Амортенция

Гарри, если честно, чувствовал себя дурно. Он постоянно влипал в неприятности, еще со школы, а в аврорате степень опасности подскочила так, что никакой шкалы бы не хватило. Но этого Поттер не боялся — когда неприятности сваливаются неожиданно, действуешь на автомате, не успев испугаться, а в этом конкретном случае он мариновался в собственном стыде и страхе почти сутки. Чертова Джинни. Нет, она была отличной подругой, но иногда такой сучкой. Гарри был уверен, что задание она выбрала не от балды — сама ведь почти не пила и соображала прилично, не то что Гарри, надравшийся до звезд перед глазами. То ли она действительно надеялась привить ему здоровый образ жизни, то ли изначально не рассчитывала, что Поттер выдержит целую неделю. Он смутно помнил, как обещал спать больше шести часов каждую ночь и питаться минимум три раза в сутки, потому что Джинни после пары кружек сливочного пива стала очень похожа на мать и пилила его по поводу усталости и недоедания. Как она пришла к требованию предложить Риддлу встречаться при невыполнении обещания, он не помнил и был уверен, что в его случае не поможет даже омут памяти. Гарри продержался четыре дня и то по чистой случайности. И вот заметила же эта рыжая бестия, что Поттер умудрялся одновременно периодически жаловаться на Риддла и одновременно засматривался то на задницу, то на губы, то на шею. И вообще, на что угодно. Как тут не заглядываться, когда пальцы тонкие, живые, существуют будто отдельно от хозяина, а лицо, когда свет в кабинете падает по-особенному, выглядит слишком манящим. О, эти скулы, такие острые, придающие строгости! Да еще тонкие вечно поджатые губы, которые, кажется, никогда не были расслаблены — всегда плотно сомкнуты или живо двигались, чтобы завалить аврора Поттера очередной работой. Да и характер был не так уж и плох. Ладно, вообще неплох. Гарри застыл перед дверью, дурнота ухудшалась. Ему даже дышать тяжело было, прямо как перед первым испытанием Турнира. Тогда Риддл, еще совсем молодой, только первый год работавший министром, тоже наблюдал за ним. Тогда он часто хвалил Гарри и отыскал мразь, которая отправила единственного наследника Поттеров на это опасное испытание в четырнадцать лет. Поттер выжил, даже сохранил все конечности и впитал похвалу под кожу. Он постучал в дверь, вошел, миновал приемную, переступил порог кабинета и сглотнул. — Здравствуйте, аврор Поттер. Какие-то проблемы? — оторвался от бумаг министр. Рядом сидела секретарша, они вдвоем явно обсуждали дела до прихода Гарри. — Нет, но можно поговорить наедине? — спросил Поттер и добавил: — Это личное. — Белла, я позову, — кивнул он женщине и, когда она скрылась в приемной, закрыв за собой дверь, продолжил: — Что случилось? Хотите взять отпуск? Давно пора. — Нет, я хотел предложить… — у Поттера язык присох к небу. — Вы. Я. Встречаться. Свидание. Несмотря на отсутствие связной речи, министр его понял, и его брови взлетели так высоко, а лицо выражало такое изумление, что Гарри бы засмеялся, не будь ситуация настолько неловкой. Риддл встал, быстро подошел ближе, коснулся пальцами лба. — Не беспокойтесь, мистер Поттер, сейчас я позову колдомедиков. Они быстро выкачают из вас любовное зелье. — Нет, я не под зельем! — быстро воскликнул Гарри, хватая руку, которая уже тянулась к палочке, чтобы вызвать Патронуса. — Гарри, ты горишь, — заметил министр намного мягче, — и я не поверю, что ты просто ворвался в мой кабинет, чтобы сказать, что… — Что вы охуенны, — выдохнул Поттер. — У вас отличное чувство юмора, шикарные волосы, ваша шея сводит меня с ума. Вы умный, целеустремленный, справедливый, и я бы с удовольствием… Договорить, что бы он с удовольствием сделал, Гарри не успел, потому что Риддл перебил: — Да-да, Гарри, — согласился он, разговаривая с Поттером, как с тяжело больным, и освобождая свою руку. — Конечно. Поэтому после проверки в твоем организме не выявят ни капли зелья. Это просто одна маленькая мера предосторожности. Сметвик, колдомедика Поттеру. Живо! В мой кабинет! — почти рявкнул он Патронусу, вырвавшемуся из палочки настолько быстро, что Гарри едва успел заметить. — Я полностью… — Здоров, я знаю, — нежно продолжил Риддл. — Ты пил или ел сегодня что-то из чужих рук? — Я аврор! — возмутился Поттер. — Я всю еду и напитки проверяю! — Конечно, конечно, — опять согласился министр. — Бывают промахи. Поттер уже сто раз проклял Джинни за ее манипулирование пьяным другом, себя за умственную отсталость и Риддла просто так, на всякий случай. — Что случилось? — влетел в кабинет Сметвик собственной персоной. Риддл быстрым взмахом палочки связал уже смирившегося со своей участью Гарри и сказал своим железным тоном, не терпящим возражений: — Осмотрите на наличие любовной магии. Живо. *** Поттер сидел в Мунго уже пару часов. Его обследовали вдоль и поперек, доложили, что все в порядке, но отпускать не хотели. Гарри слышал, как колдомедики потом обсуждали новый вид любовного зелья, которое впервые применили на молодом авроре, пока их не разогнала гарпия под именем Том Риддл. — Поттер, — прошипел он, растеряв всю мягкость. — Полгода без премий тебе, а мисс Уизли я не выпущу из страны на следующий чемпионат, если она еще раз посмеет так пошутить. Весь Мунго на ушах — пытаются выявить новое зелье! А вы просто заключили пари! У вас есть хотя бы капля мозгов на двоих?! Риддл злился, его глаза метали молнии, волосы растрепались, и одна прядь спадала на лицо. Поттер в пару шагов преодолел расстояние до министра потянул на себя за ворот мантии, впечатываясь в чужой рот, приоткрытый от возмущения. Риддл замычал, сжимая плечи Гарри в попытке оттолкнуть, но тот одной рукой надавил на затылок мужчины, притягивая к себе еще ближе и с жаром сминая губы, существующие в недоступной близости последние десять лет. — Издеваешься? — хрипло спросил Риддл, когда Гарри сам отстранился и отошел на шаг назад. — Нафиг Джинни ее пари! — взмахнул руками Гарри. — Я просто давно хотел сказать, что вы мне нравитесь. — Ты кретин, Поттер, — сжал руки в кулаки министр. — Даже признаться без приключений не можешь. Как был маленьким гремлином, так и остался. — Я не… — Маленький, надоедливый, вредный гремлин. Убирайся из Мунго и марш на работу. Еще одна выходка — уволю. В субботу, в шесть, адрес пришлю. Надеюсь, отношения ты налаживаешь с такой же самоотдачей, как влипаешь в неприятности. Риддл вылетел из палаты, а Гарри так и остался стоять, глупо улыбаясь.