disaster

бакуго ненавидит в этом мире мало кого. ему скорее на всё, грубо говоря, фиолетово. он либо относится к кому-то с презрением, вызванным по разным причинам, либо с равнодушием. вот только деку хочется убить больше, чем всех раздражающих злодеев. даже тех, кто пытался переманить кацуки на их сторону. идиоты, ей богу. деку прилипает липкой слизью к нему, обволакивая ненавистным «я помогу, кач-чан!». и этому бобику пора свою религию создавать: где он божество, а поклоняющиеся ему должны всегда верить в лучшее. и первой там явно будет круглолицая. бесит не меньше деку, честно. всё время ошивается вокруг всех одновременно, одаривает улыбкой и нежным взглядом каждого, а с придурком деку вообще цветёт подобно магнолии в мае. и от этого почему-то бакуго чувствует себя окончательно потерянным. чем он настолько хуже деку, что девка рядом с ним лишь глаза отводит да норовит убежать? «ей же лучше» — думает кацуки. он не человек, с которым есть о чём вести непринуждённые беседы, с которым можно любезничать или улыбаться во всю морду, как с чёртовым деку. щекастая как видит этого идиота, так сразу прыгает от счастья, хоть трусы мокрые выжимай. и как этот идиот не может заметить такой щенячий восторг в её глазах? вроде не совсем тупой, как пикачу или виноградоголовый, однако всё равно слепо думает, что это восхищение. бакуго хочет раздавить деку и эту девку. последняя хотя бы не настолько идиотка: в бою с ним не чревовещает, не задвигает свои пламенные речи о том, как хочет всех спасти. за это кацуки её уважает. очако – не жалкая трусливая девчонка, очако — боец, с которым бакуго не против сражаться. но как только урарака встаёт с ним в спарринге, того всего передёргивает. круглолицая умеет только две вещи: либо раздражать и мешаться, либо удивлять своими способностями, несмотря на то, что бакуго никогда, никогда, не недооценивает соперника. кацуки эта воля раздражает, её хочется подавить. чтобы не смотрела на глупого деку, не сопоставляла в голове их, чтобы тоже восхищалась. потому что показать деку его место, не только обогнав по всем параметрам, но и сорвав такой куш перед его носом, кажется, будет лучшим чувством за всю его жизнь. а потому и с девкой чаще время проводит да показывает той, что заслуживает она его внимания. быть может, немного странно и не совсем в понимании людском, но в стиле бакуго так точно. и везёт ему, что круглолицая — девка смышлёная, понимает всё то, что не поняли бы другие. например, то, что он её зовёт ураракой всё чаще. ту всю дрожь берёт, стоит услышать свою фамилию из уст кацуки. её глаза широко распахиваются, смешные брови поднимаются выше, а жалкий писк вырывается из приоткрытого рта. у бакуго от такой реакции эго раздувается всё больше и больше. особенно, когда девка начинает ему улыбаться не с будничным теплом, а по-другому. аж глаза сверкают, словно перед ней не кацуки бакуго, самый страшный ученик всей академии, а вкуснейшая коллекция чая с моти. бакуго этого недостаточно. он входит в эту игру с круглолицей, кто дольше будет смотреть на другого, будучи не замеченным. и смотреть на урараку хочется всё больше и больше. разумеется, девка не мешает ему всё также интенсивно упражняться, отлично учиться, быть номером один. вот только в свободную минуту он рассматривает её лицо, фигуру, волосы, одежду, всю щекастую. аж на душе сладко становится от того, насколько она приторная. она как сладкая вата в руках бакуго, тот её хочет размотать окончательно, узнать, что там, за этой мягкой облачной пеленой, а обнаруживает железный стержень, выработанный годами. она постоянно перебарщивает с духами, от чего всё пространство заполнено до краёв этим ароматом. он смешанный и до головной боли сладкий. в нём отчётливо проступают ноты лаванды, чая с малиной и шоколадных булок, которые та постоянно берёт в столовой. а когда у неё спрашивают, что это за духи (бакуго совсем неинтересны девичьи разговоры, он просто перечитывал параграф по английскому, ожидая тишины хотя бы в гостиной общежития), та лишь улыбается тепло и говорит: — я не настолько уж богатая, чтоб духи покупать, у меня один флакон, и то я наношу его по праздникам, а что? и у бакуго картина мира ломается. вселенная разрушается, пламя разгорается от осознания, что это её тело так пахнет от всякой ерунды, которую девки в душе наносят. хочется стянуть с неё одежду и вдохнуть аромат голого тела, проверить, а она так всегда пахнет или только после душа? урарака непримечательная девка. у неё нет чертовски притягательных черт лица, от которых у парней голова кружится, и те вожделеют. у неё глаза не томные, скулы вовсе отсутствуют, а форма лица округлая настолько, что она больше походит на белку щекастую. зато губы у той такие же красивые, как его мощнейшие взрывы. от их вида у кацуки внутри всё взрывается, мысли путаются, а тело на мгновение перестаёт слушаться. бакуго собственноручно отдёргивает себя от подобных мыслей. делать нечего, кроме как на щекастую смотреть. а как его ставят в пару с ней на спарринге, так тот в душе ликует: не только смотреть можно на круглолицую, но и трогать. конечно, мимолётно, но близко и ничуть не нежно. кацуки не даёт ей даже коснуться себя, внимательно следит за её глазами и движениями. знает же, что эта хомячка творить может, чуть глаз с неё сведёшь. и почему-то даже идеальные возможности бакуго оказываются неидеальными, когда он тренируется с девкой. та умудряется резко перехватить его да врезать меж лопатками. у кацуки перед глазами на секунду круги появляются, голова кружится, он теряет равновесие. но тут же подскакивает, пытаясь взять эффектом неожиданности. а она уже сидит верхом и шею бёдрами сжимает, да так сильно, что бакуго не понимает, какого чувства сейчас в нём больше: боли или возбуждения. осознание щекотливого положения приходит почти сразу, кацуки парень не глупый, а потому и возбуждение уже приобретает другой характер. а этой хоть бы хны: сидит вся красная и потная, майка прилипла к стану, облепляя округлую грудь и небольшой живот. её глаза лихорадочно блестят, и из-за жажды она постоянно облизывает губы. у бакуго крышу сносит от этой картины на секунде пятой. он стучит кулаком по полу да хочет скорее отскочить в раздевалку, но чёртова хомячка сидит на нём и дальше. — удобно устроилась, щекастая? встань, блять, говорю, я сдохнуть от асфиксии не горю желанием. она не сразу приходит в себя, лишь услышав хриплый голос кацуки, она возвращается в реальность, да краснеет уже не только лицо, но и шея с ушами. зрелище — загляденье. — прости, бакуго-кун, я чересчур возбудилась от нашего спарринга. встать можешь? — она моментально встаёт и подаёт ему свою ладошку. бакуго фыркает да встаёт поспешно, идя в мужскую раздевалку. «будто я не чересчур возбудился, идиотка круглолицая». он напоследок бросает косой взгляд на неё и чувствует, как кровь внутри начинает закипать интенсивнее: она стоит с чёртовым деку, глазки ему строит да обнимает за плечо, в душу заглядывая. а он улыбается, и у кацуки глаза темнеют, когда тот краснеет и хвалит девку. — урарака-сан, ты молодец, я так и знал, что ты одержишь верх над кач-чаном! покажешь этот крутой прием, я хочу так научиться! и, конечно, эта впечатлительная идиотка ему говорит «да! да! да!». бакуго на стенку готов лезть от факта, что она будет так же сжимать бёдрами шею деку. и неосознанно вспоминает собственный опыт, как широкие, тёплые и мягкие бёдра девчонки мощно сжали его шею. бакуго никогда не планировал завершать жизнь самоубийством. но если он подумает повеситься, то лучше попросит урараку задушить его. так хоть умирать приятно. — разошлись, придурки, — бакуго всеми силами сохраняет спокойствие, даже несмотря на бесконечное желание убить мальчишку около щекастой, — деку, тебе ничего не поможет, не трать время круглолицей на себя. гадкая усмешка расцветает на лице кацуки, он смотрит на деку, у которого по физиономии сразу и не поймёшь, что за эмоции. а на круглолицую даже смотреть веселее: у неё на лице шекспировская трагедия прямо-таки. нелепые брови то вверх, то хмурятся, глаза то до удивления широко распахнуты, то сощурены, как у лисы. голос у неё звонкий и мелодичный, но такой приторный, аж заткнуть щекастую хочется. — бакуго-кун, разве стоит делать комплимент человеку, унижая другого? — воинственно смотрит на него, кладя ладонь на плечо чёртового деку. и кацуки готов поклясться, что отдал бы многое, лишь бы девка его коснулась так же. не с целью обездвижить или победить. не случайно задевая плечом, когда они сидят рядом. а вот так — с нежностью и заботой. на её слова бакуго ответ находит не сразу: что-то возмущённо выкрикивает, но в конце добавляет «урарака», на что девка краснеет. «идиотка, — думает кацуки — все никак не привыкнет, что из девок я её больше всех уважаю». настолько уважает, что не позволяет виноградоголовому пялиться на неё сквозь дырку в стене раздевалки. лишь прописывает ему подзатыльник с использованием причуды. не позволяет ей слишком рисковать на миссиях, где они стоят в паре: говорит, что она бесполезна и будет мешаться. а как они одерживают победу, то даже безоговорочно разрешает ей кинуться вплотную к кацуки. всё равно потом она сама отлипнет со словами «извини, я просто очень рада, что мы справились вместе». и от этого у бакуго такой трепет клокочет внутри, что он подходит к чёртовой бабке-лечебнице и спрашивает, что ему делать с этими симптомами. она хихикает и говорит, что тут бессильна. раны душевные она не лечит. и парень это осознаёт, когда даже разрешает щекастой зайти к нему в комнату. она просит помощи с английским, а он не хочет отказать. или не может. терпит корявое произношение девки, вздыхает притворно раздражённо, да утыкается лбом в ладонь, показывая крайнюю степень отчаяния. — бакуго-кун, я понимаю, что совсем никудышная в английском, но не мог бы ты не вздыхать, а помогать? я тебя об этом просила, — наглеет хомячка и смотрит так пристально, что кацуки даже не хочет отвечать чем-то язвительным. — ещё чего, радуйся, что я вообще не выгнал тебя, а сижу и помогаю, — шипит бакуго, отворачиваясь, искоса разглядывая девчонку. у той щёки кажутся мягкими, окрашены перманентно в розовый цвет, ресницы длинные и коричневые, а губы пухлые, и единственное, о чем думает кацуки, так это о том, что он хочет их укусить. — бакуго-кун, проверь, пожалуйста, — она мямлит, но взгляд у той уверенный и строгий, словно она тут «учитель», а не он. и бакуго с удовольствием проверяет тест, замечая, как быстро всё схватывает девчонка. — ну так бы сразу, круглолицая, а то больше ноешь, — он начинает её передразнивать, на что та хмурится. она злобно сжимает губы, а ноздри у неё смешно раздуваются. очако касается его подушечками мягких пальцев, у кацуки аж дыхание пропадает на несколько мгновений, но потом он осознаёт, что девка его надурила. уже поздний вечер, многие спят, но парню всё равно. он бранит каждый объект вокруг, особенно девку, угрожает подорвать всё, если та его не опустит. урарака выглядит чересчур довольной, любуется своим подвигом да хихикает в ладошку. но всё-таки складывает ладони со словами «отмена», предварительно проследив, чтобы бакуго был над кроватью. и у кацуки от этого факта всё внутри скручивается в тугой прочный узел. она заботится о нём. уходит она с пожеланиями доброй ночи, он лишь фыркает да шепчет: «и тебе, урарака». она замирает в дверях, расслышав каждое слово. улыбается так сильно, что кацуки думает, не треснет ли её морда. но помощь с английским — ещё цветочки. помощь в спарринге — отдельная категория мазохизма для кацуки. она ловкая и юркая, однозначно пользуется этим при любом случае. но когда он пытается объяснить щекастой приём в рукопашном, она теряется. — меня пистолетоголовый иначе учил…- и чешет затылок с недоумением в глазах. кацуки в голове считает до десяти. — ну так и катись к нему за помощью, щекастая, мне же меньше работы, — кладет руки в карманы и смотрит куда угодно, только не на неё. она незаметно оказывается за ним, и бакуго чувствует себя почти пойманной добычей: его реакция идеальная, рефлексы развиты, и как он чуть не лоханулся перед девкой, он не понимает. она почти уложила его, но теперь очередь кацуки удивлять. он ловко повторяет её прием, заламывая руки за спину, да наваливается на урараку сверху, придавливая к полу. — всё-всё, сдаюсь, — кряхтит девка, пытаясь освободиться из захвата. вот только бакуго слишком поздно понимает, что пахом он прижат к заду девки, а та неистово ёрзает, пытаясь вылезти из-под его туши. кацуки прокашливается и спешит выйти, но она его сразу ловит и припечатывает к стене. — ты что творишь, идиотка? — кричит бакуго, но понимает, что в выигрышном положении она. — ты научишь меня такому же удару, как у тебя? — очако заглядывает в чужие глаза так серьёзно, но одновременно с щенячьим восторгом и верностью. от какофонии этих чувств у кацуки всё внизу напрягается. — ещё чего, я в душ, потом, быть может… — хрипит бакуго, пытаясь не сильно задеть урараку. девка сразу радостно отбегает, благодарит его со словами «ты супер крутой, бакуго-кун!» и вприпрыжку добирается до деку. хвастается, поди, как ей повезло, что сегодня бакуго в хорошем расположении духа. а деку всё понимает, смотрит на кач-чана со всей серьёзностью, присущей ему. и в этом взгляде кацуки читает «что тебе от неё нужно?» и «будь аккуратен, иначе будешь иметь дело со мной». на это парень лишь усмехается и идёт размеренной походкой в раздевалку. и всё-таки какой деку тупой. а урарака ему ещё и глазки строит. это что, шоу «кто самый тупой человек во всём мире?» или просто любовь отупляет? кацуки с досадой осознаёт, что круглолицая крутится рядом с ним всё чаще. непонятно, по своему желанию или по волею судеб. но бакуго не против, даже раздражение сходит на отметку минимума, когда он ощущает присутствие урараки рядом. та пышет оптимизмом и счастьем, спокойствием и экспрессией, от чего кацуки бросает то в жар, то в холод.

***

один раз киришима не выдержал и, всё-таки, набравшись сил, спросил: — бакубро, ты что, запал на урараку? йо, ты не подумай, я не возражаю, она девчонка хорошая, милая, симпатичная, — заприметив полный агрессии взгляд со стороны друга, эйджиро выставляет руки вперёд, — я просто думал, что все эти отношения и чувства тебе… — заткнись, идиот, или я заставлю, — бакуго весь полыхает, киришима на секунду чувствует, как повысилась температура вокруг парты друга. эйджиро уходит с довольной улыбкой на лице, оставляя товарища наедине с мыслями. пускай сам догадается, что чувствует. кацуки — пацан не глупый, справится и в одиночку. но поспособствовать хочется до жути. а потому он на пару с денки пишет в чат класса с предложением встретиться и погулять. однако, лишь бакуго и очако приходят. конечно, с опозданием, но в пару минут. — какого чёрта этот дерьмоволосый сделал? — кацуки хмурится да съёживается, отворачиваясь от девки, оглядываясь по сторонам в поиске знакомых лиц. девчонка лишь потерянно озирается в ответ и пожимает плечами. — может быть, они уже ушли куда-то? я позвоню киришиме-куну, — рука лезет в карман шорт, но её прерывает кацуки. он что-то фыркает громко и складывает пазл в голове. «этот ублюдок решил нас свести» — словно гром среди ясного неба проносится после секундных рассуждений. — дай мне с ним поговорить, — выдёргивает телефон из ладоней очако и думает, как бы не спугнуть там всех, — какого чёрта ты творишь, идиот? совсем страх потерял? девка лишь слышит звонкий смех нескольких человек в трубке и задумчиво поднимает бровь, рассматривая лицо парня. спустя минуту громких ругательств, он сбрасывает звонок и возвращает телефон, сжатый в крепкой руке. — нас обвели вокруг пальца, эти идиоты встречаются через час в другом месте. у девки на лице бакуго подмечает ураган эмоций: от возмущения до принятия, смотреть на это смешно до боли в животе. — и где они встречаются? мы успеем добраться за час до места встречи? — буркает под нос круглолицая, да подпирает подборок пальцами, изображая самую серьезную думу. кацуки на это лишь беззвучно хмыкает и идёт к выходу из торгового центра. — э, бакуго-кун, ты куда? ты знаешь, куда идти? — пищит щекастая да семенит скорее за ним, перебирая короткими ногами. — идиотка, думаешь, я бы пошёл в неизвестном направлении? совсем меня за тупого держишь? урарака игнорирует выпад бакуго да спешит за ним. на удивление бакуго, идти с круглолицей аж в тишине приятно. она иногда что-то тихо бурчит, но не вызывает раздражение. у них даже пару раз завязывался диалог, на что очако в конце выдала: — я так и знала, что ты хороший собеседник, бакуго-кун, просто немного вредный, — и улыбается во все тридцать два. парень выдаёт своё привычное «сдохни» и отворачивается, пряча глаза. это был их первый полноценный разговор, не наполненный оскорблениями или спорами.

***

второй раз бакуго помнит чересчур отчётливо, словно он был вчера. она ночью зашла на кухню общежития, в надежде тихо заварить очередную порцию чая. урарака явно не ожидала увидеть кацуки, сидящего на диване, почитывающего статью про историю героев. — ой, бакуго-кун, а ты давно здесь? — пищит девка, чуть ли не роняя большую кружку, — я не заметила тебя. чего не спишь? уже поздно ведь. кацуки сначала не отвечает, полностью погружённый в чтиво, и круглолицая уже решила, что тот её не услышал. однако, такого быть не может. очако, как никто другой знает, насколько у парня развиты слух и внимание — необходимые качества для про-героя. — не твоё дело, щекастая. не поздно ли трескать булки в двенадцать ночи? или сдохнешь, если не слопаешь? — удивительно спокойно (насколько это может сделать бакуго) отвечает кацуки. девка лишь усмехается на это да размешивает сахар в кружке. аромат, и без того терпкий, заполняет всё пространство настолько, что кацуки хочет проветрить помещение. или спрятать сахар от щекастой. — я просто пришла чай заварить, а ты всё зачитываешься. зрение ведь испортишь, — заботливо тянет урарака, включая ещё один торшер около дивана. и у кацуки от этой приторной заботливой девки аж зубы сводит. — сам справлюсь, — и перелистывает страницу, забыв содержимое последних двух абзацев. она уходит, оставляя за собой шлейф сладкого запаха. бакуго вдыхает его жадно, несмотря на то, что ненавидит всё приторное. очако — это про справедливость и гордость, про добрый взгляд и колкий язык. она одна из немногих девчонок, способных вступить с ним, кацуки бакуго, в конфронтацию. очако — это про нежные ладони и мягкие щёки, про строгую, самокритичную натуру и серьёзные высказывания. она не глупая, очень смекалистая и юркая. очако — это про пряник и одновременно кнут. и кацуки готов терпеть этот метод воспитания щекастой, потому что лишь от неё он способен не утаивать свои страхи. знает же, что щекастая не будет как деку жалеть его. она лишь понимающе взглянет в душу, да притянет к себе ближе, безмолвно уверяя, что она рядом. что бакуго не один, он со всем справится. они равны. и кацуки бакуго будет дорог очако урараке вопреки рейтингу героев.