Тени над Нью-Йорком

      Ехали довольно долго. Сперва они пересекли Ист-Ривер по мосту Квинсборо и оказались на Лонг Айленде. Затем долго ехали по Северному бульвару до пересечения с Грейт Нек Роуд, проследовали по ней на северо-запад до Бэйвью Авеню и вскоре достигли Кингс Поинт – одного из самых респектабельных и зелёных пригородов Нью-Йорка, где дорогая земля, а поместья богачей соревнуются в роскоши. Большую часть пути Ричард и Оливия провели в молчании, лишь изредка обмениваясь короткими фразами. Ричард уже на Лонг Айленде догадался, куда их везут, но не стал озвучивать вслух.       Автомобиль проехал по живописной Понд роад и остановился у коварных ворот. Дождавшись, когда ворота поместья откроются, водитель снова надавил на педаль газа. Тенистая аллея вела прямо к двухэтажному зданию в староанглийском стиле, из красно-коричневого камня.       Выйдя из машины Ричард, Оливия и двое их сопровождающих подошли к главному входу. Один из вампиров-ищеек позвонил в дверь, и вскоре им открыл вежливый, но высокомерный дворецкий, который холодным тоном попросил следовать за ним и повёл вглубь резиденции, поражающей взгляд помпезностью, вычурностью интерьеров.       Мраморные полы с мозаиками, потолки с витражами, картины в тяжёлых золоченых рамах и мебель в стиле Людовика XV. Всё вместе это выглядело слишком напыщенно, роскошно, даже кричаще. Никакой элегантностью и чувством стиля тут не пахло. Не дать не взять цыганский двор во всей своей красе!       — Какой ужас, — не смог удержаться от комментария Ричард, когда они проходили по длинному коридору, где на стенах висели какие-то сомнительные шедевры живописи, а вдоль этих самых стен располагалось несколько барочных диванчиков и консольные столики с яшмовыми вазами.       — Надо же на что-то деньги спускать, чтобы показать свой значимый статус, — со смешком произнесла Оливия. — Не жертвовать же средства на благотворительность в конце концов!       Оливия понимала реакцию Ричарда. С той самой секунды, как они переступили порог поместья Микаэлы, девушка с интересом рассматривала эти безвкусные интерьеры, напоминающие ей какой-нибудь дворец-музей. Сама она любила старинные вещи, но уж точно не в таком виде, и никогда не понимала тех, кто жил словно в окружении музейных экспонатов.       — Послушай, раз ты раньше имел дело с верхушкой Камарильи, может, подскажешь, как мне стоит себя вести? – Оливия тихо обратилась к Ричарду, тронув того за рукав. На вампиров-ищеек ей было наплевать, а вот внимание дворецкого она привлекать не хотела. Тот наверняка был гулем, и можно было догадаться, чьим именно.       Ричард криво ухмыльнулся. Когда-то их с Микаэлой общение плохо для него закончилось, и только вмешательство одного из членов внутреннего круга, приходившегося Ричарду сиром, спасло того от окончательной смерти.       — С Микаэлой надо быть поосторожнее. Ни в коем случае не выказывать неуважения и главное, не посягать на её власть и не ставить под сомнение авторитет. Тем, у кого есть далеко идущие амбиции лучше их скрывать. Иначе она может воспринять это крайне болезненно, потому что её амбиции простираются куда дальше. Никакой конкуренции она не потерпит. Мы с ней расстались, скажем так, не совсем мирно. Надеюсь, с тех пор её женское самолюбие немного оправилось от нанесённого удара, и она не станет мне припоминать прошлое. Важно, чтобы наши с ней разногласия на аукнулись тебе.       На слова Ричарда Оливия горько усмехнулась, вспоминая своего сира. Она не могла назвать их отношения хорошими, но её сир был интересной и талантливой личностью.       — Теперь мне искренне интересно, чем же ты перед ней провинился. Надеюсь, у меня будет возможность услышать эту историю, — Эттвуд издала тихий смешок, в котором слышалась слабая, но все же нервозность.       — Надеюсь, что нет, — сказал Ричард. — Это был период моего становления. Я не люблю вспоминать то время. Поверь мне, тогда я был не самым приятным в мире человеком.        «Только вот ты тогда уже не был человеком», — Оливия решила не озвучивать эту мысль.       За такое недолгое время общения она поняла: Ричард был не в восторге от того, что стал вампиром, а давить на больное лишний раз, ещё и в такой ситуации — не лучшая затея.       — Об амбициях Микаэлы я наслышана... Убедилась в них практически на личном опыте. По этой причине у меня совсем нет желания проверять границы дозволенного.       — Я постараюсь взять весь огонь на себя, — пообещал Ричард. — Мне она ничего не сделает. А если поймет, что ты под моей защитой, то и от тебя отстанет. Я надеюсь.       — Ну что ж, удачи нам, — выдохнул а Оливия глянув на мужчину. Она постаралась хоть немного подготовиться к тому, что может их ожидать.       Дворецкий открыл перед ними тяжёлую деревянную дверь, украшенную резным орнаментом с позолотой и пропустил Ричарда с Оливией в рабочий кабинет Князя.       Да, Ричард уже бывал здесь во времена своего становления, о которых предпочитал не думать. Тогда он был несколько не в себе и позволял своему беснующемуся Зверю слишком многое, а его поведение выходило за рамки пристойного. И с тех пор в этом помещении ничего не изменилось. Всё та же старинная мебель из тёмного дерева: книжные шкафы вдоль стен, два больших кожаных дивана «честер», стеклянный журнальный столик, камин в английском стиле, с большим резным деревянным порталом и два кресла перед ним, письменный стол с креслом – рабочее место Князя.       За письменным столом из какого-то драгоценного дерева сидела та, кого именовали Князем домена Нью-Йорк. Женщина немногим за тридцать, темноволосая и с карими глазами. Пикантная родинка на щеке и красная губная помада делали ее образ сексуально-притягательным. Как ни странно, прямая линия рта, не очень выразительные губы и длинноватый нос не портили её. Но Ричард знал, что за внешней привлекательностью скрывается безжалостная, расчётливая натура.       Кроме Князя в кабинете присутствовали ещё трое. Поверенный Микаэлы Томас Гэйл, вампир с вечно зализанными назад чёрными волосами и в таких начищенных ботинках, что в их острые носы можно было смотреться, как в зеркало. Он всегда выглядел, словно он только что вылез из далёких 20-х годов. Хеллен Панар, эта гарпия в прямом и переносном смысле. И Элизабет Фрай, имевшая репутацию не только светской львицы, но и женщины падкой на красивых мужчин.       — Здравствуй, Ричард. — брюнетка поднялась из-за стола и вышла вперёд. — Не ожидала, что именно ты окажешься вовлечённым в этот неприятный инцидент.       Оливию она просто проигнорировала, словно та была невидимкой. Девушка про себя усмехнулась – конечно же, ее предпочли не замечать. Но тем лучше. Эттвуд, как вампиру без клана и без какой-либо поддержки лучше всего было не привлекать к себе ненужного внимания. Об этом говорил и Роберт, и Амели, и даже Теодор, пусть он и являлся весьма значимой фигурой среди местных Тореадоров.       Оливия в первые же годы после обращения уяснила для себя, что ее родословная — это нечто необычное, и потому Сиренам было так сложно взаимодействовать с другими Сородичами. Конечно, их ситуацию нельзя было сравнить с салюбри, но Дочерей Какофонии тоже было мало, и из-за этого возникали свои проблемы.       — Здравствуй, Микаэла, — Ричард поприветствовал Князя спокойным вежливым тоном. — Просто печальное стечение обстоятельств и ничего более.       — Для меня это скорее удача, — она загадочно улыбнулась и села на край стола. — Я так рада твоему возвращению в Нью-Йорк, милый.       Она положила ногу на ногу, изящно и медленно, так, что от взгляда Ричарда не укрылось кружево ее тонких капроновых чулочков, но он остался невозмутим, словно не заметил этого жеста. О, сколько раз Микаэла раздвигала перед ним ноги. Прямо на этом массивном столе! Кажется, это было целую вечность назад, хотя прошло не так много лет.       — Если бы мог, никогда бы не возвращался. Маркус настоял. Я оттягивал свой приезд, но в конце концов старый интриган просто припёр меня к стенке. Проклятый манипулятор!       — Тебе так понравилось в Европе, Ричард? Я слышала, ты за этот год преуспел, сделал себе безупречную репутацию. Граф Магнус тебя нахваливал. Старикашка остался доволен твоей работой. Сказал, ты его сильно выручил. Он был весьма впечатлен. Угодить ему крайне трудно, а впечатлить этого старого склочника ещё сложнее. И как тебе всё удается, милый?       — Я лишь делал свою работу. Но в Европе мне гораздо проще дышалось. Там меня никто не знает, как прежнего Ричарда Лейтона.       — Понимаю, Ричард, понимаю. Для вампира ты ещё так молод! Но знаешь, пора бы перестать думать о своём смертном существовании и заняться нынешним. Позволь себе наслаждаться бессмертием! Вместо этого ты цепляешься за прошлое и презираешь всех вокруг. Ты не должен постоянно держаться в стороне, пора стать полноценной частью сообщества. Не хочу, чтобы ты растрачивал свои таланты понапрасну.       — Мне и без Сородичей неплохо.       — Ричард, так больше не может продолжаться.       — Что ты имеешь ввиду?       — То, что я больше не намерена смотреть, как ты строишь из себя рака-отшельника, прячась в своей раковине, в то время, когда так нужен Камарилье.       — И что всё это означает? — Ричард напрягся. Он чувствовал подвох, но пока не понимал, в чём именно тот заключался. С Микаэлой постоянно приходилось сохранять бдительность, чтобы не попасться на крючок.       Она снова одарила его загадочной улыбкой.       — Произошедшее сегодня больнице Ленокс Хилл ставит под удар вампиров Нью-Йорка, тех, кто соблюдает Традицию. Ты понимаешь? Мне в нынешней ситуации, когда Шабаш не хочет сдавать свои позиции, и устраивает беспредел по любому поводу, только конфликта с человеческим сообществом не хватает! Проблем итак сейчас слишком много.       — Ленокс Хилл… Да, ужасное преступление. Но послушай, Микаэла, мы тут не при чём. Отпусти хотя бы девушку. Она случайно в переплёт попала, и даже не видела того вампира, устроившего резню. С ним сцепился я, — Ричард снова постарался выгородить Оливию. — Маскарад мы не нарушали, никто из смертных нас не видел рядом с местом преступления.       — Ты? — Микаэла наконец удостоила Оливию взгляда и вопросительно вздернув чёрную бровь спросила: — Твоя новая подружка, Ричард?       — Нет, — тон Ричарда был безапелляционный, чтобы у Микаэллы не возникло ни малейшего сомнения. — Просто случайная знакомая. Сегодня впервые встретились.       Пока Микаэла разговаривала с Ричардом, Оливия с интересом рассматривала присутствующих. Благодаря Теодору она видела всех, кто стоял перед ней, хоть и не общалась лично. Да и слышала достаточно, чтобы иметь примерное представление о том, кто есть кто. Когда взгляд девушки упал на Элизабет Фрай, Эттвуд поджала губы. Ей стало мерзко от того, каким взглядом эта вампирша буквально пожирала Ричарда.        «Бедный Ричард. Эта дамочка сейчас в нем дыру прожжёт», — Девушка вспомнила, что именно про эту вампиршу Теодор рассказывал не самые приятные вещи и предупреждал, чтобы Эттвуд ни при каких обстоятельствах не начинала общение с ней. Оливия отвернулась. Резьба письменного стола показалась ей куда более занимательной, чем собравшееся общество.       Остаток разговора она слушала вполуха, больше заинтересовавшись мелодией, которая снова звучала в голове. Та была тихой и очень напоминала колыбельную, которую в детстве Оливии пела бабушка. Девушка точно знала, что это означает – рассвет ближе и ближе, и мелодия – своего рода предупреждение. Увы, сейчас девушка ничего не могла с этим поделать. Возможно, она не успеет добраться до дома вовремя, и придётся срочно искать какое-то убежище до наступления следующей ночи.       Когда Микаэла, наконец, обратилась к ней, Оливия сдержанно улыбнулась. По сути, Эттвуд ничем не была обязана ни Князю, ни Камарилье в принципе, но если девушка и поняла что-то за время своей не-жизни, так это одну простую вещь — кланы сильнее одиночек уже за счёт численности и сплочённости. Это была та же самая причина, по которой существовал Маскарад, и вампиры старались сохранить свое существование в секрете от людей.       В случае Эттвуд проще всего было сыграть роль девочки на побегушках у более могущественного Сородича, чтобы не привлекать внимание Князя. Никто из верхушки Камарильи не знал Оливию лично и уж точно никак не смог бы связать её с пропавшей без вести Амели или убитым двумя годами ранее Робертом.       — Меня зовут Оливия Эттвуд, я работаю на Теодора Равеля, — голос девушки прозвучал сухо, и мысленно она попросила прощения у Тео, что решила упомянуть его. Но его имя, как куратора множества художественных выставок и владельца нескольких галерей по всей стране, было на слуху. Это играло Оливии на руку.       — Интересно,— медленно произнесла Микаэла. — На Теодора Равеля, значит. И чем же тебя притянул больничный морг нынешней ночью. Что госпитале Ленокс Хилл делал Ричард, я догадываюсь, — она посмотрела на Лейтона, словно искала подтверждение своим мыслям, и тот пожал плечами в ответ. — А что понадобилось тебе?       — Микаэла, не ищи скрытых мотивов там, где их нет, — вмешался Ричард.       — Я хочу услышать ответ из уст мисс Эттвуд.       — Ничего особенного, обычное поручение, — Оливия оставалась спокойной, хоть под взглядом Князя практически любому бы могло стать не по себе. — Вокалист одной группы, которую собирался курировать мистер Равель, попал в Ленокс Хилл, и мне нужно было выяснить обстоятельства. К сожалению, к тому времени, когда я прибыла в больницу, музыкант был уже мёртв. Пришлось навестить его в морге.       Конечно, Оливия прекрасно знала, что Теодор был не в курсе того, чем занимается Ванесса, возомнившая себя первооткрывателем талантов. Но точно так же она знала, что мужчина подтвердит любые её слова.       Микаэла тут же потеряла к Оливии интерес. Видимо решила, что девушка не стала бы обманывать ее, Князя Манхеттена. К тому же она всегда могла проверить слова Оливии, если бы возникли хоть какие-то подозрения.       — Что ж, звучит убедительно. Значит, стечение обстоятельств... И ты ничего и никого подозрительного не видела?       — Увы, нет. Стычка мистера Лейтона с убийцей произошла в другой части этажа. Единственное, что я видела – это тела погибших.       Оливия продолжала вести себя спокойно, насколько было возможно. Мелодия звучала в голове всё настойчивей, от чего концентрироваться на происходящем в комнате становилось сложнее. Даже в ушах начало звенеть. Иногда собственная кровь доставляла Оливии определённые неудобства. Хорошо хоть молодая вампирша научилась с этим жить: вот и сейчас она смогла заглушить мелодию, но понимала, что после это вполне способно аукнуться неприятными последствиями.       — Что ты можешь сказать об этом вампире, Ричард? — Микаэла сверила Лейтона взглядом.       — Прежде я с подобным никогда не сталкивался. Он не просто выпил кровь своих жертв, но вырвал и сожрал их сердца.       — Сожрал сердца?!! Это Нагараджа?       — Точно нет. Те едят плоть, причём срезают тонкими пластами, и это похоже на личи – вид казни в Древнем Китае. А тут всё более примитивно и грубо.       — Так он безумный?       — Трудно сказать, насколько он вменяем или нет, — пожал плечами Ричард. — Но одно скажу наверняка: этот вампир очень сильный. Физически сильный. А по виду и не скажешь. Невысокий. Тщедушный такой. При жизни он явно не был хорошим бойцом и скорее всего, вообще не имеет представления о технике боя. В драке руководствуется собственной яростью и полагается на физическую грубую мощь, но не умеет анализировать и предугадывать действия противника, следовательно, удерживать превосходство. Только так я смог повернуть ситуацию в свою пользу. Он меня немного потрепал.       — А что насчёт Дисциплин?       — Какими-то явными дисциплинами не обладает, я так думаю. В противном случае он бы попробовал применить их. У меня не было возможности просмотреть его ауру, но возможно, это молодой вампир. Я также допускаю мысль, а не потому ли он так силен, что сожрал четверых? Я же был голоден. Не скажу, что это накладывает на меня какие-то физические ограничения и влияет на силу, но само по себе не особо приятное состояние.       — Ты все ещё голоден? — в тоне Микаэлы даже промелькнуло какое-то беспокойство о состоянии Лейтона.       — Потерплю. Ничего страшного.       — Ричард, дорогой, если хочешь, можешь испить моей крови, — Элизабет Фрай предложила себя в качестве перекуса.       Присутствие этой вампирши Ричард умело игнорировал, хотя уже опасался, что его одежда вот-вот воспламенится под её взглядом.       — В этом нет нужды, Бэт, — осадила её Князь и нажала на кнопку вызова дворецкого.       Тот появился в дверях незамедлительно, словно ждал под дверью.       — Что угодно, мэм?       — Угощение для мистера Лейтона,— велела Микаэла.       — Не стоит так беспокоиться обо мне. Восполню силы, когда доберусь домой. Скоро рассвет. Тебе не кажется, что разговор итак затянулся?       — Есть ещё кое-что, — она загадочно улыбнулась.       В кабинет вошла красивая девушка лет двадцати на вид. Зависимая от Поцелуя. Ричард видел много таких. Это сродни наркомании и тоже часто приводит к печальному финалу.       — Я не буду её пить, — наотрез отказался Ричард.       Элизабет Фрай и Хеллен Панар зашептались, обсуждая явно не инцидент в госпитале. Перед ними был объект поинтереснее, чем вампир, пожирающий человеческие сердца.       — Уверен, что не хочешь?       — Уверен.       Микаэла сделала жест рукой, и девушка удалилась. Ричард даже не оглянулся ей в след.       — Донорская кровь не такая питательная, а тебе надо восстановиться. Ты же был ранен, не так ли? — от взора Микаэллы конечно же не укрылась такая деталь, как разодранный ворот куртки. — У тебя на шее осталась засохшая кровь.       — Тот вампир меня укусил. Ничего, я быстро регенерирую. Это не смертельно. Когда твои ребята отделали меня, было хуже.       — Надеюсь, ты не держишь на меня зла за тот случай, Ричард? Милый, давай оставим в прошлом наши прежние разногласия, — она казалась искренней.       Ричард знал, что она может закрыть глаза на былую вражду и обиды, если польза от примирения и сотрудничества гораздо больше. В этом плане Микаэла была очень практичной.       — Я не против. Я уже всё забыл, — согласился Ричард. — Теперь мы можем идти? Скоро рассвет.       — Не волнуйся, мой шофёр вас отвезёт. А в кабинет солнечные лучи не проникают, окна надёжно защищены.       Стоило Микаэле обратить внимание на Ричарда, Оливия перешла в режим ожидания, стараясь успокоить разбушевавшуюся в голове мелодию. Такого не случалось уже давно, и девушке было крайне сложно сохранять нейтральное выражение лица, не выдавая своего состояния. Зато именно это и спасло Эттвуд от всего, что происходило далее – она была слишком занята собственной проблемой, чтобы хоть как-то реагировать на вампирский гадюшник, развернувшийся рядом.       Когда мелодия в голове все-таки затихла, Оливия стала обдумывать список дел на следующую ночь. Что ни говори, а этот блуждающий по городу неизвестный убийца не на шутку беспокоил её. Следовало предупредить о нём всех, с кем она была связана. И, наверно, строго-настрого запретить Ребекке покидать квартиру в тёмное время суток. Конечно, это создаст некоторые неудобства, но живая и запертая в четырех стенах девушка – намного лучше, чем мёртвая, зато выбравшаяся на свободу.        «Нужно подумать и о том, как усилить охрану в клубе. Видимо, пока не стоит ссориться с Ванессой ради общего блага», — Оливия задумчиво свела брови к переносице. Она была недовольна, ведь теперь придётся договариваться с малкавианкой о деле весьма и весьма серьёзном, чего Оливии конечно же не хотелось.       Происходящее рядом перестало интересовать вампиршу окончательно, хоть она краем уха и слышала, о чём вели разговор Сородичи из Камарильи. Единственное, чего сейчас ей хотелось – это вернуться домой.       — Но раз уж мы рассказали всё, что знали, может… Кстати, когда Ксандр и его ищейки возьмутся за это дело, то пусть проверят записи со скорой и бумаги работников морга. Тот вампир лежал в холодильнике, прежде, чем начал убивать. Полагаю, он какое-то время находился в стазисе, и потому кто-то из докторов диагностировал смерть. Нужно узнать, как вампир-убийца попал в морг, и откуда именно его привезли.       — Очень ценный совет. Не сомневаюсь, Ксандр воспользовался бы им, если б мог. Но увы, расследовать этот случай у него не получится. Дело в том, что Ксандр пропал.       — Как пропал? Давно?       — Примерно месяц назад, да, Томас? — Микаэла обратилась к своему поверенному, который всё время сидел молча.       — Три недели и два дня, — ответил он.       — Ну вот, ты всё слышал, Ричард.       — И вы конечно же не поставили сообщество вампиров в известность? — Ричард вопросительно посмотрел на Оливию. Она упоминала шерифа сегодня, но не обмолвилась о его исчезновении.       — Обычно рядовым Сородичам, которые не нарушают законы Камарильи, ни к чему знать о шерифе и его делах, — Оливия пожала плечами, когда заметила вопросительный взгляд Лейтона.       Исчезновение такой фигуры, как Ксандр, конечно, было значимым. И у Оливии даже были предположения, почему Микаэла решила не делиться этой информацией с той самой общественностью, о которой говорил Ричард Лейтон. Всё-таки шериф следил за порядком, и новости об его исчезновении могли повлечь за собой самые разные последствия, как внутри Камарильи, так и вне её. Например, в рядах Шабаша.        «Интересно получается.... Если бы в исчезновении Ксандра был виноват Шабаш, эта новость уже давно разлетелась бы по всему Нью-Йорку. Шабашиты – ребята не особенно-то дисциплинированные. Многие из них совершенно не умеют думать о будущем. И держать язык за зубами», — Оливия задумчиво закусила губу, опустив взгляд в пол. Интересно, а Теодор знал об этом? Или Микаэла предпочла не распространяться дальше своего ближнего круга?       — А зачем? —Микаэла будто бы подтвердила мысли Оливии. — Чтобы и Шабаш об этом узнал?       — А ты не думала, что это дело рук Шабаш? Тогда они уже в курсе, — возразил Ричард.       — Это точно не их рук дело, милый. Если бы Шабаш что-то сотворили с Ксандром, они бы на каждом углу орали об этом как умалишённые.       — Подозреваешь, что… — Ричард одарил Князя серьезным взглядом исподлобья.       — Подозреваю самое худшее.       — Так вы собираетесь предавать эту новость огласке? И кто будет заниматься выяснением судьбы Ксандра?       — Собираемся, но вместе с объявлением имени нового шерифа. А выяснением обстоятельств исчезновения Ксандра он-то и будет заниматься, — Микаэла хитро улыбнулась.       — И кто же этот несчастный? — у Ричарда возникло нехорошее предчувствие.       — Ты, Ричард.       — Что? Нет! Я не хочу! Я не буду! — запротестовал Лейтон.       — Что ты как маленький в самом деле? Никто не спрашивает тебя, чего ты хочешь и чего не хочешь. Это твой долг перед сообществом. К тому же, ты просто идеальная кандидатура: бывший морпех, бывший полицейский, имеешь множество наград, в том числе медали за храбрость. Ты выходец из известной, уважаемой семьи Нью-Йорка и, между прочим, имеешь дворянские корни, что вампиры весьма ценят. Другие старейшины кланов уже одобрили твою кандидатуру, хотя мне не нужно было их согласие. Что же до твоей поездки в Европу, то можешь считать её некой проверкой, которую ты успешно прошёл.       — То есть ты давным-давно всё спланировала? — Ричард негодующие застонал, а скрип его зубов был слышен сейчас даже в Джерси.       В какой-то момент Оливия почувствовала себя лишней в этой комнате. Верхушка Камарильи обсуждала проблемы, которые, её, как рядового вампира, даже и не коснулись бы, не окажись она не в том месте и не в то время.        «Я даже не уверена, что вообще должна была это слышать и видеть», — Эттвуд осторожно глянула сперва на Микаэлу, а после на Ричарда. Мужчина выглядел так, что его стало даже немного жаль.       Микаэла же улыбнулась, явно чувствуя вкус победы. Конечно, насолить Ричарду сильнее она не могла.       — Признаемся, что Ксандр был не самым удачным выбором, но тогда обстоятельства так сложились… Твоя же кандидатура идеальна во всех смыслах.       — Кроме подмоченной репутации, — буркнул Ричард.       — Да всем плевать на твою репутацию, Казанова! Ты так долго вел затворническую жизнь, что о твоих похождениях во время становления уже успели забыть, а кто-то и вовсе не знал.       Элизабет захихикала, уж она точно ничего не забыла, и хоть Ричард обошёл её своим вниманием, можно быть уверенным, завтра весь вампирский Нью-Йорк будет знать, как куролесил новый шериф. Теперь Ричарду стало ясно, зачем Микаэла пригласила Элизабет присутствовать во время беседы. Если надо объявить какую-то новость, просто расскажите её Элизабет Фрай. Большей сплетницы вы не найдете во всем штате Нью-Йорк.       — Скажи, это ОН, тебя попросил, да? — местоимение «он» Ричард просто выдавил из себя.       — Вовсе нет. Это мое личное решение. Когда я узнала, какие успехи ты делаешь в Европе в качестве «частного детектива», то у меня сразу же зародилась идея сделать тебя шерифом. Стоит признать, исчезновение Ксандра сыграло мне на руку.       — Ладно, — Сказал Ричард тоном побежденного и готового принять свой приговор. — Я так полагаю, это всё?       — Да, можете идти, — кивнула Микаэла. — Конечно, если ты не хочешь остаться…       Она подошла к Лейтону вплотную и положила ладонь ему на грудь. Этот жест крайне интимный и собственнический не оставлял сомнений в характере прошлых отношений Ричарда и Князя.       — Я пас, — убрав её руку, бросил Ричард и развернулся к двери.       Он даже не попрощался с присутствующими просто вышел прочь.       — Какая задница! — не удержавшись, брякнула ему в след Элизабет Фрай и прошептала что-то про восемь с половиной дюймов, обращаясь явно к Паннар. Хотя той было всё равно, мужчины не входили в сферу её интересов.       Оливия почувствовала себя совсем уж неуютно и была несказанно рада, когда разговор с Князем закончился, а Ричард направился к двери. Девушка последовала за ним, на прощание отвесив Микаэле поклон – скорее чтобы соблюсти приличия, нежели из уважения. После увиденного и услышанного она сомневалась, что вообще хоть когда-нибудь сможет проникнуться уважением к этой женщине и её окружению.       — Поздравлять не буду, — коротко сказала Эттвуд, когда они с Лейтоном оказались в коридоре.       Сейчас Оливия прекрасно понимала, почему Ричард был не особенно рад своей принадлежности к Камарилье. Хоть мужчина не сказал, к какому из кланов принадлежит, а Эттвуд так и не научилась читать чужую ауру, упоминание некого Маркуса навело на мысль о главе клана Тореодоров. Так что Ричарду ещё повезло, оказаться среди них, а не кого-нибудь похуже. Среди вампирских кланов и родословных было достаточно тех, которые ломали человека, оставляя после него лишь жалкое подобие себя прежнего.       — Конечно, всё прошло совсем не так, как я себе представляла. На допрос это было мало похоже, — задумчиво произнесла Оливия.       Несмотря на свою радость, девушка даже ни разу не улыбнулась, сохраняя внешнюю сдержанность. То ли на неё так подействовала эта встреча с Микаэллой, то ли присутствие дворецкого, которого послали проводить их. Мысленно Оливия обдумывала услышанное за закрытыми дверьми кабинета. Хоть она и была недовольна тем, что из-за Ванессы попала в эту историю, встреча с Микаэлой все равно её заинтриговала. Так же, как и мужчина рядом.        «Нужно будет расспросить Теодора. Наверняка он знает что-нибудь о Ричарде, включая его «похождения».       — Скажи спасибо своей удаче, что это не был настоящий допрос, — Ричард был мрачен и явно не настроен на лёгкую беседу. — Очень прошу тебя не распространяться о том, что видела и слышала сегодня. Да и вообще о визите к Князю. Хорошо?       — Как скажешь. Я же себе не враг, — Оливия сделала жест рукой, подтверждая свои слова, и снова погрузилась в собственные мысли.       В тот момент не нужно было иметь способности телепата, чтобы понимать: Ричарда лучше не трогать. Кажется, он переживал не самый лучший момент в своей не-жизни. Оливия прекрасно понимала состояние мужчины, сама когда-то была не в такой ужасной, конечно, но в похожей ситуации: когда живешь себе тихо и спокойно, а после на тебя сваливаются чужие дела, обязанности, да еще и невменяемый партнер по бизнесу в придачу.       До машины Эттвуд шла молча. Она надеялась лишь на то, чтобы водитель успел до того, как рассветет. Ей бы очень не хотелось ночевать где-то помимо своей спальни.       — Вот я влип! — сказал Ричард, плюхнувшись на заднее сидение автомобиля. Свою чёрную спортивную сумку с добычей из больничного банка крови он поставил в ноги и продолжал: — Стерва знает как отомстить! Поверить не могу, но у неё всё-таки получилось меня припахать! Когда меня только обратили, мой сир из кожи вон лез, пытаясь обеспечить мне тепленькое местечко в сообществе Нью-Йорка. Таскал по всяким собраниям, клубам, балам, всюду, где собирается высшее общество Камарильи. Сначала они с Микаэлой планировали сделать меня Хранителем Элизиума. Но во время своего становления, я был не в том состоянии, чтобы выполнять обязанности Хранителя, а появляясь на людях, непременно устраивал какое-нибудь шоу, чем скандальнее – тем лучше. Делал всё, чтобы сильнее досадить сиру, опозорить его. В итоге от той идеи им пришлось отказаться. И в конце концов меня оставили в покое. Я жил почти в затворничестве, оборвал любые контакты с кланом, с Камарильей. А чуть больше года назад меня попросили расследовать одно запутанное дело в Европе. Они, чёрт побери, знали, чем меня зацепить. Я, как рыба, попался на крючок.       Оливия сидела, сложив руки на коленях, и внимательно слушала мужчину, у которого бурлили эмоции. Она не ожидала, что Лейтон решит рассказывать о себе, правда, в какой-то момент ей показалось, что вампир вообще говорит сам с собой.       — Похоже, у тебя длинная и не особо приятная история с Камарильей. Когда я вижу подобное, радуюсь, что меня обратил кто-то из независимых. — Эттвуд бросила на него взгляд сожаления. — Насколько я знаю, избежать внимания, находясь в таком сообществе, довольно трудно. Конечно, если ты не Носферату или Гангрел. Одних просто не любят, другим плевать на всех.       Оливия чувствовала себя более расслабленной, практически растекаясь по кожаному сиденью. Пожалуй, завтра она начнёт свою ночь с горячей ванны.       Водитель, тоже гуль, опустил межсалонную перегородку и в личном лимузине Князя, который она любезно предоставила для транспортировки Ричарда и Оливии, сделалось темно, точно в гробу. Окна были закрыты непроницаемыми шторками, чтобы пассажиры не превратились в две горстки пепла.       Сидения в автомобиле были комфортными, и Ричард принял удобную позу, вытянув вперёд длинные ноги.       — Слушай, во время разговора с Князем всплыли некоторые моменты… Мне бы не хотелось, чтобы у тебя сложилось обо мне мнение , будто бы… В общем, самом деле всё происходившее во время моего становления – одна большая, непростительная ошибка. Тогда я был неадекватен и часто не контролировал свои действия. Мне было трудно смириться с новым образом существования, который я не выбирал. Потеряв всё, я не приобрёл ничего взамен. От пережитого стресса у меня просто поехала крыша. Гордиться тут не чем, но изменить уже ничего нельзя.       — Не беспокойся, я не из тех, кто любит осуждать за ошибки прошлого, — ответила Оливия с легкой улыбкой. У девушки был целый список тех, кто творил настоящее зло, и даже не от шока после обращения, а просто потому, что мог. Это было гораздо хуже. — К тому же не забывай, я владею клубом. У нас там иногда такие личности встречаются, что иной раз удивляешься, как подобные вообще существуют!       Оливия вспомнила себя в первый год после обращения. Да, конечно, для неё это тоже стало шоком, и в каком-то смысле она ненавидела своего сира за то, что он сделал. Но чем больше времени проходило, тем больше плюсов в новом существовании .       — Могу предположить, что ты после обращения потерял намного больше, чем кто-то вроде меня, но уверена, что и в твоем нынешнем положении можно найти и что-то положительное. Я встречала тех, кто так и не смог смириться, и обычно они... скажем так, встречали свой последний рассвет. Если ты до сих пор здесь, значит, что-то в этом мире держит тебя.       — Я уже давно бы снёс себе башку из дробовика или вышел голым на балкон, чтобы поприветствовать солнце. Но мои родители живы. Даже бабушка. Ей 92. Это её убьёт. Не хочу, причинять боль своим близким. Мысль о том, что они будут страдать, гораздо мучительнее, чем моё нынешнее положение, — пояснил Ричард.       — Значит, ты до сих пор поддерживаешь с ними контакт? — Оливия удивленно округлила глаза. — Это довольно необычно.       У самой девушки, можно сказать, семьи не осталось. Она даже не пыталась ничего о них разузнать с того самого дня, как сбежала из дома. Бабушки наверняка уже нет в живых, всё-таки возраст. Мать тоже под вопросом, но если бы та оказалась жива, Эттвуд не стала бы с ней связываться ни под каким предлогом.       — А почему нет? Пока я могу себе это позволить. Для вампира я очень молод, но и для человека ещё не стар. Процессы увядания в организме остановились, и уже через десяток лет мой нынешний вид будет вызывать у людей вопросы. Конечно, ни родители, ни друзья, ни бывшие коллеги не знают, что со мной случилось десять лет назад. Все думают, произошедшие в моей жизни резкие перемены – результат пережитой психической травмы. Я постарался сократить свой прежний круг общения до минимума. Но семья – это то, от чего я не могу пока отказаться. Они у меня замечательные, — Ричард говорил о своих близких с большой теплотой в голосе.       — Многие Сородичи предпочитают обрывать контакты со смертными, и у этого есть веские причины, — Оливия повернула голову в сторону Ричарда и посмотрела очень внимательно. — Чем дольше вампир пытается сохранить связь с прежней жизнью, тем сложнее потом попрощаться с ней навсегда. Представь себе ситуацию: кто-то из твоих близких пострадал, произошёл несчастный случай или какая-то болезнь, это неважно. Но ты уже не можешь никак помочь им, иначе это будет считаться нарушением Маскарада и может поставить под угрозу не только твою жизнь, но и их.       — Я знаю, — кивнул Ричард. — Знаю... Я даже новую профессию себе выбрал связанную с разъездами по все стране, чтобы как можно меньше времени проводить в Нью-Йорке. Но теперь должность шерифа просто привязывает меня к одному месту. Вот уж Микаэла удружила!       — Нью-Йорк — большой город, в нём очень легко затеряться, особенно, когда ты вампир, — на губах Оливии появилась легкая улыбка. Ободрять она совсем не умела, о чём жалела в данный момент. — Возможно, новое назначение пойдет тебе на пользу. Из-за Шабаша в городе всегда работы хватает, есть, на что отвлечься. И полагаю, что Князь могла бы поступить иначе и не дать даже такой... свободы, если её вообще можно так назвать.       — Худшее, что она может со мной сейчас сделать – это убить своим излюбленным способом. Хотя нет, обращение в сексуальное рабство было бы гораздо хуже, — Ричард потёр запястья, словно почувствовал на них холод наручников.       — Я смотрю, ты прямо нарасхват. Женская часть руководства местной Камарильи готова была тебя живьем сожрать. Не завидую, — Эттвуд нервно хохотнула, вспоминая взгляды вампирш. Она не могла сказать, что совсем не понимает их, но от одних только воспоминаний об этих взглядах передергивало.       — Ладно, не будем об этом. Лучше дай мне посмотреть бумаги… Да, те самые, что ты прихватила с собой из морга. Вдруг там есть что-то полезное, — Ричард не упустил из виду, как Оливия сунула записи за пазуху и не забыл про них.       Когда он упомянул бумаги, Оливия тут же полезла за ними. Сперва она даже не поняла, зачем они мужчине, но после сообразила, что в спешке она захватила лишние. Возможно, там были записи и об убийце, которого работники морга приняли за мертвеца.       — Один момент, — Оливия выбрала из небольшой пачки те, что касались мёртвого музыканта, после чего протянула остальные бумаги Лейтону. — Едва ли тебе понадобятся записи о наложившем на себя руки певце. А вот мне они ещё пригодятся, особенно, если придётся разгребать последствия дурной «шутки».       Девушка скривилась, представляя, выражение лица Ванессы, с которым она завтра встретит совладелицу «Белого шума». От этих мыслей внутри закипала ярость и желание взять с собой на встречу что-нибудь тяжелое, например настольную лампу с бронзовым основанием. Жаль, что нельзя надрать малкавианке задницу! В драке двух вампирш может случайно пострадать кто-то посторонний, чего Оливии бы не хотелось.       Ричард внимательно изучил бумаги и остался разочарован. Ничего полезного в документах не содержалось. Это могло означать лишь одно: придётся заглянуть в морг госпиталя Ленокс Хилл ещё раз.       — Кража с места преступления – серьезное правонарушение, мисс Эттвуд, — полушутливым тоном прокомментировал Ричард и хотел было вернуть документы Оливии, но сообразил, что они девушке не нужны. Он запихнул бумаги в боковой карман спортивной сумки, не заботясь об их сохранности.       — Думаю, кража донорской крови – более серьезное нарушение, — со смешком ответила Оливия, указывая на сумку, стоящую у Ричарда в ногах. — Так что, мистер Лейтон, мы с вами оба по ту сторону закона.       Эттвуд вспомнила внушительный список, озвученный Князем. Похоже, до обращения Ричард Лейтон был копом. Ей стало интересно, каким он был в те времена, но она решила не задавать лишних вопросов. Раньше с полицией Оливия сталкивалась лишь в годы, проведенные с хиппи, но те случаи не представляли ничего серьезного.       — Ну, мне тоже нужно чем-то питаться. От голода я становлюсь мало приятным для общения, агрессивным типом и могу ненароком кого-нибудь покусать. Должен признаться, у вас, мисс Эттвуд, очень аппетитная шея. Примите это за комплимент, — Ричард улыбнулся, показав клыки.       — Боюсь, я не из тех, кто может оценить подобный комплимент, — при взгляде на клыки Ричарда Оливия неосознанно подтянула вверх ворот водолазки и прикрылсь воротником пальто. Улыбка на её прелестном лице вышла слишком натянутой. Тема с укусами между вампирами её пугала. Она уже видела, к чему это может привести. — Прошу прощения... больная тема.       — Прости, дурацкая шутка, — вздохнул Ричард. — Умение остроумно шутить – Дисциплина мне, к сожалению, недоступная.       — Ничего страшного, ты не мог знать, — Оливия снова улыбнулась. На этот раз искренне, хотя выражение на лице девушки до сих пор оставалось немного напряжённым. — Наверно, я никогда не пойму сородичей, которые находят в укусах подобного рода нечто эротичное и притягательное. Эти вампиры или глупы, или просто не понимают всей серьёзности таких действий. Узы крови – самая страшная вещь, что я видела после обращения, — девушка понизила голос, стараясь отогнать от себя неприятные воспоминания.       — Не поверишь, но некоторые вампирши от этого с ума сходят. Ты же слышала сегодня Элизабет Фрай. Она предложила мне себя выпить! Наверное таким женщинам, как она, нравится то чувство... Знаешь, словно танец на лезвии. Ощущение опасности и власти. Адреналин. Отчасти я могу это понять. Но вот расплата бывает очень горькой для обоих участников игры. Мне повезло избежать подобного, но я тоже видел...       — Конечно, чего бы ей не предложить тебе подобное, если в рабство в итоге попадешь ты, а не она, — Оливия горько усмехнулась. — Встречала я Сородичей, попавших под эту чёртову связь. Она абсолютно стирает личность. Это выглядит даже хуже гулей, которые зависимы от крови своих хозяев.       Девушка поджала губы и прикрыла глаза. Сейчас, после тяжёлой ночи, да ещё и столь неприятной темы, усталость накатила с новой силой, хоть для вампира подобное ощущение и было довольно необычным. Хотелось, чтобы эта ночь поскорее завершилась.       Ричард тоже знал, что за окнами уже рассвет, и проклятое солнце карабкается по светлеющему небу, чтобы сжечь ещё один день. Чувство времени никогда Лейтона не подводило.