобы мы с Дракеном проводили тебя? — улыбнулась Эма, потянув меня на себя. — Ну же, не отказывайся, пожалуйста, мы в последнее время слишком редко видимся… Я не смогла отказать подруге в просьбе, поэтому, приглушённо вздохнув, направилась вслед за подругой, подбирая своё намокшее до последней ниточки платье. Хината и Такемичи ушли примерно полчаса назад куда-то в лес (подробности, зачем и для чего, мне не особо интересны). Да и пообщаться как следует на таком шумном и пыльном сборище людей не получилось. Наверное, не стоит волноваться, они хорошо проводят время. Мы шли по неосвещённой фонарями аллее, где буквально справа от нас расположился густой лес широколиственных деревьев: дубов, каштанов, бук, клёна и берёз. За этим лесом парк, а потом уже фестиваль, который, по всей видимости, пришлось прервать из-за непогожих условий. — Может, позвонить Хине? — обеспокоенно спросила Эма, поворачивая голову в сторону Рюгуджи, пробегаясь глазами по его лицу. В них читались доли страха и волнения, но она это упорно скрывала, теребя ручку зонта, по которому капля за каплей стекали струи прохладной воды. — Льёт как из ведра. Они, наверное, пошли по домам, — спокойно ответил парень, смотря прямо вдаль на кривые лужицы дороги. — Дракен! — позади нас оказался высокого роста парень, совершенно мне не знакомый ранее, если только мельком на собрании где-то видела, не более. Грозный, устрашающий взгляд бурых глаз буквально сверлил блондина злобой и ненавистью, а костяшки кулаков побелели, ногтями впиваясь в кожу рук. Брови сведены к переносице. Он настроен серьёзно. — Привет Пэ, чего тебе? Даже пояс повязал, — так же спокойно, я бы даже выразилась умиротворённо, продолжал Рюгуджи, склонив голову, смотря прямо собеседнику в глаза. В них же не читалось злобы или агрессии, даже наоборот, редко выявленный у такой персоны как Дракен добродушный огонёк, видимо, хорошего настроения. — Отчего такая серьёзная мина, Пэян? — тишина. Лишь звук громко падающих капель на асфальт раздавался в ушах. Тревожность нарастала. Переспрашивать ранее заданный вопрос Эма, по всей видимости, не стала. — Эма, возьми и отойдите подальше. — Отдав свой зонт, парень закатил рукава, угрожающе и, видимо, с серьёзными намерениями направляясь в сторону Пэяна. Тот даже не шелохнулся от действий блондина, которых он, судя по всему, ожидал. — Пэ, ты всё ещё не можешь это принять? Я теперь тебе не нравлюсь. Подерёмся? Я готов. — Дракен встал буквально в метре от своего неприятеля, в опасной близости, задерживая взгляд у того на лице. Мы наблюдали за всем этим со стороны, не желая ввязываться в мужские разборки. Эма как-то ранее уверяла меня, что в Тосве нет никого сильнее Рюгуджи, кроме самого Майки, но он исключение из правил. Вдруг, резко, даже не до конца поняв, что произошло, Эма закричала имя блондина, нарываясь к тому подбежать, но было слишком поздно. Гигантская деревянная бита размером с две мои головы замахивалась прямо на Рюгуджи, а траектория была построена ровно на его собственную голову с косой. В глазах всех нас троих читался ужас, страх, отчаяние. Даже сам парень не ожидал такой подставы со стороны уже бывшего товарища. — Дракен! — Спустя примерно десять минут, которые оказались для нас с Эмой исчадием ада и вечностью, на помощь прибежали Мицуя и… Такемичи. Они оба были впопыхах, видимо, действительно торопились. Но откуда они узнали про покушение? — Здарова, Мицуя, Такемичи… — по лицу и волосам блондина капля за каплей стекала алая, жертвенная кровь, а тел на асфальте становилось всё больше. Парни были разбросаны на земле, словно кучка мусора у давно заброшенной помойки. Запах, конечно, стоял ужасный: пота и липкой, солоноватой жидкости. Она, словно змея, растекалась по лужицам, оставляя за собой неаккуратный след. Кровь. — Пэян, сволочь… Какого чёрта ты снюхался с Мёбиусом? — начал диалог с не самой дружелюбной ноты парень с короткой стрижкой, проколотым ухом и лиловыми волосами цвета глицинии. Дальше же всё было всё как в тумане… Я не помню подробностей, лишь отрывки, например то, как Дракен бессильно свалился на землю, склонившись над ней, придерживая окровавленную голову руками. Или внезапное появление Майки на своём байке, когда казалось, что спасения нет, как и выхода из такой непредвиденной ситуации. — Оу, вот это да, значит у Майки соображалка работает… — в этот момент все мои мышцы на спине, руках, ногах, животе напряглись с такой силой, что остановили бы, думаю, любого парня на потасовках. Кого-кого, но эту персону увидеть здесь перед всеми нами я явно не ожидала. Он держал в левой руке сигарету, совершенно безразлично оглядывая взором затуманенных табаком глаз и дыма описуемую перед ним картину. Оказалось, что никто кроме меня его не знал, впервые видели. Меня это слегка удивило, но я лишь сильнее напряглась, взяв за рукав Эму и чуть отведя её назад. — Как уныло… — выдохнув из лёгких знакомый дым, полушёпотом произнёс Ханма, медленным размерным шагом направляясь к Майки. — Не так уж важно кто я. Я сейчас за командира Мёбиуса. Фамилия Ханма. — Ты тот мерзкий тип, что дёргает за ниточки? — с презрением и некой долей отвращения спросил блондин, прищуриваясь и, видимо, выходя в наступление. Не успел Шуджи сообразить, как нога парня напротив летела прямо в его напыщенную морду, что сильно раздражала своим спокойным видом. Он уклонился двумя руками, выставив перед собой крест. Непотушенная сигарета упала прямо в лужу. На лицах всех присутствующих выражались две эмоции: шок и паника. — К чему такая спешка, Майки? Я хочу уничтожить Тосву, и ваш внутренний конфликт был бы мне на руку, но… и так сойдёт, ведь теперь я могу собственноручно прикончить непобедимого Майки!.. Здесь весь Мёбиус — сотня человек, а Свастонов только четверо. Я раздавлю вас, словно мошек на подоконнике… Кажется, мои опасения были весьма оправданы. Нельзя было ожидать ничего хорошего от этих двух парней. «Кстати говоря, куда подевался тот очкастый блондин?.. Который был в прошлый раз с Шуджи…». Но мои раздумья прервал оглушительный рёв двух сотен мотоциклов, по всей видимости, направляющихся прямо в эту сторону. По телу пробежались мурашки, а на душе заметно полегчало. Я выдохнула. Эма схватила меня за руку, сжав ту до побеления собственных костяшек, а я улыбнулась краем губ, прикрыв веки. Свет фар байков буквально ослеплял, а парни в чёрной форме окружили нас со всех сторон, язвительно и довольно улыбаясь врагам. Бой незакончен. Мы явно одержим победу. — Блин, устроили представление… — Возглавлял всю собранную банду высокий, крупного телосложения с ажурной лысиной на голове парень, видимо, капитан какого-то отряда, к сожалению, мне неизвестного. — Со своими мне не улыбалось драться. — Но против Мёбиуса можно побеситься от души… — закончил за другим ранее известный мне Нахоя, с розовыми кудрями и заразной улыбкой. Человек, который всё это время шёл чуть поодаль, заставил моё сердце несколько раз остановиться, а затем снова непрерывно биться в учащённом ритме, пульсируя и ударяя с неимоверной силой по рёбрам. — Значит, сегодня их надо вынести — и все дела. — Голос, который я не слышала больше недели, заставил мои зрачки сначала сузиться от удивления, а затем расшириться от недалёкого понимания. Я краем губ незаметно улыбнулась. — Вся Токийская Свастика в сборе, тупая скотина, — произнёс брюнет и завязал волосы в тугой хвост, довольно ухмыляясь и скрестив руки на груди, в ожидании кровопролитной битвы. Рядом с ним стоял Чифую, по всей видимости, серьёзно оценивая происходящую ситуацию. Мне захотелось подбежать к парням, обнять их так крепко, как я не обнимала ещё никого, но испуганный взгляд Эмы и стрессовое положение чисто физически не даёт мне воспользоваться таким шансом. Я вздохнула, отходя с подругой чуть подальше. Не стоит лезть в такие опасные потасовки, учитывая и то, что драться мы не умеем, что уж говорить о наших на сегодняшний вечер нарядах. С азартом и игривым блеском в глазах у обеих группировок начался бой: кровожадный, опасный, но со стороны схожий на ребяческую драку или войнушки, во что часто любили играть дети во дворах. Я не отрывала глаз с Кейске, чьи движения были словно механические — идеально отработанные. Он постоянно будто насмехался над соперником, что в разы слабее его самого, нанося удар с ноги прямо по лицу бедного. Картина завораживающая — ничего не скажешь. Чифую был рядом, постоянно на подмоге: либо защищал, либо отклонялся. Они работали в команде, как всегда. Чем-то со стороны всё это походило на шахматное поле, с разложенными по нему королями, ферзями, ладьями, конями и пешками. Кто-то побеждал, кто-то проигрывал. Кто-то лежал без сознания несколько минут, пока ему не отдавливали всё лицо, руки и ноги. Кому-то же везёт так же, как и капитанам и их помощникам. Я смотрела на всё это с неясным удивлением, поражаясь тому, что не смогла лицезреть ранее.