Про голубей, котят и идеальные моменты

Если бы Юлю спросили, она бы ответила, что всё началось с голубя. Не потому что это правда — на самом-то деле по-настоящему всё началось с истории Чумного доктора. Просто звучит интригующе. Хотя голубь тоже сыграл свою роль.

***

Юле их с Игорем отношения видятся одновременно робкими подростковыми ухаживаниями и стабильностью тридцатилетнего брака. Это странно, немного неловко и немного смешно, но почему-то очень приятно. Питерские крыши и закаты, наушники на двоих, шаверма иногда тоже на двоих, можно откусывать по очереди, и так почему-то в разы вкуснее, чем когда каждый от своей, отвратительный горький кофе из ларька — но всё равно греет, а ещё греет куртка Игоря и тёплое плечо, на которое можно опереться, устроившись на крыше со свёртком свежей горячей утром-ещё-мяукала. Бессмысленная и забавная переписка — Юля старательно набирает смайлы точками и скобочками, помня про телефон Игоря. Совместный подарок Диме на день рождения — сначала долго выбирать скетчбук, а потом не удержаться и ещё заказать три футболки с "вместе мы, нахрен, стая". Пережидать внезапную питерскую грозу дома у Игоря и есть макароны с кетчупом из одной миски в час ночи, пока Юля одной рукой лихорадочно дописывает сценарий ролика, а Игорь вполглаза читает добытую и скинутую Димой информацию по холодильникам, будь они неладны. Уснуть почти в обнимку на диване, так и не досмотрев до конца очередную серию на новеньком ноутбуке. Пойти в гости к довольно переглядывающимся Прокопенко и увлечённо лепить пельмени под рассказы о детстве Игоря, пока он смешно краснеет и ворчит "да ну чего вы, ну тётьЛен" — Юля слушает внимательно и едва не с восторгом, потому что где ж ещё такое узнаешь, а показанные фотографии маленького, кудрявого и невозможно серьёзного Игоря Грома — бесценный компромат. Истории Фёдора Ивановича про подвиги Игоря на ниве правопорядка звучали бы выдумкой, смесью комедии абсурда и приключенческих боевиков, если бы Юля не знала, что вот такая и есть его жизнь, она своими глазами видела и даже немного участвовала, так что кредит доверия рассказам Прокопенко у неё огромный, как бы Игорь ни порывался возражать, что всё было не так. А пельмени у Игоря получаются лучше, после стольких лет практики-то. Внутри постоянно греет волнующее предчувствие чего-то радостного, лёгкого и волшебного, весной так бывает, когда первое неуверенное солнце обещает совсем скоро настоящее тепло. Светло, ярко и влюблённо. Только даже не целовались ещё ни разу. Юля присматривается — может, показалось, увидела больше, чем дружбу там, где сама захотела? Да нет же, точно нет, какое там показалось, когда так смотрит, так улыбается, так держит за руку на крышах, так говорит и молчит, но всё чего-то ждёт. Раньше каждый сам за себя — а сейчас нет, сейчас она вполне может и за Игоря тоже, за них обоих. Юля очень даже может сделать первый шаг, нужен только подходящий момент. Она по привычке прогоняет в голове сценарии, крутит разные сюжеты, выстраивает сцены, будто готовится снимать ролик, ищет тот самый кадр, идеальный и запоминающийся.

***

Юле нужны атмосферные виды заброшек для нового видео, и Игорь во время своей вечной беготни по городу честно высматривает для неё подходящие здания, потом идёт с ней на съёмки. Юля решает, что это очень удобный момент. Очередной пустой дом, завораживающая тишина, они на лестнице — Игорь на ступеньку ниже, не нужно даже сильно тянуться, и в воздухе между ними что-то такое искрит... Юля поворачивается, а нога на ступеньке подворачивается, и никто не летит кубарем вниз только потому, что Игорь успевает поймать и удержать. Потом кидает на подоконник свою куртку, усаживает сверху Юлю и сосредоточенно осматривает подвёрнутую щиколотку. И ощупывает тоже, руки бережные и осторожные, тёплые. Предлагает на этих самых руках понести, соблазн согласиться велик, но Юля держится — сначала за свою гордость, потом за Игоря, когда медленно и на пробу спускается вниз.

***

Так, ладно. Дождь, куртка Игоря на её плечах, полумрак подворотни, два стаканчика кофе и Сплин из открытого нараспашку окна на втором этаже — романтично же, правильно? Правильно. Как раз когда Юля уже примеривается, как бы дотянуться до Игоря и при этом не облить их обоих горячим кофе, моё сееердце Сплина перекрывает вопль из соседнего двора. Два стаканчика у неё в руках — "Юль, подержи" — и Игорь бежит под дождь, он же не может не вмешаться, на этом она сама при первой встрече сыграла. Юля улыбается, вспомнив трогательную заботу о разбитой коленке, и куртку ей точно так же отдал, как сегодня, и чай пошёл делать. Идёт за Игорем следом, смешливо качает головой — вот такая у них получается романтика.

***

Игорь вечером — хотя какой вечер, почти уже ночь — после работы приносит выпрошенные для нового видеорасследования и давно обещанные Игнатом листы с размашистыми неровными строчками, которые Юля будет долго расшифровывать, и выглядит бесконечно уставшим. Юля в курсе, что сейчас в разработке тяжёлое и грязное дело, и усталость у Игоря под стать — нехорошая, мутная, несколько часов дрёмы в камере совсем не спасают, даже во сне не отпускает противное тянущее напряжение. Весь участок делает ставки, дадут ли Грому после этого очередное звание, и Дима по секрету говорит, что почти все сходятся — быть Игорю подполковником. Юля знает, что ему не это важно, не ради этого он целыми днями носится по городу вместе с Димкой, часами работает с материалами и думает-думает-думает. Через день ночует в участке, не высыпается и держится только на кофе, упрямстве и стремлении к справедливости. Никогда не признается, что вымотался, упрямо доведёт дело до конца, как будто где-то внутри есть бесконечный запас сил. Все планы романтического вечера улетучиваются, а на их месте оперативно появляются планы вечера спокойного, с горячими бутербродами и чаем под ненапряжный сериал. Экран мягко светится заставкой новой серии, вкусно пахнет чай в кружках на столе, а Игорь спит. В неудобной позе, чуть нахмурясь, длинные тёмные ресницы оттеняют круги под глазами. Вымотался до предела, провалился в сон, едва оказавшись там, где тепло, уютно и безопасно. Юля ловит себя на непривычном желании пригладить ему растрёпанные волосы, разгладить морщинку между сведённых даже во сне бровей, но боится потревожить ненадёжный сон. Стаскивает с кресла плед и аккуратно накрывает Игоря. Он беспокойно ворочается и укутывается в тёплую и чуть колючую ткань, напоминая Юле то ли свою любимую шаверму, то ли рулетик. Коричный, с умилением думает Юля, вспомнив, как на позапрошлой неделе Игорь полез в полузаброшенный подвал доставать застрявшего и отчаянно мяукавшего котёнка. Выбрался весь в пыли, растрёпанный, с маленьким пушистым комочком в руках. Юля тогда с интересом посмотрела на притихшего котёнка: — И как только туда забрался... Себе оставишь? — Да не, куда мне, с голоду же помрёт. А ты не хочешь взять? Ну там видео с котами вроде все любят, будет тебе лайки собирать, — Игорь ласково погладил худую полосатую спинку. — Да, шаверма хвостатая? Юля смешливо закатила глаза, пока котёнок увлечённо ловил лапками пальцы Игоря: — Знаешь, что с гарантией лайки соберёт? Суровый майор Гром со спасённым котёнком, да у всех сразу мимимиметр зашкалит. — Чего зашкалит?.. Да ну, Юль! Юля с телефоном прыгала вокруг, пытаясь поймать в фокус то хохочущего уворачивающегося Игоря, то недоумевающую котёночью мордочку, и точно знала, что это видео в сеть не выложит даже ради миллиона лайков. Сейчас отъевшийся и названный — "нет, мы не будем называть его Шавухой, даже не думай" — Тишкой котёнок карабкается на диван, осторожно забирается Игорю на грудь, сворачивается тёплым клубочком и начинает тихо мурчать. Игорь неуловимо расслабляется, а Юля тихонько фотографирует их и уходит спать, потому что никакая романтика не стоит драгоценных часов сна под самые умиротворяющие в мире котёночьи звуки.

***

Крыша, с которой открывается нереальной красоты вид, мягкий свет заходящего солнца, уютная тишина — да, идеально. И в тот самый момент, когда Юля решается — сейчас! — и тянется к Игорю, пролетающий мимо голубь решает внести в сцену коррективы — в соответствии со своими представлениями о романтике, наверное. — Ну... это к счастью, Юль, — Игорь с трудом удерживает серьёзный тон, пока Юля с непередаваемым выражением лица рассматривает рукав своей джинсовки. — К счастью, говоришь? — а Юля мстительное злорадство скрыть даже не пытается. Потому что голубь зашёл на второй круг. Может, конечно, это уже другой, но Юле почему-то думается, что тот же самый. В голову лезет всякая ерунда про намёки вселенной и "не судьба", но рациональная и приземлённая Юля Пчёлкина твёрдо отказывается считать посланником мироздания гадящего питерского голубя, спасибо, но нет, это даже не смешно. Вздыхает и лезет в сумку за салфетками — кожанку Игоря чистить намного легче, чем её джинсовку. В четыре руки кое-как справляются, Юля поднимает взгляд — дорогое мироздание, да ты издеваешься. Она так злобно смотрит на умостившегося было на перилах голубя, что удивительно, как это он не падает замертво или хотя бы не улетает. С соседних крыш никто не зовёт на помощь, они вдвоём сидят подальше от всяких лестниц, проклятый голубь вроде бы замер на перилах и лететь никуда не собирается, и Юля думает — очень подходящий момент и атмосфера, куда уж больше. В голове на бешеной скорости мелькают десятки раз отрепетированные в воображении сцены — и исчезают, оставляя чистый лист сценария. Юля с мрачной решимостью берёт Игоря за воротник куртки и тянет на себя. Ну, давай, вот тебе шанс отвернуться. Нет? Нет. Губы у Игоря тёплые, язык мягко и немного щекотно скользит, щетина колет щёки, козырёк кепки неудобно упирается Юле в лоб, мешает, но не оторваться, ну наконец-то. Секундочку отдышаться, и пока влажные припухшие губы холодит на вечернем ветру, у Юли вырывается самый дурацкий вопрос из возможных: — Вот чего ты ждал? Игорь смущённо пожимает плечами, поворачивает кепку козырьком назад. — Да не знаю я, Юль. Думал, может, ты не хочешь. А ты чего сейчас? Юля тоже пожимает плечами и улыбается. Она в жизни не скажет, что к этому поцелую её подтолкнул предполагаемый коварный план мироздания и голубь, хотя Юля уверена, что Игорь бы оценил. — Я тут подумал... Ну правда ж к счастью, Юль. Хохотать и целоваться одновременно сложно, но у них получается.