Свобода договора

      Чжунли по пути домой решил прогуляться по Гавани и обдумать произошедшее. Он предположительно заключил самый странный и не самый продуманный контракт в своей жизни. Но когда дело касалось Венти, почти невозможно было предугадать что-либо наперёд. Хотя это никогда не вызвало действительно неприятных эмоций. Чжунли чувствовал, что в его стабильной и рутинной жизни не хватает чего-то такого... Такого вот суматошного словно вихрь, несущий за собой новые впечатления и перемены. Поэтому он никогда всерьёз не злился или не прогонял Барбатоса, если тот нуждался в компании. Моракс мог наконец быть откровенным с собой: ему нравилось общество пьяницы-стихоплёта. Ему нравился Венти.       И для древнего божества, что только что практически купило Венти, эти слова звучали так по-детски.       Собственно сам Анемо Архонт был немного вымотан и не в настроении после чтения документов, а потому предложил встретиться позже. Чжунли пока не был уверен, как поступит, если вдруг передумавший Барбатос сбежит. С одной стороны их теперь связывает контракт, а это самое важное для Моракса. И в таком случае Чжунли имеет полное право настоять на возвращении. Даже вернуть барда насильно. Но с другой стороны – а смысл? Насилие это не то, что должно касаться Барбатоса. Чжунли осознал, что впервые готов поступиться своими принципами и отказаться от божественной кары, если Венти нарушит контракт и откажется возвращаться в Лиюэ. Даже если его самого настигнет гнев Селестии.       А вообще стоит ли теперь держать его в Лиюэ или позволить путешествовать дальше? И что делать с его телом и... чувствами?       Чжунли остановился посреди моста и сжал руками ограждение. Он. Только что. Чертовски. Смутился. Это было так странно. Понимать, что кто-то испытывает к тебе нечто большее, чем дружеские чувства. Понимать, что кто-то настолько отчаялся в своих эмоциях, что готов отдать тебе всего себя. Буквально. И этот кто-то тебе настолько же приятен.       Вдох.       Чжунли не одну тысячу лет посвятил дыхательным упражнениям.       Выдох.       Практикам по самоконтролю.       Вдох.       Погашению некоторых человеческих потребностей.       Рваный выдох.       Дыхание сбивается от мысли, что Барбатос теперь принадлежит. Ему.

***

      Раньше Моракс был действительно суровым, даже жестоким правителем. Он не сдерживал ярости в случае нарушения законов и когда захватывал новые территории. И в то же время был холоден и отстранён даже с самыми приветливыми существами. Его величественный образ дополняли драконьи когти, клыки, рога и конечно – светящийся искрами затачиваемого клинка – взгляд. Но нашёлся тот, кто не испугался ни в первый, ни в десятый, ни даже в сотый раз. Барбатос отчего-то не видел в нём тирана и, как мотылёк, летел на янтарный свет, казавшийся таким тёплым поначалу. А свет этот источало самое что ни на есть жерло кипящей лавы.       Но в какой-то момент внутренний вулкан заснул, а Моракс устал. Устал отмахиваться от навязчивого юнца и стал более терпеливым. Опыт, потери, жертвы – все они отпечатались на личности Моракса. Не столько шрамами на теле, сколько изменениями в характере. И вот он уже сидит на своём постаменте и даже не замечает, как Барбатос игриво присаживается на его колени. Предлагает вино, а не получая ответа от задумчивого Гео Архонта, сам осушает полбутылки, ластится как ненавистные ему коты, а потом так же незаметно упархивает в сторону других божеств, где побольше разговоров и суматохи. Но взгляды свои не перестаёт кидать в сторону Моракса, а тот уже это подмечает.       Порой и Владыка Камня мог витать в облаках, но никогда не упускал самых важных деталей.       Спустя столько лет и приобретение личности "Чжунли" Моракс опять начал меняться. Своим контрактом Венти достал эту собственническую сущность из глубин чужой личной Бездны. Чжунли теперь никакими практиками не мог выкинуть из головы образ барда, что так откровенно жался к его рукам. Теперь он точно должен был сделать так, чтобы Барбатос никогда не пожалел об их договоре.

***

      Недолго Чжунли мучал себя ожиданиями, ведь Венти оказался ещё смелее, чем предполагалось. Уже на следующий вечер он явился к чужому дому и выглядел как всегда беззаботно и радостно. В руках была зажата пузатенькая бутылка дорогого спиртного, но сам бард явно не брал в рот ни капли – чуткое обоняние Гео Архонта было сложно обмануть.       – Я вот подумал, что расслабиться не повредит. Наверняка, тебе неловко, – сказал Венти, но явно подразумевал "нам". Покачал принесённым вином и прошёл в дом, вслед за хозяином.       – Предпочту чай. И тебе не советую пить.       – Это приказ? – Чжунли аж затылком почувствовал, как сменилось настроение Венти, стоило двери закрыться. Вся его смелость воина улетучилась, за ней – и многовековая божественная мудрость, а на пороге остался стоять неуверенный в том, что натворил, мальчишка.       Чжунли повернулся и оценивающе глянул на него. Нет, не как на товар. Скорее как на редкую диковинку из Монштадта. Драгоценность, что вот-вот попадёт в руки к своему новому хозяину. Первому и последнему, надеялся Моракс.       – Это приказ. Хочу чтобы в моей компании ты терял контроль уж точно не от выпитого алкоголя.       Венти кажется готов был задохнуться то-ли возмущением, то-ли смущением. Но послушно оставил бутылку в прихожей, медленно приближаясь. Пока озорные огоньки никуда не делись из глаз Барбатоса, и это было хорошо. Чжунли очень не хотел, чтобы Венти его боялся.       – Значит чай? Чур мне с ягодами и чем-то вкусненьким на десерт.       Чжунли кивнул и повёл давнего друга на кухню. Им обоим нужен был успокоительный отвар, чтобы заглушить удары беспокойного сердца в ушах.

***

      – Барбатос. – Венти дёрнулся. С Чжунли было комфортнее молчать. До этого момента. Но вот неловкость опять начала накрывать барда с головой. – Я бы хотел знать, на что ты рассчитывал заключая этот контракт? Точнее, чего ты хочешь? Какие твои желания я могу исполнить?       Разговор так резко повернул в русло переговоров, что Венти испытал новую волну стыда. Но этого всего было не избежать. Не мог же он отдать себя в руки Моракса и жить дальше припеваючи, словно ничего странного не произошло.       На самом деле Венти очень много думал, что с ним мог бы сделать Чжунли. И не все фантазии он планировал раскрывать. Но Чжунли слишком хорошо его знал и читал как открытое учение. А потому сразу добавил:       – Я жду откровений. Тебе не обязательно всё рассказывать сразу, но будь со мной предельно честен. А главное – с собой.       – Ох, Моракс, я чувствую себя как на собеседовании, хе-хе. Тон попроще сделай.       – Ты никогда не был на собеседовании.       – Твоя правда. И всё же! Я не могу откровенничать, если мы придерживаемся официального тона. Сухо, скучно, слишком нудно....       – Разве не за этим ты сюда пришёл? Ты знал, к кому идёшь, Барбатос. И кому вверяешь себя. Подобные речи – часть моей сущности.       Чжунли мог даже оскорбиться, если бы не разучился это делать давным-давно. Венти либо боялся перейти к сути и тянул время, либо не знал, с кем связывался, что навряд ли.       – Дай мне минуту, Моракс, – Венти постарался успокоиться, медленно выдохнул и принял серьёзный вид. Снова волновался. – Это слишком неловко. Как ты можешь быть таким спокойным? Всегда поражался твоей выдержке...       Чжунли почувствовал своей деловой жилкой, что этот комплимент можно развернуть в собственную пользу. Это был тот самый крючок, за который стоило зацепиться.       – Так вот, что тебе нравится во мне. Быть может это то, что тебя возбуждает, мой чувствительный и тактильный друг?       Слова явно смогли произвести впечатление на Венти: он не знал, что ответить и чуть не опрокинул сервиз со стола своими нервным действиями. Щёки наливались краской и Чжунли очень захотелось сначала нежно огладить их, а затем снова коснуться в собственническом жесте шеи и, возможно, впиться в неё зубами, оставляя багровеющую метку.       – Всё не перестаю удивляться: Архонт свободы сам захотел подчиниться кому-то. Неужели тебе настолько нравится власть, что ты пришёл ко мне? Очень сильно с твоей стороны, должен сказать.       – Моракс... Что ты такое несёшь? Закрой рот немедленно! – Венти звучал ох как не убедительно в своих протестах. Тем более после того, как сам предложил эту сделку. Моракс решил ещё немножко надавить и, если он всё же ошибся в своих суждениях, то будет приносить глубочайшие извинения столько лет, сколько потребуется.       – Как грубо. Это тебе не помешает следить за языком, если не хочешь быть наказан. Ты у меня в доме, так следуй правилам приличия... Или быть может ты за этим пришёл? Хочешь наказания за все свои давние выходки? – Чжунли внимательно следил за словами и реакцией на них, чтобы ни одно произнесённое не задело Венти, только поддразнивало. Чжунли встал из-за стола и двинулся навстречу. С каждым пройденным шагом ладони покалывало всё сильнее от желания прикоснуться. Завладеть наконец, как и было прописано. – Или может ты пришёл не за исполнением своих желаний? А за удовлетворением моих, дорогой... – Наконец прикосновение к нежной коже предплечья, – Венти. – Коротким выдохом почти на ухо. Венти опешил: Моракс так редко звал его новым именем. Захотелось убежать и спрятаться. Или податься вперёд и обхватить чужие плечи, чтобы почувствовать хоть какую-то опору. Венти сносило крышу, земля словно уходила из-под ног, хотя он сидел. Моракс застыл так близко и размеренно дышал на ухо.       Выдох.       Лёгкие Венти уже горели.       Вдох.       Чжунли же был так спокоен.       Выдох.       Горячий воздух опалил чувствительное ушко. Венти еле-слышно застонал – совсем неразличимо для человеческого уха. Но не для обострённых чувств бога. Откуда-то из глубины раздался предупреждающий рык.       – Улетай, пока не набросился.       – Может я за этим и пришёл?       Венти задрожал, стоило Чжунли коснутся его щеки своим носом. Тёплое дыхание перешло на шею, а затем опять к уху. Чжунли зарылся носом в косичку и незаметно стянул берет, впитывая в себя запах свежести, свободы и бескрайних одуванчиковых полей.       – Тогда не шевевелись. Я привык тщательно проверять своё имущество перед применением.       – Спасибо, что не вещь, – зашипел Венти и тут же забавно пискнул, ощущая уверенное прикосновение на пояснице. Стало немного щекотно, но тут же настойчивые поглаживания вызвали толпу мурашек и волны тепла.       – Такого я себе точно не позволю в твою сторону, Барбатос. – Чжунли серьёзно заглянул в чужие глаза. Так близко они ещё никогда не были. А оказывается столько всего можно разглядеть в глубоких омутах, сравнимых по красоте с чистейшим аквамарином. – Наш контракт ни в коем случае не обезличивает тебя. Лишь... – Чжунли распрямился и задумчиво, свысока оглядел сидящего перед ним, раскрасневшегося барда, – даёт мне право управлять тобой. А теперь не двигайся. Моргать и дышать, если что, можно.       Мужчина обхватил ладонью подбородок Венти, приподнимая, поворачивая в разные стороны. Следом рука огладила мягкие волосы и ловко расплела косички. Венти хотел было возмутиться, но вовремя прикусил язык. Что-то стойко не давало ему нарушить приказ. Он мог лишь ждать. Чего – и сам не знал.       Хотелось больше прикосновений, больше этого строгого голоса, но в то же время сильнее хотелось заслужить похвалы. Услышать наконец как сам Рекс Ляпис смягчается и разговаривает ласково. Прямо сейчас хотелось угодить. Венти тоже должен был доказать, что не зря Моракс согласился на их контракт.       Чжунли запустил руку в длинные, завившиеся пряди и пропустил сквозь пальцы. Та самая нежность, которую Венти желал. Но тут же она заменилась, несильным, но ощутимым рывком назад, чтобы бард полностью раскрыл белоснежную шею. Оттянутые в кулаке волосы заставили уже громче застонать, не то от боли, не то от непривычного наслаждения.       Следом Венти ощутил, как горячие, суховатые ладони прошлись вдоль кадыка, немного сжимая. Хотелось откровенно крикнуть: "Да сожми ты чёртовы ладони, не рассыплюсь!", но кажется это и без того читалось в глазах. Чжунли снова, словно украв чужие мысли, крепко сжал руки. Жест был исключительно предупреждающим и интимным, хотя Моракс прямо сейчас легко мог свернуть чужую шею и лишить Монштадт лучшего и единственного своего Архонта. Но ему это было не нужно. Ему достаточно лишь немного пережать дыхание и посмотреть, как Венти в наслаждении прикрыл глаза.       – Архонту ветров не хватает воздуха? И тебе это нравится? Ну же, скажи, каково тебе сейчас? – Хватка ослабла. Глаза Венти наполнились благоговением и слезами от недостатка кислорода.       – Нравится. Но...       – Но? – Чжунли чуть нахмурился. Неужели передумал? Только взглядом Венти пытался передать что-то другое, никак не сомнение.       – Ты можешь быть суровее, я же знаю...       Венти всё так же не мог пошевелиться. Действие ли это магического контракта или его собственные неосознанные поступки? Оставалось только хоть как-то провоцировать Чжунли на активные действия или терпеть.       Моракс отпустил волосы барда и, Пресвятая Селестия, опустился на корточки. Оказываясь чуть ниже сидящего Венти, он при этом выглядел всё ещё величественно и опасно. Словно зверь, аккуратно склонившийся к тебе, но готовый вот-вот откусить обе ноги. Чжунли как раз схватился за них. Венти не сдержал вскрика, когда его лодыжки вздёрнули, закидывая на плечи. Чжунли умелыми движениями оценщика и архитектора огладил стройное тело, пробежался пальцами по нежному капрону и наконец стянул свои перчатки. Венти больше не мог сдерживаться, когда контрастные ладони скользнули по белой ткани вверх и залезли под шорты. Стоило рукам достигнуть конца чулок, а кожа к коже соприкоснуться, Анемо Архонт громко застонал и откинул голову на спинку стула. Уши заложило, а Чжунли кажется размеренно говорил, что Венти не смог выполнить указания. Но ладони убирать не спешил. Венти постарался привести себя в порядок и теперь точно не двигаться – быть может есть ещё шанс реабилитироваться. Но тут мягкое и влажное касание снова заставило дёрнуться. Венти резко посмотрел вниз и, казалось, тут же чуть не умер. Чжунли медленно облизывал его колено прямо сквозь чулки. Страшно было представить, какие ощущения захватили бы Венти, окажись это касанием к голой коже. Но одно дело прикосновения, а другое – вид. То, с каким сосредоточенным лицом и "глаза в глаза" делал это Чжунли, было не передать. Тут Венти понял, что не всё в этом мире способен описать своими поэтическими навыками.       – Такой чувствительный. Я даже не подозревал.       – А ты перестань возводить гранитные плиты между нами, и не такое узнаешь, – прошептал Венти в ответ. Он точно проиграл и готов к первому наказанию. Чжунли ещё раз коснулся губами колена, даже не в поцелуе, а слегка прижимаясь, и поднялся на ноги. Венти снова затаил дыхание – всё же так Моракс выглядел ещё внушительнее.       – Встань. – Голос ровный, фразы короткие и чёткие. Одному лишь Чжунли было известно, сколько сил на каждое слово приходилось прилагать, чтобы держаться. И держать зверя внутри.       Гео Архонт снова провёл руками по чужому телу. На этот раз без внимания не оказалась поясница. Чжунли подсадил Венти на стол, тут же подходя вплотную. Ноги были грубо разведены в стороны и стало заметно, как шорты младшего бога натянулись в области паха. Прикрываться было также стыдно, как и сидеть полностью раскрытым. Хотя Чжунли словно игнорировал данную деталь, не акцентируя внимание на чужом возбуждении.       – Снимай, – вместо этого он указал на собственную одежду и опустил руки, выжидая. Лицо Венти явно было недовольным, но и слова против невозможно было сказать. Он принялся за мелкие, многочисленные пуговички, застёжки, ремешки и слои ткани...       – Это не костюм, а издевательство какое-то, – всё же было добавлено шёпотом.       – Что-что? Повтори.       – Ничего, господин Чжунли, боюсь Вам послышалось. – Венти очаровательно улыбнулся, в отвлекающем жесте сползая руками на торс. Каменные, иначе не сказать, сплетения мышц ощущались так горячо и приятно. Венти издревле хранил в голове не один десяток од, воспевающих тело Рекс Ляписа, когда тот ещё носил открытый, белый наряд божества. – Песни о Вашем роскошном теле весь Тейват со мной облетели, – Венти задорно подмигнул, наконец стягивая мешающие тряпки.       Чжунли затаил дыхание, внимательно наблюдая за трепетными движениями барда. Его изящные музыкальные, но вместе с тем сильные ладони лучника словно перья ложились и осторожно оглаживали чужую смуглую кожу. Венти наслаждался сам и хотел столько же удовольствия принести Богу Контрактов.       – Можешь сделать любое действие, какое захочешь... в рамках дозволенного.       Где эти самые рамки, Венти даже не предполагал, но обрадовался как ребёнок возможности сделать какую-то соблазнительную пакость. Он хитро сверкнул глазами и широким движением языка провёл от пупка до левого соска Чжунли. Мокро и сочно поцеловал в конце и слегка прикусил горошинку, зализывая круговыми движениями. С пошлым чмоком Венти отстранился и довольно осмотрел блестящую дорожку слюны. Чжунли никак не ожидал столь скорых действий и тихо, одобрительно замычал. Венти, порадованный реакцией, захотел повторить, но был вовремя отстранён.       – Я сказал "действие". Одно.       Венти капризно нахмурился, но всё же принял участь. Нужно быть покорным, чтобы заслужить новую возможность посвоевольничать. Чжунли и сам не отказался бы от ласк Венти, но более всего хотелось довести барда до изнеможения. Чтобы его смиренные мольбы стёрли насмешливое выражение с лица. А для этого нужно помучать и потерпеть.       Венти отпрянул и опёрся на стол. С широко разведёнными ногами, столь открытый и откровенный...       – Кажется, ты растерял весь свой стыд, – Чжунли прикрыл глаза, чтобы не отвлекаться на Бога Свободы и, судя по всему, Разврата. Он продолжил исследовать чужое тело ладонями. Пуговица за пуговицей белоснежная рубашка раскрывалась, оголяя нежные розоватые соски. Чжунли позволил себе аккуратно огладить их и подарить барду каплю безвозмездного наслаждения. Сегодня они полностью изучат тела друг друга, словно заново знакомясь.       Венти задрожал намного сильнее, чем Чжунли ожидал. К тому же резко свёл ноги, а потому прижал к себе стоящего меж бёдер мужчину. Не осознавая, Венти сделал себе только хуже. Пытаясь уйти от стимуляции, он лишь плотнее жался к чужому паху. Чжунли даже не успел ничего сделать, как парень громко и красочно застонал. Венти смутился безумно и спрятал лицо за чёлкой, стараясь как можно сильнее отодвинуться назад и тут же роняя что-то из посуды на пол. Сердце рухнуло со стола вслед за звуком дребезга.       – Это было очень плохим поступком, Барбатос. Знаешь ли ты, как ценны воспоминания о подаренном сервизе, часть которого ты сейчас нагло разбил?       Венти был уверен, что ещё одно неосторожное действие с его стороны, ещё один проступок – и он точно разревётся. Так нелепо и слабо с его стороны. Он только смог получить ласку, как всё испортил. Все попытки угодить Мораксу валялись небрежными осколками внизу. Венти начал думать, что вообще зря пришёл. Вся его глупая, влюблённая затея оборачивалась только против него.       – Молчишь. Куда делся твой длинный язык, позволь спросить? – Чжунли почти зарычал, хотя и очень старался держаться – не пугать Анемо Архонта. Чёткая, рокочущая речь словно раздавалась со всех сторон. Музыкальный слух Венти ужаснулся и одновременно растаял от этого грохота. – Хочешь загладить вину? На пол. Если хоть один осколок вонзится в тебя глубже, чем на сантиметр, мы закончим на этом.       Чжунли отстранился и сел на своё прежнее место. С лёгкой горечью оглядел фарфор на полу, но внутренне понимал, что ни один редкий, коллекционный предмет утвари или артефакт не сравнится в красоте и нужности с Венти. Хотя это не мешало обернуть ситуацию в пользу и поиграть с демонами Барбатоса.       Собственно бард опустился на колени и в ожидании посмотрел вверх. Чулки уже цеплялись и рвались, но кожа пока лишь поцарапалась в паре мест.       – Подползи ближе, – казалось мягко произнёс Чжунли, но с остротой и лукавством во взгляде. Венти в который раз проклял умение считывать все эти оттенки эмоций даже в стабильном выражении лица Гео Архонта. – Можешь на четвереньках, но даже не думай расчищать ладонями путь. И помни: сантиметр. Я довольно точен в подобных измеренях.       Венти медленно двинулся вперёд, обползая стол сбоку, там где было больше всего стекла. Болевой порог богов превышал человеческий, а регенерация позволяла не обращать внимание на неприятную, колющую боль везде, где тело опиралось на доски. Но к сожалению, Венти отличался от многих, более воинственных, богов: физическая боль была ему не так привычна, как душевная. Хотелось просто закричать и избавиться от надоедливого зуда. Но единственный путь к этому – добраться до Чжунли.       Наконец Венти остановился и обречённо опустил голову на локти, заглядывая на ноги. Чулки были беспощадно испорчены и покрыты кровью. Пара крупных осколков всё же достаточно глубоко вошла в кожу. Венти очень старался ползти аккуратно, но осталось надеяться лишь на вердикт Чжунли.       – Сиди и не двигайся. – Чжунли погладил голову Венти и ненадолго вышел из комнаты. Задержавшись чуть больше, чем планировал, по приходе он оценил, что бард и правда ни шелохнулся. Сев обратно, Чжунли похлопал по коленям в приглашающем жесте. Встать и разогнуться оказалось ещё одной пыткой, которую Венти не ожидал, но вынес успешно. Лицо выдавало его боль, но ни звука недовольства не вырвалось из сомкнутых губ. – Умница.       Чжунли помог сесть Анемо Архонту боком к себе и начал тщательно осматривать раны. Все колени были испещрены следами осколков, а часть из них действительно попала в кожу, но не так глубоко, как выглядело издалека. Чжунли принялся обрабатывать раны и вытаскивать керамические кусочки из стремительно заживающей кожи. Пришлось разорвать мешающие остатки чулок и сбросить на пол окровавленными лоскутами. Венти и представить не мог, что Чжунли станет лечить его после потенциального наказания. Это было так дико, но так приятно. Как и сидеть на чужих коленях.       – Совсем как в древние времена... – Венти тихо подал голос, всё ещё не уверенный в своих правах на данную минуту.       – И правда, – Чжунли лишь спокойно кивнул и продолжил заниматься ранами. Когда всё было обработано и заживлено, он наконец поднял взгляд на чуть заскучавшего в своих мыслях бога. – Ты в порядке? – Венти в ответ на это смутился. Хотелось извиниться или честно сказать, что ему безумно стыдно, но в то же время, он не хочет останавливаться и уходить. Вот только все слова будто теряли смысл. Хотелось знать лишь одно.       – Сколько там глубина была? – Чжунли на это таинственно замолчал, пару десятков секунд поглаживая ноги Венти и испытывая его терпение.       – Меньше. Мой вердикт: ты отлично справился. Право на ещё одну выходку – твоё.       Венти выдохнул облегчённо, радостно заёрзал и обхватил чужое лицо ладонями. Не думая, он подался ближе, одаривая нежным и воодушевлённым поцелуем своего Властелина Камня. Чжунли на этот раз не спешил останавливать его и сам уверенно перехватил инициативу. Языки горячо и мокро сплелись, словно в борьбе, выталкивая весь воздух. Венти уже был готов сотворить им кислородный купол, только чтобы дыхание так стремительно не кончалось, а поцелуй вслед не прекратился. Но Чжунли успел отпрянуть, чтобы вздохнуть, и о боги, снова принялся целовать сладкие губы. Венти и не подумал бы, что однажды увидит, и более того, почувствует, каким ненасытным может быть сам Рекс Ляпис.       Его жадные касания поползли по всему телу, сильная рука прижимала за изящную спину. Второй же он поднялся к бёдрам, просовывая между. Венти повело. Он схватился ладонями за предплечье Чжунли и начал трепетать. Только крыльев за спиной не хватало, чтобы и они яросно забились друг о друга. Чжунли держал крепко, при этом поглаживая дрожащие ноги и не разрывая глубокого поцелуя. Венти захныкал, хоть куда-то пытаясь деть накрывающие вихрем эмоции. Моракс и сам удовлетворённо мычал, довольный раскрывающимся с новой стороны богом. Он долго не отпускал, жёстко контролируя ход ласк, а когда наконец дал вдохнуть свободы, с удовольствием отметил затуманенный взгляд и румянец, расползшийся по щекам и шее.       Венти просто смотрел в пустоту и тяжело дышал, а затем уткнулся лбом в плечо рядом и мелко затрясся. Чжунли было подумал, что бард смеётся, но явные задушенные всхлипы тут же обрушили на Гео Архонта ледяную бурю. Мужчина осторожно попытался приподнять лицо Венти, тот же уворачивался и ни в какую не хотел показывать слёз. Лишь хватался судорожно за плечи и тихо ревел куда-то в изгиб шеи. Моракс никогда не умел успокаивать других существ, а тут неожиданная нежность пробудилась внутри. Его сердце хоть и было каменным, но всё же оставалось сердцем.       – Чересчур много ощущений для первого раза, так? Прости, я должен был повременить с этим. – Чжунли действительно корил себя в произошедшем и звучал виновато. Он быстро понял, насколько Барбатос чувствительный, но всё никак не остановливался, решив проверить границы. – Тише-тише... Ты был очень хорошим и послушным, слышишь? Я был слишком суров, но ты справился...       Венти постепенно успокаивался, приходя в себя. Но с трезвым мышлением приходили новые страхи. «А вдруг Моракс прогонит и больше никогда не согласится на близость? А вдруг ему не нужен такой гиперчувствительный партнёр? Или может теперь он сам будет бояться ошибиться и никогда не возьмёт вновь контроль в свои руки?»       Но Чжунли прижался губами к макушке Венти и снова словно влез в голову, разрушая все страхи своим коротким:       – Мы попробуем снова.