Подарок

Отпуск в Ли Юэ — почти неощутимая передышка. Невиллет вовсе не собирался устраивать спонтанный выходной, да и Праздник Фонарей, несмотря на всё уважение к культуре соседей, разве что чуть-чуть пробуждал в нем интерес. Но однажды, из путанных рассказов Путешественника, Невиллет предположил, что Моракс не погиб, разбившись на площади, а ведет теперь аскетичную жизнь в отдалении от государственных дел. Это была тема в разы увлекательнее любого празднества. Вот только в каком виде теперь могущественный дракон? Под каким именем? Новый год был более чем хорошим предлогом, чтобы выяснить личность Гео Архонта, не привлекая к себе лишних глаз. Более того в эти выходные в Ли Юэ выехали все видные лица Фонтейна, начиная от ныне популярного режиссёра и звезды общества Фурины, заканчивая судебным дуэлянтом Клориндой. Для первого визита вполне подошла близлежащая долина Чэнь Юй. Воздух в горах был чистым, вода удивительно вкусной и люди крайне приветливые. Жители района прекрасно существовали без кокетливых смешков, накрахмаленных рюшей, усталости от однотипных феерических премьер и воскресных полетов на дирижаблях. Там была сама природа и человечество в соитии с ней. Это не могло не потешить глаз. Всё же оставались еще места в Тейвате, где не было стремления подчинить себе пространство и стихию. Наверное, благостная обстановка и мысли о непринужденном быте и привели его в состояние полной нерасторопности, побудив купить несчетное количество пакетов пересованного чая у местных торгашей во время поездки. Оставалось надеяться, что этот чай неплох на вкус. Проверить данную гипотезу мог только один человек. Потому, в конце дня, когда солнце уже клонилось к закату, Юдекс спускался в Меропид наперевес с тремя темно-синими саквояжами, украшенными серебристой тесьмой и непримечательной монографией. Спокойные воды Фонтейна приветливо колыхались в красно-фиолетовом мареве. И Невиллет в унисон этой необъятной стихии ощущал умиротворение и радостное предвкушение, отдающее легким покалыванием на кончиках пальцев. Связано это было с тем, что он намеревался передать Герцогу крепости подарки. Как оказалось, дарить что-то в разы приятнее, чем получать. Поэтому, несмотря на всю свою видимую холодность, Невиллет старательно подходил к выбору того, что собирается преподнести. Для будничного рабочего вечера в Приемной подводной крепости появление Верховного Судьи оказалось чересчур большим потрясением. Без шуток, кто-то из проходивших мимо заключенных начал молиться и в мгновение ока ленивая тишина сменилась суетой. Монглан за административной стойкой немного замешкалась, перебирая перед собой кипу бумаг, но сдалась, не увидев там записки от Ризли. Обычно он оставлял такие от руки, когда ждал Судью к себе на деловые встречи, и приписывал незначительные поручения к этому визиту. Например, тщательную уборку приемной, лифтов и административного этажа, закупку воды из горных ключей Ли Юэ, ведь она не успевала испортиться за сутки, и несколько коробок печенья Мадлен. — Что-то не так? — Невиллет постарался выбрать дружелюбную интонацию, но от его глаз не укрылось, как бедная работница окончательно впала в растерянность. — Нет-нет, монсеньор. Его Светлость ждёт вас. — Ему уже сообщили о моём визите? Быстро. Выделите мне человека в сопровождение, необходимо отнести вещи. — Нет! То есть да, человек будет, — Монглан с яростным призывом посмотрела на стоявшего неподалеку молодого жандарма, тот мгновенно оказался рядом с Судьей и не без усилий поднял вещи, — Его Светлость не знает про Вас. Прошу прощения, я видимо пропустила заявку, но… — Это личный визит, не волнуйтесь. Совершая более чем знакомый маршрут по прямой, Невиллет отметил разве что шум. Обычно, когда он приходил, заключенных было меньше, а жандармов больше. Сейчас же слышались громкие разговоры из купонной столовой, кругом сновали обитатели крепости, даже дети в такой поздний час носились с самодельными игрушками по помостам этажом выше, воображая из себя стражников сумеречного двора. Всё было так же, как на поверхности, будто это и не тюрьма вовсе. Остановившись возле дверей в кабинет управляющего, Невиллет замер и попытался прислушаться. Странно, что до сих пор, с момента прибытия, никто не обогнал его и не оповестил Ризли о гостях. По разумному предположению, тот должен был появиться еще на остановке аквабусов. — Монсеньор, мне постучать? — Что? — Невиллет раздраженно нахмурился, обернувшись к парнишке, который выдернул его из странного размышления о том, чем мог быть занят Герцог в этот час, — Нет. Позвольте, я дальше сам. Можете меня оставить. До чуткого слуха Верховного судьи доносился шепот. Он окутывал со всех сторон, подобно шелесту листвы. На помостах и в отдалении давно столпились небольшими группками люди, то и дело пытающиеся выявить, на что Герцогу такая внезапная напасть. Внеплановая проверка. Невиллет не зацикливался на том, что о нем думают и говорят, но в этот раз короткая усмешка безудержно скользнула по его бледным губам. Они все очень любят своего управляющего и готовы защищать даже от того, кто перенял себе власть Архонта. Самоотверженно, глупо и очень по-человечески. И как же бывает неожиданно вместо безусловного почитания получить недоверие, основанное лишь на преданности кому-то другому. Больше тут задерживаться было ни к чему. Невиллет тихо зашел в кабинет. Стук его каблуков разнесся глухим эхом в железных стенах первого этажа. Происходящее и впрямь начинало разжигать хищный интерес и волнение. В кабинете наверху не играла даже музыка, что часто бывало, когда Герцог отдыхал или доделывал незначительную бумажную работу по вечерам. Преодолев лестницу, судья удовлетворённо вздохнул. Всё было как прежде, стоял яркий запах чая с чабрецом и лимоном, лежали на столе книги вперемешку с рабочими документами. А на широком диване, неподалеку от рабочего стола, сидя дремал Герцог. Его ноги в увесистых ботинках лежали на кофейном столике, непринужденно скрещенные. Сильными руками мужчина обнимал себя, и голова его была чуть закинута вверх. Вряд ли он собирался так уснуть. Невиллет тихо приблизился к нему и склонился сверху, облокотившись рукой на спинку дивана. Он тепло улыбнулся и мягко поцеловал его в приоткрытые губы. Ризли, не открывая глаз, ответил на поцелуй и без заминок углубил его. Он широко проскользил своим языком по прохладному раздвоенному языку судьи, увлекая их этим медленным танцем до тех пор, пока не закончился воздух. Герцог уткнулся носом в висок, туго забранные под заколки волосы, и шумно вдохнул. — Здравствуй. Я думал мне это снится. Ризли тихо усмехнулся и потянул Невиллета на себя, вынуждая того, опуститься на диван рядом. Он сразу заметил странное состояние полной расположенности любовника, но куда сильнее его взволновал тонкий непривычный запах от одежды и волос. Такой не похожий на тот, с которым обычно Судья приходит из Дворца Мермония. От него пахло свежо, немного остро. — Неужели ты не заметил, как я вошел? — Твои шаги я узнаю из тысячи, было интересно, что ты станешь делать. Как прошел день? — Ризли трется носом о бледную шею, попутно оставляя мелкие поцелуи. — Навестил Ли Юэ в компании леди Фурины и… Остановив фразу на середине, Ризли вновь поймал губы своего возлюбленного, за что выслушал сдавленный недовольный стон. Впрочем, Невиллет вряд ли негодовал по-настоящему. Он стянул перчатки и положил ладони на щеки Герцога. Тонкими пальцами он медленно оглаживали ушные раковины, и зажимал многочисленные побрякушки в хрящиках и мочках, словно они были аккордами музыкального инструмента. С таких мелочей начиналась излюбленная ими мелодия, оглушающая всё вокруг. — Ммм, погоди, — Ризли выдохнул и внезапно мрачно нахмурился, отводя взгляд в сторону — Лю Юэ? Ты хотел найти Властелина Камня? — Властелина… — скептично повторил Невиллет, поудобнее усаживаясь на коленях Герцога, и потянул его за подбородок вверх, — Мне не нравится, что тебя волнует это так сильно. Ризли и правда не заметил, как напрягся всем телом, стоило одной нелепой догадке закрасться в его голову. Он вообще не обсуждал Гео Архонта с Невиллетом, ведь о мертвых либо хорошо, либо никак. Но с тех пор, как ему стало известно, что Божественный Дракон жив, нечто мрачное волновало его всё чаще. Во-первых, мысль о том, что Невиллет задумал вершить суд над сильнейшими, во-вторых, что один из сильнейших представал в той же форме, что и сам судья. Будто их это странным образом сближало и отбрасывало Ризли от любовника на бесчисленное количество льё. — Почему без меня? Что ты собирался делать с ним, если бы нашел? Выглядеть глупо Ризли давно не было стыдно, но тут правда вышло откровенно по-идиотски. Будто от его наличия рядом что-то бы могло измениться. Без сомнений, он был силен, но очевидно не так, чтобы давать отпор божествам. Наивная простота вопроса поставила Невиллета в тупик. Тот несколько секунд, тянувшихся для Управляющего как вечность, продолжал всматриваться в разочарованные глаза напротив. — Полагаю, драться нам бы не пришлось, но может быть тебя волнует что-то еще? Какие же ты книги читал? — Невиллет давит острым ногтем большого пальца на обветренную нижнюю губу Герцога и тянет ее вниз, обнажая ровный ряд плотно стиснутых зубов, — Что-то про период спаривания и потомство там было? Так вот послушай урок, я всё еще мужчина в здравом рассудке и партнёра себе я выбрал. Нет ничего, о чем бы тебе стоило переживать. — Всего лишь хотел увидеть, как тебе надерут зад за самоуверенность. Страна бы такого не пережила. — Следи за языком, Моя Светлость. Воздух в кабинете потяжелел. От приподнятого расположения духа Невиллета не осталось ни следа. Он был уязвлен такой откровенной наглостью и потенциальным обвинением в измене, но ничуть не сомневался в том, что Герцог нарочно его пытался раздразнить. Аметистовые глаза стали темными и непозволительно для нынешней ситуации строгими. Ризли приоткрыл рот и размашисто прошелся горячим языком по пальцу, приставленному к его губам. На беспристрастном бледном лице напротив мелькнуло смятение и любопытство. Слабость сильнейшего всегда будоражит более глупого преклонения. И несмотря на множество вариантов и желающих, Ризли не мог себе позволить согласиться на меньшее. Он резко перехватил хрупкое запястье и приник с поцелуем к основанию ладони, где под полупрозрачной кожей билась в выпирающих венах голубая кровь. Настоящий деликатес. — Теперь следить придется тебе. Каждый раз как в первый. Невиллет чувствовал, что теряет рассудок от одного голоса и уверенности в своих действиях этого человека. Без всякого стыда ему, мудрейшему существу, приходилось учиться у пылкого молодого любовника, как показывать свои чувства. Это была область неподвластная его интуитивному пониманию. Свободной рукой Невиллет расслабил шейный платок и сбившимся от дрожи пальцами попытался расстегнуть плащ и жилетку. Заметив эту попытку Ризли довольно оскалился. Он перенял инициативу на себя и, встречаясь в очередном чувственном, медленном поцелуе с Невиллетом, стянул с его острых плеч верхнюю одежду. Плащ шумно съехал вниз, звякая позолоченными украшениями о железный пол. — Завтра. Заседание. Ха! — Ризли несильно кусает оголенную шею и тут же проходится по неглубокому следу языком, — Стой. — Ты не останешься? — в голосе слышится издевка. Невиллет приподнимается на бедрах Герцога, за чем следует почти болезненное касание через ткань брюк, вынуждающее обоих шумно выдохнуть. Неожиданное, подобно удару тока. Проигнорировав предупреждение, Ризли кладет ладони на ягодицы судьи, прижав того к себе сильнее, и получает хриплый короткий стон в ответ. Он тяжело дышит, потирается слегка колючей щекой об острую скулу и скользит вслед языком, задевая аккуратную жемчужную мочку уха. — Нет. Я пришел передать тебе подарки. — Подарки? Серьезно? Герцог кривит черные смоляные брови и поверить не может, что даже сейчас Невиллет думает о работе. Часы их близости всегда гораздо меньше, чем количество преступлений, с которыми бесконечным потоком приходится справляться. И какие к черту подарки, когда самый главный перед ним? Смущенный, но не желающий терять стати и гордости. С выбившимися из прически шелковыми прядями и сумасшедшей томной поволокой во взгляде. — Там три саквояжа. — Невиллет указывает кивком на вещи возле лестницы — Все с чаем из долины Чэнь Юй, один набор подарок от Клоринды, и еще кое-что незначительное от меня. Ризли кажется, что это какая-то шутка и он, теряя весь настрой, заливисто смеется, падая лбом на плечо судье. Невиллет смутно понимает причину такой реакции, но внутри становится спокойно, когда он чувствует, как теплые поцелуи расцветают на плечах. — Так много… Не слишком ли дорого для сувенира? Так и в получении взятки обвинят. — Боюсь, это результат моей расточительности. — Согласен на устный акт приёма? Хотя, это слишком незначительно для такой крупной сделки… Невиллет улыбается — дарить подарки удивительно приятно. Он коротко целует Ризли в макушку, теряясь среди жестких растрепанных волос. — Согласен. Ризли выпутывается из объятий, позволяя судье занять место на диване, и нависает над ним, уверенно оглаживая напряженные разведенные бедра. Ловкие пальцы цепляют рубашку, выдергивая ткань из узких брюк. Не расстёгивая одежды, он ведет ладонями по стройному телу, они как морские скаты скользят под полупрозрачной материей, пока та не собирается в районе груди. Герцог тяжело дышит, упиваясь тем, что видит перед собой. Хоть и не в первый раз, но он безумно ценил доверие любовника и то, что тот был готов вверять себя без остатка и стеснения. То, что Невиллет не реагировал на каждое мимолетное касание, как девственная душа, развязывало руки и позволяло Ризли покусывать, облизывать твердые соски, живот, давить пальцами на ребра, а в ответ лишь чувствовать то, что аккуратные пальцы мягко перебирают и оттягивают его волосы. Герцог спускается постепенно вниз, оставляя за собой влажные следы от горячих поцелуев и наконец он аккуратно давит подушечками пальцев на натянутую ткань брюк. Невиллет слабо подмахивает бедрами, Ризли смотрит на него с вызовом, устанавливает бесстыдный зрительный контакт. — Ты сегодня очень несдрежан. Мне винить в этом отпуск? — Перестань. — В любой момент, месье. Но боюсь, тебя это расстроит. Герцог быстро расправляется с застежкой и нижним бельем, оттягивая его вниз. О, всё же не стоило забывать, что Верховный судья спешит и должен хорошо выспаться перед завтрашним заседанием. Избавляться от всей одежды было бы слишком долго. Ризли делает пару мягких рывков рукой, размазывая предэякулят по стволу и берет в рот твердую головку. Серебристые ресницы судьи начинают трепетать, он резко втягивает носом воздух, но не позволяет себе закрыть глаза. Ему, ужасному собственнику, нравилось смотреть, как стараются исключительно для него. Замечательный моноспектакль на единственного зрителя. Герцог насаживается сильнее, пуская член немного глубже и мокро скользит по длине. Горячо выдыхает, щекочет влажную, блестящую кожу. Он чувствует, что Невиллет напряжен всем телом и еле сдерживает мелкую дрожь, которая обычно накрывает его в минуты сильного возбуждения. Ризли теряется в мыслях о своем любовнике, совсем не замечая, как его самого кидает в дикий жар и в паху саднит от тесноты. Еще этот чертов ремень. Тяжело оставаться беззаботным. Словно считывая чужие мысли, Невиллет довольно щурится, утопая в блестящих от влаги глазах Герцога. Он выгибается в пояснице, толкаясь дальше, где горячо и мокро. Ризли находит темп, и расслабляется, аккуратно насаживается, втягивая щеки. Внутри становится катастрофически тесно. Когда Невиллет тянет его за волосы, царапая ногтями кожу, он окончательно сдается и прячет глаза под черными ресницами, концентрируясь только на удовольствии, которое хочет доставить. Вспоминая о руках, Ризли медленно массирует потяжелевшие яйца и передает себя в полное управление юдекса. Его тело сводит от сумасшедшего напряжения и плавящего желания. Казалось, постепенно отказывало всё от ног, до самых кончиков пальцев. Воздуха становится катастрофически мало, Невиллет уверенно давит на растрепанный затылок и сам двигается навстречу до упора. Сквозь шум биения сердца доносится сдавленный рык, член во рту дергается, скользит по горячему языку. Герцог шумно выпускает его изо рта и жадно вдыхает, кажущийся холодным воздух. На губах остается специфический солоноватый, уже вполне привычный, привкус. — Ризли, возьми платок, — Невиллет говорит тихо, указывает обессилившими пальцами свою одежду на полу. Мужчина недовольно мычит, отрицательно качая головой, хмурится. Такое не могло не льстить. Невиллет видит, как дергается адамово яблоко, и удовлетворённо улыбается. Он тянет Герцога к себе и, когда тот опускается сверху, целует коротко в щеку и кончик носа. Горячее, загнанное дыхание щекочет шею. Судья благодарно гладит его по взмокшей спине и решает, что сегодня можно еще совсем немного отдохнуть. Несколькими часами позже солнце окончательно село, уступив место голубоватой безликой луне. Верховный судья Фонтейна стоял возле лифтовой зоны в Меропид и уже намеревался отправиться домой, как вдалеке замаячили знакомые силуэты. Путешественник с шумной компаньонкой Паймон буквально застали его врасплох с расспросом о подарках для Управляющего крепости. Пришлось немного сгладить историю, как минимум разыграв встречу на поверхности, и очень кстати в кармане была суповая сувенирная ложка.