Под навязчивый стук капель

— Ага, щас. Спокойной ночи, балда. — прозвучал отдаляющийся голос зайчихи, и свет тут же потух.

Киккин остался лежать на диване, в то время как его подруга в потёмках поднималась в свою спальню. Правый бок немного побаливал из-за ожогов, посему парень старался особо не ёрзать. Хотя в нынешней ситуации это было достаточно сложно, ведь уснуть всё никак не получалось, в частности из-за дождя. Тот продолжал тарабанить по дому, и казалось, будто о стекло ударяются не капли, а камни. С облегчением цыплёнок понял, что дождя из камней он никогда не видел, и, скорее всего, никогда не увидит.

На фоне шума снаружи Киккин всё же заметил одну странную деталь. Из спальни зайчихи за эти несколько минут не послышалось ни единого звука. Это было достаточно странно, учитывая то, что она обычно то попить встанет, то ей в туалет приспичит. Он хорошо выучил все её ритуалы перед сном, ведь не раз ночевал у неё с остальными зверьками. Но тут же он понял, что знать о таких повадках девушки, не являясь её второй половинкой или хотя-бы близкой подругой, это как-то не правильно. Киккин, так-то, много чего знал о личной жизни Хоппи. Нет, он не следил за ней, просто уж больно громко она может рассказывать об интимных моментах за стенами её дома. Невольно парень что-то да услыхает, а что-то подслушает из чистого любопытства, за что он не раз себя ругал.

Лёжа на спине и положив руки за голову, Пинака рассуждал о том, как бы добраться утром до дома. С огромной вероятностью дорога превратится в грязевое месиво, в котором не то что трактор, а даже танк на метр не сдвинется.

Неожиданно раздавшийся скрип половиц заставил Киккина отвлечься от своих беззвучных монологов и обратить внимание на лестницу. По ней спускалась чёрная тень, почти бесшумно, видимо думая, что цыпленок уже спит. Ну Киккин и решил притвориться спящим. Мало-ли, чего малая выдаст, потом же разболтаются и ночь не поспят.

Тихонькие шажочки, сопровождающиеся прерывистым дыханием, приблизились к дивану. Цыпа уже закрыл глаза и даже попробовал изобразить храп, чтобы уж точно не выдать то, что он на самом деле не спит. Где-то секунд тридцать стояла гробовая тишина, но потом диван прогнулся и на него забралось ещё одно тело. Хоппи аккуратно подползла к притворяющемуся спящим Киккину и начала, откровенно говоря, пилить его своим взглядом. Тот прямо-таки ощущал на себе тяжелый взор, от чего ему становилось слегка беспокойно, пусть он и понимал, кому этот взор принадлежит. Вдруг на его грудь легла чужая лапа, всё та мягкая и лёгкая, какая гладила его некоторое время назад по плечам. Хоппи вновь приблизилась.

Пинака ощущал, как холодные подушечки лап спускаются к животу, а вместе с тем хозяин лапы издавал тяжёлые вздохи. Поняв, что что-то не так, цыплёнок демонстративно потянулся и перелёг на правый бок, скрываясь от прикосновений подруги. Его тело тут же обдало словно паром, и где-то внизу, на бедре неприятно защипало. Хотелось как можно быстрее перевернуться на спину, да хоть сразу на живот. Но почему-то Киккин подумал, что если Хоппи поймёт, что он не спит, случится что-то не очень хорошее.

— Я знаю, что ты не спишь. — послышался шепот девушки, похожий на молнию, средь давящего звона.

Пинака никак не ответил и продолжал лежать неподвижно. Пару секунд спустя, та выдохнула, будто с облегчением. Должно быть, она просто проверяла, спит ли её сосед, и как получилось, он прошёл этот тест. Только вот не сказать, что это принесло ему нечто хорошее.

Увидев, что Киккин лежит на ошпаренном боку, Хоппи аккуратно перевернула его на спину. Парня тут же прошибло осознание, что сейчас что-то будет. Зайчиха немного замешкалась, одёрнула руку и что-то пробормотала себе под нос, после чего несмело положила на талию друга уже две руки. Те медленно спустились к перебинтованной части тела, задела бинты и постаралась их припустить. Как только у неё это получилось, она вновь приблизилась к лицу цыплёнка.

Горячее дыхание врезалось в шею парня, заставляя его покрыться гусиной кожей. Тот вмиг почувствовал, что его щёки начинают теплеть, а внизу вновь зарождается полыхающий шар. Глядь, и его плеча коснулся чужой язык. Прерывистые поцелуи сразу укрыли ключицы парня, от чего тот раз выдохнул и незаметно приоткрыл один глаз.

В первую очередь он увидел ту, что сейчас его лелеяла. Её очи были закрыты, а брови сложены домиком. Она перекинула одну ногу через тело парня и повисла над ним, тем самым закрывая путь к укрытия. Обе руки лежали на боках парня, опасливо стараясь стянуть бинты с уже взбухшему бугорку в области паха. Щеки уже горели, ноги легонько подёргивались, а грудь еле заметно то вздымалась, то опускалась.

Тем временем поцелуи начинали спускаться, от ключиц к груди, от рёбер к прессу, и от пресса те упёрлись в пах. По спине пробежал холодок от того, что лапа «подруги» легла на проблемную зону. Стоило ей надавить на эту выпуклость с двух сторон, как от туда вмиг вырвалась розовая плоть.

Цыплёнок был готов умереть от стыда, но на руку ему играла его актёрская игра, благодаря которой потом можно будет отнекиваться, мол ничего не помнит.

Мягкая лапа обхватила достоинство парня и произвела движение вниз, заставляя уже полностью показаться из своего «укрытия». На кончике показалась прозрачная капелька, что тут же скатилась вниз по влажному члену. Поглаживая его снизу, Хоппи ощущала подёргивания тела её партнёра. Решив его немного подразнить, она опустила голову прямо над стволом и спустила на него немного слюны. Стимулируя чувствительное местечко, она уже явно замечала, как крылья парня сжимают простынь. « Кажется, ему нравится… » — пронеслось в голове девушки и та невольно ухмыльнулась.

Послышался сдержанный стон и Пинака тут же заглушил его, прикусив губу. Тело, повисшее над ним, откинулось назад, но после разу подползло ближе. На член легло что-то влажное, что тут же начало о него тереться. Хоппи сидела сверху и, откинув верхнюю часть туловища назад, прижималась к Киккину, двигаясь вперёд-назад. По комнате пронеслось тяжёлое дыхание нижнего.

Что-то подобное он уже испытывал раньше, только никто его тогда не тешил, а делал всё сам. По утрам вместе с Киккином поднимался и его дружок, из-за чего его хозяин по началу не слабо так пугался. Терпел он это до того момента, пока не осмелился обратиться к мозгу команды — Буббе. Запинаясь и заикаясь, цыплёнок объяснял свою проблему, на что слонёнок смеялся и отвечал, что для парней такое явление — норма. Киккина это не особо успокоило, ведь он всё так же не понимал, как бороться с этой напастью. Пока в одно утро он не решил потрогать это «инородное тело». Первое прикосновение принесло лишь дрожь и щекочущее чувство. Тогда парень решил начать у основания, откуда тянулись ниточки синеватых артерий. На удивление, движения приносили больше положительных ощущений, нежели обычные касания. Именно в тот момент Киккин впервые ощутил ту усладу, какую чувствует и сейчас.

Но наслаждение он получал не только на физическом уровне, ведь невозможно полностью поддаться искушению страстей, если не испытываешь тёплых чувств к своему партнёру.

Хоппи всё нежилась сверху, уже сменив позу. Она опустила голову и упёрлась руками о край подушки, едва не задевая шею лежащего.

Тот же в свою очередь решил, что нужно таки брать инициативу в свои руки, поскольку тогда обоим будет приятнее в разы.

Сидя с закрытыми глазами, Зая не заметила, как крылья Пинаки ухватились за её бёдра. Та ещё не успела ничего сообразить, как ловким движением цыплёнок подкинул замешкавшуюся зайчиху и тут же вогнал в её влагалище свой член, попутно приподнимаясь. Его достоинство тут же обдало чем-то горячим, липким, приятно сжимающим своими мягкими стенками. Послышался тихий всхлип, после чего раздался громкий, полный наслаждения женский стон. По всему телу пробежала мелкая дрожь, голос так же дрожал, а лапы вцепились в подушку, протыкая ткань наволочки когтями. Уши вмиг прижались к голове, а из глаз выкатились бусинки слёз. С непривычки, конечно, было немного больно, но благодаря незамысловатой щупальцеобразной форме пениса, он вошёл безо всяких проблем.

Вдруг внутри всё как-то странно сжалось, а вместе с тем Хоппи сдавила и ствол Киккина. Ноги вздрогнули, уши обвисли, уже полуобмякшее тело наклонилось и еле заметно дрожало.

Осознание пришло не сразу, но как только Пинака всё понял, на его лице расплылась насмешливая улыбка. Тихо посмеиваясь, он смотрел на Хоппи, которая только-только приходила в сознание после оргазма. В ушах звенело, а перед глазами появилась чёрная пелена.

Почувствовав прилив смелости, Киккин отметил, что в нынешнем положении Зая была очень уязвима. Оттого-то он и захотел немного с ней поиграться.

— Кончила, только я вошёл? Как мило. — послышался мужской голос, в котором можно было узнать улыбку.

Взгляды встретились, Хоппи смущенно отвернулась.

— Это всё, чего я хотела. Извини, что разбудила. Я пойду… — торопливо протараторила девушка, уже поднимаясь.

Но Пинака не дал ей уйти. Нет, у него не было злого умысла, он не хотел над ней как-то надругаться или что ещё хуже, конечно нет. Просто он понимал, что всё не должно закончиться вот так просто. Да и она это тоже осознавала.

— А как же я? Когда-то ты мне сказала, что я ставлю личное удобство превыше всего, а сейчас это делаешь ты. Как-то грустно… — Я… я просто… — Не очень-то красиво с твоей стороны, о моя тыковка.

От стыда Хоппи закрыла лицо рукам. В глазах Киккина она была маленьким зайчиком, что безуспешно пытается укрыться от чужого взора. Это не вызывало жалости, но и продолжать спектакль желания не было.

Бережно парень провёл крылом по плечу зайчихи, та убрала лапы от лица и взглянула на него. На его лице висела всё та же улыбка, но в данной ситуации она смотрелась на нём чертовски сексуально.

Киккин резко привстал на колени и повалил Заю на спину. Она тихо вскрикнула и её голова свалилась с дивана. Перед глазами встал перевёрнутый стол, рядом такая же перевернутая тумбочка, ящик-телевизор. Приложив немного усилий, та подняла голову и посмотрела на партнёра. Он взялся за талию девушки и сделал резкий толчок. Голова Хоппи вновь откинулась назад и ударилась о мягкую обивку.

— Постой! Я ж ещё морально н-не подготовилась! — выкрикнула девушка, цепляясь за лежащий на диване плед. Из-за волнения она просто оттягивала момент.

Но цыплёнок ждать не стал. Жар, застилающий видимый мир, можно было снять только движениями внутри любимой. Крепко держа её нижнюю часть, он начал серию грубых толчков. По комнате разносились прерывистые стоны, взгляд девушки метался из угла в угол. С каждым движением пред глазами пролетал целый звездопад.

Скрип-скрип-скрип. Скрипел под парой диван.

Стук-стук-стук. Стучал по окнам дождь.

Когда Хоппи показалось, что очередная разрядка вот-вот настигнет её, Киккин резким движением вышел и громко выдохнул. В попытках восстановить дыхание тот жадно глотал воздух, прерываясь лишь на хриплые редкие постанывания.

Член был обвит тонкими полупрозрачными ниточками. По нему медленно стекала телесная жидкость, капая на простынь. В прочем, вся простынь под ними была забрызгана потом и ещё чем-то белым.

Спустя пару минут Зая собралась с мыслями и наконец подняла голову, чтобы что-то сказать, но Киккин её перебил.

— Не хочешь сменить позу?

Собрав все силы воедино, она поднялась и села.

— Да, было бы неплохо… — и только она это сказала, как вновь её схватили и прижали уже спиной к изголовью дивана.

Подстроившись, Пинака принялся осыпать шею Хоппи мягкими поцелуями. Та приобняла его за плечи и прижалась чуть плотнее. Не смотря на все ласки, коими пара одаривала друг-друга, у обоих всё ныли сокровенные места, желая испытать долгожданную разрядку.

Невыносимое желание наконец снова войти в Хоппи и ощутить, как её тугая киска крепко сжимает достоинство Пинаки дышало в спину, пока тот перебарывал его, ведь не хотел бы как-то напугать Заю своим зверским поведением.

Шея и ключицы были уже влажными, посему Киккин согласился с идеей продолжить плотские утехи.

— Грубо, нежно? — неожиданно задал вопрос цыплёнок зайчихе, суть которого она поняла не сразу. — Э-э? Ну, грубо.? — неуверенно дала она ответ.

Девушка вновь почувствовала, как к ней вплотную прижался ствол. Ещё пара секунд и он со всей дерзостью проник внутрь, заполняя всё тесное пространство. И вновь гул в ушах, застывшее время, стук ливня снаружи. В такие моменты, кажется, на секунду всё вокруг застывает, но затем движется с новой силой.

Громко шлёпаясь о чужие ягодицы, Киккин прижимался к своей кричащей партнёрше, так же тяжело и звонко стоная ей прямо под ухо. От звука этих гулких мужских вздохов Хоппи хотелось спрятаться под землю. К сожалению, даже зарыться в одеяло ей не представлялось возможным, посему она уткнулась к плечо доминирующего и сипло дышала носом, слегка царапая его спину от неистового блаженства.

Она уже и сама начала активно двигаться, подпрыгивать и смело опускаться, вводя в себя нечто, что приносит в сотни раз больше удовольствия чем её лапки. За тем, как Зая уже сама доставляла и себе, и Киккину удовольствие, голову цыплёнка посетила забавная мысль, что его подругу и вправду не просто так называют Попрыгушей. Он тут же хотел передать ей эту догадку, но понял, что сейчас не самое лучшее время. Потом как-нибудь вспомнит.

Диван под этими двоими ходил ходуном, всё скрипел и трясся, и казалось, что он вот-вот развалится. Благо он был относительно новым и крепким, так что ребята могли развлекаться как хотели.

Среди отдающего в уши звона ливня даже зверёк с самым острым слухом не смог бы услышать, как кто-то подкрался к дому. Хвостатый силуэт показался в окне, но его скрывал мощный поток воды и занятия пары. При всём желании его бы не удалось заметить, как минимум потому, что один из партнеров не дал бы второму отвлечься на такую маловажную деталь. Ну правда, кто в здравом уме будет прогуливаться в такую погоду? Пусть выражение « в такую погоду и хозяин собаку на улицу не пустит » было малость неуместно, но только так можно было бы описать, насколько всё плохо. Тень скользнула и скрылась за стенами дома, и более не показалась.

— Боже мой, ты только взгляни на себя, — не скрывая улыбки, говорил Киккин — с виду така-а-ая дерзкая, а на деле оказываешься тако-о-ой нежной… — Нх.. трудно устоять перед таким, как ты..

Пристроившись сзади, цыплёнок держал Хоппи за плечи и в быстром темпе создавал толчки. О стены помещения ударялись сдавленные стоны девушки. Член Пинаки с невероятной скоростью бился о непонятную преграду внутри, заставляя зайчиху то и дело дрожать и извиваться под ним. Электричество так и не дали, из-за чего не получалось разобрать точных черт происходящего.

Вдруг Киккин на секунду остановился, после чего продолжил с новой силой. Стало ясно, что он был близок к кульминации.

— Внутрь или наружку? — вновь задал неоднозначный вопрос Пинака.

Ничего не отвечая, Хоппи подпёрла своими ногами туловище цыплёнка и крепко к тому прижалась.

Вмиг комнату озарила яркая молния, после чего послышался оглушительный грохот. Чувство, которое ощутил Киккин можно было сравнить с ударом молнии и землю. Резко, мимолётно, но со следом. Кротко подёргиваясь всем телом, Пинака издал заключительный выдох и аккуратно вытащил обмякший член. На простынь тут же брызнула липкая белая субстанция. Что-то горячее осталось внутри Хоппи, обжигая стенки влагалища.

Тучи понемногу начинали расходиться, показывая яркий полумесяц. Дождь всё не прекращался, но, кажется, начинал ослабевать.

В свете немигающих звёзд лежали двое спящих, до смерти уставших от ночных потех зверят. Двое спали вместе под одной крышей, на одном диване, под одним пледом, разделяя одни и те де сновидения…

***

— Ну и где пропадают эти двое? — недовольно задала риторический вопрос Хитророг.

Шестеро друзей уже собрались в беседке, собираясь обсудить события прошедшей ночи, но Киккин и Хоппи всё не являлись.

— Я сам не выспался, чуть ли не под утро лёг, и всё из-за Дрёмы! — зыркнув на дрыхнувшего рядом кота, пролаял Догдэй — Может они тоже пол ночи не спали, п теперь отсыпаются?

Кэтнап сидел, положив свою голову на плечо пса, тихо сопя. Сон сморил его ещё тогда, когда он и Догдэй первыми пришли на встречу.

— О-о-ох, я тоже долго не могла уснуть, и виной всему этот ливень… Но заснула я благодаря Буббе. Он начал мне рассказывать о законах Паскаля и я от скуки отключилась. — хихикая, рассказывала Крафти. — А я то думал, почему ты так внимательно слушаешь и не перебиваешь! — Да ладно тебе, не обижайся! Просто мне сложно всё это понять, вот и всё!

Единорожка пододвинулась к слонёнку и погладила его по плечу. Тот слегка ухмыльнулся и, кажется, перестал дуться.

Ребята начали обсуждение вшестером, пока только Кэтнап знал о истинной причине отсутствия двух членов команды.