The first house

      Только в этот момент, в момент когда она стояла прямо перед его дверью, она была готова провалиться. Провалиться к соседям, к Юпитеру, к России, к космосу, хоть куда, чтобы не зайти. И не зареветь от одного его вида как последняя собака женского рода.       Сейчас переполняли тысячи эмоций. Миллионы. Миллиарды. И их нельзя перечислить. В гневе таиться ещё тысячи мелких крупинок других, совершенно незначимых для одной большой. Гнев состоит из ярости, жара, пота. Иногда эти крупинки не только эмоции, но и облик человека. Внешность. Чаще всего по человеку можно понять, к какой эмоции он относится. Это называют чаще всего характером. Характер — эмоция, которая характеризует человека внутри. И Йеджи была всегда радостью. Радостью, и самым мягким существом. А вот радость, в отличие от гнева, состоит из приятности, нежности, милости. На её лице всегда красовалась улыбка. Но не этот оскал во все тридцать два, про который вы могли подумать, а лишь аккуратно приподнятые уголки губ.       И сейчас спала эта улыбка. Ещё в момент расставания, в ней был видна эмоция ужаса. Грусти. Но никогда не гнева. Она просто не умела его проявлять. Вот когда на ней был ужас, он состоял из грусти, печали, сожеления и разбитого сердца. Ей было настолько грустно видеть гнев своего возлюбленного. Нет, она никогда не истерила, никогда не повышала голос. А особенно на того, кого любила. Нет, она не была чистой душой. Она конечно, как все люди её возраста, любила немного помассировать свою промежность. И естественно, ей хотелось и большего. И со своей любовью она шла всё вперед к этому огромному шагу, но он молча ушёл. А главное, что вместе. И ушёл он не совсем молча. Он был её противоположностью, он любил драматизировать, любил выпускать свой гнев. И ему всё время приходилось подстраиваться под её мягкость. Ему надоело, вот он и ушёл. И сейчас, когда девушка стояла около двери, она не понимала, почему, она пришла мириться. Он ушёл, а не она. А пришла она, потому что любила. Очень любила. Прошло всего пять месяцев, а она уже убивалась. Убивалась в подушку.       Холодная, дрожащая рука потянулась к двери. Ели как сжимая совсем слабай кулак, девушка решается на отчаянный шаг. Стучит. В её лице всё так же оставалась та внутренняя, радостная эмоция, но больше читался на лице страх. Страх был отвергнутой напрочь. Страх, что её выгонят пинком из дома, заставив ещё и извиняться, за то, что появилась заново в её жизни.       Сонные глаза сразу же поднимаются, как только она услышала поворачивание замка в двери. Парень с крепким телосложения и средней длины волосами, вышёл, думая что это доставка. Поднимая голову, и рукой проводя по волосам чтобы убрать их немного назад, он опешил. Нет, он не стал бросаться на неё с объятиями, он не стал застывать в одном положении в отличии от брюнетки. Он совершенно спокойно вёл себя, будто перед ним не его бывшая, а человек, которого он хорошо знает. Йеджи-то он хорошо знает, больше такое поведение смахивало на какого-нибудь друга.       — Зачем ты пришла? — спокойным голосом он смотрел на Хван, из чьих глаз невольно полились слёзы.       — Х-хёнджин, я... — она и забыла всё, что хотела сказать. Абсолютно всё.       — Что ты тут сопли мне развесила? Не надо мне твоего нытья. — наблюдая за состоянием девушке, он понял, что если сейчас закроет дверь, то по новостям услышит в скором времени:       Погибла Хван Йеджи из-за самоубийства.       Исключительно поэтому решил впустить. Как только старая знакомая зашла, она сразу же расцвела, в ней появились новые силы. Силы рассказать о том, о чём думала так долго.       — И что ты мне хотела сказать? Ты вообще не вовремя. У меня есть девушка и скоро она придёт, — сев напротив девушки на край дивана, он её засыпал убийством её сердца. Будто эти маленькие крупинки радости растворяются. И превращаются в ничего. В пустоту.       — Ты солгал. — с надеждой, она выпытавала правду.       — Да, я солгал, — в глазах засияла надежда. — Потому что...       — Потому что ты любишь меня, да? — вставая с дивана, оба подошли друг к другу. Настолько близко, что чувствовали дыхание. Дыхание друг друга.       — Да. Потому что не смог тебя забыть. — он опустил голову, чтобы установить зрительный контакт. — Но не думай, что если ты сюда приехала, то все изменится.       — Хёнджин, — тихо и аккуратно начала она, держа его руки в своих. — Вспомни пожалуйста тот момент лучше. Разве я тебя бросила? Сказала, что не люблю? Сказала, чтобы я больше не появлялась в твоей жизни?       Он затих.       — Н-нет, Йеджи...— он становится совсем близко, уже успев прильнуть губами к чужим устам. Но она всё ещё бормотала, прямо ему в губы.       — Разве я сказала, что я слишком мягкая для тебя? Разве я сказала, что ненавижу себя всей душой?       — Йеджи,прости меня. Прости, моя маленькая девочка, — сильными руками он обвил талию.       Она наконец-то вернулась в свой первый дом. В котором жила. Они простояли так ещё долго. Йеджи простила. Но Хёнджин не верил. И чтобы окончательно уже извиниться, он тихонько стал приближаться к комнате. Он знал, чего она хотела. И он ей это устроит.