Мерсийцы

Уилл мгновение колеблется, но решает пожать ей руку. — Это твой дом? — Корделия кивает. — Могу я спросить, что произошло прошлой ночью? Я действительно мало что помню, — Спрашивает Уилл, делая глоток воды, а затем ещё несколько, осознавая, насколько сильно его организм нуждается во влаге. Ему не потребовалось много времени, чтобы осушить весь стакан. Захотелось ещё. — Ну что ж… Вы с Ганнибалом приехали рано утром. Я помогла наложить швы, а Ганнибал уложил тебя в постель. Давай я принесу тебе завтрак. Ганнибал проснулся? Я могла бы и ему что-нибудь приготовить. — Корделия начинает накрывать на стол. Два ломтика хрустящего бекона и круассан с клубничным желе. — Я не уверен. Когда я проснулся, он выглядел спящим, — Ганнибал вошел на кухню, одетый в красный халат и тапочки в тон. По сравнению с его растрепанным внешним видом прошлой ночью, сейчас он выглядел почти идеально. Уилл слегка завидовал и одновременно восхищался тем, как собранно Ганнибал выглядел после их "предсмертного опыта". — Доброе утро, Корделия. Я надеюсь, что тебе удалось хорошо выспаться после нашего небольшого вторжения, — Корделия поставила вторую тарелку с завтраком и пододвинула ее к Ганнибалу. — Что ж, мне страшно подумать, что случилось бы с вами двумя, не пусти я вас в дом. Я просто не могла допустить, чтобы это было на моей совести, — Корделия сверкнула глазами, а затем слегка улыбнулась. — Неважно. Ты можешь помочь мне в конюшнях позже. В качестве компенсации, — Ганнибал улыбнулся ей: — Ты святая, Корделия, и это восхитительно. Я приму компенсацию, — Корделия хмыкнула и вернулась на свое место в кресле. Затем взгляд Ганнибала сосредоточился на Уилле, который выглядел полной противоположностью с точки зрения эстетики. Уилл в своих нестиранных боксерах и с растрепанными кудрями. Порезы и синяки были разбросаны по всему телу вместе с поблекшими шрамами на торсе и боку. Ганнибал считал, что Уилл был прекрасен даже в таком виде. — Доброе утро, Уилл. Как ты себя чувствуешь? — Ганнибал сел напротив Уилла. Глаза цвета лазури пристально наблюдали за ним. То самое напряжение, которое всегда присутствует, когда эти двое смотрят друг другу в глаза. Что-то между ними, желающее убить или вытрясти все дерьмо друг из друга. — У меня немного болит бок. Что бы вы прописали, доктор? — Спросил Уилл с легким сарказмом в голосе. Ганнибал приподнял брови, а затем на его лице появилась легкая улыбка. — Плотный завтрак и смена бинтов. А теперь ешь, а потом я сменю тебе повязки. — Уилл после первого же кусочка бекона стал почти диким, и оставшаяся часть завтрака не заставила себя долго ждать. Ганнибал почувствовал такое же чувство голода внизу живота. — Это восхитительно, Корделия. — Ты, должно быть, просто проголодался, Ганнибал. Я помню, что раньше ты никогда не ел ничего из того, что я готовила. Был убеждён, что можешь сделать лучше. — О, просто хорошая конкуренция. — Комментирует Ганнибал, откусывая еще кусочек от своего круассана. Корделия закатывает глаза, встает и аккуратно складывает газету, кладет ее на ближайший футон. — Что ж, думаю, я оставлю вас одних. Я полагаю, вам есть что обсудить. Ганнибал, мы встретимся позже, когда ты придешь и поможешь с лошадьми. Было приятно познакомиться, Уилл, — Они остались наедине, впервые полностью прийдя в себя с тех пор, как стояли на обрыве, когда Уилл подался навстречу Ганнибалу, когда их губы почти соприкоснулись, а затем все заволокло туманом. Повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь постукиванием ножей и вилок по керамическим тарелкам. — Уилл, нам нужно поговорить о том, что произошло прошлой ночью на обрыве. — Уилл довольно быстро отложил вилку. — Мне нужно время, чтобы все обдумать, прежде чем говорить об этом. Я попробую найти ванную и принять душ. Ты поднимешься, чтобы перевязать мои раны? — Ганнибал кивнул. — Как пожелаешь. Я подожду, пока ты не будешь готов. Я поднимусь позже, — Уилл встал и направился к лестнице. Возможно, Ганнибал несколько мгновений наблюдал, как он уходит. Уилл стоит под душем. Капли теплой воды падают на его кудри и стекают по лицу. Напор был невероятно сильным, лучше, чем у него когда-либо был. Он слегка зашипел, когда чистая вода попала на его порезы, но было приятно наконец-то почувствовать себя чистым. Стоя в душе, Уилл не мог не думать о разных вещах. Ему было интересно, о чем Ганнибал хотел бы поговорить. Уилл не соврал, когда сказал, что убийство Дракона на вершине утеса было прекрасным. Их дикая животная природа. Совместная работа, чтобы пролить кровь, как у волков, нападающих на свою добычу, вызвала у Уилла бешеный выброс эндорфина. Это была эйфория, и, если быть честным, это пугало Уилла. Даже сейчас, после всего сопротивления этой его стороне, страх остался даже после того, как он сдался. Он не был уверен, как хотя бы начать осмысливать события последних 24 часов, и ему, вероятно, понадобится нечто большее, чем душ, пока он не будет готов к разговору. Когда Уилл вышел из ванны и вошел в спальню, Ганнибал сидел и ждал его на кровати. Все бинты были разложены вместе с антисептическим лосьоном и кое-какой запасной одеждой. Глаза Ганнибала встретились с глазами Уилла, и он улыбнулся. — Как прошел душ? — Это было необходимо. Напор был хорошим, — Уилл сел рядом с Ганнибалом на его кровать. — Будет лучше, если ты уберешь это, прежде чем я переоденусь. — Ганнибал изо всех сил старался не пялиться на полуголого мужчину, сидевшего рядом с ним. — Я согласен. Не мог бы ты поднять для меня руку, — Ганнибал обработал рану на боку. — Швы хорошо заживают. Сильно болит? — Уилл кивнул. — Да, но не настолько, чтобы я не смог потерпеть. Ты однажды выпотрошил меня на своей кухне, — Сказал Уилл с легким смешком. — Теперь ты находишь это забавным? — Немного. Последние пару месяцев были странными. Я перешел от работы в ФБР к инсценировке собственной смерти с Чесапикским Потрошителем, потому что не мог жить без него, — Ганнибал поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с Уиллом. — Ты все еще так думаешь? — Ганнибал закончил накладывать свежие бинты, терпеливо ожидая ответа Уилла. — Ну, я… — начал Уилл. — Ганнибал, не мог бы ты спуститься вниз на минутку, пожалуйста, ты мне для кое-чего нужен, — крикнула Корделия из коридора. — Оденься. Я поговорю с тобой позже, — Уилл кивнул, наблюдая, как Ганнибал уходит. Он откинулся на спинку кровати и взглянул на детальный узор потолка. Как бы сильно ему ни хотелось рассказать Ганнибалу о своих чувствах, он не думал, что у него есть хоть что-нибудь, что он может понять сам. — Я полежу здесь немного, — Решил Уилл. — Мне нужно время, чтобы подумать.