Доверься

-Может перестанешь смотреть на меня..так. Шприцерург с недоверием щюрился на своего партнёра который с какой то безумно глупой улыбкой и искрами в глазах смотрел на него, причем на неприлично близком расстоянии. -Мне до сих пор не верится что ты правда согласился на это! Я так взволнован, я- мне слов не передать- я так ценю что ты- -Если не заткнешься будешь спать на полу. -Понял. Паук нехотя отвёл взгляд хотя периодически все же вновь поглядывал на своего парня.. Они оба сидели на краю кровати, Набнаб в старой темно зелёной рубашке а хирург в костюме состоящем из просторной длинной юбки, и кофты серых цветов. Он нервно теребил ткань, прикусывал губу, его взгляд был прикован к протезам на руках, лицо было напряжено, он явно о чем то размышлял и Набнаб знал о чем. Это будет первый раз, когда Сирингеон снимет протезы в его присутствии. Ему стоило большого труда сосредоточиться на своем обещании молчать. Разные эмоции бурлили и гудели внутри как кипящий чайник, кажется что ещё чу чуть и от него будет исходить такой же пар. Он понимал что для врача это большой шаг, нет, гигантский! Ведь без протезов, он по сути никто, беспомощный слабый и открытый для атаки. И все же, настал тот момент, когда он решился доверится ему, чувства гордости, безграничной любви и верности переполняли тело. Этот день должен быть идеален, Набнаб хочет показать этому ворчащему вечно закрытому, но такому любимому мужчине что он достоин его доверия, поддержки, заботы. -Ты снова делаешь это. Пробормотал Шприцерург продолжая разглядывать металлические руки, периодически он сжимал их, рассматривал крутя из стороны в сторону и пару раз нервно зглотнул. Было страшно. Почему? Не знаю. Ты уверен что хочешь этого? Нет. Ты скажешь ему об этом? Нет. Зрачки лазурных глаз сузились на лице стали образовываться капли пота, плечи дрожать, а дыхание слегка сбилось. Он не готов к этому, может попробовать завтра? Или через недельку, месяц, год им некуда спешить, ведь так? -Все хорошо. Мужчина вздрогнул, сильнее сжимая ткань юбки. -Если хочешь, я могу поспать в другой комнате, мне не сложно, честно! Мне хватает даже того что мы просто будем недалеко друг от друга. Сирингеон кратко взглянул на него. На лице паука была теплая улыбка, хотя два торчащих клыка делали ее более забавной, три глаза были направлены на него и смотрели с такой невиданной ранее нежностью, что хирург сначала не был уверен что это было адресовано ему. Нет, он решил что сегодня доверится партнеру, значит он это сделает! Надо взять весь остаток воли в кулак и собраться. ТЫ МУЖИК. Потратив пару минут на то что бы успокоится, начал медленно снимать протезы ног, аккуратно, Набнаб с трепетом наблюдал за каждым его движением, запоминая каждую деталь сего события. Прозвучал щелчек и из уст вырвалось пару ругательств, черт, давненько он не снимал их, даже успел позабыть как это болезненно. Положив первую часть возле себя, он приступил ко второй ноге, это было уже легче, но все так же неприятно. Массажируя бедра, хирург остановился. Руки. Ему придется снять руки, точнее, ЕМУ нужно снять их. Парень тем временем неестественно тихо сидел, и наблюдал за происходящим, будто боясь спугнуть лишним звуком. -Ну, чего смотришь, помогай или ты как в музее, можно смотреть, но не трогать? Набнаб удивлённо уставился на хирурга, взгляд лихорадочно бегал по механическим рукам и возвращался обратно к нервному лицу любимого. Шприцерург никогда раньше не разрешал прикасаться к той части протезов где они соединялись с плотью, да что уж там, он раньше даже прикасаться к нему запрещал и теперь если так подумать, они прошли через тонну дерьмо ради подобного момента, он будет идиотом если опять все испортит. На дрожащих ногах он подполз к нему и потянулся длинными тонкими пальцами к холодному серому металу, он аккуратно прошёлся от основания до пальц, ощущая каждую выямку, трещину и царапину, в некоторых местах были небольшие вмятины невидимые глазу, каждая мелкая деталь хранила в себе богатую историю, он верил в это и никогда не сомневался. Дойдя рукой до ладони, мягко положил ее в свою и сжал, так крепко, будто это был последний раз когда он их видел. Теперь предстояло самое сложное. Набнаб вновь поднял глаза. Лазурный взгляд был прикован к их рукам. Шприцерург выглядел как бомба замедленного действия тронешь не тот провод и от тебя мокрого места не останется. Паук заставил поднять того руку и поднес безжизненную ладонь к губам, при этом не отрываясь наблюдая за партнёром. Теперь они смотрели друг на друга, оба на взводе и испуганные не пойми чем. Парень на секунду закрыл глаза и взяв металлические пальцы в свои, поцеловал их. -Мы справимся. Мы вместе пройдем через это. Обещаю. Из уст вырвался прерывистый вздох. Спустя пару минут манипуляций, рука с щелчком отсоединилась и упала рядом. Сирингеон тихо взвыл. Тянущая боль больше напоминающая боль в зубе с кариесом когда решил съесть текучую карамельку. Капли холодного пота капали с подбородка на простынь, большая часть работы выполнена, ещё один рывок и пути назад не будет. Ещё есть шанс остановится. Хочу. Так сделай. Не буду. Почему. Молчание. -Тшш, хорошая работа. Ты молодец. Сирингеон на это лишь что то невнятно пробормотал и сглотнув накопившуюся слюну перевел устало взгляд на последнюю часть этого чертового пазла. Он не выдержит этого, грудь сдавливало мерзкое, гнойное и вязкое чувство страха, слишком много. На горячую кожу алого лица опустились обжигающе прохладные пальцы, они аккуратно вытерли капли пота с острых скул и нежно гладили щеку, он прильнул к синей ладони наслаждаясь той заботой которую они проявляли, его накрыло тонкой пеленой чувство полной безопасности. Такое с ним случалось крайне редко, так что надо как можно лучше запомнить каждое мгновение. Не знаю сколько времени прошло, минута, час, а может всего пару секунд. Из того мира его вывел тихий голос. -Продолжим? Хирург раскрыл глаза и неуверенно глянул на паука, хотелось просто оставить все так как есть, но это похоже не вариант. Так что через пары мгновений колебаний, он еле заметно кивнул. Со второй рукой уже не было таких сложностей, осталось последние движение и они сделают это. -Ты готов? -Нет. -Я тоже. В комнате от стен эхом отразился смешок. Этот короткий и казалось бы незначительный момент неплохо разрядил напряжённую обстановку вокруг. Прозвучал последний щелчок и с ним все замерло. Часы остановили свое однообразное тиканье, утих каждый шорох, даже собственного дыхания не было слышно. Вокруг образовался вакуум который не подпускает к себе ничего кроме звенящей тишины. Перед глазами появилась тоже самое синее лицо с привычной улыбкой. Улыбка. Не та улыбка. НЕ ТА. Она была неправильной, слишком знакомой, въевшаяся в память раскаленным клеймом. Это была не его комната, тюрьма, мертвенно бледной окраски стены, бетонный холодный пол неприятно царапающий ступню, он бы все отдал что бы вновь почувствовать столь неприятное, но нужное чувство. Он помнил каждую деталь того дня, когда ноги. ЕГО ноги. Последний раз прошлись по твердой поверхности, как сопротивлялись велению этого психа. Руки, в то время ещё маленькие, детские, некогда живые, которые так упорно царапали чужую кожу. Теперь этого всего нет. Ничего не осталось, лишь улыбка безумца не боящегося пустить под скальпель собственное дитя, лишь глаза видящие перед собой не живое существо с собственными желаниями и стремлениями а куклу чьи конечности можно легко отнять и с таким же непоколебимым спокойствием пришить новые. Ветер из окна закрытого стальной решеткой, люди- Нет. Чудовища в халатах, с окровавленными руками, покорными глазами с мертвыми выражениями лиц. Женщина что дала ему жизнь и была не прочь забрать ее обратно. Зловонный смрад лекарств и железа. Голос хлеставший ледяной плетью невинную душу. Дыхание плавящее остаток рассудка и злополучные слова выжженные в самом сознании: -Идеальное творение. Не надо -Идеальное тело. Прошу, хватит -Идеальный хирург. Я не хочу. -Шприцерург. Так больно -Шприцерург. Имя повторялось как заевшая пластинка. Голос становился громче, ближе, сильнее. Реальнее. Почему вновь так знакомо? -Шприцерург! Лицо обожгла резкая и внезапная как молния боль, тисками вырвавшая из той ужасной реальности, или скорее прошлого. Лёгкие со свистом наполнились воздухом. Глаза распахнулись и стали лихорадочно бегать по комнате, в голове истерично звенел колокол, из груди вырывались сдавленные хрипы и..всхлипы. Только сейчас он заметил что глаза как то неестественно щипает, он плакал. Пред взором мелькали разноцветные огни и среди них была четкая синяя фигура, оно что то говорило, шептало, кричало. Плеч коснулись ледяные невесомые пальцы, снова тот голос, кого из них слушать, что они говорят почему он сам не может говорить, похоже, он вновь сделал это, показал настоящего себя, без рук и ног, в истерике. Ты жалок, слаб. Как можно было подумать что кто то испытает к тебе хоть что то кроме отвращения, но ты ведь этого и добивался, хватался за больное прошло, вскрывал старые раны и делал новые, пытался отгонять от себя всех обжигая, раня не только делами, но и ужасными словами. Не хотел быть снова тем маленьким мальчиком, марионеткой в руках безжалостных кукловодов. Ведь по другому ты не умеешь, Мое творение -Я рядом. Вновь тот голос. Вновь те нежные прикосновения от которых не хочется убежать или спрятаться. Неужели это для него? Но почему. Что я сделал что бы заслужить это. Чем заслужил. И вновь всхлипы, тяжёлые, переодически переходящий в тихий скулеж , рвущие и без того слабую глотку. Соленые слезы не перестающие течь, по теперь не столь изящному лицу, тонкими ручейками. Зубы кусают и без того повреждённые губы, во рту чувствовалась привычная смесь из крови и желчи. Ему нехорошо. Из живота к голове поднимался ком. Ещё чу чуть и.. . . . Теперь по рту стекали не только слезы, но мерзотно желтая смесь, а на простыне перед ним красовалось большое мокрое пятно. Его стошнило. Вместе с остатками ужина из него как будто вышло все то что он накопил за столько короткий промежуток времени, вся боль, грусть, страх, ненависть, все это заменило чувство невероятной усталости, слишком много эмоций, испытаний. Но теперь, картинка перед глазами становилась чётче, все ранее странные звуки исчезли и их снова заменило тиканье часов, отдаленные шорохи, учащенное сердцебиение и шаги. Перед хирургом была теперь обычная комната, приятного зелёного оттенка стены, деревянный пол, мягкая кровать и заботливая фигура что смотрела на него без грусти или сожаления, а с безграничной любовью, паук не видел перед собой инвалида с нестабильным внутренним миром, помешанного на самоуничтожение и заглушение своего я алкоголем, а личность, существо что может радоваться и грустить, любит делать фигурки из оригами и сладости. Руки аккуратно вытирали небольшим полотенцем тот беспорядок что он сотворил, большой палец вытер полоску слюны стекающую по подбородку и остатки слез застывших на бледном лице. -Как ты? -Дерьмово, но легче. Закончив уборку, Набнаб мягко обнял Сирингеона за плечи, хирург на это просто вздохнул и положил голову на верное плечо. Здесь и сейчас были только они, никто не мог помешать им, прервать или разлучить. Они могут наслаждаться этим моментом хоть всю ночь, лиж бы чувствовать тепло друг друга снова и снова. Ладони мягко гладили массивную спину, стараясь не задевать участок с механическими пластинами для остальных протезов. Моментами Набнаб шептал какие то вроде незначительные, но приятные слова, а мужчина отвечал коротким смешком или вздохом. Хорошо. Спокойно. Любимо. Вот бы это длилось вечность. -Хочешь мы сейчас снова наденем на тебя протезы и я сделаю тебе чай. -Как обычно или в этот раз без попыток убить мои почки? -Пошел ты. -Пока что нечем. Раздалось приглушённое фырканье в перемешку с лёгким смехом. На установку протезов ушло меньше десяти минут, они сменили постельное белье, Шприцерург переоделся в что то более чистое чем заблеванный свитер и теперь, они оба лежали под одеялом. Хирург слушал дыхание любимого, рассматривал каждый миллиметр его лица, он мог поклясться что сейчас видел самое прекрасное существо на всем свете. Ничего, они могут попробовать снова завтра, или через неделю, год. У них полно времени что бы вновь доверится друг другу.