Он же ребёнок!

— Ваша задача такова: передать Огаю Мори вот это послание, — Фукудзава извлёк из рукава кимоно сложенную напополам бумажку. — Постарайтесь не причинить никому вреда и не превратить здание Портовый мафии в руины. — Дедуль, так вы ж вроде с ним скорешились, не? — спросил осмелевший Ацуши. К сожалению, только у себя в голове. Вслух он произнёс лишь: — Х… хорошо… Юкичи в ответ расслабил лицо и махнул рукой, мол, приступайте. Осаму мигом схватил Ацуши за талию и повёл к выходу. В каноне, как и в фанфиках, Дазай напоминает того самого приколиста, которому не хватает внимания, а тот пытается привлечь его самыми разными способами — от предложений вместе помереть буквально каждой встречной до моментов, ставящих под сомнение его ориентацию. Добираться до нужного места было не столько долго, сколько геморрно. Либо на автобусе с четырьмя пересадками, либо ещё Дазай пойми как. В автобусе к Ацуши подлетела какая-то старушка и стала настойчиво просить уступить ей место. Тот не мог отказать. Но в итоге бабка оказалась косплеершей (правда ведь, косплеершей?) и откровенно одурачила пацана. И вот Накаджима и Осаму шагают по оживленной улице. Впереди высятся огроменные здания, отделанные стеклом. Одно из них — штаб Портовой мафии. Найти нужное для Дазая не составило труда — как два пальца об Чу… Об асфальт. Об асфальт. На первом этаже их приветливо встретила девушка приятной наружности, которую шатен, разумеется, не смог обойти стороной. Если бы не его младший товарищ, детективы застряли бы там надолго. — Если вы к Мори-сану, то вам на тридцать шестой этаж, — подала голос девушка. — Хигучи, ты что ли? — удивился старой знакомой Осаму. — Я что ли. Сама в шоке. Сегодня целый день заменяю напарницу, — закатила глаза Ичиё. Тут из-за угла показалось знакомое лицо — седеющий, загибающийся от туберкулёза старик. (На самом деле ему двадцать, но на вид — семьдесят). — Акутагава, вынь руки из карманов, ну сколько раз говорил! — вздохнул бывший мафиози. — Хорошо-хорошо, Дазай-сан! — беспрекословно подчинился тот, бросая уничтожающий взгляд на второго детектива. — Идите, Дазай-сан. Мне нужно переговорить с вашим напарником, — коротко, но не менее уважительно отчеканил Рюноске. И переключил взгляд тусклых глаз на белобрысого стесняшку. Осаму без возражений пошёл к лифту. Он знал, что Акутагава ничего не сделает его подопечному. А даже если и сделает, то Ацуши всё равно подлечится у Йосано или воспользуется способностью. — Ну здравствуй, человек-тигр, — начал мафиози. — З… здравствуйте… — выговорил тот. — Как тебе с Дазай-саном живётся, м? Хорошо? — Да, нормально вроде… — Занимались уже чем-то вместе? Накаджима сморгнул и непонимающе уставился на Акутагаву: — Чем? И… — Ты вообще можешь нормально формулировать предложения?! И ещё, прекрати тянуть каждый звук и заставлять автора ставить кучу многоточий. Заколебал, — взорвался Рюноске. — Создатели канона посчитали, что так я буду выглядеть милее и больше людей будут меня жалеть… — вздохнул белобрысый. — Это не мило, это бесит, — сквозь зубы процедил старший. — Ты полнейшее чмо. И как вообще Осаму-сан предпочёл тебя мне… — Акутагава скрестил руки на груди и перенёс вес тела на одну ногу. — Да, это так, — согласился Ацуши, — Но меня хотя-бы киннит больше людей, чем тебя. — У нас одинаковая фан-база, олух ты желтоглазый. Научись проверять статистику, — огрызнулся Рюноске. — Правда? А почему? У тебя же такой… кхм-кхм… сложный, — наконец нашёл нужное слово Накаджима, — характер, что мне казалось, будто подобного тебе мало кто киннит. — Ну, знаешь ли, многие девочки считают себя недопонятными гениями, загадочными интровертами с необычайной силой, которую никто не видит, — постепенно повышая тон голоса пророкотал черноволосый. — Эх, ясно… а я в любом случае дно… — вдохнул Ацуши. — Иди, — немного смягчился Рюноске. — Но если хоть пальцем тронешь Дазай-сана… я знаю, где ты живёшь. Рядом с парнями появился ещё один человек. Он схватил за затылки обоих и подтолкнул друг к другу. Губы Акутагавы и Ацуши соприкоснулись. Разумеется, дальнейшего развития событий не было, так как мы тут с вами не для слэша собрались. Рюноске лишь отдёрнулся, а Накаджима смущённо закрыл лицо.