Лжец

      — Именно ты, Тсумуги Широгане, абсолютная косплеерша, являешься кукловодом! — уверенно произнёс Шуичи, указывая на неё пальцем.       Все смотрели только на абсолютную косплеершу, которая выглядела очень напуганной. — Н-но, Сайхара-кун, я не могу быть кукловодом! Правда! С чего вы взяли, что кукловодом являюсь я?! — её голос дрогнул, а сама она, скрестив руки, смотрела только на абсолютного детектива.       Сайхаре было некомфортно от всего этого. Ситуация повторяется. Всё как тогда, когда он раскрыл личность убийцы. — Сайхара-кун, я не верю в то, что Широганэ-сан могла стоять за всем этим. — неуверенно промямлила Химико.       Шуичи уже и сам с трудом в это верил. Или не хотел верить. Но ведь улики говорят об обратном! Кокичи и Кайто ценой собственных жизней оставили им подсказки. — Прости, Широганэ-сан, но улики указывают на то, что ты являешься кукловодом. Ты убила Амами-куна, из-за тебя умерла Акаматсу-сан и из-за тебя продолжается этот кошмар! — на глазах уже начали появляться слёзы, но детективу было плевать.       Он обязан покончить с этой игрой раз и навсегда! Широганэ опустила голову, но после, вытерев слёзы, подняла её и уверенно сказала: — Раз ты считаешь меня кукловодом, тогда объясни мне… Почему вы всё ещё живы, если по правилам игры должно быть наоборот?!       Химико выглядела напуганной, а Маки — злой. — Я имею ввиду… — неуверенно начала косплеерша. — Если я — настоящая убийца Амами-куна, а вы все проголосовали за Акаматсу-сан, то получается, вы должны были быть казнены, а игра бы закончилась и я бы победила. Так почему игра всё ещё продолжается?       Шуичи задумался. Тсумуги права. По правилам игры они должны быть казнены. Но они всё ещё живы. — Слушай сюда, Широганэ-сан! Если ты — кукловод, то ты просто всё спланировала! Ты, убив Амами-куна, подставила Акамацу-сан. Но чтобы игра шла дальше, просто сделала для себя исключение. Вот и ответ. — громко прокричала Маки.       Из-за шума вокруг заболела голова. Зрители просто комментировали происходящее. Некоторые неприятные комментарии озвучивались. Хорошо хоть детей Монокумы здесь больше не было, но ситуацию это не сильно спасало. Хотелось просто уйти. Сайхара бы сейчас с удовольствием надел бы свою кепку, если бы она не пропала. После смерти Акаматсу головной убор будто кто-то украл. — Я тут подумала… — неуверенно промямлила Химико, со злобой посмотрев на парня. — А что если кукловодом являешься ты, а не Широганэ-сан?! — она с недовольным выражением лица указала на него пальцем.       Все были в шоке, даже Тсумуги. — С чего ты это взяла, Юмено-сан? — спросила Маки, недовольно смотря на ведьму. — Посуди сама, Харукава-сан! Он мог всё спланировать и подстроить, а виноватой выставить Широганэ-сан. Он — детектив и рассчитать последовательность действий для него не составило бы труда. И знаешь, он часто первый приходил на будущее место преступления. Как будто знал, что это место окажется местом преступления. — Химико закончила свою речь, со злостью смотря на Шуичи.       Харукава нахмурилась, а Тсумуги выглядела грустной. — Если так задуматься, — начала говорить косплеерша, отвернувшись в сторону. — то ты мог заставить ребят оставить ложные улики, чтобы выйти сухим из воды! Ты точно можешь быть кукловодом! — она смотрела на него.       Шуичи стало больно. После всего того, что он для них сделал, они считают его тем монстром, который затеял всё это?       Он с надеждой в душе посмотрел на ассасина. Но каково было его удивление, когда он увидел во взгляде Маки одну только злость. Они все смотрели на него. Хотелось спрятаться. — Они правы. Ты мог с лёгкостью втереться к нам в доверие, чтобы потом просто играться с нами как с игрушками. — Харукава-сан. — от шока детектив даже и слова вымолвить не мог.       Он не мог сделать ничего. Голоса зрителей отвлекали, голова заболела ещё больше. Он должен бороться до последнего! Если они правильно не определят кукловода, то будут казнены. Но кто из них является этим чёртовы кукловодом?!       Шуичи только хотел оправдать себя, как тут Монокума сказал своим противно-высоким голосом: — Время голосовать! Кого вы все считаете кукловодом? Упу-пу, ваш выбор зависит только от вас!       Шуичи замер, а девушки тут же проголосовали за него. После всего того, через что они прошли. Сайхара чувствовал поражение. Он не виноват! Теперь он понял, что чувствовала Каедэ.       Парень лишь опустил голову вниз. Всё кончено.       Вдруг стало очень тихо, комментарии зрителей перестали озвучиваться. Сайхара еле-еле держался на ногах. Тишина давила.       Неожиданно Монокума начал громко смеяться. Детектив поднял голову и посмотрел на него. А этот медведь начинал смеяться всё громче и громче. Шуичи посмотрел на лица девушек, Химико и Тсумуги выглядели напуганными, а Маки — шокированной. Детектив снова посмотрел на медведя, который прекратил смеяться.       Медведь поднял свои лапы вверх и заговорил: — Вы даже не представляете, как я удивлён! Такое бывало очень редко…       Пока он говорил, по спине детектива прошлись мурашки. Его речь пугала и настораживала. Все в зале насторожились. — Вы все ошиблись! Шуичи Сайхара, абсолютный детектив, не является кукловодом! Вы же знаете, что всё это значит? — медведь захлопал в лапы.       Все удивлённо посмотрели на детектива, а сам парень опустил голову. — К-кто же тогда кукловод? — спросила Широганэ, обняв себя за плечи. — А вот это вы не узнаете, — произнёс Монокума, достал молоточек. — ведь пришло время абсолютной казни! — и тут же нажал на большую красную кнопку.       Шуичи стало страшно, умирать не хотелось. Перед смертью они даже не узнают имя настоящего кукловода! Детектив посмотрел на напуганных девушек и сказал: — Простите, это из-за меня. Я собрал недостаточно улик. Прости, Широганэ-сан, за ложное обвинение. Простите меня! — слёзы шли с глаз не только у него.       Он услышал железный лязг и приготовился к тому, что цепь с клешнёй зафиксируется у него на шее и поднимет вверх. Он закрыл глаза. Услышал щелчки и крики девушек. Но на своей шее ничего не почувствовал.       Он открыл глаза и увидел, что кроме него и Монокумы никого больше не было. Медведь прокашлялся в лапу и громко сказал: — Время совершенной казни для абсолютных учеников! Смотрите и наслаждайтесь! — П-подожди, Монокума, почему я всё ещё здесь? — экран, на котором будет транслироваться казнь, уже появился, но Шуичи специально на него не смотрел. Он смотрел лишь на единственного собеседника.       Хитро улыбнувшись и прикрыв лот лапой, Монокума сказал: — Ты скоро сам это узнаешь. — и повернулся к экрану.       Шуичи тоже посмотрел на экран.       Первой казнили Тсумуги. Бедняга была в одежде какого-то персонажа и стояла на сцене. Монокума, стоя впереди неё, был в такой же одежде. Он показывал движения и Тсумуги повторила его. Медведь начал двигаться быстрее и девушка старалась успеть за ним. В конце-концов, Монокума начал двигаться так быстро, что косплеерша начала ошибаться. А за ошибку в неё прилетали ножи. Она еле-еле стояла, когда Монокума, замедлившись, просто поднял лапу. Тсумуги старалась поднять свою окровавленную руку, но не смогла. Последний нож прилетел прямо в сердце и тело девушки падает.       Опускается занавес, а после поднимается вновь. Только на сцене теперь дрожащая Химико, которая с испугом смотрит на всех. Монокума, одетый в элегантный костюм, пришёл и, держа два пистолета в лапах, отдал один ведьме.       Фокус с пулей, подумал Шуичи. Только хорошего исхода у фокуса не будет. Химико дрожащими руками забрала его и направила на медведя.       Сутью фокуса является то, что ассистент и фокусник, выстрелив, должны поймать пули зубами, но детектив сомневался, что девушка сможет это сделать. Очень сильно сомневался.       Монокума тем временем навёл пистолет на неё. Они застыли. Медведь поднял свободную лапу и сверху появился таймер с отсчётом в пять секунд. Это были самые долгие пять секунд. Когда таймер закончил отсчёт, Монокума выстрелил прямо в девушку. А она не успела. Его пуля попала прямо в голову. Медведь лишь, покрутив пистолетом в руке, прикрыл рот лапой и ушёл, а занавес вновь закрылся.       Шуичи казалось, что его специально оставили. Оставили, чтобы он наблюдал за казнями друзей. А после всего этого убьют и его. Парень лишь закрыл глаза руками и, согнувшись, начал дрожать. Останавливать слёзы не было желания. Он закричал. Комментарии зрителей снова начали озвучиваться.       «Наконец-то убили эту малявку! Всю игру бесила»       «Казнь Химико какая-то скучная. У Тсумуги и то интереснее.»       «Почему этот детектив ещё жив? Он ведь такой слабак! Нытик! Каедэ была лучше него!»       Шуичи считал также. Комментарии давили. Становилось хуже. Некоторые зрители начали оскорблять его, некоторые жалели предыдущих участников. А парень лишь слушал и слушал.       Из этого омута его вывел последний крик Маки. Он, подняв голову, посмотрел на экран. На сцене Маки была проткнута стрелами, из глаз текли слёзы и кровь. Тошнило, хотелось проблеваться. Монокума на экране лишь поклонился и ушёл, а занавес закрылся.       Он один. Комментарии, как мухи, раздражают его. Все зрители за экраном задавались вопросом, почему он всё жив. Шуичи это тоже было интересно.       Он, выпрямившись и убрав руки от лица, отошёл от трибуны и осмотрелся. Пусто вокруг. Даже Монокумы здесь нет. Внезапно, комментарии снова прекратили озвучиваться, а монитор, на котором они были видны, выключился. Стало снова тихо.       Шуичи осмотрел трибуны остальных участников игры. На месте учеников стояли фотопортреты, радостные, но зачёркнутые лица будто смотрели прямо в душу. От всего этого становилось некомфортно.       Подойдя к трибуне Каедэ, он увидел записку. Это странно. От кого она и откуда она здесь? Сайхара взял её и прочитал. «Исследуй ещё пару трибун» — всё, что было в записке.       Шуичи удивился. Наверняка, это проделка кукловода! Хочет поиздеваться над ним перед смертью. Детектив из принципа не хотел делать то, что было написано в записке.       Но любопытство было выше и в итоге он посмотрел на другие трибуны и портреты. На портрете Кокичи была повешена его фуражка. Что за ерунда?       Сайхара тут же подбежал к его трибуне и осторожно забрал фуражку, прокручивая в руках и рассматривая её. Она выглядела в точно также как и в его ролике-мотиве. Но как кукловод смог так тихо повесить её на портрет?       От мыслей отвлекли шаги за спиной. Почему-то поворачиваться не хотелось. Сайхара встал как вкопанный. Хоть и хотелось узнать личность кукловода, видеть его лицо совсем не было желания. Парень лишь прижал фуражку к груди и закрыл глаза. А шаги продолжались.       Детектив уже слышал чужое дыхание, но не поворачивался. Шаги прекратились. Сайхара вздохнул и открыл глаза. Неожиданно для него, кукловод положил руку на его плечо и сжал. — Я не хочу смотреть на твоё лицо. — тихо произнёс Сайхара, голос, как назло, дрогнул.       Кукловод подошёл к нему ближе и закрыл его глаза. От шока парень чуть фуражку не уронил. Тем временем кукловод прошептал ему на ухо: — Так не смотри. Просто повернись. — тут же убрав руки, он отошёл от него на два шага назад.       А Шуичи тут же повернулся к нему. Перед ним стоял живой Оума. Сзади был виден его тёмный плащ, а на голове была кепка детектива. Всё это время кукловодом был Кокичи и он не раз говорил об этом.       Сам же лжец улыбнулся и, сложив руки за головой, весело спросил: — Скажи, Сайхара-чан, разве это не весело? — Весело?! Наши одноклассники умирали, а ты спрашиваешь такое?! Ты умер! Погоди. Да, ты просто мой глюк. Ты мёртв. Я сам видел на записи камер, как тебя раздавило под прессом. — Ни-ши-ши. Как думаешь, Сайхара-чан, мёртвые могут сделать так? — сказав это, лжец быстро близко подошёл к нему и, поцеловав в щёку, отошёл.       Шуичи был в шоке, а щёки его порозовели. Кокичи живой и он только что поцеловал его в щёку. Мысли перемешались и он не знал, что сказать. Начать кричать на него? Ударить его? — Может, ты хочешь что-нибудь спросить у меня? — будто бы подталкивая к действиям, спросил Оума.       Шуичи, будто очнувшись, задал лишь один вопрос: — Почему я всё ещё жив? — М? О чём это ты? — издеваясь ещё больше, проговорил собеседник. — Не прикидывайся. Ты прекрасно понимаешь, что я имею ввиду. Это ведь именно я навёл ребят на ложный след. Меня тоже должны были казнить. Но я всё ещё жив. — Сайхара повесил фуражку обратно на портрет и, смотря прямо в его глаза, скрестил руки. — Ох, Шумай, иногда ты такой глупенький. Я даже не знаю с чего начать. Может, пойдём и присядем? — он протянул ему руку. — Никуда я с тобой не пойду! — детектив тут же ударил его руке. — А пару часов назад ты говорил совсем другое. «Как жаль, что я мало времени проводил с Оумой-куном. Мне бы хотелось извиниться перед ним.» — пытаясь пародировать его голос, с серьёзным тоном сказал Кокичи. Шуичи впал в ступор. — Откуда ты? — только и смог произнести он. — Узнал? Наблюдать за тобой было очень интересно. И это не ложь!       Детектив лишь опёрся на трибуну. Всё это… Всё это так давит, чёрт возьми! А лжец лишь стоит и хитро улыбается. — Раньше мы были куда ближе. Но как только ты вступил в игру, то совсем не захотел проводить со мной время. Я не виню тебя, но мне всё равно стало обидно. — Что ты такое говоришь? Я знаю тебя только с начала игры. Я не был знаком с тобой раньше. — Ты сильно ошибаешься. Помнишь, я говорил, что «может быть мы были возлюбленными раньше?»       Шуичи лишь кивнул. Что-то ему не нравится всё это. — Отчасти, это правда. Ты мне уже тогда нравился. — Когда «тогда»? — До событий игры, конечно же! Подожди, я лучше покажу тебе. — лжец, достав из кармана монопад, что-то поискал в нём и вручил его Шуичи.       Парень с опаской принял его и посмотрел на экран. На экране был он только в другой одежде — тёмно-сером пиджаке, штанах такого же цвета и тёмно-бирюзовом галстуке в белую полоску. Шуичи нажал на воспроизведение ролика.       Этот другой он говорил о том, что с радостью вступит в игру. Говорил о том, что, будучи детективом, с радостью совершит убийство. Даже упомянул о том, что он приготовил казнь для детектива. Этот глупец звучал таким счастливым.       Когда ролик закончился, Шуичи отдал монопад, сказав лишь: — Это не я. Видео фальшивое. Тебе нельзя верить.       Кокичи выглядел разочарованным. Он лишь убрал монопад обратно в карман. — Ну, это твоё дело верить мне или нет. Но факт остаётся фактом. Ты и остальные сами сюда пришли. Это было по собственному желанию. Вас никто не заставлял сюда идти.       Если учесть тот ролик, то эти слова звучат как правда. — В любом случае, ты говорил, что мы были знакомы. Расскажи поподробнее об этом. — Шуичи хотелось послушать его версию событий.       Кокичи улыбнулся и, подойдя на шаг ближе, произнёс: — Всё началось с того дня, когда ты был на прослушивании. Мне захотелось поговорить с тобой. Подумал, что ты интересный. И не ошибся! Мы начали много общаться и в итоге стали лучшими друзьями! — Так просто? — С Кайто ты также подружился. — Но ты так и не ответил на мой вопрос. Почему я жив? — думать о дружбе с Кокичи не хотелось, и дабы не было мыслей об этом, Шуичи повторил свой первый вопрос.       Почему он его вообще слушает? — Ты — особенный. Вот и ответ.       От этого ответа только больше вопросов возникло. Так, если подумать, у Сайхары много вопросов к нему. — Хорошо, допустим. Акамацу-сан правда убила Амами-куна? — Ох, тебя действительно это так интересует? — Оума выглядел раздражённым. — Вот серьёзно? Постоянно тебя волновали только Акамацу-чан и Момота-чан! А когда у меня было чёртово сотрясение, тебе было плевать! Жаль, что нельзя менять прописанные характеры. Специально бы ухудшил их у этих двоих. — Погоди… «Прописанные»? Получается, наши характеры тоже обман? — Да, Сайхара-чан. Только у меня и у тебя оригинальный характер. Остальные были настолько ужасны, что им пришлось всё менять. К примеру, твой дорогой Момота-чан был задирой, отбирающим деньги. Он был готов убить пятерых ради своей цели! — Лжёшь! Момота-кун так бы не поступил! — А Акамацу-чан вела себя как стервозная сука! — весело продолжал лепетать Оума. — Заткнись! — Шуичи специально закрыл уши руками. — Но теперь их нет. Больше никого нет. Здесь только я и ты. И это главное. — взяв парня за запястья и убрав его руки от ушей, проговорил Кокичи. — Убей меня. — отвернув голову в сторону, попросил Шуичи. — Зрителям, наверняка, не интересно смотреть на всё это. — Сайхара-чан, эфир закончился тогда, когда закончилась казнь Харукавы-чан. Даже они не знают, что я — кукловод. Не находишь это крутым? Только ты знаешь правду! — Не нужна мне эта правда. Всё являлось сплошной ложью. Отпусти мои руки.       Оума сделал это сразу же. Сайхара потёр запястья, ибо лжец их сильно сжимал. Он хотел лишь умереть. Всё ложь. — Я удивлён, что тогда ты говорил правду. У ангара. — только и сказал Шуичи.       Оума заинтересованно на него посмотрел и сказал: — Ты слишком много думаешь об этом. Не забивай себе голову. Отпусти всё это. — Всё из-за тебя. Оставь меня. Можно уйти? — будто в бреду проговорил Шуичи. — Тебе некуда идти. Ты один. Ты всегда был один. В прошлом ты был так рад, когда я предложил тебе дружбу! А теперь… Я хотел бы тебе предложить кое-что больше чем дружба… — Нет. — Шуичи тут же перебил его.       Он не любил Оуму. Он не верил ему. Он — чёртов кукловод. Сайхара запутался. Он подошёл к трибуне и, оперевшись на неё спиной, старался не смотреть на единственного собеседника.       Кокичи посмотрел на него слегка разочарованно. Он подошёл к нему и, взяв за запястья, произнёс: — Дорогой Шумай, а вот тут у тебя нет выбора. — и, встав на носочки, поцеловал его в губы.       Шуичи от шока открыл рот, чем воспользовался Кокичи, углубив поцелуй.       Мерзко. Сайхара, закрыв глаза, дёргал руками, дабы освободиться, но Оума в них будто вцепился. Он проводил своим языком по нёбу и зубам. Сайхаре стало тошно. И тут язык Оумы задел его язык.       Скажите, что это кошмар, просто страшный сон. И что он вскоре проснётся у себя дома.       Мысли нарушил стон Кокичи. Сам же лжец поставил ногу между его ног. Сайхара уже жалел, что не умер. Слёзы вновь пошли. Прекратив поцелуй, Кокичи посмотрел на него и, положив голову на его грудь, сказал: — Остались только я и ты. Как я и хотел. Ты когда-то хотел стать частью команды. И, считай, ты уже в нашей команде. Мы будем вместе навсегда! Тебе некуда бежать.