Persuasion. Доводы рассудка

Минхо не удивило, что одновременно с его отъездом пошел дождь. Он бил по земле с такой силой, размывая дорогу, отчего карета тряслась сильнее обычного, грозясь увязнуть где-то на середине пути. Когда они прощались, отец был молчалив, а Чонин старался прятать от него свое заплаканное лицо и едва заметно улыбался, чтобы подбодрить Минхо. Родительский дом остался позади вместе с самыми счастливыми воспоминаниями, а впереди была серость и туманность. Неизвестность. Она пугала, бередила душу Минхо, заставляя его нервничать и страшиться того, что ожидает его по приезду. Дорога предстояла длинной, читать в пути было невозможно, оставалось смотреть в окно, пока совсем не стемнело и перестали быть видны очертания пейзажа. Интересно, каким будет его будущий супруг? Минхо надеялся, что он хотя бы немного умен, потому что единственное, наверное, с чем ему будет тяжело смириться, это глупость. А глупых альф он уже успел повидать достаточно. Образование было доступно далеко не всем, омеги обучались на дому, а вот альф отправляли в университеты, но места там были ограничены и приходилось сдавать вступительные экзамены. Минхо бы сам с удовольствием учился где-нибудь, но его вместо этого изучал классическую литературу в домашней библиотеке, учился вышивке и игре на фортепиано, в чем он был необычайно плох. Среди них лучше всех играл Джисон, только долго не мог усидеть за музыкальным инструментом, предпочитая более активный досуг. За исключением чтения. Читать он мог часами все подряд. А вот Минхо привлекала больше историческая литература. Что-то про путешествия, новые открытия, другие страны. Он любил изучать отцовский атлас, пытаясь представить, насколько огромен этот мир и сколько всего еще интересного на этой планете, чего он, наверное, никогда не увидит собственными глазами. Но у него было неплохое воображение, поэтому представить то, что написано в книгах не составляло особого труда. А еще Минхо любил цветы и создавал букеты для украшения дома, сочетая их в самых немыслимых композициях. Сам он тоже пах цветами. Аромат фиалки, который даже во время течки не становился тяжелым или приторным, а сохранял свежесть и приятную легкость. За два дня путешествия почти все время они провели в дороге, останавливаясь лишь на ночь в придорожных гостиницах. Минхо сопровождали незнакомые ему, но очень любезные альфа, который был кучером и омега, который видимо являлся одним из слуг и всегда участливо интересовался у Минхо, нуждается ли он в чем-либо, удобно ли ему и как он себя чувствует. Остальное время Минхо с ними не разговаривал, сохраняя нейтральную дистанцию. К вечеру третьего дня, в момент, когда едва начали сгущаться сумерки издалека показалось небольшое имение, но едва они подъехали ближе, Минхо понял, как он ошибся. Дом был огромен, с причудливой архитектурой и бесчисленным количеством комнат, по всей видимости, друг их отца был не просто богат, а богат до неприличия. Нетрудно было догадаться, почему его племянник не стал противиться воле усопшего. Грех не стать владельцем такого наследия. Едва карета остановилась, Минхо не дожидаясь, пока ему откроют двери, сам вылез из кареты, с облегчением чувствуя под ногами почву и разминая затекшие от долгого сидения ноги. Он с восхищением окинул взглядом здание, на фоне которого он смотрелся словно маленькая букашка. Минхо никогда не был падким на роскошь, но то, что он видел перед собой воистину впечатляло. — Господин Ли Минхо, — навстречу омеге вышел пожилой альфа, подсвечивая себе дорогу небольшим фонарем, — рады приветствовать вас в имении графа Кима. Меня зовут Джинен, я управляющий. Надеюсь, вы удачно добрались. — Приветствую вас. Спасибо, поездка была весьма спокойной. Немного не повезло с погодой, но в остальном все в порядке. Альфа кивнул, жестом приглашая омегу пройти за ним. — Рад слышать. Я проведу вас в ваши покои, где вы можете переодеться с дороги, а потом поужинать. Полагаю, вы голодны? — Немного, благодарю за беспокойство. Несмотря на радушное приветствие, Минхо чувствовал холодность со стороны альфы. Возможно, на самом деле ему не были так рады, как звучало в речах управляющего. — А где… — Минхо хотел спросить, где хозяин дома, его будущий супруг, который он полагал встретит его, однако только сейчас осознал, что даже не знает его имени. Как глупо. Однако, альфа его понял. — Молодой господин в отъезде. Мы ждем его прибытия до выходных. Как… интересно. Кажется, приезд Минхо не особо волновал племянника графа. Дом внутри хоть и был ярко освещен, показался омеге мрачноватым, пока его вели по запутанным коридорам в его покои. Темные полы, окрашенные преимущественно в бордовый стены и огромное количество картин, которые Минхо на ходу не успевал как следует разглядеть. — Вот, ваша комната, — альфа толкнул дверь, — скоро принесут вещи. Здесь только один шкаф, вам этого хватит? — Да, вполне. — Тогда оставлю вас осваиваться. Из комнаты есть выход в умывальню, вода уже нагрета, вы можете принять ванну с дороги. Через час зайдет прислуга и отведет вас в столовую. Располагайтесь, господин Ли. Это «господин Ли» было произнесено так небрежно, что Минхо с трудом оставил это без замечания. Портить отношения с управляющим, да еще и в первый день было бы опрометчиво. Из всех комнат, что они проходили, эта, пожалуй, была самой приятной. Светло-зеленые стены, коричневая мебель и огромная кровать с бежевым балдахином. Шкаф с зеркалом во всю дверцу и комод из светлого дерева. Без особых изысков, но Минхо так даже нравилось. Окна выходили прямо на парк, окружающий поместье, вдалеке виднелось небольшое озеро. В дверь постучали и пара слуг внесли немногочисленные пожитки Минхо. Омега быстро разобрал их, забив шкаф и подготовив одежду на смену отправился принимать ванную. С дороги это было самым приятным времяпрепровождением. Переодевшись в чистое, Минхо осмотрел себя в зеркале и удовлетворенно кивнув своему внешнему виду решил сам пойти изучить дом. В конце концов, час прошел, а за ним так никто и не приходил. Не сидеть же ему в ожидании. Его комната располагалась на втором этаже и спустившись вниз по широкой лестнице, покрытой ковровой дорожкой, Минхо оказался в огромном холле у самой входной двери. Оттуда был выход в длинный коридор, который напоминал галерею и видимо соединял холл с бальной залой. На стенах висело очень много картин с изображением одного и того же молодого человека и почему-то Минхо сделал вывод, что это и есть племянник графа Кима. Что ж, уродом его было не назвать. Но от взгляда с портрета омега поежился. Какой-то он, недоброжелательный, что ли. После галереи действительно была бальная зала, поражавшая своей роскошью и обилием золота. Минхо восторженно оглядывался по сторонам. Даже особняк, в котором проходил ежегодный бал в его родном городе, уступал по красоте этому невероятному творению архитектуры. К залу примыкала небольшая гостиная, подходя к которой омега услышал голоса. — Нет, ну, как так получилось, что мы приехали раньше, — голос молодого и явно возмущенного мужчины заставил Минхо замереть на пороге. — Да ладно тебе, ты же знаешь нашего друга, мало ли где решил задержаться, — второй голос не был таким резким и звучал мягче. — Ага, публичных домов по дороге бесчисленное множество. Решил, видимо, нагуляться перед женитьбой. — А ты думаешь, после он не будет? Сдался ему этот брак. Это все старик граф со своим завещанием, если б не деньги, думаешь наш дорогой друг выбрал бы себе в мужья какого-то безродного омежку? Минхо нахмурился под раздавшийся смех. — Уж точно не в его стиле. Хотя, возможно, он будет хорошо раздвигать ноги. Удобно иметь под боком того, с кем можно поразвлечься. Гостиная наполнилась смехом, а омега от услышанного почувствовал себя мерзко. — Уж больно интересно его увидеть. Управляющий сказал он уже здесь. — Господа, — третий голос показался Минхо смутно знакомым, — ужин подан. Минхо отступил на шаг назад и устремился, обратно желая скрыться от чужих глаз и сделать вид, что он не был свидетелем этой отвратительной беседы. — Господин Ли, — на середине бальной залы его нагнал тот самый омега, что сопровождал в пути. Минхо остановился, так и не успев скрыться в примыкающей галерее и избежать нежеланной встречи. Он повернулся, с неприязнью оглядывая двух альф, за спиной слуги, разговор которых по всей видимости слышал Минхо. — Хорошо, что что вы здесь. Ужин накрыт, позволите проводить вас в столовую. Минхо словил на себе внимательные изучающие взгляды. Оба альфы были довольно высокого роста и хороши собой. — Так вот вы какой, господин Ли, — начал один из них. — Позвольте представиться… — Мне не интересно, — оборвал их омега, отметив про себя удивление на лицах мужчин, — я не голоден. А вам, господа, желаю приятного аппетита. Только не подавитесь собственной желчью. Хотя, возможно, она уже вся вышла в процессе обсуждения того, как я раздвигаю ноги. Хорошего вечера. Минхо уверенно двинулся по направлению к своей комнате, желая скрыться от чужих глаз. В спальне он упал спиной на кровать, закрывая лицо рукой. Он еще даже не встретился со своим будущим мужем, а ему уже хотелось сбежать. Если он будет таким же, как эти мерзкие альфы, которые по всей видимости были его друзьями, то Минхо долго не сможет продержаться здесь. Он не способ легкого получения денег и уж точно не шлюха, которую можно иметь, когда вздумается. Повернувшись на бок, омега тяжело вздохнул. На душе было неприятно, его окутало непривычное одиночество, из-за отсутствия рядом братьев. Минхо очень хотелось, чтобы кто-то из них сейчас был рядом.

***

Минхо проснулся неприлично рано от чувства голода. Он мог вызвать кого-то из слуг, но решил, что не будет беспокоить их почем зря и справится самостоятельно. Умывшись ледяной водой и приведя себя в божеский вид, Минхо спустился на первый этаж в поисках кухни. Это было не просто, учитывая количество помещений и омега дважды заблудился, пока нашел нужное. Кухня была светлой, просторной и даже немного напоминала родной дом. — Ой, господин. Вы что так рано? — Минхо обернулся, увидев того самого омегу из прислуги и стало немного стыдно, что он даже его имени не спросил. В его руках было два больших ящика с овощами. — А, вы же со вчера не ели, наверное, голодны, давайте я накрою вам завтрак в столовой. — Не нужно, — Минхо подошел, ближе, забирая один из ящиков, — позволь, помогу. — Ну, что вы, не стоит я… — Я настаиваю. Омега был явно смущен проявлением такой заботы, но послушно позволил забрать один из ящиков и указал на какой стол поставить. Минхо восхитился тем, какие на вид свежими и крупными были овощи. — Вы сами выращиваете? — Нет. По утрам приезжает торговец с рынка и привозит самый лучший урожай. Покойный граф любил все самое свежее, земля ему пухом. — Как тебя зовут? — почему-то этот парень немного напоминал ему Чонина и Минхо проникался к нему теплом. — Извините, я Бомгю, господин. — Очень приятно, Бомгю. Могу я попросить тебя обращаться ко мне на ты? — Ну что вы, как я смею… — Хотя бы, пока никто не слышит. Омега немного поразмыслил и кивнул, убирая за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос. — Хорошо. Чего бы вы… ты хотел? — Хлеб с маслом и стакан молока. — Я еще не начинал печь хлеб, — грустно ответил Бомгю. Минхо с улыбкой закатал рукава. — Тогда тебе понадобится помощь. — Будет нехорошо, если тебя тут увидят. — А я тут вроде как будущий хозяин, так что пусть посмеют что-то сказать. Минхо усмехнулся, а Бомгю улыбнулся, согласно закивав. На печи вскипала вода, а Минхо полез за мукой, доставая мешок из нижнего ящика. — Сколько тебе лет, Бомгю. — Мне девятнадцать. — И давно ты служишь тут? — Мой папа один из поваров, и я тут крутился вечно еще с десяти лет, помогая по мелким поручениям. А последние два года уже полноценно работаю. — Ты один в семье? — У меня есть старший брат. Альфа. Он военный. В его подчинении целый полк, — в голосе Бомгю слышалась гордость, — но он редко приезжает, последний раз мы виделись прошлой осенью. Но он пишет письма. А у тебя? — Нас четыре брата. Я старший в семье. Все омеги. — Ничего себе! Они, наверное, такие же красивые, как и ты. Минхо улыбнулся, начиная замешивать тесто. — Я думаю, они красивее. Хотя братья утверждают обратное. — Кажется, тебя провожал один из них? — Да, это Чонин. Он самый младший. — Ты скучаешь? Бомгю слышал в голосе Минхо легкую тоску по дому. Он узнал этот тон, таким же он всегда рассказывает о собственном брате. — Конечно, скучаю. Мы всегда были рядом, но рано или поздно все покинем родительский дом. Просто мне выпала участь сделать это первому. — Держи, — Бомгю протянул стакан теплого молока, Минхо даже не заметил, когда омега успел его подогреть. — Спасибо. — Слушай, мне очень неудобно об этом говорить. Насчет вчерашнего. Я, честно признаться, тоже слышал тот разговор. Минхо, не очень хотел вспоминать, но услышанное действительно засело в его памяти и эти слова до сих пор неприятно отзывались внутри. — Они были достаточно громки в своих высказываниях. Кто эти люди? — Это друзья нашего нынешнего господина, вместе учились в университете. Они проездом, остановились на пару дней. — В выборе друзей мой будущий супруг не очень хорош. Бомгю рассмеялся, но тут же вернул серьезное лицо. — На самом деле они не такие уж и плохие. Немного неаккуратны в выражениях, но в целом они безобидны. — Они отвратительны. Благо дом большой, и я надеюсь с ними больше не пересекаться. — Вы не думайте, наш господин не такой. Он очень внимательный и добрый, пусть и строгий, но справедливый. И он не брезгует такими вещами как вы, например помочь прислуге на кухне. На первый взгляд может показаться легкомысленным и тоже не всегда быть осторожен в выборе слов, но он не плохой. — Надеюсь ты прав, Бомгю… Надеюсь, ты прав. — Еще он очень красивый. — Это его портреты висят в галерее у бальной залы? — Портреты? — слуга задумался, — нет, это покойный граф в молодости. Минхо предположил про себя, что граф, по всей видимости, был достаточно самовлюбленным человеком. Остаток утра омега с интересом слушал рассказы Бомгю про дом, прислугу, мероприятия, которые проходят в городе. Ему нравилось то, как омега достаточно быстро увидел в нем хорошего собеседника и доверял даже те вещи, которые обычно хозяевам не говорят. — А управляющий Джинен? Мне показалось он не очень рад моему приезду, — Минхо с жадностью откусил кусок теплого хлеба, закрывая от удовольствия глаза. — Не то, чтобы не рад. Все отнеслись настороженно. Никогда не знаешь, кто станет новым хозяином. Но я тебя увидел и сразу понял, что бояться нечего, — Бомгю улыбнулся и тут же встрепенулся, когда услышал шум шагов, — тебе надо идти, сейчас здесь соберется вся прислуга. — И что? — Минхооо, — Бомгю сунул ему стакан в руку и принялся выпроваживать с кухни, — господам не пристало болтать с прислугой на кухне, иди! Омега в последний момент успел выскочить через черный ход, оказываясь на улице во внутреннем дворе с хлебом в зубах и стаканом в руке. Он вдохнул прохладный осенний воздух и с упоением сделал еще один глоток теплого молока. Что ж, хотя бы с кем-то здесь можно было поговорить по душам. Может, ему не будет одиноко.

***

После завтрака Минхо снова принялся исследовать дом и нашел библиотеку, в которой провел несколько часов, восхищаясь коллекцией книг и огромным старинным глобусом в самом центре. Он вертел его долгое время, изучая надписи и любовно водя пальцами по его округлой поверхности. А ближе к обеду его, разлегшегося на полу за огромным атласом нашел все еще недовольный, видимо жизнью, управляющий и пригласил на обед, мимоходом упомянув, что друзья господина отбыли на охоту и не порадуют Минхо своим присутствием. Омега отметил, что это воистину большая потеря. Отобедав, он написал письмо отцу и братьям, в котором рассказал, что с ним все в порядке и волноваться не нужно. Спросил, как прошел бал и заверил, что как немного освоится, обязательно пригласит их погостить. Запечатав конверт, он взглянул в окно, решив, что самое время исследовать близлежащие окрестности, пока еще светло и не было дождя. Вытащив из шкафа теплую накидку, Минхо спустился по лестнице. Парк, окружавший имение господина Кима, был впечатляющим и простирался на несколько километров вокруг. Дома Минхо любил много ходить пешком. Особенно, когда они с братьями собирали полевые цветы для букетов. А здесь можно было блуждать часами. Он прошел несколько километров, пока дом совсем не скрылся из виду. Деревья остались позади и перед его взором предстали поля. Минхо восхищенно выдохнул, опьяненный свежестью воздуха и видом вокруг. Он снял обувь и ступил на немного влажную траву. По телу пробежала приятная дрожь. Омега улыбнулся, взял ботинки в руки и побежал вперед. Его захватило ощущение эйфории, в легких не хватало воздуха, но он продолжал бежать, пока не выбился из сил и не разлегся на траве, раскинув руки в стороны. Это были минуты полнейшей свободы наедине с собой. От обязательств, от воспитания братьев, от финансовых проблем семьи, от скорой свадьбы. Ему было просто хорошо наедине с собой, он словно слился с природой. На лицо упали первые дождевые капли, издали послышался раскат грома. Минхо улыбался, наслаждаясь влагой на коже, но дождь усилился, заставив омегу сесть и оглядеться по сторонам в поисках возможного укрытия. Но кругом простирались лишь бескрайние поля со стогами сена. Прищурившись, он вгляделся в даль и заприметил небольшую деревянную постройку, похожую на сарай, который использовали в качестве временного строения для просушивания сена. Не так уж и плохо, чтобы переждать непогоду. Добравшись до нее, он был уже насквозь мокрый, не помог даже надетый перед выходом плащ. Внутри было не очень тепло, зато сухо, а сквозь прорехи в досках попадал дневной свет. Минхо принялся стягивать мокрую одежду, оставаясь лишь в исподнем и разложил ее прямо на сене, чтобы хоть немного просушить. — Не особо поможет, — омега вздрогнул, резко оборачиваясь, — лучше развесить. В нескольких шагах от него стоял альфа в широких штанах и длинной льняной рубахе, которая была подвязана поясом на талии. — Ты… Отвернись! — Ладно-ладно, не кричи так, — альфа послушно повернулся спиной, а Минхо спрятался за одним из перевязанных высоких снопов, скрывая свое почти обнаженное тело от чужих глаз. — Ты что тут делаешь? — Работал в поле. Пошел дождь, я укрылся. А вот ты что тут делаешь? — Я гулял. И зашел немного дальше, чем планировал. — Чтож, придется нам побыть в обществе друг друга, — судя по голосу альфа усмехался, а Минхо это совсем не нравилось. — Но я не хочу быть в твоем обществе. — Извини, это моя территория, ты тут в гостях. Я могу повернуться? — Можешь, — Минхо удостоверился, что кроме его головы больше ничего не видно. Альфа был немногим выше его самого и очень крепко сложен, видимо не пренебрегал физической работой. Его волосы чуть вились из-за влажности, а черты лица были мягкими. Когда он улыбался, на его щеке появлялась чуть заметная ямочка. Минхо невольно поежился, пока разглядывал незнакомца и это не укрылось от чужих глаз. Альфа медленно развязал пояс и стянул рубаху через голову. — Т... ты что делаешь? — Ты весь продрог. Надень ее, она хотя бы сухая. Минхо немного поколебался, но послушно вытянул руку. — Давай. И не шагу ближе. Альфа покачал головой, то ли насмехаясь, то ли соглашаясь и осторожно сунул Минхо в руку свою одежду. Омега натянул рубаху и почувствовал себя чуть более защищенным, окутанный теплом, которое еще сохраняла вещь с непривычным, но приятным древесным запахом. — Лучше? — Лучше, — согласно кивнул омега. — Ну вот, да не бойся ты. Меня Бан Чан зовут. А тебя? — Ли Минхо. — Чтож…. Минхо… будем знакомы. Приятно что буду коротать тут время не в одиночку, — Чан опустился на пол, а Минхо, чтобы не пялиться на обнаженное накачанное тело обошел стог сена с другой стороны, тоже устраиваясь на полу и подбирая под себя замерзшие ноги. — Ты работаешь в полях? — Время от времени. Разгружает голову. А ты не местный? — Как понял? — Одет не по погоде. Тут дожди частое явление, а ты выглядишь совсем неподготовленным. — Ты вообще-то тоже не по погоде, — проворчал Минхо, кутаясь в ворот рубахи и ловя себя на том, что наслаждается запахом альфы. — Так у меня физическая работа, — рассмеялся Чан, — хотя, судя по тому, как ты бежал, тебе тоже не особо было холодно. — Ты видел? — возмутился Минхо. — Ага. За тобой будто гнались. За эти короткие минуты знакомства омега уже дважды опозорился перед Чаном неподобающим поведением и от этого стало не по себе. Альфа это, кажется, почувствовал. — Да брось, я тоже люблю бегать, ничего такого. — Мне просто было это нужно. Я дал обещание. Если что-то будет не так, я буду бежать. — А что не так? — Все не так. Начиная с того, что я родился омегой. Старшим в своей семье. А отец альфу хотел. — Бремя старшего это, наверное, тяжело. Я единственный ребенок, поэтому мне не понять. — Я догадывался, что придет время и меня просто отдадут за кого-то, чтобы сделать выгодную партию, — Минхо не знал, зачем делится этим, просто говорил. А Чан слушал внимательно, не перебивая, — не то, чтобы я расстроился. Да и не так сильно верю в любовь, просто, наверное, я не ждал, что все произойдет так быстро. — Ты замужем? — Пока нет, но я обещан кое-кому. — Он хорошо к тебе относится? — Возможно, это странно, но мы еще даже не встречались. И я не уверен, что хочу. Хотя, понимаю, это неизбежно. — Это грустно, — Чан смотрел на свои руки, размышляя над сказанным омегой, — иногда так жаль, что мы не властны над своей судьбой. Минхо подумал, что альфа сказал это не просто так. Наверное, он тоже через что-то прошел в жизни, раз рассуждает так. Омега чувствовал, как постепенно согревается, уткнулся в собственные колени, обнимая их. По телу разливалось приятное тепло, его словно клонило в сон. — Так ты не особо веришь в любовь, Минхо? — Она хороша в книгах. В жизни все не так. — Неужели у тебя не было хорошего примера перед глазами? А как же родители? — Родители любили друг друга. Хоть счастье длилось недолго. Папы не стало, когда мне было десять. Отец после его смерти до сих пор не оправился. — Вот, видишь, — ободряюще произнес альфа, — значит любовь есть. — Возможно, им повезло, — Минхо грустно улыбнулся, — а ты что думаешь, Чан? Ты влюблен? — Нет. Омега рассмеялся. — А так отстаиваешь. — Возможно, я еще встречу человека, которого полюблю. И мне повезет так же, как твоим родителям. — Что насчет твоих? — Я их не помню совсем. Их не стало, когда я был маленьким. — Мне жаль, — омега подумал, что не знать своих родителей это очень печально. — Все нормально. Столько воды утекло. Но знаешь, быть вместе это не только любовь. Главное, чтобы тот, кто рядом чувствовал себя защищенным, доверял мне и был окружен заботой. А там глядишь и появятся чувства. — Ты звучишь как хороший человек, Чан. — Немногие говорят мне это. — Тогда я буду одним из них. Альфа улыбнулся, наслаждаясь мягкостью в голосе Минхо и его цветочным ароматом, он приятно обволакивал, дразня своей сладостью и Чан с наслаждением втянул носом воздух. — Минхо… ты пахнешь… это… — Фиалка… — Я не об этом. Ты течешь? Минхо в панике распахнул глаза, начиная понимать, почему он так быстро согрелся и почему по его телу разливается такое тепло. Он засунул руку в штаны, чувствуя, как по внутренней стороне бедер течет вязкая жидкость. — О, Боже…. Он ведь знал, что скоро течка, почему так опрометчиво не подумал об этом с утра, а его тело среагировало на приятный запах альфы. — Минхо? — Нет-нет-нет… только не сейчас… Чан поднялся, ведомый зовущей его фиалкой и обойдя стог сена, остановился, глядя на Минхо. Тот беспомощно с испугом смотрел на альфу снизу вверх. Его рука, испачканная в собственной смазке, подрагивала, он нервно облизал губы, не зная, что ему делать. Альфа присел рядом на корточки, внимательно изучая его лицо. От близости омега ощутил, как течет еще сильнее. Чан тоже это почувствовал, осторожно беря за запястье руку Минхо и медленно поднеся ее к своему лицу слизал с пальцев омеги его смазку. — Ч… Чан, — Минхо почти выстонал его имя, зажмуриваясь, потому что смотреть на то, что вытворял альфа было невозможно. Это было так грязно, неправильно и вызывало внутри омеги столько противоречивых эмоций. — Минхо, — словно сквозь пелену услышал омега, — мне тяжело сдерживаться. Останови меня. — Н… не могу. — Посмотри на меня. Омега открыл глаза. Взгляд Чана был жадным, он глядел на Минхо с таким восхищением и обожанием. Никто и никогда раньше не смотрел так на него. Альфа наклонился ниже, вставая на колени и беря лицо Минхо в свои ладони. Прикосновение чужих губ было обжигающим, внутри омеги кажется мир перевернулся, он подался вперед, чтобы быть еще ближе к поглощающему жару тела Чана. — Такой сладкий, такой невероятный… такой невинный, — шептал в поцелуй альфа, а Минхо словно огнем прожгло изнутри. Невинный. — Чан, стой, я не могу. Я… я должен быть невинным для… — Для кого? Того, кого ты не любишь? Кого в глаза не видел? — Это неважно. Чан прижался к его лбу, придерживая за голову и не давая отвернуться. — Тебя тянет ко мне, я это чувствую. А меня к тебе. Омега всхлипнул, борясь между желанием и здравым смыслом. Его действительно непреодолимо тянуло к альфе, а как с этим бороться, его не учили. Но он боялся и Чан чувствовал этот страх, как свой собственный. — Я не буду входить в тебя. Просто позволь мне помочь. Минхо слабо представлял, как это возможно, он знал про секс между альфой и омегой исключительно в теории по очень туманным объяснениям отца, но отчего-то доверял Чану, он знал, что ему не сделают ничего плохого. Альфа терпеливо ждал согласия и Минхо слабо кивнул. Внутри все замерло, когда он почувствовал, что с него стягивают белье. Свою рубашку Чан оставил на омеге, словно понимал, что тот чувствует себя в ней более защищенным. Альфа улегся на пол, а Минхо так и оставался стоять на коленях, в ожидании чего-то. Он даже не знал чего. — Перекинь через меня ногу. Омега послушно выполнил сказанное, отчаянно краснея, оказываясь в таком странном положении. Чан проскользил на спине ниже, оказываясь лицом прямо под бедрами Минхо и устроив ладони на его ягодицах, раскрыл их, утягивая омегу ниже. Почувствовав чужой язык, ласкающий его мокрый от смазки вход Минхо вскрикнул от неожиданности, одной рукой закрывая себе рот, а другой упираясь о старый сырой дощатый пол. Омегу переполняло чувство стыда одновременно с неистовым желанием. И он, закатывая от удовольствия глаза, поддался второму, убирая руку от лица и накрывая собственный стоящий член, принимаясь удовлетворять себя в такт скользящим движениям языка альфы. Он не сдерживал рвущиеся наружу стоны, чуть двигая бедрами, будто пытался объездить лицо Чана, а тому, кажется это только нравилось. Пройдясь пальцами по чувствительной головке Минхо задрожал. Еще немного и он распадется на тысячи осколков словно хрустальная ваза. Чан кончиком языка чуть толкнулся внутрь, а омега тут же сжался, затрясся в чужих руках и с протяжным стоном обмяк, падая на руки. Вокруг все плыло, тело накрыло ощущение сладостной неги. Минхо подхватили сильные руки и осторожно уложили на себя. Размеренное дыхание и тепло вздымающейся груди альфы под пальцами убаюкивали и погружали в неспокойный, но очень счастливый сон.