День отца

— Да… — предвкушающим шепотом пронеслось сквозь непроглядную мглу. — Наконец-то…       Заскрипели потертые доски, раздались глухие шаги, в воздухе повисло напряженное молчание. Где-то в углу трепещущие и гулкие часы отстукивали секунды. — Наконец-то, я закончил, — дрожащим от нетерпения голосом произнес блуждающий силуэт во тьме перед тем, как потянуться к металлической цепочке. — Настало время шоу!       Одним легким движением свет пролился на заполненный настольными играми шкаф; увешанный гирляндами, плакатами и шариками потолок и ломящийся от избытка выпечки и напитков стол. Всюду мерцали блестки, пестрили флажки, а в центре стены красовалась огромная вывеска с неровно вырисованными буквами, которые выстраивались в незамысловатую надпись «С днем отца!»       Люцифер, оперевшись о трость, внимательно оглядел плоды своих долгих и кропотливых трудов и удовлетворенно кивнул самому себе. Хотя где-то предательски промелькнула мысль, что шариков могло бы быть и больше. Часы тем временем непрерывно выполняли свою единственную работу, и короткая стрелка все ближе и ближе подходила к римской цифре 2. А это означало, что совсем скоро должна была появиться вторая виновница торжества. — Она скоро придет, она скоро придет! — распевал низким тембром Люцифер, поправляя цилиндр и воротник. — Я проведу весь день со своей дочурко-ой!       Они так давно не виделись! Он был в приятном ожидании от предстоящих развлечений: начиная от лото и заканчивая просмотром старых альбомов. А, возможно, они даже вместе смогут испечь еще один праздничный пирог. — Ой! Папочка, ты все это устроил для меня? — воодушевленно и тронуто до глубины души сказала бы прослезившаяся Чарли. — А ты думала, это обычная деловая встреча? Я бы ни за что не пропустил этот день с моей любимой принцессой! — самодовольно бросил бы Люцифер, утопая в объятиях дочери. — Спасибо, спасибо! — верещала бы она. — Теперь я, точно, останусь рядом с тобой и забуду этих бесполезных грешников!       Воображение было столь красочным, столь искушающим, что, когда в дверь громко постучали, Люцифер от волнения и перевозбуждения забыл все на свете. Он метнулся к двери и невидяще ее распахнул. — А вот и моя красавица! — радушно прокричал он и, зажмурившись, прижал долгожданную дочь к себе. — Я так тебе рад!       Однако, когда пелена счастья и восторга немного спала, в голове спешно прокрутились довольно резонные вопросы. Во-первых, когда это Чарли успела так вымахать? Во-вторых, с каких пор ее тело стало таким… угловатым? В-третьих, зачем она начала использовать духи с запахом сырого мяса?       Собрав все неподходящие паззлы, Люцифер распахнул веки и поднял голову, чтобы встретиться с презрительно-насмешливым оскалом и нескрываемым недоумением, выраженным в приподнятой брови. В ту же секунду он отскочил, точно ошпарившись кипятком. — Что? Как? Какого адского черта? — задыхаясь от возмущения, тараторил он, прожигая взглядом застывшего в дверях Радио Демона. Тот, скривившись, демонстративно отряхнул свой нелепый сюртук от, якобы, пыли и попытался изобразить учтивость. — Хотел бы сказать, что польщен столь… теплому приему, но я не хочу, — усмехнулся он и без приглашения прошел внутрь. Взгляд тут же вцепился в украшения, подготовленные настолки и еду. — У Вас утренник? — Нет, — угрюмо выплюнул раздосадованный и недоумевающий Люцифер. — Я ждал Чарли, у нас с ней сегодня совместные планы. Поэтому я был бы очень благодарен, если бы ты свалил отсюда как можно скорее.       Он большим пальцем указал в сторону выхода, в то время, как Аластор мерил комнату ровными шагами и рассматривал антураж с нескрываемой глумливостью. — Так, значит, «День отца»? — не обращая внимания на недвусмысленный намек, который и намеком-то не был, Аластор оглядывал надпись перед собой, а после этого прыснул в кулак. — Будете играть в бейсбол? Или пойдете по отработанной схеме путем игнорирования и высмеивания мечтаний и стремлений своего чада?       Люцифер презрительно рыкнул и сжал кулаки. Слова больно ударили куда-то под ребра, а широкая улыбка раздражала каждый живой нерв. — Кхм-кхм! Выход в той стороне, — настойчиво повторил он. — Чарли скоро придет, так что… — О, боюсь, она не сможет посетить столь… «занимательное» мероприятие, — с открытым наслаждением уведомил Аластор и, казалось, упивался каждому мимолетному изменению в лице хозяина дома. — Видите ли, у принцессы оказались дела поважнее, а на меня она возложила прочие, незначительные поручения.       Люцифер замер и выглядел по-настоящему огорошенным этим известием. С обидно-нескрываемым удивлением и недоверчивым прищуром он уставил глаза на Радио Демона. Проглотив ком досады, он постарался сделать голос как можно безразличнее, сопровождая его привычной манерностью. — Ну, тогда иди и позови ее, — потребовал он, как нечто само собой разумеющееся. Уголки губ приподнялись, когда он уловил тень раздражения, мелькнувшую в остром взгляде. — Я, посмею напомнить, ведущий, а не почтовый голубь, — вкрадчиво проговорил Аластор, слегка наклонив голову. — К счастью, смерть не наградила меня нелепыми перышками.       Он коварно ухмыльнулся, заметив дрожь от нанесенного им оскорбления. Люцифер в долгу не остался и сделал вид, что его это нисколько не задело. — Правда? Прости, еще не разобрался в твоем функционале, — легко рассмеялся он, перемещая маленькую уточку на праздничный торт. — Мне казалось, что от лакея до гонца подниматься недолго.       А вот сейчас он попал в точку. Стрелка шкалы настройки вместо зрачка, залитые тьмой белки и угрожающе оттопырившая когти тень позади были, действительно, отчетливыми знаками задетого самолюбия. Люцифер невольно подумал, как же грешники любят излишнюю показуху.       Их напряженное, пропитанное взаимной неприязнью молчание длилось с минуту, и, наконец, Люцифер оборвал зрительный контакт, чтобы написать Чарли и попросить ее прийти лично и побыстрее. Когда он засунул телефон обратно и повернулся к нежданному и незваному гостю, тот стоял в своем привычном, вычурном облике, как будто ничего и не случилось. — Что это? — вдруг спросил он, впиваясь взглядом в игру под названием «Дженга», а, когда внимательно осмотрел упаковку, отрешенно заключил. — Чарли такое не нравится. — Думаю, я лучше знаю, что любит моя дочка, — насупился Люцифер, отбирая из когтистых лап коробку. — Мне тоже не нравится, — добавил он почему-то как более весомый аргумент, чтобы выбросить горе-игру на помойку. После он отвлекся на приготовленный явно на дому двухъярусный торт с белой глазурью и крутящимися вокруг него золотыми кольцами. Аластор с любопытством протянул руку к основному десерту, но другая, более быстрая и цепкая, остановила его на полпути. — Не смей это трогать, — отчеканил повелитель Ада, и под его хваткой пальцы демона неестественно хрустнули. Тот плотоядно оскалился и, обернувшись тенью, растворился в воздухе. Люцифер покрутил головой и обнаружил материализацию остервенелой физиономии за столом. — Могу сказать то же самое, — хмыкнул Аластор и брезгливо вытер сломанную кисть салфеткой. — Этими конечностями я выполняю, наверное, неведомое Вам слово — работу. И Чарли крайне огорчится, когда узнает, что они теперь не в состоянии исполнять ее поручения.       Послышался скрип зубов и раздраженный рык. Люцифер уперся одной рукой о стол и пальцем пригрозил улыбчивому нахалу. — Прекрати манипулировать моей дочерью, ублюдок, — гневно процедил он. — Если хочешь сотрясать здесь воздух, уток ради! Но держи свою болталку под замком.       Установив условия и правила, Люцифер громко опустился на стул с противоположной стороны стола. Он с досадой обнаружил, что его угрозы не возымели ожидаемого эффекта: Радио Демон был абсолютно спокоен и ни капли не оскорблен. — Повинуюсь Вашей августейшей воле, сэр, — с преувеличенно-строгою осанкой и нарочито-вежливым тоном произнес Аластор и мстительно добавил. — Однако я должен сказать, что все Ваши идеи — это, как бы правильнее выразиться? А, да! Хрень полнейшая.       Он положил руки на скрещенные ноги и забавлялся абсурдной и комичной, по его мнению, реакции своего адского монарха. Тот скептично фыркнул. — Не вижу смысла следовать советам того, у кого своих-то детей нет, — аргументировал он, отвалив свой стул на задние ножки и сложив руки на груди. — А, судя по нетривиальному стилю, предположу, что к твоему воспитанию была приложена сугубо женская рука.       Секунда, и его опалило такой ненавистью, что Люцифер был уверен: еще немного и пространство вокруг них треснет и рассыпется на тысячу мелких осколков. Однако он должен был отдать должное Радио Демону, ведь тот, несмотря на бурлящую ярость, продолжал сохранять лицо. Под этим выражением Люцифер подразумевал тошнотворно-наигранную улыбку. — Значит, я не ошибся? — продолжал он измывательски допытываться. — А из какой он категории: любитель сходить за хлебом или моряк дальнего плаванья? — Пошел ты, — не выдержал Аластор и сказал это одновременно и с удовольствием и со злобой. Люцифер усмехнулся. — Да уж, твоему воспитанию, определено, не помешало бы суровое мужское участие, — с усладой проговорил он. — По крайней мере, меня за бунтарство никто в бездну не скидывал, — язвительно отозвался Аластор, и вот это Люцифер уже расценил как удар ниже пояса. Настолько его обескуражила и поставила в тупик так бессовестно легко брошенная фраза, что слова нашлись и связались не сразу. И он с красными от возмущения щеками и стиснутыми зубами сумел ответить только одно: — Пошел ты.       Они замолчали. И несколько минут сидели, ощетинившись и обмениваясь неодобрительными переглядками. Бледное лицо Люцифера потемнело от досады; выражение Аластора хоть и было безмятежным, но подрагивавший из-под монокля глаз выдавал его натянутое состояние.       Вскоре тишину нарушил Люцифер: сначала усталым вздохом, а потом равнодушным тоном: — Знаешь, это не мое дело… — начал он, гипнотизируя расписанный гирляндами потолок. — Тогда и лезть не стоит, — поспешно вставил Аластор, чей голос стал гораздо ядовитее. Но падший ангел его словно не услышал: — А есть ли что-то, что хотелось бы сделать? — спросил он, все еще рассматривая украшения и чувствуя на себе обескураженный взгляд. — Я имею в виду что-то под тематику этого дня.       Он понимал, что это слишком личное и вообще держался политики не связываться ни с грешниками, ни тем более с их жизнью до смерти. Поэтому был на сто процентов уверен, что услышит в ответ либо очередное послание в увлекательное и эротическое путешествие, либо его просто проигнорируют.       Следовательно, его очень изумило, когда вместо этого он разобрал набор букв, формирующих: — Дартс.       Люцифер опустил ножки стула обратно и слегка нагнулся вперед, точно ослышался. Радио Демон на него не смотрел, упорно и без всякой мысли наблюдая за медленно опускающимся голубым шариком. — Дартс? — переспросил Люцифер, еле сдерживая прорывающийся смешок. В ответ его наградили едким пренебрежением. — Или сделки, которые позволили бы мне обрести неописуемое могущество и подчинить себе все отребье этого круга, — с кровожадной ухмылкой предложил Аластор, протягивая через стол свою руку. Люцифер сначала нахмурился, а потом с дурашливой улыбкой хлопнул себя по коленям. — Ну, дартс — так дартс! — громко воскликнул он и поднялся на ноги. Покрутив в пальцах трость, он обернулся к демону и приглашающим жестом заставил того подняться. — Где-то он у меня лежал.       Люцифер театрально нагибался, поднимал вещи, стучал пальцем по губам, а потом резко отодвинул засохший цветок и продемонстрировал укрепленную к стене мишень с приклеенным к ней и утыканным дротиками рисунком. Аластор скривился, когда в грубой карикатуре заметил оленьи рожки и заостренную улыбку.       Чтобы не злить гостя, Люцифер все же снял свое произведение и вместе с ним все дротики. — Ладно, для начала нужно научиться правильно держать, — на учительский манер сказал он и вложил в темную руку дротик. Когда его пальцы коснулись немного шероховатой кожи Радио Демона, он почувствовал мимолетную дрожь.       «Не любит прикосновения» — пронеслась бесполезная догадка, и он, стараясь не особо третировать касаниями, помог чужим пальцам закрепить нужное положение. Аластор наблюдал за этим процессом с задумчивым интересом. Когда же он сумел правильно зафиксировать дротик, Люцифер удовлетворенно хмыкнул и, обойдя, встал за его спину. — Теперь следует принять удобную позу, — произнес он и, забывшись, хотел было положить ладони на острые плечи. Однако… — Подать табуретку? — не упустив возможности для издевки, усмехнулся Аластор, и в ту же секунду его ноги, как будто под мощной гравитацией пробили собой деревянную поверхность пола. Он исказил пространство вокруг себя, когда обнаружил, что по колено застрял в полу. Горячий, нарочито елейный шепот прямо в дернувшееся ухо стал второй причиной колеблющихся в воздухе помех. — Вот так намного удобнее, — шутливо проговорил Люцифер. Его рука, проворная и хваткая, плавно легла на подчеркнутую талию, направляя корпус в необходимое положение. Тем временем пальцы аккуратно сжали тонкое запястье, приподнимая и заводя немного за голову. Он практически прижимался щекой к острым концам кровавых волос и периодично обжигал кожу своим дыханием. Его снова ударило запахом падали, но вместе с ним он учуял и что-то другое: то ли мужской парфюм, то ли аромат специй. — Смотри не прямо в цель, а чуть выше или в бок, — спокойным шепотом наставлял бывший ангел, ощущая, как под его голосом напрягались и твердели мышцы по всему телу. — Расслабь запястье, старайся не думать. А теперь… бросай!       Перед тем, как он отпустил чужую руку из своей хватки, перед тем, как дротик выскользнул из изящных пальцев и прорезал собой воздух, Люцифер краем глаза заметил отблеск кровожадного азарта в багровых глазах. И неспроста, потому что, стоило дротику отправиться в свободный полет, он встретил свою цель рикошетом сначала от стены, потом батареи, а остановился только в одном миллиметре от сузившегося красного зрачка короля Ада. Под напором дротик тотчас развалился на две части. — В яблочко? — не оборачиваясь, бодро спросил Аластор, а Люцифер презрительно цокнул языком. — В зеленое кольцо, — буркнул он и прежде, чем Радио Демон сумел вставить назойливое слово, щелчком открыл под ним зеленый круг с безграничной пустотой. Тот успел выговорить многозначительное «блять» до того, как полетел вниз. Захлопнув разрыв в пространстве и оставшись, наконец, в тишине, он показал тому месту, где секунду назад стоял демон, средний палец и с торжеством воскликнул: — Ну и кого теперь столкнули в бездну, сучара? — Пап, с кем ты разговариваешь? — внезапно донеслось позади, и Люцифер круто развернулся. Доброжелательная улыбка тут же заменила мстительно-ликующую. — Чарли! Милая! — прокричал он, с распростертыми объятиями встречая озадаченную в дверях дочь. — С днем отца!