Необходимость терапии

Нил Джостен играет под номером Десять. Нил Джостен играет под номером десять. Еще один из фактов - он нуждается в терапии. Но Нил Джостен гребаный мученик, поэтому никогда этого не признает. — Эндрю. Я же сказал, что мне это не нужно. Уже столько времени прошло. Миньярд лишь недовольно закатил глаза и снова устремил свой взгляд на Джостена. — Со стороны лучше видно, нужно ли тебе это на самом деле. И вообще, мы договаривались, что ты завязываешь со своим "порядком". Я хожу к Би уже который год, и ты можешь. Я могу приходить с тобой, могу на сеансах тоже с тобой сидеть. Мы организуем это как хочешь, но тебе это нужно. — Я…Обещаю подумать. Эндрю кивает на его слова и продолжает курить, а после этого, спустя пару затяжек, отдает сигарету Нилу. Он не закуривает её, Эндрю знает это, но Нил любит держать в руках Эндрюевскую сигарету и вдыхать едкий запах дыма. На экране блокировки телефона-раскладушки высвечиваются цифры Один и Девять. Когда Нил просыпается и очень лениво смотрит на дату на экране блокировки, он не сразу осознает, какой сегодня день. Сегодня плохой день. Джостен не любит плохие дни. Когда они у него или у Эндрю, неважно. Плохих дней давно не было. И Рыжеволосому, если честно, хотелось, чтоб их было поменьше. Сегодня у Натаниэля Веснински день рождения. И хоть этот человек уже больше года похоронен в Балтиморе, Нил не может его так просто забыть и вычеркнуть из жизни, будто его не было с ним всё это время. Они прожили вместе рука об руку, но, даже когда Нил был Алексом, Стефаном, Крисом и Нилом, Натаниэль никуда не уходил, а всегда оставался с ним. Возможно, где-то в углу, где-то в тени, но он был. От Натаниэля невозможно было избавиться, но его можно было спрятать. На время. — Эндрю, я думаю, что я не поеду сегодня с вами в Колумбию. Сонно и невнятно бормочет Нил, закрывая крышку телефона и стараясь больше туда не смотреть. Не хочется видеть эту дату. Триггерит. И даже слишком, учитывая, сколько прошло времени. Тем не менее, он старается сделать голос максимально непринужденным. Словно, эта дата больше ничего не значит. Она и не должна, на самом деле. Но это что-то о подсознании. — Я знаю. Мы не едем. Спокойно отзывается Эндрю и поворачивает голову. Миньярд быстро, бегло осматривает парня, оценивая его состояние. До этого он сидел на подоконнике и лениво смотрел в окно, выпуская дым от сигарет. — Прости, "мы"? Переспрашивает Нил и всё ещё сонно трет глаза, пока усаживается на кровати и смотрит на Блондина. — Мы не едем, я отдал ключи от машины Ники, он довезет их туда, в "Сумерках" сам пить не будет, просто потом купит что-то из алкоголя, и они продолжат в доме в Колумбии. Рассказывает Миньярд с невозмутимым лицом, мол ему приходится объяснять такие очевидные вещи. А после этого, тушит сигарету о подоконник. — Нет, нет, подожди. С этим понятно. Ты не едешь? Нил нарочно делает акцент на этом слове и смотрит на парня. — Я не еду. Нил, у меня тоже есть телефон и глаза, если что. И да, я знаю, какой сегодня день. Я не еду с ними, а остаюсь с тобой, если ты сам не попросишь меня уйти. Снова объясняет Эндрю, но после этого всё же слезает с подоконника и подходит к кровати. — Нет, я не попрошу. Хорошо, что ты остался. Спасибо. Сегодня явно.. Начал говорить Джостен и встал с кровати, чтоб направиться на кухню. — Плохой день. Закончил за него Миньярд, после чего похлопал его по плечу и они пошли на кухню. Нил невольно вспоминает, как Восемь лет был в бегах. Ники уехал к Эрику в Германию и не ограничивает себя в том, чтоб отправлять всем лисам свои фотографии оттуда. Он понимает, что Кевин их даже не откроет, Аарон закатит глаза и только ради Кейтлин просмотрит парочку, потому что "ну он же твой брат". А вот Нил. Нил может "просто попросить" Эндрю, и они посмотрят всё. Реально всё. В один из вечеров Джостен лежит в объятиях Миньярд, пока рука блондина запутана в копне рыжих волос. Нил смотрит в экран ноутбука и переключает фотографии с одной на другую. Ники счастлив с рядом с Эриком, и Джостен не может скрыть легкую улыбку при виде этих фото. На одном из фото он видит знакомое место. Он был в бегах восемь лет и когда они с мамой жили в Германии, они определенно были на этой площади. Нил помнит это место. Вспоминает. И в голове сразу всплывает картина, как он вцепился в руку мамы, до побеления костяшек, а второй рукой сжал ремешок сумки. Они протискивались среди необъятной толпы людей и куда-то шли. Куда именно, Джостен не помнил, потому что они постоянно куда-то шли. Он тяжело сглатывает и лишь на секунду прикрывает глаза, дабы дать себе передышку. Эндрю замечает, что они всё ещё не сдвинулись с места и смотрят на ту же фотографию. Его рука в волосах Нила останавливается и чуть сильнее сжимает их, пытаясь повернуть голову Рыжеволосого на себя. — Нил? Что-то не так? Спрашивает Миньярд и старается взглянуть на лицо Джостена. — Всё хорошо, извини, я немного завис. Эндрю откладывает ноутбук в сторону и оценивающе смотрит на Нила. Анализирует прямо-таки. — Что ты там увидел? Уже конкретнее спрашивает Блондин у парня. — Знакомое место. Мы были там с мамой во время одного из побегов. Он пожимает плечами, но на самом деле это больнее, чем он хочет это показать Эндрю. — Досмотрим фотографии Ники позже. Чего-то хочешь? Спокойно спрашивает Миньярд и возвращается движения своей руки в рыжих волосах. — Нет. Только лежать с тобой вот так. Непринужденно сказал Нил и повернулся лицом к Эндрю, пока рука Блондина всё ещё оставалсь в рыжих волосах. — Тогда лежи. Одобрительно произнес Миньярд, а уголок его губ дернулся в легкой улыбке, пока Джостен пытался улечься. В Семь утра Нил просыпается от кошмара Будильник не прозвенел, а значит, что сегодня воскресенье. Нил договорился с Эндрю (Миньярд тоже умеет "просто просить"), что по воскресеньям он не бегает и они проводят этот день вместе. Но Джостен всё же подрывается в семь утра, моментально и рефлекторно хватаясь за вторую половину кровати, чтоб убедиться в том, что, во-первых, там есть Эндрю, а, во-вторых, что с ним всё хорошо. Он хватается за плечо Блондина, который в свою очередь уже проснулся, когда услышал шорох на половине, где спит Нил. Эндрю смотрел на него, а Рыжеволосый в свою очередь закрыл глаза ладонью. Второй ладонью он сжимал плечо Миньярда и тяжело дышал. — Нил, я здесь. Нила, как током ударило. Он дернулся, сразу убирая руку с плеча Эндрю. И как он мог себе такое позволить? Поддаться сну до такой степени, чтоб рано утром, пока Блондин спал, просто схватиться за его плечо, даже не спросив разрешение. — Черт. Прости. Извини, я… Миньярд уже сидел на кровати и просто наблюдал за Джостеном. — Молчи. Чего ты хочешь? Обнять? Да или нет? Можешь сделать, что хочешь. Нил судорожно закивал головой и сразу вжался в грудь Эндрю, обнимая его за плечи (да, всё же только за плечи). — Расскажешь, что снилось? Тихо спрашивает Блондин, когда слышит, что дыхание Рыжеволосого более или менее пришло в норму. — Я… Я уже и сам не помню точно, но это было ужасно. Это было слишком реалистично. Натан нашел меня. Он убил, а я даже не попрощался с тобой. Не успел запомнить каждую деталь твоего лица, твоего тела. Я умирал и не мог вспомнить сколько я шрамов у тебя на правой руке, а сколько на левой, не мог вспомнить всех твоих веснушек. Твой образ был таким размытым. Тихо рассказывает Нил и его голос действительно полон горечи и отчаяния. Ведь ему действительно важно помнить и знать каждую деталь об Эндрю. — Он мертв, Нил. И уже давно. Он никогда не найдет тебя, тебе не прийдется со мной прощаться и даже думать о том, что ты что-то не успел. У тебя теперь целая жизнь времени, можешь пялиться на меня, запоминать, что хочешь делать можешь. Миньярд успокаивал его, поглаживая по спине. Блондин расположил свою руку ему на шею, стараясь заземлить Джостена и вернуть к реальности. — Ты прав. Просто, это было так реалистично. Слишком. Нил сжимает ладонями глаза, стараясь выгнать картинки сна из своей памяти. А Эндрю продолжает всё больше думать о необходимости терапии для его самого смелого, но такого запуганного кролика. Утюг включен на мощности Шесть, когда Нил обжигается об него. — Кевин и Ваймак просили передать, что позвали нас всех на ужин к ним с Эбби в честь её дня рождения. Скучающе говорит Блондин и закатывает глаза. Он уже устал, от одной только просьбы этой. — Эндрю, мы уважаем Эбби, нам надо поехать в любом случае. Надень рубашку. Говорит Нил и улыбается. Знает, что Эндрю не согласится. — Нет. Ни за что, Джостен. Сам надевай, а я традициям не изменяю. Эндрю мотнул головой и указал на черную водолазку, которая висела на спинке стула. Нил закатил глаза и пошёл в ванную. Там он включил утюг на максимум, чтоб тот сразу нагрелся и Джостен как можно быстрее справился с рубашкой, ведь это дело он не любил. Он вообще гладил очень посредственно и только в случаях крайней необходимости (по типу дня рождения Эбби, потому что даже Ваймаку было бы плевать, если б к нему на день рождения пришли в помятом), так как не видел смысла предавать такого большого значения тряпкам, которыми ты просто прикрываешь тело. Джостен переворачивает шкаф вверх дном, чтоб найти ту самую единственную рубашку в его гардеробе, которую он с трудом согласился оставить для случаев, по типу таких. Найдя её, он победно кидает рубашку на гладильную доску и пока распрямляет случайно задевает рукой утюг, который, блять, успел нагреться. Нил отскакивает так сильно, что буквально влетает в стену и падает на пол, садясь на корточки. Его глаза широко открыты, потому что он в шоке. Джостен хорошо помнит этот жар, это так знакомо, что ему кажется, будто его рука сейчас расплавится и растечется по холодному кафелю в ванной. Эндрю уже был готов и собран, он не видел смысла сильно заморачиваться и собираться так, будто это самое важное событие в его жизни. Он вообще никогда не заморачивался. И был прав. — Нил, ты утонул там? Скучающе спросил он и подошел к двери в ванную, которая оставалась открыта. Миньярд облокотился о дверной косяк и наблюдал за Нилом. — Ты чего? Спросил Блондин и не понял,что случилось. Рыжеволосый молча поднял руку, как на автомате, всё ещё оставаясь в шоке. — Ты обжегся? Я принесу мазь, что не так, скажи? Эндрю медленно зашёл в ванную и сел на корточки рядом с Нилом. — Утюг. Миньярд повернулся и посмотрел на прибор. Утюг. Ну и что, что утюг? Минуту. Утюг. — Сильно больно? Двоякий вопрос. Ведь больно (да, сильно) во всех смыслах. — Нормально. Шепчет Нил и тянется своей рукой к Эндрю, спрашивая разрешения, но тот берет его ладонь быстрее, чем Джостен успевает открыть рот. — Идём. Хер с ней, с этой рубашкой. Поедешь в чем хочешь. Эндрю зло выдернул утюг из розетки. — Нахуй он нам нужен вообще. Недовольно продолжал он, после чего взял Нила за руку и они ушли в комнату. На ужине у Эбби Нил тоже был в водолазке, которая при этом прикрывала его перебинтованное из-за ожога запястье. Нил выходит на улицу и чувствует запах полироли, которую Эндрю купил на днях за Пять долларов. Они договорились поехать за мороженным. Нил выходит из корпуса общежития и едкий запах сразу бьет ему в нос. Эндрю стоит возле машины, облокотившись на капот и у Джостена из рук выпадают ключи от неожиданности происходящего. — Твою мать, Эндрю, что это такое. Шепчет Нил и закрывает рот рукой, при этом зажимая нос пальцами. — Почему пахнет полиролью? Перед глазами картины того, как отец точит ножи, топоры, тесаки. Рыжеволосый прижимает ладони к глазам и давит так сильно, что перед ним плывут звезды. Пока руки лежат на глазах, он всё ещё чувствует запах, из-за чего снова хочет закрыть нос. Что делать, за что хвататься. Блондин бросил взгляд на машину и отошел от неё, подходя ближе к парню. — Нил. Нил, я полировал машину. Помнишь, мы покупали полироль за пять долларов? Он говорит спокойно и негромко, разделяет каждое слово, чтоб Джостен уловил весь смысл. — Да… Да, точно. За пять долларов. В местном магазине. Этот запах. Ужас, такой противный. Он недовольно вздохнул, осуждая себя самого за такую нелепую реакцию. — Ты прав. Воняет ужасно, мы даже не доедем нормально. Идем пешком, тут же недалеко, так ведь? Джостен улыбается и кивает, потому что знает, что Миньярд делает это специально для него, хоть и прикрывает тем, что запах неприятный. Блондину плевать на резкие запахи бензина, краски или полироли. Но Нилу не плевать, а Эндрю не плевать на Нила. Ники, Нил, Эндрю и Кевин.Четыре человека, которые собрались посидеть на природе. На каникулах с Эриком Ники был в восторге от идеи пикника на природе. Эту идею он вынашивал все каникулы и привез с собой, обратно в Пальметто. Это было сложно, но Кевина он уговорил. Нил всегда соглашается на подобные вещи. Аарон уехал куда-то с Кэйтлин (не очень то и хотелось). Эндрю Ники не осмелился трогать, но Нил просто, блять, попросил, и как обычно Миньярд согласился. Как это работает, до сих пор никто не знает. Когда четверка уселась в машину Эндрю, они начали обсуждать, куда им поехать и пришли к выводу не отъезжать далеко от Пальметто. Поляну они нашли достаточно быстро, им главное, чтоб людей рядом не было. Ники разложил на траве два огромных пледа, после чего и сам упал на них, принимаясь раскладывать еду. Эндрю очень вкусно готовит. Знает об этом только Нил, ведь он блядское исключение из всех правил. И рядом с ним Миньярд и сам делает для него исключения. Джостен, в отличии от Блондина, на самом деле готовит очень редко, но Лисам об этом знать не обязательно. Было решено, что Нил и Эндрю жарят мясо. Ну точнее, Эндрю жарит, а Нил стоит для вида и что-то говорит. Чтоб разжечь костер Кевину поручили нарубить дров. Раз он такой экси-герой (не король, но зато ферзь), то пусть применяет свои силы где-то помимо поля. Кевин вообще в курсе, что за пределами поля тоже существует жизнь? В общем, Дэй берет топор и начинает рубить дрова. Пока Ники с Эндрю достают алкоголь из рюкзака Хэммика, Нил наблюдает за Кевином. Дэй всегда был таким жестоким? Ферзь на его щеке, словно сочится ядом, а глаза горят. Он облизывает пересохший губы и Джостену кажется, что ещё какие-то пару минут и Кевин будет готов зарезать их всех. Он рубит эти дрова с такой жестокостью, что в какой-то момент Нил снова оказывается там в детстве, с Кевином и Рико в одной комнате, где их судьба висит на волоске. Рыжеволосый снова оказывается под тонким лезвием топора. А это значит, что вот-вот на груди будет новый порез, снова хлынет кровь. — Да хватит уже! Кричит Нил Кевину, а тот в миг замирает и смотрит на него. — Джостен, ты чего? — Ты можешь спокойнее себя вести? Со злостью спрашивает Нил. Захватывая с пледа пачку сигарет, он идёт к машине Эндрю. Кевин всё ещё стоит,не понимая происходящего,и медленно переводит взгляд на Эндрю. — Не смотри так на меня. Продолжай. Скомандовал Вратарь, а сам направился к Нилу. — Ты чего, Нил? — А чего он? Обязательно рубить так… Ладно. Забудь. Джостен судорожно выдыхает сигаретный дым. Миньярд берет сигарету с его рук и делает затяжку, а после этого возвращает обратно в пальцы парня. — Тебе показалось его поведение жестоким? — Да, Эндрю. Черт возьми, да, мне так показалось. И мне постоянно что-то кажется. Он говорит нервно, но сигарета и рука Эндрю на шее его заземляют. — Поэтому тебе и нужна терапия, Нил. — Нет. Не нужно. Ничего мне не нужно. — Ты обещал подумать. — Считай, что я всё ещё думаю. Нил кинул окурок на траву и сразу затушил его ногой. Они вернулись к ребятам, которые не стали лишний раз ничего спрашивать, и продолжили посиделки, как ни в чем не бывало. Не хотелось портить такой хороший день в компании, поэтому все сразу забыли об этом, но у Нила всё ещё тянуло где-то в груди от моральной боли, а у Эндрю - от боли за Нила. Три самых заметных шрама на теле Нила, из-за которых он начинает рассматривать их в зеркале. У Нила много шрамов. Не новость. Но три из них слишком сильно видно. Три кружка от прикуривателя, наложенные один на один, расположенные на его щеке, невозможно не заметить. Джостену начинает это не нравится. Прям бесить. Их так сильно видно. В один из вечеров он начинает рассматривать свое лицо в зеркале. Они всегда были настолько заметные? А ведь на теле ещё хуже. Почему никто из Лисов не говорит ему о том, как сильно их видно? Ему нужно никогда больше не снимать футболку при всех. Но ведь скоро лето, а Лисы уже неоднократно обсуждали поездку на море. Так хочется стать на еще одну ступеньку ближе к команде, провести с ними лето, отдых и кучу времени вместе. Но Нил отдаляется. Молодец, Джостен. Весь прогресс, которого вы достигли, ты перечеркнул и решил снова закрыться от них. Нил не заметил, что пока он рассматривал свои шрамы, Эндрю стоял в дверном проеме. — Ну как, интересно? Джостен дергается и смотрит на парня, инстинктивно закрывая руками торс. — Ну уж нет, Нил. Миньярд никогда не плевал на его защитную реакцию, но только не когда это касается принятия себя у Рыжеволосого. Эндрю подходит ближе и смотрит ему в глаза. — Что случилось? Он спрашивает спокойно, но быстро пробегает глазами по всему телу Нила, осматривая его на предмет повреждений или вроде того. — Ничего. Спокойно отвечает Джостен и тянется к футболке, которую бросил на вешалку возле шкафа. — Ну да, поверил. Я повторяю свой вопрос. Эндрю не любит, когда Нил врет. Нил любит периодически врать Эндрю (во благо). — Ты… Никогда не думал о том, что у меня так много шрамов на видных местах? Рыжеволосый натягивает на себя футболку и вопросительно смотрит на Блондина. — Зачем мне об этом думать? Со скучающим лицом спросил Эндрю. Ему этот вопрос не понравился. Он никогда не допустит нелюбовь Нила к своему телу из-за шрамов. — Ну, их же видно сильно. Джостен сминает свои пальцы и выворачивает их в не совсем здоровое положение, из-за чего Миньярд сверлит их взглядом. — Я знаю, у меня нет проблем со зрением. Что ты пытаешься мне этим сказать? Эндрю не дурак, он понимает, к чему ведет Нил, но пусть Джостен сам это скажет. — Это нормально? Блондин вскидывает одну бровь и оценивающе смотрит на Рыжеволосого. Миньярд кивает и принимается разматывать повязку на одной из рук. Нил ничего не спрашивает. Наблюдает. Эндрю указывает на свои шрамы от порезов на предплечьях. — Это нормально? Блондин повторяет фразу Джостена и Нил с удивлением, но кивает. Эндрю встает на носочки, после чего опускается обратно и проводит рукой по голове, намекая на свой рост. — Это нормально? Нил всё ещё активно кивает, не понимая, почему Миньярд спрашивает о таких незначительных вещах. — С тобой всё нормально ровно точно также, как со мной. Не морочь себе голову по таким мелочам. Твои шрамы просто указывают на прожитые тобой события. Ты пострадал, но выстоял. Джостен кивает и после того, как спрашивает, а Эндрю (ну, разумеется) разрешает, то обнимает Блондина с легкой улыбкой. У Лисичек из команды ушло Два человека и пришли новенькие черлидерши. Одна из них Натали. Кейтлин рассказывает об этом Лисам, и Нил дергается от имени девушки . — Ну так вот. Вообще, я просила Аарона передать вам это, но он явно не горел желанием, поэтому говорю сама. Мы сегодня устраиваем вечеринку в честь знакомства с новыми девочками у нас в команде черлидерш. Амели и Натали, они сестры. Нил сидит на диване, в объятиях Эндрю, но стоит ему услышать первые несколько букв имени девушки, как он дергается, осматриваясь по сторонам. — Ещё раз? Спрашивает он, слегка прищурив глаза и смотря на Кейтлин. Просто послышалось. Надеется,что просто послышалось. — Я говорю, к нам девочки новые пришли. Амели и Натали. Я же только что говорила, ты не слышал? Повторяет Кейтлин и хмурит брови. Она мимолетно смотрит на Эндрю, но его взгляд на неё (как обычно) не предвещает ничего хорошего. — Я, да, прости. Слышал, конечно, слышал. Нил выдавливает легкую улыбку и старается подавить чувство вины и неловкости где-то глубоко внутри себя. Глубокой ночью Нил смотрит в зеркало в ванной и точно знает, что в комнате Один человек, но образ отца слишком отчетливый и реалистичный. Просыпаться по ночам стало также привычно, как и вовсе не спать. Нил уже не помнил, засыпал ли он сегодня вообще, сколько длился этот сон? Пять минут? Час? Факт в том, что сейчас за полночь, а его терзают самые разные мысли и в голове всплывают картинки. Он выходит в ванную и включает холодную воду, которая просто стекает, чем очень его успокаивает. Он упирается рукам в раковину и смотрит в зеркало. Какой ужас. Зачем. Почему. Почему он видит там Натана. Почему отец пришел за ним сюда. Как он его нашел? Эндрю говорил, что он мертв, что больше не найдет его. У Нила теперь куча времени, целая жизнь без отца. — Нет. Я знаю, что тебя тут нет. Он пытается убедить себя в том, что это просто блядское отражение в зеркале. Он видит его каждый день уже на протяжении года, и ему прийдется видеть его ещё всю свою жизнь. Может ли он называть эту жизнь сейчас своей? Если он даже не под своим именем. Проживает жизнь и судьбу чужого человека. Проживает жизнь Нила, ведет себя как Нил, чувствует как Нил, любит Эндрю от лица Нила. Но как же Натаниэль? Как бы не отличались их жизни, Нил знал, что Эндрю он любит сердцем, а не личностью. Сердце у него одно, независимо от имени. И почему-то в какой-то момент становится так плохо. Так плохо видеть отца в этой комнате. Нил абсолютно точно знает, что он тут один. В этой комнате он один и никого больше тут нет. Но дышать становится слишком сложно. Нил с грохотом падает на колени, сжимая свои рыжие волосы. — Уйди. Уйди, прошу. Не мешай мне жить. Шепчет он сквозь зубы, но это тяжело. Это последняя капля. Где Эндрю? — Нил! Эндрю быстрым шагом подбегает к Нилу. Он немного колеблется, пытается понять, можно ли Нила трогать, но Джостен так судорожно кивает, что Блондин моментально загребает его в свои объятия. — Он здесь, Эндрю. Почему он здесь? Он умер. Миньярд смотрит по сторонам, не понимая, о ком он. — Натан. Он здесь. Он смотрит на меня из отражения в зеркале. У Эндрю внутри что-то рухнуло. Не может, блять, быть. Нил не может, нет.Не может видеть отца в себе. Нет, не спустя год. — Его тут нет, Нил. Тут только ты и я, слышишь? Он берет лицо Джостена в свои ладони и смотрит в его глаза. — Ты. Я. Всё. Блондин отдельное каждое слово и смотрит в голубые, самые лучшие, глаза. Нил судорожно кивает ему, а после этого тихо проговаривает. — Я согласен. Я согласен на терапию с Би. Я так больше не могу. В его глазах стоят слёзы и Эндрю чуть сжимает его лицо при виде этого. Его глаза так разбиты,что сердце Миньярда с болью сжимается. — Ты молодец, Нил. Я тобой горжусь. Сегодня поедем к Би, я напишу ей. И они поехали. На утро Рыжеволосый уже начал сомневаться в своём решении и хотел остаться дома, но нет, Нил, не когда твой парень Эндрю Миньярд. Они уже у неё в кабинете. Да, вместе. Но Джостен всё ещё в шоке с происходящего. — Нил, расскажи мне всё, что ты посчитаешь нужным. Спокойно и осторожно начинает Би, зная искреннюю (не)любовь Нила к ней. — Я не считаю нужным что-то рассказывать и не думаю, что в этой терапии есть необходимость. Эндрю сжимает руку в кулак, но сдерживается. — В таком случае… Начинает Би и достает из-под стола небольшое зеркало. Она ставит его перед Нилом и кивает на предмет. — Поздоровайся с отцом. Глаза Нила просто огромные. Он смотрит на неё с таким ужасом, с которым никогда не смотрел ни на кого. — Я… Не буду этого делать. Он сглатывает и смотрит куда-угодно, но не в зеркало. — Ну же, Нил. Папа соскучился по тебе. Нил жмурит глаза, а его руки дрожат. Эндрю хочет разбить это чертово зеркало, но лишь бы не видеть Нила таким. Таким сломаным. Он срочно хочет его починить. — Нет! Хватит, нет! Хорошо! Я расскажу. Я всё расскажу, но уберите это! Бетси убирает не сразу, из-за чего Эндрю хочет буквально разбить ей это зеркало об голову. Он любит Бэтси, но никто не смеет причинять Нилу боль. Физическую или моральную. Самый близкий человек в мире или незнакомец. Ничто и никто. — Отлично, тогда начнем нашу работу. Она кивает и прячет зеркало под стол.