Какао с корицей

Ненавижу зиму. Кто вообще может любить холод, снежинки, которые так и наровят залететь в лицо, гололед и сугробы по колено? А, погодите, я знаю такого человека. Я живу с ним уже три года… Захожу в подъезд, радуясь, что скоро окажусь в теплой квартире. Нервно кручу в руках ключи, в ожидании лифта. И, о Боги, он приезжает. Створки еле как открываются и так же закрываются. Противный скрип сопровождает меня всю поездку. Но, наверху мои молитвы о том, чтобы не застрять, были услышаны, и я со спокойной душой переступил порог квартиры, но тут же напрягся. Была идеальная тишина. Так, и что это белокурое чудо задумало на этот раз? Обычно, если Эльза куда-то уходит она, если и не звонит, то отправляет смс, следовательно, она должна быть дома. Но эта оглушающая тишина напрягает. Не играет музыка, не бормочет телевизор, не слышно звуков с кухни. Да и Эльза не любитель дневного сна. Медленно пробираюсь к спальне и, открыв дверь, облегченно выдыхаю. Она действительно спит. Не то, чтобы я боюсь, что она уйдет от меня, хотя, кто знает, сколько она еще сможет меня терпеть, просто… Я человек не общительный, да и не любил излишнее внимание, и то, что Эльза уже со мной заговорила, было для меня чем-то удивительным. А все началось, казалось бы, не так давно… Закончив посыпать сливки в какао корицей, я делаю глоток и вновь утыкаюсь в бумажки, пытаясь разобраться в этом нашествии цифр. За этим делом я пропускаю то, как напротив меня оказывается девушка. Замечаю я ее только тогда, когда она с грохотом ставит на стол посыпку. — Прости, на моем столике не было корицы, а официанты куда-то разбежались, — с улыбкой выдает она, а я удивленно поднимаю брови. — Эм, да, без проблем. — Эльза, — девушка протягивает мне руку, а я еще больше удивляюсь такому энтузиазму и раскрытости. — Эм… Джек, — я медленно отвечаю на рукопожатие. — Очень приятно, Джек. Что же, мне нужно бежать, потому что пара через пять минут. Было приятно познакомиться. И да, я тоже люблю какао с корицей, — она поднимается, прихватывая собой стаканчик, и выбегает на улицу. Что же, знакомство было странноватым, но еще страннее была вторая встреча. Этим же вечером я возвращаюсь с работы, но останавливаюсь у входа в парк, где на скамейке вижу знакомую белокурую макушку. Знакомых у меня немного, поэтому узнать ту самую Эльзу из кафе не составило труда. — Вот это номер, — я подхожу ближе, замечая, как подрагивают плечи девушки. Она шмыгает носом и снова утыкается в притянутые колени. — С утра ты была веселее. — П-привет, — чуть заикаясь от слез выдыхает девушка, а я сажусь рядом на скамейку и вытягиваю ноги. — Расскажешь? — спокойно выдаю я, смотря на звездное небо и наблюдая, как пар, вылетевший со рта от слов растворяется в воздухе. — Нечего рассказывать. Просто надоело одиночество. — Неужели такой светящийся радостью человек может быть одиноким. С утра мне казалось иначе. — Может. Когда в жизни все идет плохо, то постоянно скрываться под маской трудно. Можно продолжать улыбаться, говорить, что все хорошо, но это не изменит того, что твориться внутри. И это не отменит слез вне глаз друзей и близких. — Так, — я резко поднимаюсь с места. — Вставай. Девушка смотрит на меня, как на умалишенного, а я лишь закатываю глаза и тяну ее за руки. — Мы идем ко мне, ты греешься и рассказываешь, что случилось, — наконец подняв с места девушку, выдыхаю я. — Ты реально сейчас думаешь, — она шморгает носом, — что я пойду к человеку домой, с которым познакомилась только утром? — Ну, если хочешь, можешь мерзнуть дальше, — я убираю руки с ее плечь. — Но все какао достанется мне. Я разворачиваюсь и иду назад к тротуару, с которого сошел пару минут назад. — А какао с корицей? — я останавливаюсь и оборачиваюсь к ней. Девушка изподлобья и как-то виновато смотрит на меня, на что я улыбаюсь. — С корицей, — она еще шмыгает носом, а потом вытирает его рукавом. — Ладно, показывай дорогу. Тогда-то я и узнал, что Эльза сирота, что в универе отношения у нее вообще ни с кем не складываются, но, на удивление, я понял, что мне нравится такая непринужденная беседа с ней. Мы пили какао с корицей. Обсуждали ее учебу, мою учебу, а потом и работу. Я узнал, что она младше меня на пять лет, и что она раньше терпеть не могла какао, но потом что-то изменилось. А потом она просто уснула. Да, уснула у меня на диване. И после этого, похоже, я и пропал… — Привет, — я оборачиваюсь в сторону входа на кухню, и вижу еще сонную белокурую в моей майке. Волосы растрёпаны, глаза еще заспаны. Как обычно сидела за своими эскизами до поздней ночи. Но, видимо, организм устал и забил тревогу, отсюда и дневной сон. — Как спалось? — я раскрываю объятия, и девушка медленно подходит ко мне, утыкается носом в грудь и обхватывает за талию. Я же прижимаю ее крепче, утыкаюсь носом в волосы, а после касаюсь губами лба. — Не понял. — Нормально спалось. И да, я, кажется, заболела, — тихо выдыхает девушка, а я лишь качаю головой. — Говорил же, что вчерашнее валяние в снегу до добра не доведет. — Зануда, — тихо протягивает девушка, но тут же начинает сильно кашлять, отчего отстраняется от меня. Ее глаза покраснели, немного слезятся. Но она все равно остается уютной и милой. Не понимаю, как от такого хомячка могли отказаться родители… — Знаешь, — я резко подхватываю ее на руки, отчего она испуганно вскрикивает. — Ты сейчас идешь в постель, а я делаю какао и мы смотрим фильм. А завтра к врачу. — А какао с корицей? — А может быть иначе? Она широко улыбается и плотнее прижимается ко мне. — Итак, как прошёл день? — я поднимаю взгляд на знакомый голос и сразу же убираю бумажки в сторону. — В цифрах, документах и нервотрёпке. Твой? — я наблюдаю, как девушка посыпает какао корицей. — Какой-то скудный у тебя день. Не пробовал разбавлять чем-то работу? — она опять отводит глаза. Так. Понятно. — Что случилось? — я забираю у нее корицу и отставляю подальше. — Ничего. — Я спросил, как прошел твой день, а ты начала переводить тему. В чем дело? — я хмурюсь, когда она поджимает губы и опускает взгляд в пол. Плохой знак. — Ты знал, что половина универа на тебя залипает? — она резко поднимает взгляд на меня. — Эм… Нет. Я же там не учусь уже. — Но тебя все помнят. — Так, во-первых, то, что я не общался ни с кем кроме Иккинга ты знаешь. И когда у девушек был интерес, мне было плевать, потому что его у меня не было, это во-вторых. А, в-третьих, почему это тебя так беспокоит? — В беседе группы гуляют наши фотографии, как и в беседе универа. И я стала мишенью ненавистных взглядов, потому что твои «фанатки» думают, что мы встречаемся. Откуда они вообще взяли фото, где мы в парке, и в кино, да вообще везде! Будто специально следили… — Эльза, забей на это. Пусть думают, что хотят, это твоя жизнь. Кто-то, но точно не они будут мешать тебе жить так, как хочешь этого ты, — она опять усмехается, на что я улыбаюсь. — Уже лучше. А теперь быстренько допивай какао, и пойдем уже в парк. — Со сладкой ватой. — Договорились. Девушка подскакивает и подсаживается ко мне, после чего утыкается носом мне в грудь. Как только появляются титры я перевожу взгляд на девушку, которая уже уснула, уложив голову на декоративную подушку. Я аккуратно убираю ее ноги со своих колен и снимаю со спинки дивана плед, которым укрываю ее. Четыре года я знаком с этой девушкой. Три из них мы встречаемся, а я всё ещё не верю в то, что она остаётся рядом со мной, ведь иногда я могу выкинуть что-нибудь. Я мог накричать на нее, когда был занят работой, мог наговорить гадостей, но она не уходила… — Чёрт, чёрт, чёрт! — я нервно начинаю перебирать бумажки, надеясь, что всё верно сделал, потому что расчёты совсем не сходятся. — Да где же они?! — Джек, что случилось? — я раздражённо выдыхаю, замечая краем глаза белокурую на входе в кабинет. — Эльза, займись своими делами. Мы встречаемся всего два месяца, а ты уже лезешь, куда не надо! — я со злостью захлапываю папку и беру другую. — Я просто хотела узнать, может, могу чем-то помочь? — Эльза, единственное, чем ты мне можешь сейчас помочь, это просто уйти! — я поворачиваюсь к ней и ставлю руки в бока. — Ладно, — она поджимает губы и скрывается где-то за косяком двери, а я закрываю дверь и возвращаюсь к бумажкам. Спустя минут пятнадцать я всё-таки нахожу нужное и исправляю недочёт. Ну вот, теперь можно и передохнуть. Выхожу из кабинета и иду в сторону кухни. Тут Эльзы нет. Значит, в спальне. Захожу в комнату, но и тут девушки нет. — Эльза? — я хмурюсь, когда на мой голос никто не отзывается. — Нет. Фрост, ты идиот. Иду к входной двери, хватаю куртку и выпрыгиваю в подъезд, сразу сворачивая к лестнице. Так быстрее. Выбегаю на улицу, и в лицо сразу ударяет ветер в смесь со снежинками. Ну и где мне ее искать? Спустя минут двадцать бессмысленных поисков понимаю, что ступанул и не позвонил ей. И что оставил телефон дома. И ключи взял, но не закрыл квартиру. Да, к черту это! Я Эльзу обидел, это хуже раза в три. Когда подхожу к двери, понимаю, что та уже закрыта, и главное на ключ. Значит вернулась… Захожу в квартиру, быстро стаскиваю куртку и замираю. На крючке висит куртка Эльзы. — Джек, ты где был? Квартира не закрыта, тебя нет, я чуть с ума не сошла, ещё и телефон не взял, — я лишь выдыхаю, подхожу к ней и прижимаю к себе. — Ты чего? — Прости, что накричал, — я слегка отстораняюсь. — Я думал, ты ушла… — Ну, да, я уходила, в магазин. У нас корица закончилась. А пришла, тебя нет. — Я тебя искал, не додумался сразу позвонить, — тихо начинаю посмеивается, и она делает тоже самое. — Пошли на кухню, я какао сделаю. — С корицей? — Конечно! Я что, зря за ней моталась? Я поднимаюсь с корточек и аккуратно беру девушки на руки, чтобы отнести в спальню. — Джек? — она открывает глаза и внимательно смотрит на меня. — Что? — я кладу ее на кровать и сажусь рядом. Она приподнимается и придвигается ближе. — Я люблю тебя, — тихо проговаривает она, и я начинаю улыбаться. — А Я люблю тебя, — я наклоняюсь к ней и касаюсь ее губ своими. И на ее губах все ещё чувствуется вкус какао с корицей…