Самый чистый кайф

      После долгого и напряжённого дня наконец-то наступила ночь. Уставшая Юля сидела с телефоном в руках, когда ей пришло уведомление из инстаграма. Марк снова поёт. Она перешла в эфир, увидев, наконец, его лицо. Паршута смотрела на мужчину и вслушивалась в такой родной, любимый голос, представляя его не по ту сторону экрана, а рядом с собой, здесь, поближе.       Девушка не поняла, в какой момент её лучший друг стал самым близким и любимым человеком в жизни. Не было такого, что она внезапно это осознала, нет. Их отношения выстраивались в течение нескольких лет, хоть они и сразу нашли общий язык. Но то, что между ними сейчас, является заслугой времени и их стараний. Если бы не их желание выстраивать эти отношения и любовь друг к другу, не было бы их очень частых посиделок вдвоём в каком-то уютном кафе или дома, совместных выступлений на разных концертах, общих праздников, каких-то мелочей, не было бы этих прекрасных лет, проведенных вместе. Не было бы ничего.       Пока Юля размышляла, не заметила, как пропустила уже две песни. Она снова перевела взгляд на лицо Марка и ей показалось, что он напряжён. Или устал. Или ещё что-то. Его чувства всегда было сложно рассмотреть, но у Юли это немного получалось, поэтому перемены в состоянии Тишмана она замечала быстрее всех. А сейчас было что-то очень сложное, глубоко спрятанное внутри. Он упомянул, что последние дни были напряжённые из-за съёмок клипа. Но даже если это и так — а это точно было так, она по себе может сказать — то здесь что-то ещё более сильное. И Юле так хотелось проверить свои догадки и помочь ему, как никогда.       Последние песни она слушала внимательно, подпевая ему. Паршута знала их все, практически каждую наизусть. Так же, как и у него, в её голове была отдельная полочка, на которую откладывались его произведения. С каждой песней у неё были ассоциации: истории из своей жизни или из их общей. И у неё сложилось такое ощущение, что он специально подбирал все эти песни сейчас. Паршута не могла с уверенностью сказать, что он знает, что она смотрит этот эфир. Поэтому в своих мыслях надеялась, что это имело какое-то значение для неё, что Марк пытался этим что-то сказать.       Когда эфир подошёл к концу, Юля ещё несколько минут смотрела в чёрный экран телефона, обдумывая своё решение. Она хотела сейчас же собраться и поехать к Марку, поговорить с ним, выяснить, в чём причина его настроения и, если получится, как-то помочь ему.       Быстро собрав все нужные вещи, Юля поймала такси и назвала адрес. Водитель довёз её даже быстрее, чем она ожидала. Поэтому через час она уже стояла около квартиры друга.

***

      Марк уже собирался уходить спать, когда услышал звонок в дверь. Он удивился, так как время уже позднее, и даже догадок не было, кто бы это мог быть.       После эфира он немного устал, что было совсем несвойственно. Наверное, сказались загруженные дни. А может мысли, которые крутились в его голове на протяжении почти всего карантина, утомили. С каждым днём они всё быстрее из радостных превращались в те, которые нагружают, волнуют, не дают покоя.       Всё сложнее становилось скрывать внутри себя все свои чувства, эмоции. Хотелось уже выплеснуть всё, но было бы странно говорить с самим собой, и даже помогает это не всегда и не так уж хорошо. Карантин высосал из него всё, что только можно было. Осталась какая-то пустая оболочка, и жить так было очень непросто.       Тишман потёр лицо руками, отгоняя сон, и пошёл открывать дверь. А после пришёл в ещё больший шок, что и отразилось на нём. За дверью стояла Юля, а вид у неё был такой, как будто бы она бежала к нему через всю Москву без остановки.       Паршута увидела наконец голубые глаза, в которые не имела возможности посмотреть уже давно. В душе сразу проснулись чувства, которые она так старательно прятала на пути к нему.       Через пару секунд их взглядов Юля буквально залетела в квартиру, закрыв за собой дверь, и кинулась к Марку, обнимая его. А Тишман от неожиданности потерял равновесие и упал, утягивая за собой и Юлю. Когда Марк оказался на полу, девушка приземлилась прямо на него, и, что совсем неудивительно, их лица оказались в паре сантиметров друг от друга.       Этот момент оказался переломным. Ведь именно сейчас, когда проснувшиеся чувства Юли решили выйти наружу и, наконец-таки, показать себя, у Марка в голове сложилась практически та же самая картина. Паршута потянулась вперёд и поцеловала мужчину, а тот ответил ей сразу же, не раздумывая ни секунды.       Никто не знал, сколько они провалялись на полу в прихожей, но обоим было так хорошо, как никогда до этого. Марк сначала думал, что это сон. Не может быть такого, мысли не материализуются так быстро. Но он поверил реальности этого момента и наслаждался им так, как мог.       А Юля даже не задумывалась ни над чем: она просто целовала своего любимого мужчину, вкладывая в поцелуй все свои чувства, скопившиеся за всё время. Ей было не важно, что они лежат на неудобном полу, не важны все эти детали. Важен только этот момент.       Они целовались долго, в первый раз обнажая свои чувства друг перед другом. Марк гладил её спину, обнимал за талию, очерчивал пальцами лицо, запутывался в волосах. И никак не мог насытиться ею. Ему нужно было больше тактильности, хотелось навсегда остаться в этом моменте и сминать её губы в этом поцелуе ещё очень долго. Не хотелось говорить о чём-либо. У него было одно желание — чувствовать.       Вскоре всё-таки пришлось отстраниться друг от друга. Юля перекатилась набок, не разрывая зрительного контакта. Марк взял её ладонь в свою и переплёл их пальцы, крепко сжимая. Так получилось, что во время поцелуя их ноги сплелись, и это так и осталось. Получился настолько интимный момент, который никто из них не мог в своей голове вообразить ни при каких обстоятельствах.       Юля смотрела в голубые глаза напротив, утопала в их глубине и видела всё: его усталость, его уже постепенно сходящее удивление, его переживания, его любовь. Ей не нужны были слова, хоть она и любила его голос до невозможности. Она и так всё понимала.       А Марк, смотря в карие глаза девушки, не мог не думать о том, что получилось всё не так, как в его голове. Он думал и пытался понять, с каких пор его девочка стала такой смелой и решительной. Как так вышло, что не он сорвался, а она? Как она смогла так долго выдерживать эту пытку временем? Он был уже на грани, не решаясь этого сделать. Понимал, что одним словом легко разрушить их отношения. Но несмотря на все эти мысли, он был счастлив лежать сейчас здесь, рядом с ней, как единое целое. С её приходом все проблемы куда-то подевались: сразу стало легко на душе, чувства дали ему ощущение крыльев за спиной, не оставляя места проблемам.       А через некоторое время, когда Юля всё-таки решила хотя бы куртку снять, мужчина от накрывшего его с головой счастья резко поднял Паршуту на руки и закружил её, крепко сжимая в объятиях. Он весь светился, и этот свет никак не мог обойти стороной девушку, которая от неожиданности вскрикнула и засмеялась, крепко держась за шею любимого. А Марк понёс её в свою спальню, в голове уже планируя её скорый переезд.       Уже глубокой ночью, когда Юля заснула в объятиях своего мужчины, Марк всё никак не мог отдаться сну. Он долго всматривался в её глаза и губы, рисовал в голове красивые картины их счастливого будущего. Думал о том, что теперь каждый день он может засыпать и просыпаться не в пустой постели, а в объятиях любимой девушки.       Это был тот самый кайф, который зажёг в нём желание сделать для этой девушки всё, подарить ей весь мир, если она захочет. И он сделает это. Он сделает её самой счастливой.

Самый чистый кайф – обнимать тебя…