Ёлочка для Скорпиуса

За окном мягкий декабрьский снегопад, но у Драко совсем нет предрождественского настроения. — Сынок, дорогой, пора наряжать ёлку, на днях приедет Скорпиус! — говорит мама, левитируя перед собой коробку с ёлочными игрушками. — Да, мама, — безучастно соглашается Драко, вымученно улыбаясь. На лице Люциуса — кислое выражение, означающее: «А что я тебе говорил! Поттеру ты не нужен!» Напряжённое молчание прерывает настойчивый стук маленького клюва о стекло, и Драко впускает в дом запорошённого снегом филинёнка. Лютик необычайно горд собой и возбуждённо ухает, показывая, что вот он какой молодец, не побоялся снегопада и принёс письмо! Драко впервые за полтора долгих месяца искренне, по-настоящему улыбается и отвязывает от лапки свиток, обработанный влагоотталкивающими чарами. Пробежав письмо глазами, он болезненно морщится. — Что там, сынок? — с беспокойством спрашивает Нарцисса. — Скорпиус заболел? Он не сможет приехать на каникулы? — Нет, — сипит Драко, — с ним всё в порядке. Но он… Он просит разрешения пригласить к нам в Мэнор на Рождество Альбуса Поттера с отцом, братом и маленькой сестрой. Я… я ведь не могу отказать Скорпи, это сделает его несчастным в Рождество! Драко потерянно смотрит на мать, ища в её глазах ответ, как в далёком детстве. — О, конечно, нет! — закатывает глаза отец. — Достаточно нам несчастного тебя. Что бы там у тебя ни произошло с Поттером, если его выводок осчастливит моего внука — то они все приглашены! Нарцисса кивает, улыбаясь каким-то своим мыслям, и Драко, снова морщась, как от боли, пишет сыну ответ. ***** Утром накануне Рождества охранные чары Мэнора оповещают Малфоев о приходе гостей. Первой в ворота протискивается кем-то левитируемая, аляповато украшенная ель, а вслед за ней в Мэнор вступает семейство Поттеров: несколько смущённый Джеймс, донельзя счастливый Альбус, держащий за руку прехорошенькую младшую сестрёнку Лили, и непривычно торжественно разодетый Гарри, при взгляде на которого Драко хочется вырвать своё сердце, чтобы оно перестало так больно биться о грудную клетку. Драко помнит, как важно Поттеру, чтобы его дети ничего не заподозрили, поэтому он церемонно склоняет голову и отстранённо-вежливо произносит: — Добро пожаловать, мистер Поттер, большая честь видеть Вас с семьёй в этот праздничный день у нас в Малфой-Мэноре! И, право, не стоило беспокоиться и нести с собой ёлку! Поттер смотрит ему прямо в глаза и говорит: — Моя ёлка должна стоять у меня дома, верно, Драко? А мой дом там, где ты! Драко не верит своим ушам, бессонные ночи ведь могут спровоцировать галлюцинации, правда? Он растерянно оглядывается на родителей (Нарцисса мягко улыбается, Люциус скептически поджимает губы), всматривается в лица детей, пытаясь понять, как ему интерпретировать то, что он сейчас услышал. Молчание прерывает маленькая Лили: — Мистер Малфой, папа сказал, что Скорпиус будет нашим братиком. И что нам теперь не придётся покупать зелье «Бодромёд», если мы простудимся, потому что у Вас в подземелье есть целая бочка! — звонким голоском говорит она. — Лили! — мягко укоряет её Гарри, весь красный от смущения. Все трое мальчишек покатываются со смеху. — Если Вы, конечно, согласитесь, — уже тише добавляет малышка. Драко всё ещё потрясённо молчит, когда Поттер подходит к нему и, заглядывая в глаза, протягивает маленькую коробочку. — Прости меня, Драко. Соглашайся, — севшим голосом говорит он. — А я знаю, там кольцо, кольцо!!! — подпрыгивает Лили. — Если мистер Малфой поцелует папу, то Скорпиус станет нашим братиком! — Соглашайся, папочка! — шепчет Скорпиус, робко дёргая Драко за рукав зимней мантии. — Соглашайтесь, мистер Малфой! — подмигивает Джеймс. — Зря, что ли, папа отвалил нам с Алом по сотне галлеонов, чтобы мы не испортили момент! — И вы таки портите его! — шипит Гарри. И Драко соглашается прямо у ворот Мэнора, под сенью самой нелепой в мире рождественской ёлки, в окружении кучи гомонящих детей. Он целует Гарри, закрыв глаза, не видя, как сквозь слёзы улыбается мама, как довольно ухмыляется отец, как мальчишки радостно имитируют рвотные позывы. Он лишь слышит, как визжит и хлопает в ладоши Лили, и сейчас эти звуки кажутся ему самыми прекрасными на свете.